Пишу у монастырского окна при меркнущем свете. Небо вечером, по направлению к западу, приобретает слегка розовый цвет. Ветер всегда начинает кружиться над святыней в одно и то же время. День здесь начинается и заканчивается сильным и непрестанным ветром.
Вихрь утихает, словно по молчаливому согласию ветра и птиц, которые тоже готовятся к отдыху. Затем птичье пение утихло. С наступлением темноты закрываются, а в 21:30 запираются тяжелые монастырские ворота.
За стенами Печской Патриархии – скромная полицейская охрана. Обычно здесь находится один полицейский из так называемой Косовской полицейской службы. В восторге от небесной любви протекает вся монашеская жизнь. Наше великое святилище веками прославляло Господа.
И действительно, здесь чувствуется таинственный покой. Спокойствие духа. Когда время и люди замолкают. Ощущение, что здесь ты защищен от всего. Лишь кружащийся ветер и Печская Бистрица продолжают песню о небе, земле и временах. Полная луна восходит.
Уже виднеется над крышей монастырской церкви вечер. Здесь чувствуется осень. Наши патриархи и архиепископы, писатели, строители и небесные хранители нашей страны покоятся в тишине, в монастырском полумраке и нежном свете лампад. А снаружи свежесть.
Монахини идут на вечернюю службу.
Купола древнего монастыря уходят в серовато-красноватое небо. От столкновения лунных лучей о края куполов тлеет цвет пламени... В оккупированных Косово и Метохии наступает еще одна ночь. Ветер волнами несет аромат ранних осенних цветов и дыхание окрестных лесов, в которые серб уже не заходит, хоть они и его… И кто знает, когда зайдет. Можно услышать мычание только что подоенных коров и некоторые слова мальчиков из коровника.
Монашеская жизнь и молитва текут рекой.
Журчание Бистрицы. Ветер все еще свистит. Мерцают звезды. В порту, в конак, в церковь, в горы и темные леса Руговского ущелья вселилась ночь.
Монастырские часы тикают. В комнате мерцает лампа.
Где-то вдалеке слышны голоса кукушки и дроздов.
Луна взошла над самим Косово. Звезды разлетелись по всему небу.
Божественный водопад падает на Косово и Метохию, где нет ни одной спокойной ночи. Человек ощущает здесь умиротворение только тогда, когда он молится.
Косово и Метохия – место наибольшей молитвенности. Молитвы текут отсюда к небу...
Текут и Бистрица, и Ибар, и Лаб, и Ситница... Протекает время, и мы сквозь время...
Рассвет в сербском Иерусалиме возвещается ударами в клепал (металлическая доска, в которую бьют, как в колокол. – Б.Ж.). Удары по древнему клепалу эхом разносятся по долине Бистрицы.
Кроткая сестра Арсения ходит по монастырскому храму со старинным монастырским будильником в руках. Весь мир спит… Только монахини и монахи просыпаются в то время, когда день отделяется от ночи. Резко похолодало...
Стук утих.
В утреннем тумане ровными шагами, ни быстрыми, ни медленными, как бесшумная река, тихонько проходят монахини. Они как бы бесшумно плывут сквозь время. Идут на утреннюю молитву и поклоны Господу, Богородице Печской, с которой крестилась Россия... На поклоны всем нашим святым. При приглушенном свете свечи они часами молятся за весь мир и за своих ближних, родных, за Россию и весь православный мир, за всякое существо, за врагов...
Столько величия в этом святом месте!
Пробивается первый луч солнца. Славный момент. Небо освещает оба купола монастыря. Новый день родился в долине Бистрицы. И снова, как по договору с солнцем, ветер со стороны ущелья Ругово все сильнее и сильнее... Прозвенел первый монастырский колокол, потом второй, третий... На улице мороз. Проходит сентябрь.
С засушливого лета монастырский ручей давно пересох. Вместо ручья, как волны, катятся опавшие листья. А в церкви Богородицы тепло. Свечи освещают старые фрески, которые играют в ритме пламени. Перед нашими глазами плывут века... Таинственные, бурные, великолепные сербские века проходят молча сквозь мерцающий тихий свет.
Я пришла в церковь Богородицы вовремя. Стою на утренней службе на том месте в храме, которое отведено мне монахинями. Нет ни шума, ни речи, слышна только молитва... Лампады горят ровно и мерцают, отбрасывая свет на полированный древний мраморный пол у алтаря, и мрамор излучает непринужденный свет. Незабываемые и счастливые моменты...
Мы здесь. Мы молимся со святыми: Арсением и Даниилом Вторым, Саввой Третьим... Патриархом Макарием Соколовичем, и они молятся за всех нас. Запахло благовониями... Игуменья Харитина сидит слева, у иконостаса. На ее лице – строгость, мудрость и осторожность. И немного страданий... Сестры – Арсения, Никодима, Ирина, Нина, Юстина, Мелания, Текла, Мардария, Марина, Катарина, Анастасия, Мелания, Теодора. Сестра Мардария, которая работает в магазине. Послушницы – Драгица, Теодора и Слободанка поют с игуменьей Харитиной... Сестра Арсения подводит пожилую монахиню Феклу к резному глубокому монашескому стулу из темно-коричневого дерева. Глаза Арсении – детские, чистые и невинные. Старшие сестры сидят, младшие – стоят. На богослужение приходят даже самые старые монахини… из последних сил.
