Сегодня слова «нация» и «национализм» у многих на устах. Если при советской власти нам предсказывали скорое отмирание наций и единый «советский народ», то во втором десятилетии XXI века мы наблюдаем нечто прямо противоположное, вплоть до «рождения наций» ‒ например, в Молдавии или на Украине. Другое дело, насколько этот процесс естественный, а насколько - политически конъюнктурный и лукавый. Разумеется, в ход при этом идут давно проверенные приемы и лозунги, вроде «Великой Молдавии», «Украины превыше всего» или, к примеру, «Россия для русских». В историческом плане такого рода идеи насчитывают сотни лет, начиная, скажем, с известной «доктрины Монро» (1823 год), согласно которой Америка принадлежит американцам, и только американцам. Я уже не говорю о пресловутом «Deuschland uber alles»...
Именно этим вопросам посвящена новая книга доктора исторических наук, профессора РГПУ им. А.И.Герцена Андрея Александровича Иванова «Вызов национализма. Лозунг "Россия для русских" в дореволюционной общественной мысли» (СПб., издательство «Владимир Даль», 2016). Первая часть книги представляет собой тщательное историко-культурологическое исследование формирования этого лозунга как элемента - и своего рода боевого знамени - националистической идеологии в Российской Империи. Во второй части - в Приложении ‒ автор публикует свыше пятидесяти аутентичных материалов русских публицистов и политиков, образующих острый полемический контекст вокруг указанной темы. Большая заслуга А.А.Иванова в том, что он, как ученый и составитель данного труда, совершенно объективен, хотя и не скрывает своих патриотических взглядов. Уже сама подборка имен - от славянофила И.С.Аксакова и националиста М.О.Меньшикова до кадета П.Н.Милюкова и монархиста Л.Н.Тихомирова (оба - противники национализма, хотя и по совершенно разным причинам) ‒ свидетельствует о широте и продуманности авторского подхода. Более того, проф. Иванов показывает, что споры сторонников и противников «России для русских» ни прежде, ни теперь вовсе не совпадают с определениями «националист» versus «космополит». Так, например, современный публицист А.А.Вассерман поддерживает этот призыв, утверждая, что «по русской традиции всякий, кто живет в рамках русской культуры, заботится о благе русского народа и страны - русский». В таком плане «немец фон Визен, датчанин Даль, поляк Рокоссовский - несомненные русские» (с.9). С другой стороны, в книге цитируются высказывания современных ультранационалистов, согласно которым, лозунг «Россия для русских» исторически и политически неграмотен, поскольку, начиная со времен Московского царства, «Россия создавалась не для русских, а посредством русских» (с.10).
Вопросы, конечно, непростые, осложненные ещё и тем, что, согласно опросам Левада-Центра, в 2013 году сторонниками указанного девиза считали себя 66% россиян. А.А.Иванов полностью отдает себе отчет в многогранности и многосмысленности поставленной в книге задачи, и специально оговаривается, что он, прежде всего, дает подробный комментарий к призыву «Россия для русских», «который одни из свидетелей его появления считали «лозунгом русского возрождения», а другие - «формулой беспринципного национализма».
Нельзя не отметить последовательную историческую и источниковедческую методологию книги, базирующуюся на верном понимании соотношения основных ценностно-нормативных блоков православно-русской цивилизации. Как философ и культуролог, я целиком поддерживаю в данном вопросе проф. А.А.Иванова. Русское национальное сознание и самосознание, по большому счету, никогда не покидало христианского духовного поля. Подлинными носителями русского православного национального Логоса были, например, старшие славянофилы, прежде всего Киреевский и Хомяков, никогда, кстати, не называвшие себя националистами, Они считали себя - в отличие от европейских рационалистов-диалектиков - собственно христианскими мыслителями. Не были националистами в западном - нехристианском - смысле этого слова - ни Тютчев, ни Достоевский, ни Леонтьев, ни Менделеев, ни Победоносцев, ни Тихомиров, хотя они горой стояли за Святую Русь (в форме христианской империи) и ценили ее как сложившуюся цивилизационную структуру вселенского православия. Даже черносотенцы - члены монархического «Союза русского народа» - были прежде всего христианами, а потом уже русскими людьми. Только позднее стали у нас возникать собственно националистические политические партии, рассматривавшие религиозные ценности как одну из разновидностей племенной эмблематики (например, «Всероссийский национальный союз» - партия М.О.Меньшикова).
