https://domgadalki.ru/foto/rossiyskie-territorii-v-pribaltike
Завершался 1939 год, год начала Второй мировой войны и продвижения нацисткой Германии к границам Советского Союза.
Для обеспечения безопасности советское правительство принимает решение о подписании договоров о взаимопомощи с прибалтийскими государствами и размещении на их территориях частей Красной Армии. Мера вынужденная, но необходимая.
Кроме пактов о взаимопомощи с тремя прибалтийскими республиками в приказе с приветствиями личному составу Красной Армии ко дню годовщины Великой Октябрьской социалистической революции отмечается, что в договоре с Литвой Советский Союз, помимо прочего, «проявил себя как истинный друг литовского народа, возвратив ему древнюю столицу – город Вильно и Виленскую область, захваченную разбойничным налетом польской военщины»[1].
Подписание советско-литовского договора о взаимопомощи и передаче Литве города Вильно и Виленской области
10 октября 1939 г. https://nakanune.rusarchives.ru/ru/podpisanie-sovetsko-litovskogo-dogovora-o-vzaimo-pomoschi-i-peredache-litve-goroda-vilno-i-vilenskoy
Само отделение Прибалтики от императорской России произошло после известных революционных событий, которые вызвали шовинистские настроения местного населения по отношению к российским гражданам.
Наиболее трагическая события произошли в Эстонии, когда в 1920 г. русская армия Юденича была вынуждена отступить к ее границам, где русские военнослужащие были разоружены, ограблены и помещены в концентрационные лагеря, где условия содержания были хуже нацистских концлагерей в Германии, что привело к высокой смертности заключенных. Преступления, совершенные в этом время эстонцами против русских детей и женщин, были более чем изуверскими.
Прошло два десятилетия. Русская армия у порога прибалтийских государств, в том числе и пресловутой Эстонии, не осужденной за совершенные преступления. Очевидно, виновным было чего опасаться.
Ввод армии на территорию чужих государств – всегда чрезвычайное событие, и поведение военнослужащих зависит от того, какие требования предъявляет командование в стране пребывания.
С этой целью народный комиссар обороны СССР К. Ворошилов отдает приказы 25 октября 1939 г. о поведении личного состава воинских частей Красной Армии, расположенных в Латвии и аналогичные приказы для Эстонии и Литвы[2].
Ознакомимся с требованиями командующего армией:
- «… принять все меры для того, чтобы весь личный состав наших частей от рядового красноармейца до высшего начсостава точно и добросовестно выполнял каждый пункт пакта о взаимопомощи и ни в коем случае не вмешивался бы во внутренние дела республики.
- … весь личный состав наших частей должен точно знать, что по пакту о взаимопомощи наши части расквартированы и будут жить на территории суверенного государства, в политические дела и социальный строй которого не имеют права вмешиваться.
Различные антисоветские провокаторы будут пытаться и уже пытаются изобразить вступление наших частей в Латвию (Эстонию, Литву) как начало ее “советизации”. Такие и подобные им настроения и разговоры о “советизации” в корне противоречат политике нашей партии и правительства и являются безусловно провокаторскими. Советский Союз будет честно и пунктуально выполнять пакт о взаимопомощи и ожидает того же со стороны Латвии (Эстонии, Литвы). Настроения и разговоры о “советизации”, если бы они имели место среди военнослужащих, нужно в корне ликвидировать и впредь пресекать самым беспощадным образом, ибо они на руку только врагам Советского Союза и Латвии (Эстонии, Литвы).
3. Категорически запрещаю какие-либо встречи наших частей, отдельных групп военнослужащих, будь то начальник или красноармеец с рабочими и другими латышкими организациями или устройство совместных собраний, концертов, приемов и т.д. Не допускать какого бы то ни было вмешательства наших людей в межпартийные или другие какие-либо общественные дела. Всякая попытка со стороны военнослужащего, независимо от его положения, прикинуться “архилевым” и вести коммунистическую пропаганду, хотя бы среди отдельных лиц, будет рассматриваться как антисоветский акт, направленный на дискредитацию договоров о взаимопомощи с Латвией (Эстонией, Литвой).
Всех лиц, мнящих себя левыми и сверхлевыми и пытающихся в какой-либо форме вмешаться во внутренние дела республики, рассматривать как играющих на руку антисоветским провокаторам и злейшим врагам социализма и строжайше наказывать.
4. Ни с кем из граждан Латвии (Эстонии, Литвы) не вести никаких бесед о жизни и порядках в Советской Союзе, о нашей Красной Армии. Никаких информаций и бесед о Красной Армии в печать не давать.
…
7. Отпуска в город разрешить только по истечению месячного срока со дня прибытия. За это время ознакомить личный состав с местными условиями и порядками. Рядовой состав отпускать в город только группами во главе с младшими командирами.
8. Командиры и комиссары должны проникнуть сознанием, что части Красной Армии находятся в чужой стране, с которой мы состоим в определенных договорных отношениях, и что они отвечают не только за свои действия, но и за действия своих подчиненных».
Как следует из приказа, советское командование предельно конкретно заняло позицию изоляции военнослужащих от контактов с местным населением и невмешательства армии в дела этих иностранных государств.
Статья 5 пакта о взаимопомощи между СССР и Прибалтийскими республиками запрещала затрагивать суверенные права договаривающихся сторон, такие как экономическая система и государственное устройство.