Все монахини Печской Патриархии посетили Святую землю, и многие, за исключением поездки в Иерусалим, не покидали монастырских ворот более 30 лет.
Здесь еще пожилая Митра, послушница, которая работает на кухне. Простая женщина с грубым видом и движениями, острым языком и добрым сердцем.
Справа от алтаря находится чудотворная икона Пресвятой Богородицы Печка Красница, написанная св. апостолом Лукой. Святой Савва Сербский получил ее в дар на Святой земле в XII веке. Икона украшена золотом и драгоценными камнями. Согласно традиции Святой князь Владимир Равноапостольный крестил этой иконой Русь в Киеве, на берегу Днепра. Есть какие-то чудесные связи, небесные и земные, между русским и сербским народом. Они зародились в далеком 988 году. Тогда только Небо объединило нас. Навсегда.
Иконы Божией Матери охраняют патриарший престол, вырезанный из золота. Сербский патриарх Макарий Соколович впервые сидел здесь в 1575 году. Все в церкви покрыто голубым плюшем – знаком императорского величества. Роскошные фрески, старые, купающиеся в таинственной синеве... Молитва и фрески, и каменные века, и святые говорят о древности...
Слева от роскошного иконостаса покоится св. Савва Третий. Ковчег и мрамор покрыты голубым плюшем, расшиты золотом и серебром. Здесь также св. Савва Второй, младший сын святого короля Стефана Первовенчанного и королевы Анны Дондоло.
Слева от главной двери – большой мраморный саркофаг, где почивает св. Данило Второй, архиепископ Сербии с 1324 по 1337 год, писатель. На саркофаге его икона и горящая серебряная лампада из синего стекла.
Сестры поют... Звенят патриаршие колокола... Отдается эхо в долине реки Бистрицы, разносясь по Руговской долине...
Потом читается Акафист Пресвятой Богородице Печской – читает монахиня Ирина. Сестра Ирина пишет красивые иконы. Она редко выходит из своей кельи – только по делам и на обед. Однако, если приезжает зарубежная делегация, сестра Ирина помогает общению – «работает» переводчицей, хотя большинство монахинь знают иностранные языки. Потому что необходимо говорить правду о Сербской Голгофе всем тем, кто приезжает с Запада, особенно им. Потому что сегодня они не услышат, отвернут от нас головы, не увидят нас, не узнают, что мы живем и существуем. Затем эти люди с Запада, без сердца и доброты, приходят в наши прекрасные святилища, которые они предпочли бы передать шиптарям (нежелательная на официальном уровне славянизированная форма обозначения албанцев. – Б.Ж.). Западники помогают отнять у нас самое святое, что осталось у нас в Косове, – наши древние монастыри, наше море сербских бриллиантов, из-за которых и Бог радуется, и мир восхищается ими.
Мысли бурлят, молитвы льются.
Мати Харитина и сестричество заканчивают утреню и ждут священника. Каждое утро священники из окрестных сербских деревень, где почти нет сербов, сменяют друг друга, но священники там ради старых и оставленных, ради Бога и ради тех, кто придет.
Здесь священник и молитвенник, и витязь. Рано утром каждый день они уходят на службу в Печскую Патриархию и не знают, когда прибудут и вернутся ли домой живыми. Это – о. Сладжан (Павлович), служащий в церкви Усекновения Главы Св. Иоанна и протоиерей-ставрофор Ранджел Денич из Печской митрополии, расположенной примерно в пяти километрах от Печской Патриархии. Здание митрополии и церкви в Пече недавно были восстановлены с нуля. Возродились и восстали из пепла. Регулярно по благословению служит молодой священник о. Никола (Станич). Он приехал со своей семьей из д. Лешка два года назад.
Литургию по расписанию, составленному для них епископом Рашко-Призренским Теодосием, служит и священник Небойша Секулич из Истока, что в 20 километрах от Печской Патриархии. Сегодня утром служит о. Ранджел.
Литургия... за два дня до Усекновения главы святого Иоанна. Слева от алтаря сидит мати Харитина, опираясь на посох. Рядом с ней – старшая монахиня Марина. Мати Марина глубоко шагает в девятый десяток... Священник Ранджел осторожно взмахнул кадильницей и снова заблагоухал ладан, и века пролетели незаметно. Причащаются все сестры, и некоторые верующие, и паломники.
Просфора в руке.
Выходим из церкви.
В сердце порты, уже залитой солнцем, слева и справа стоят каменные свидетели наших еще более древних святилищ, существовавших до XI и XII веков. Кто их построил? Какие наши предки? Рядом с воротами Печской Патриархии, с правой стороны ворот на небольшом возвышении – надгробные памятники. Они написаны глаголицей, но есть и надгробные памятники, на которых вырезаны старославянские и церковнославянские буквы.
Драгоценные надписи на изборожденном ветрами и дождями камне до сих пор хранят послания наших предков. Все здесь.
Нужно просто знать и чувствовать... и прошлое, и настоящее, и будущее.
Биляна ЖИВКОВИЧ.
Перевод с сербского – проф. Милена Дорич
