Что здесь можно сказать... Несмотря на насыщенную программу двусторонних встреч российского президента Владимира Путина в минувшие праздники (среди которых были такие знаковые, как с председателем Си, и (или) такие важные — уже с точки зрения нынешней российской внутренней прежде всего политики, — как с лидерами бывших советских среднеазиатских республик), едва ли не самыми значимыми и, похоже, самыми успешными стали всё-таки трёхчасовые переговоры с генсеком ЦК Компартии Вьетнама То Ламом в Кремле, по итогам которых делегации подписали ряд документов и приняли базовую для наших новых, по сути, отношений совместную декларацию об основных направлениях российско-вьетнамских отношений всеобъемлющего стратегического партнёрства на новом этапе.
Причём документ и вправду, по сути, всеобъемлющий — это не только красивая формулировка. Но мы сейчас не будем пытаться объять необъятное и попробуем сосредоточиться исключительно на энергетических аспектах достигнутых договорённостей.
Благо там и вправду есть о чём весьма обстоятельно поговорить.
И начнём, пожалуй, с нефтегазовой сферы: российская «Зарубежнефть» до 2027 года передаст вьетнамской нефтегазовой компании PetroVietnam 35%-ную долю в проекте по разработке Харьягинского месторождения. И тут есть один весьма любопытный аспект: в 2022 году о выходе из проекта по разработке Харьягинского месторождения объявили норвежская Equinor и французская TotalEnergies, то есть, по сути, вьетнамцы всего лишь получат то, чего лишились по сугубо политическим причинам норвежцы с французами. Взамен «Зарубежнефть» может получить 49% в будущем соглашении о разделе продукции (СРП) при разработке блоков 01/17 и 02/17 на континентальном шельфе Вьетнама: объект для нас крайне привлекательный вследствие близости добычи к премиальным рынкам Юго-Восточной Азии, и это как-то довольно наивно не понимать. Но и это ещё не всё. Всё та же «Зарубежнефть» построит во Вьетнаме ещё и ветроэлектростанцию мощностью 1 тыс. МВт.
Согласитесь, уже большой успех и нашей, и вьетнамской дипломатии в области энергетического сотрудничества. Но если взглянуть на проблему сотрудничества в энергетической сфере чуть шире, то всё становится ещё интереснее.
Во-первых, российский «Росатом» предлагает Вьетнаму (и вьетнамская сторона, скорее всего, в ближайшее время примет это предложение) строительство АЭС большой мощности с реакторами ВВЭР-1200, которые Россия строит в Турции, Бангладеш и Египте. Уже в субботу, как пояснил гендиректор госкорпорации Алексей Лихачёв в интервью «России 24», стартовали переговоры «по уточнению технического облика, по юридической обвязке данного проекта и, конечно же, по финансовому сопровождению». Ну и, так сказать, на закуску: компании из России заинтересованы в подключении к работам по реконструкции сооружений гидрогенерации во Вьетнаме. И что тут самое любопытное и, признаюсь, символичное: конкурентами как российских атомщиков, так и гидроэнергетиков выступали тут не кто иные, как компании из двух несомненных военных и экономических сверхдержав Индо-Тихоокеанского региона, а именно из Китая и США.
И тут самое важное даже не позиционирование отечественного бизнеса в весьма интересном для нас регионе и даже не то, что достигнутые договорённости РФ и Вьетнама не только по атому, но и в остальной энергетике открывают дорогу к обеспечению республики дешёвой и безопасной энергией, созданию рабочих мест.
Всё значительно глубже.
В последние десятилетия Вьетнам благодаря своему уникальному географическому положению, наличию удобных глубоководных портов, трудолюбивому населению и грамотной экономической политике превратился в один из региональных центров силы, чем не мог не привлечь внимание по-настоящему крупных игроков, каковыми в регионе в первую очередь и являются КНР и США.
И большинство — по крайней мере западных — экспертов до сих пор считают (и активно пишут об этом), что вопрос «выбора Вьетнама между Вашингтоном и Пекином» и должен определить облик региона на многие десятилетия вперёд.
Выбор, кстати, сложный и отнюдь не очевидный: просто напомним, что последняя война, в которой Вьетнам уже привычно победил (а вьетнамцы в регионе считаются народом крайне воинственным и победоносным), была отнюдь не с США. После того как Вьетнам в ходе двух индо-китайских войн последовательно вышиб со своих земель сначала французов, потом американцев, а потом ещё и уничтожил режим Пол Пота в Камбодже, была ещё вьетнамо-китайская война 1979 года, в ходе которой армия СРВ сумела остановить наступление вторгшихся в страну китайских войск, нанеся им большие потери. Да и в современной глобальной экономике Китай Вьетнаму, скажем так, скорее не партнёр, а конкурент, так что надежды США «оторвать Вьетнам от Азии» были, будем справедливы, отнюдь не беспочвенны. Хотя и у Китая тоже, безусловно, были свои козыри: тут и географическая близость, и общий «социалистический путь». Что ж, по крайней мере в энергетике в схватке между Пекином и Вашингтоном Ханой вполне закономерно выбрал Россию. И весьма символично (и, отметим в скобках, довольно демонстративно) сделал это во время торжественного празднования Дня Победы в столице страны-победительницы — городе-герое Москве.