Нарастающая напряженная обстановка, связанная с агрессивными устремлениями нацисткой Германии, для обеспечения безопасности страны потребовала от советского руководства принять неотложные меры военно-стратегического характера. И эти меры затрагивали Прибалтику, которая не могла, в условиях приближающихся военных действий между великими державами, сохранить свою независимость. В августе 1940 г. все три прибалтийские республики входят в состав СССР.
Такие предусмотрительные меры руководства нашей страны позволили замедлить наступательные продвижения немцев и подготовить Ленинград к обороне. Однако если мероприятия с присоединением республик были выполнены своевременно и политически грамотно, то смена наркома обороны СССР привела к другим результатам, которые мы и рассмотрим.
Июнь 1941 г. для всех органов государственной власти – время напряженнейшей работы по принятию всех мер для обеспечения безопасности страны. Разведка докладывает о сосредоточенности войск вермахта на границе с Советским Союзом, руководство страны во главе с И.В. Сталиным тщательно отслеживают все действия гитлеровской армии для своевременного приведения войск в боевую готовность.
У Иосифа Виссарионовича полная уверенность в руководстве Красной Армии, в этих командирах, испытанных и преданных родине военачальниках, приобретших боевой опыт в Испании и Финляндии. Более молодые пришли на смену знаменитым героям гражданской войны, таким, как Ворошилов и Буденный.
Готовится Красная Армия к отражению агрессии и в недавно присоединенной Прибалтике – уже под руководством маршала Советского Союза Семена Константиновича Тимошенко, который 7 мая 1940 г. сменил наркома обороны маршала Клемента Ефремовича Ворошилова.
Под его руководством в августе 1940 г. в Прибалтике формируются новые воинские подразделения – корпуса на основе национальных армий республик.
Неожиданно уже в самом преддверии войны, в мае – июне 1941 г., в литовском корпусе были произведены массовые аресты национального командного состава (300 человек) и замена его русскими, что резко обострило положение в корпусе[3]. Необходимо отметить, что санкции на аресты, проводимые органами государственной безопасности Советского Союза, были невозможны без разрешения наркома обороны[4].
Как следствие, литовский корпус, состоящий из двух дивизий, в количестве 16 000 человек стал представлять из себя ненадежное боевое подразделение. И этот корпус ставится на самый ответственный участок фронта – стык Прибалтийского Особого Военного Округа и Западного Особого Военного Округа.
До нападения гитлеровской Германии на Советский Союз остаются считанные дни, но наркомат обороны страны не принимает никаких мер для исправления положения, в связи с этим в первый же день войны для ПрибОВО складывается катастрофическое положение.
Из донесения командующего ПрибОВО Кузнецова Ф.И. в 22 час 20 мин 22 июня 1941 г.: “получился разрыв с Западным фронтом, который закрыть не имею сил ввиду того, что бывшие пять территориальных дивизий (состоящие из прибалтов) мало боеспособны и, самое главное – ненадежны (опасаюсь измены)… Прошу:… Помочь закрыть разрыв с Западным фронтом…”[5].
Можно понять отчаянное положение командующего фронта Кузнецова, но невозможно оправдать. Именно он с согласия наркома обороны и начальника Генштаба расставлял ненадежные части на ответственный участок оборонной линии.
Знало высшее армейское руководство Красной Армии о предстоящем нападении немцев? Прекрасно знало.
Знало высшее руководство Красной Армии, что арест литовского командного состава приведет к негативным последствиям; потере боеспособности и возможной последующей измене? Предполагало.
Знало высшее руководство Красной Армии, что брешь, образовавшаяся в результате измены прибалтийских территориальных дивизий, приведет к прорыву фронтов Красной Армии? Допускало.
В результате измены литовский корпус повернул оружие против советских военнослужащих. Изменили эстонский и латышский корпуса. В первую очередь расправились с русским командным составом с последующим ведением боев против наших подразделений.
Уже 22 июня в 9 час 35 мин Кузнецов докладывает Тимошенко, что “…5-я танковая дивизия на восточном берегу в районе Алитус будет обеспечивать отход 128-й стрелковой дивизии и прикрывать тыл 11-й армии от литовцев”.
Получается, подготовили не союзников по борьбе с нацисткой армией, а врагов.
https://gunsfriend.ru/fronty-velikoj-otecestvennoj-vojny/
Можно назвать такие меры наркома обороны, начальника Генерального штаба и командующего ПрибОВО как действия политически незрелых людей с недальновидными взглядами на возможность формирования воинских подразделений из местного населения Прибалтики. Да, возможно.
Можно считать замену командного состава литовского корпуса на русских командиров как острую необходимость по укреплению боеспособности подразделений накануне нападения немцев, не считаясь с мнением рядовых литовцев. Да, вполне.
Можно считать недосмотром военного командования расположение прибалтийских корпусов на самом ответственном участке обороны – стыке военных округов. Да, допускается.
Но прослеживая всю последовательность действий наркома обороны Тимошенко в Прибалтике можно расценить его действия только как преднамеренное преступление.
[1] РГВА. Ф. 4. Оп. 15. Д. 25. Л. 636-638.
[2] РГВА. Ф. 4. Оп. 3. Д. 3312. Л. 224-277.
[3] Арсен Мартиросян. 22 июня: Детальная анатомия предательства. Москва, ООО Издательство “Вече”, 2013. С. 238-239.
[4] Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 1, Кн. 1. Ноябрь 1938 – декабрь 1940 гг. М.,1995. С. 30.
[5] Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Выпуск 34. М., 1958. С. 46.
