Вот уж и прогремели последние салюты в честь Победы.
Вот уж и участники парадов и демонстраций легли пораньше - а как же, ведь 10 мая рабочий день.
Я сижу у слабо светящегося монитора и всё думаю: «Ну, когда же люди, облечённые - самим народом облечённые - доверием, а уж потом - властью, перестанут быть черствы душой и камены сердцем? Когда они, наконец, поймут - не они в стране главные, а те, для кого и ради кого они должны и обязаны работать. И - хорошо, очень хорошо работать!..»
День нашей Славной Победы начинался светло и празднично. С улицы уже в шесть утра громкоговорители выплёскивали из себя бравурные марши и песни военных лет, знаемых наизусть с ещё далёкого советского детства. Правда, многие жители провинциального подмосковного городка ещё спали - ну, да ладно! Подумаешь, музыка и песни их разбудят! Зато - праздник! Зато - сразу с хорошим настроением ни свет ни заря в выходной поднимутся. Да и - напоминание не лишним будет: о том, какой сегодня день... Ведь некоторые могут и забыть... Забыть?!
Отчего в этой пресловутой забывчивости так уверенны «организаторы и руководители»? Может быть, это только их излишнее усердие? Или - мои домыслы?
Отнюдь.
Все дни начала мая - до самого этого Победного Дня - во всём городке ничем не напоминали о готовящемся событии. Не было красочных плакатов с поздравлениями на автобусных остановках - хотя всяческих объявлений там было завались. На околоподъездных инфощитах не было ни полслова, ни полунамёка на то, что в городе Девятого мая хоть что-то будет. Вдоль дорог рекламные щиты продавали услуги, зазывали купить, продать, уехать, улететь, вылечиться от всего на свете, стать молодыми и красивыми... На любой вкус и кошелёк! А вот хотя бы одного изображения - самого что ни на есть простого - с символикой Победы не было. Вообще. Мало того, было такое ощущение, что этот праздник уже прошёл - как-то незаметно для всех, быстро-быстро...
Справедливости ради надо отметить, что авто по городу разъезжали с георгиевскими ленточками - на антеннах, на радиаторах, даже на «дворниках». Но - они так разъезжали и месяц назад, и два. И будут так ездить - пока ленточки не истреплются или не потеряются... Да, и в некоторых магазинах - рядом с контрольными весами и доской с разными сертификатами и лицензиями сиротливо приткнулись невзрачные плакатики с больной - до слёз - фразой про деда... А эти самые деды стояли в очередях в тех самых магазинах и скрупулезно пересчитывали пенсионные рублики, прикидывая, что бы такого «праздничного» ещё купить: уценённую холодного копчения скумбрию с истёкшим сроком годности или баночку «левых» шпрот за ту же цену... И вздыхали, глядя на битком набитые тележки, что отвозили к своим - с ленточками - автомобилям довольные жизнью чьи-то внуки; и на задних стёклах этих авто тоже были приклеены стикеры с теми же «Спасибо...»
Зная - по прошлогодним мероприятиям - что обычно для прохода людей с портретами своих отцов, матерей, дедов-прадедов и всех-всех родных и близких, кто погиб в ту далёкую войну или - выжил - но умер уже в мирное время, все собираются у небольшого сквера напротив ЗАГСа, решил узнать поточнее время этого сбора. Ага, узнал...
Через двадцать минут поисков по инету и обзвону знакомых и родственников у меня создалось стойкое впечатление, что наш городок находится где-то в глубоком тылу какого-то неизвестного, но коварного и жестокого врага, поэтому вся информация о предстоящем шествии зашифрована и законспирирована по всем правилам и канонам партизанско-шпионской науки.
На официальном городском сайте в скромной небольшой открыточке были расписаны все майские мероприятия - на целый месяц. Без хороших очков или без лупы - не разглядеть. А когда удалось всё-таки прочесть написанное, то понял: не то, что без ста грамм - без поллитры не разберёшься в этой открыточке. Ни точного времени с привязкой к месту, ни точного места с временными координатами. Впору - вопрос для знатоков из клуба «Что? Где? Когда?».
На других же сайтах была вообще тишь да гладь... Никто ничего не планировал, не готовил, ни - вообще - не собирался что-то делать. Лишь на рекламном сайте нашлась, наконец-то, информация о том месте встречи, которое изменить нельзя...
