© Sputnik / Григорий Сысоев
Доктор экономических наук Валентин Катасонов рассказал Baltnews о глобальном проекте "цифровых валют".
С 1 августа в силу вступает Закон о внедрении цифрового рубля и создании соответствующей платформы. Зачем цифровая валюта России в частности и миру в целом, Baltnews рассказал доктор экономических наук, председатель Русского экономического общества им. С. Ф. Шарапова Валентин Катасонов.
– Г-н Катасонов, что такое цифровой рубль и зачем он нужен?
– Цифровой рубль – один из вариантов цифровой валюты Центрального банка (ЦБ). Тенденция к разработке цифровых валют и банков обозначилась три-четыре года назад. Хотя отдельные страны гораздо раньше начали подготовку к цифровым валютам. С моей точки зрения, раньше всех к этому приступил Китай.
Несколько лет Пекин вел подготовку в условиях секретности. Примерно в 2017–2018 гг. Китай начал кое-что сообщать о цифровом юане, так как приближалась фаза пилотного проекта, пришлось раскрывать свои карты. Я следил за проектом цифрового юаня, за проектами цифровых валют других стран, но долгое время не мог понять, что это такое. Для меня это была некая искусственная конструкция – пятое колесо в телеге.
Есть традиционные деньги двух видов – наличные и безналичные. Они размещаются на депозитных и прочих счетах коммерческих банков. Есть статистика, сколько у нас кэша, то есть наличных денег, а сколько безналичных. Спрашивается, зачем нам какой-то вид денег? Впервые я наконец получил ответ из китайского источника – один из высокопоставленных чиновников Народного банка Китая в 2019 году сказал: "Мы готовим цифровой юань на смену наличному юаню".
Тогда у меня наконец-то началась складываться картинка. Я знаю, что борьбу с наличными деньгами до этого вели коммерческие банки. Почему? Потому что после финансового кризиса 2007–2009 гг. произошло перепроизводство денег – [тогда] гасили кризис с помощью печатного станка.
Как перепроизводство любого товара: если его на рынке слишком много, цена падает. Применительно к деньгам можно то же самое сказать. Ценой денег являются процентные ставки. Они упали не только до нуля – ушли в отрицательную зону. Соответственно, банковский бизнес начал рушиться, так как пассивная часть операций – это депозиты, на которые деньги кладутся, чтобы получать проценты. Если это нулевой или отрицательный процент, вкладчики начинают бежать.
В первой половине прошлого десятилетия активистами борьбы против кэша были коммерческие банки. Неожиданно в игру вступают Центральные банки. Я начинаю понимать, что цифровая валюта ЦБ идет на смену не только кэшу, но и традиционным безналичным депозитным деньгам, которые имитировались коммерческими банками и размещались на их же депозитах. То есть под нож идет не только кэш, но и безналичная валюта, появляется цифровая валюта Центрального банка.
Банкиры тоже паникуют, хотя и делают вид, что все хорошо. Ради чего это делается? Неужели предыдущая денежная система была неудовлетворительной? Ее можно критиковать, ругать. Ее надо было совершенствовать, но ее уничтожают – вот что интересно. А уничтожают ее для того, чтобы устроить электронный концлагерь. Достаточно много откровенных публикаций на этот счет – все должно находиться в руках Старшего Брата, [как] по роману Дж. Оруэлла "1984".
Конечно, Большой Брат и до этого следил, но это была не совершенная система слежения. Большой Брат мог следить за юридическими, физическими лицами через таких посредников, как коммерческие банки. Понятно, что операции безналичными деньгами достаточно прозрачны. Но лучше и эффективнее, когда все будет находиться в руках одного института, то есть Центрального банка.
Как признавалась даже [председатель Европейского ЦБ] Кристин Лагард, цифровая валюта евро готовится для того, чтобы осуществлять эффективный контроль за всеми пользователями денег. Так что это не технический вопрос, не того, что цифровые деньги снижают издержки обращения или ускоряют операции платежей, расчетов. Это геополитический проект. Он не финансовый.
Я написал много книг по этой теме, выступал многократно, и у меня родилась чеканная формула: "Хозяева денег хотят стать хозяевами мира". Хозяева денег – главные акционеры Федеральной резервной системы (ФРС) США. Продукция ФРС – доллар, который пока остается валютным монополистом мировой экономики.
Главные акционеры Федерального резерва понимают, что сегодня слишком много рисков для американского доллара, он скоро сойдет со сцены. Они выстраивают запасной аэродром в виде цифровых валют ЦБ. Тут до конца не совсем понятно. По данным Банка международных расчетов (БМР), по крайней мере 110 ЦБ ведут работы по теме CBDC – "цифровой валюты центральных банков". Задача заключается в том, чтобы поместить всех под этот цифровой колпак, в клетку.
Некоторые совершенно верно говорят, что цифровая валюта ЦБ позволяет контролировать все транзакции, управлять держателями цифровой валюты, поскольку все счета физических и юридических лиц находятся в ЦБ. Он может просто заблокировать операции того или иного физического или юридического лица, который нарушает правила, установленные Старшим Братом.
– Вы упомянули, что Китай раньше всех приступил к разработке и внедрению цифровой валюты. Как она функционирует?