Что касается наших современников, называющих себя национал-демократами, то они непосредственно продолжают европейскую, буржуазно-демократическую линию в национальном вопросе, стремясь встроить капиталистическую Россию в концерт цивилизованных западных (правда, постхристианских) стран. Не случайна у них, между прочим, и ссылка на декабристов-масонов: те не только царскую семью собирались вырезать, но и многих инородцев (в частности, евреев) выслать в весьма отдаленные края...
Как бы то ни было, сегодня мы должны ясно понять, что национализм в строгом смысле слова - то есть избирательная этническая мифологема определенного этноса, выделяющая его среди других этносов как нечто радикально иное и высшее («богоизбранный народ», «высшая раса») - не вписывается в перспективу христианского универсализма и мирового спасения. Народ как «кровь и почва», как Бог или, по меньшей мере, как исключительное дитя Бога - это концептуальная основа языческих, талмудических и нордических представлений о взаимоотношениях Творца и твари. Не буду повторять общеизвестных слов Евангелия о том, для Христа нет ни эллина, ни иудея. Это не значит, что они теряют право на существование - это значит, что в мире (точнее, выше мира) есть нечто несравненно важнейшее, чем собственно эллинство или иудейство.
Как сказал бы Иван Ильин, все - в том числе и собственный любимый народ - надо видеть в Божьем луче. В православном христианстве есть место всему - и личности, и нации, и обществу, то есть любой тварной реальности, но по отношению к Христу, а не только к самой себе. Потому выражение «православный национализм» - это химера, по терминологии Л. Н. Гумилева. Христианство непреложно ценит каждую уникальную нацию, так же, как уникальную личность: то и другое суть жемчужины в божественном проекте мироздания. Неизвращенное христианство «по определению» содержит в себе развитый личный, национальный и социальный элемент. Тот же Достоевский земетил, что православие и есть наш русский социализм. Точно так же православие есть наш русский национализм. И наш русский персонализм.
Ныне спор идет не о словах. Религия, патриотизм и национализм - понятия соотносящиеся, но не тождественные. Христианское послание, намеренно противопоставленное национальному (родовому и личному) началу, превращается в бесплотную (и бесплодную) идеалистическую утопию, а национальная идея, отделенная от христианства, вырождается в языческую абсолютизацию самой себя. Если мы желаем быть патриотами, нам следует это хорошо понимать. Классическая русская мысль/культура была одновременно христианской и национальной, не противополагая эти сущности, но выстраивая их в правильной иерархии. Только некоторые нынешние «демократы», внедрившись в национально-религиозную сферу, по сути, хотят поменять веру и нацию местами, и, таким образом, либо вовсе устранить Христа из народной жизни, либо отвести ему декоративный этнографический угол на коммерчески-политическом торжище постмодерна (мультикультурализма). Либералы в политике, в религии и в нации - близнецы-братья. Все дело в том, чтобы вера и нация составляли единое целое, но на основе православной веры, а не наоборот.
И последнее. Русские сейчас находятся действительно в трудном положении - в том числе и в национальном плане. Те области деятельности и культуры, под которые они были веками «заточены» - духовный (сакральный) поиск, наука, искусство, промышленность, строительство великого государства - ныне находятся в социальном загоне. Лучшие качества русского народа почти не востребованы, тогда как его конкуренты «купаются» в море дикого капитализма. В этих условиях дело чести русской национальной элиты - коль скоро она на деле русская - как можно скорее вернуть народу те виды социокультурной практики, в которых он может и должен достигать поразительных успехов, что он уже неоднократно доказывал. Тогда и «конкуренты» быстро вспомнят, на чем стоит русская земля. Национальные качества русского народа не противоречат его религиозным - православным - энергиям, а вытекают из них. В этом наша надежда и опора.
В заключение хотелось бы поздравить профессора Андрея Александровича Иванова с выходом в свет нужного и серьёзного труда.