Попутно обнаружил инфу о том, что ещё три дня назад нашему городку присвоено официальное звание «Населённый пункт Воинской славы». Хоть и покоробило слегка словосочетание «Населённый пункт» - небось, не видели присваивающие это звание, что на всех военных советских картах этот населённый пункт звался Городом. Да и на немецких - тоже. Но - какая-никакая радость за свой город... Только вот, мне показалось, никто (я имею в виду таких же простых моих соотечественников, рядовых горожан), кроме меня, до сих пор об этом не знает... Тоже - ни одного плаката на улице, посвященного этому событию, ни одного поздравления жителям города по случаю... Ничего. Молчание - как у партизана на допросе в гестапо...
До времени «икс» оставалось ещё почти два часа, и я решил пройтись в магазинчик за хлебом и парочкой пакетов с соком, благо этот самый магазинчик находился аккурат рядом с тем самым сквериком, у которого и должны были начинать собираться люди...
Когда подошёл к магазину, то понял, что ещё далеко не у всех есть интернет или смартфон. Иначе - зачем за два часа до начала, на жаре - а столбик термометра уже уверенно перевалил за «24» градуса - людям собираться на этом раскалённом пятачке, зажатом между двумя проезжими дорогами и длинной пятиэтажкой.
В магазине было людно. Но не оттого, что было много покупателей. Совсем наоборот - было много прячущихся от палящего солнца, от наступающей жары, ведь в магазине работал кондиционер. Все, находившиеся в спасительной прохладе, проклинали городскую администрацию, не озаботившейся о нормальной организации этого Нашего Дня. Да, по-прежнему орали динамики, давя на уши и изгоняя из сердца последние крохи светлого предчувствия праздника, на самом солнцепёке выплясывали в стилизованной военной форме промокшие насквозь от пота девчушки, под низкими лапами елей уже отдыхали в полупьяном сне те, кто, похоже, даже без «литра» не разобрался в описанных выше конспирациях...
На душе стало тоскливо. И - стыдно...
С таким трудом найденному и вычисленному, времени сбора, с портретом своего отца, я подошел к уже сформированной колонне «Бессмертного полка». Через несколько минут, безо всякой слышимой или видимой команды, люди всколыхнулись и неспешно пошли вперёд.
Я приподнял плакат с отцом повыше - может, кто его узнает, подойдёт, расспросит? Слабая, конечно, надежда. Но - всё-таки... И тут мой взгляд упёрся в танк. В надувной, на пластиковой верёвочке, танк. Верёвочка в руках девочки лет пяти. Рядом с ней её, наверное, папа и мама. А вон, через четыре шеренги впереди - ещё один. Такой же. Надувной. А на обочинах дороги, по которой шла наша колонна, стояли ещё малыши и взрослые - с такими же танками на таких же верёвочках. И на каждом танке, на зелёной, в разводах, «броне» было написано чёткими белыми буквами «PANTERE»...
Кто не знает, что такое танк «Пантера», спросите у своих дедов. Которых так весело рифмуете... Или в инете найдите.
Немецкий это танк. Фашисты на нём давили наши поля и сёла, наших раненых солдат и сошедших с ума от тысяч смертей их матерей и жён. Убивали в упор наших с вами дедов. Которым - за Победу - по гроб жизни должны... их внуки и правнуки. В руках у которых такие вот танки...
Возвращался обратно домой, так и не попав на митинг у Мемориала павшим воинам с «Вечным огнём» - туда пускали прочему-то далеко не всех из тех, кто шёл в колонне рядом с незримым своим ветераном. Возвращался вместе со своим совсем уж постаревшим дядей Володей - маминым братишкой. Который маленьким пацаном помнил и гул летящих «Юнкерсов», и грохот бомбёжек, и гусеничный лязг «Тигров» и «Пантер»...
Он шёл рядом обречённой походкой и жаловался на то, что все друзья его возраста уже почти никто и не ходит на такие торжества - здоровья нет. Жаловался на подорожавшее лечение и коммунальные услуги. И с гордостью говорил о своей средней дочери Наташе, и о её дочке, а его - внучке - Танюшке...
В городской парк - на «продолжение банкета» идти уже совсем не хотелось: устал на такой жаре. Да и настроения, честно говоря, совсем уж не было... Несмотря на продолжавшую греметь музыку, и на задорно-казённые лозунги, что кричали на закрытом для меня с отцом митинге «устроители торжеств» в честь...
И я - в обнимку со своим тридцать три года назад умершим отцом - пошёл домой. Чтоб дома, наплевав на своё сердце, выпить с ним за ту - далёкую, уже совсем не видную из нашего лжепамятного сегодня - Победу...