– Как Старший Брат сможет управлять через CBDC отдельными гражданами? Есть такое понятие – программирование цифровой валюты. Китайцы, например, не скрывают, что хотят соединить два проекта – цифровой юань и социальный рейтинг. Цифровой юань будет иметь для каждого пользователя свои параметры. Скажем, набор товаров и услуг, которые можно приобрести за счет цифрового юаня. Если ты по социальным рейтингам отличник, значит, сможешь покупать дорогие товары – роскошные лимузины, золото, бриллианты.
Другой параметр – сфера действия. Если ты "пятерочник", то можешь пользоваться цифровым кошельком на территории всего Китая или за его пределами. Третий параметр – время использования. Мы привыкли, что деньги можно накапливать. А цифровую валюту накапливать нельзя. Она имеет определенный срок действия, о чем прямо заявляют китайские товарищи.
Там есть несколько вариантов: цифровой юань можно использовать в течение года, а потом он просто обнуляется. Другой вариант – вы храните эти деньги на счете Народного банка Китая. Но мы же привыкли к положительному проценту, а депозитный процент может быть отрицательней. То есть деньги в ЦБ будут таять как мартовский снег.
Западные разработчики цифровых валют очень заинтересовались именно этим параметром программирования китайского юаня. Если ограничивать срок использования валюты, можно искусственно стимулировать платежеспособный спрос. Так бы валюты накапливали, а тут варианта нет, будут тратить. Будет дополнительное стимулирование экономики.
– Что думают о цифровой валюте в других странах?
– Некоторые страны уже легализовали цифровую валюту. Скажем, Нигерия ввела электронную найру где-то в конце 2021 года. Но народ этой страны не очень стремится стать держателем цифровой валюты. Для того, чтобы людей подтолкнуть к ее использованию, там решили провести редизайн купюр. Они сказали, что вводят купюры нового образца.
Обычная рутинная операция – когда появляются купюры нового дизайна, они некоторое время сосуществуют со старыми купюрами. Отводится разумный период времени для обмены старых на новые. А в Нигерии получилось хитро: они отменили старые купюры, но не ввели новые. Решили людей загнать в угол. Если нет кэша, то будут стараться увеличивать деньги в цифровых кошельках. Но получилось по-другому: власти, наоборот, простимулировали спрос на частные криптовалюты, особенно на биткоин. Многие люди понимают, что криптовалюта – тоже лукавый инструмент, но из двух зол предпочитают криптовалюту.
В Америке тоже готовится проект цифрового доллара. Наиболее яркая фигура среди оппозиционеров – губернатор Штата Флорида Рон Десантис. Он принял закон, который запрещает использование любой цифровой валюты, не только американской. Плюс он выдвинул себя в качестве кандидата на пост президента на выборах 2024 года. Он прямо сказал: "В моей предвыборной программе одним из важных будет пункт с требованием запретить разработку цифрового доллара, потому что цифровой доллар – это уничтожение остатков свобод американского народа".
Такую же позицию занял и другой кандидат, Роберт Кеннеди младший, племянник Джона Кеннеди. Он тоже сказал: "Я включаю пункт о запрете цифрового доллара". При этом они – и Десантис, и Кеннеди – говорят, что будут поддерживать частную криптовалюту в виде биткоина. С моей точки зрения, это выбор между плохим и совсем плохим.
Это чтобы понимать, в каком контексте создается проект в России.
– И что происходит с Россией в таком случае?
– Внимательно отслеживаю информацию на сайте Банка России. Еще в 2021 году был опубликован материал о проекте цифрового рубля. Внимательно его изучил. Я не понял одного: а для чего вообще нужен цифровой рубль? Сложилось впечатление, что это пятое колесо в телеге. Потом у телеги исчезнут остальные колеса, и останется это. Я даже тестировал некоторых сотрудников ЦБ. Они не смогли ответить на вопрос, что такое цифровой рубль и зачем он нужен. Там не привыкли рассуждать – привыкли исполнять.
Банк международных расчетов (БМР) занес Банк России в группу лидеров. Предполагалось, что с 1 апреля Банк России начнет пилотный проект по цифровому рублю. Было серьезное сопротивление принятию этого закона. К сожалению, на днях он был принят подавляющим большинством депутатов. Для меня это неприятно. Хотя я проводил воспитательную работу среди некоторых депутатов: они немного просветлились, даже поблагодарили меня за это. Но партийная дисциплина оказывается выше голоса разума.
С 1 августа вступает Закон. Выглядит безобидно – более 300 тысяч не может находится в цифровом кошельке. Но враг действует мягко, постепенно. Внедрение цифрового рубля – это вопрос существования каждого из нас и России в целом. Деньги, имитируемые ЦБ, – важнейшая основа любого государства.
По плану хозяев денег Россия должна стать частью цифрового концлагеря. Сегодня выстраиваются отдельные системы цифровых валют отдельных цифровых банков, но в дальнейшем системы ЦБ будут консолидированы. Цифровая валюта пока выглядит как национальная, но планы МВФ и БМР таковы, что цифровой рубль потом будет какой-то наднациональной цифровой денежной единицей. Это надо понимать. А если мы хотим сохранить свой национальный суверенитет, мы должны иметь суверенную денежную систему.
Беседовала Анна Кузнецова
