В новейшей истории важнейшим событием второго месяца осени было и навсегда останется открытие дороги во Вселенную, положившее начало космической эры. Столь яркая строчка в мировую хронологию сенсаций была уверенно вписана рукой советского человека 4 октября 1957 года, 65 лет тому назад.
День тогда был пятничный, и уже на исходе, когда в 22 часа 33 минуты (время московское), через пять минут после старта, королёвская межконтинентальная баллистическая ракета Р-7 впервые в мире вывела за пределы земной атмосферы рукотворный объект, вошедший затем в языки народов всех континентов с русским названием «спутник».
Подтверждение тому, что это действительно произошло, пришло полтора часа спустя, в 0 часов 3 минуты уже следующего дня 5 октября, в субботу. Спутник совершил полный оборот вокруг планеты, свидетельствуя тем самым его выведение на устойчивую околоземную орбиту, и подал сигналы с обоих установленных на нём передатчиков, которые услышал весь мир: от радиолюбителей-коротковолновиков до операторов станций слежения и контроля – как наших, так и вероятного противника.
Небывало велик был этот подлинный триумф миллионов советских людей – учёных, инженеров, рабочих, колхозников и студентов (о чём чуть позже), открывших своими озарениями и самоотверженным трудом столь новую, бесконечно захватывающую страницу свершений человеческого гения. Но будить страну даже по такому значительному поводу не стали. Лишь утром 5 октября ТАСС передал по радио и телевидению первое сенсационное сообщение, вызвавшее бурю восторга и энтузиазма.
В тот же день его текст опубликовала газета «Правда». Зато 6 октября, в воскресенье, все центральные, а при посредстве Совинформбюро и региональные издания сообщили своим читателям подробности свершившегося: что запустили, как создавался спутник, когда и где его можно наблюдать «при помощи простейших оптических приборов – биноклей, подзорных труб», на каких частотах слышать его сигналы.
В США данное событие начали отмечать раньше, непосредственно ночью с 4 на 5 октября. Дежурный адъютант разбудил президента Дуайта Эйзенхауера с сообщением: русские что-то запустили в космос, это «что-то» прямо сейчас летает у нас над головой и вполне может оказаться атомной бомбой.
Можно представить себе состояние 34-го президента Америки в тот момент: его предшественники ложились спать и просыпались в полной уверенности недосягаемости их страны для внезапного сокрушительного удара и вдруг… Все разведки просто проморгали и создание новой сверхмощной межконтинентальной ракеты Р-7, и строительство особого космодрома для её запуска…
Далее по итогу первых двух месяцев начавшейся «космической гонки», когда американскому лидеру пришлось отвечать на неудобные вопросы журналистов, принимать лихорадочные (и во многом ошибочные) решения «чем ответить», нервничать по поводу и без повода, в конце ноября его хватил второй по счёту инфаркт (первый совпадает по времени с созданием Организации Варшавского договора).
Американская (и мировая) пресса не стеснялись: напоминали Эйзенхауэру, как он, начиная с 1955 года, обещал, что Америка «вот-вот» запустит в космос «вторую Луну». Одно из крупнейших в мире агентство «Юнайтед пресс и нтернэшнл» (UPI) не колеблясь, «отлило пулю»: «90 процентов разговоров об искусственных спутниках Земли приходилось на долю США. Как оказалось, 100 процентов дела пришлось на Россию…»
Затем потешались над запуском 6 декабря 1957 года первого американского сателлита с громким названием «Авангард», полёт которого продлился две секунды: ракета-носитель под ним взорвалась, а «полезный груз» весом 1,36 килограмма («спутник» по прозвищу Апельсин, более чем в 60 раз легче советского), выброшенный в сторону, стал подавать сигналы как бы из космоса, стыдобище. Газетчики тут же прозвали его «флопником» («плюхнувшимся»), «упсником» («конченным») и вообще «капутником».
Здесь нет повода для насмешек или злорадства: прародительница всех баллистических ракет Фау-2 задала некий стандарт аварийности – 50 процентов стартов. Таковы поначалу были результаты испытаний и у нас, и у американцев. И лишь по мере доводки «изделий» запуски становились безаварийными, и ракеты (Р-2, Р-5/Р-5М) принимались на вооружение.
В среднем столько показывала поначалу и Р-7, которой суждено было большое будущее: поистине гениальное озарение С.П. Королёва. Всё в ней было необычно. И компоновка (так называемая пакетная схема, когда основную ракету о двух, позже трёх ступенях «обнимают» четыре разгонных блока), и особенно наличие сразу 32 двигателей, 20 из которых являлись маршевыми, а 12 малых – управляющими полётом. А иначе ни нужной скорости, ни большой грузоподъёмности было не достичь, был уверен генеральный конструктор.
Стоит учесть, что характеристики каждого (любого) из двигателей уникальны. Согласовать работу всех этих мощнейших «ревущих монстров» как единого целого представлялось невозможной задачей. Так думали все двигателисты и прочие разработчики ракеты, кроме Королёва. Через целую серию неудач, ставших причиной разрушения нескольких «семёрок» в процессе их совершенствования (с мая по август 1957 года), Сергей Павлович неуклонно шёл к своей цели.
И достиг её: 21 августа 1957 года она, «семёрка», успешно прошла маршрут в 6 тысяч километров от Тюратама, более известного как Байконур, до полигона на Камчатке, откуда до США было уже «рукой подать».
А полтора месяца спустя Р-7 застыла на площадке № 1 того же космодрома, впоследствии названной «Гагаринский старт». Запряжка в более чем 6 миллионов лошадиных сил была готова унести в неизведанные дали Вселенной не те скромные 83,6 килограмма полезного груза (вес, изумивший «весь мир», особенно в сравнении с американским Апельсином), а по крайней мере 1 тонну 327 килограммов – столько весил уже готовый к запуску исследовательский комплекс, который будет запушен на «семёрке» 15 мая 1958 года, и войдёт в историю как «спутник-3».
Существует глупая (и лживая) шутка о том, что русские, конструируя что-угодно, в итоге всё равно изготовят оружие. «Семёрка» наглядно развенчивает эту чепуху. Эта ракета действительно замышлялась как средство доставки ядерной боеголовки за океан. Но практически не использовалась в этом качестве никогда. В конце концов установленное при помощи самолётов-шпионов U-2, а затем и спутников-шпионов место её дислокации, свело на нет военные качества.
Ведь подготовка Р-7 к запуску продолжалась 32 часа, и ракета могла простоять на старте не более 8 часов: за это время ядерный конфликт, глядишь, и закончился бы. Конструирование действительно боевых стратегических межконтинентальных ракет пошло совсем другим путём.
Но за те годы, пока «семёрка» подвизалась в военном своём качестве, она оказала огромное политическое давление на западные военные элиты: могла прилететь непонятно откуда, несомненно обладала несокрушимой мощью, сбить её не представлялось возможным никак.
Пример: в 1966 году космодром Байконур показали лидеру Франции Шарлю де Голлю, находившемуся в СССР с официальным визитом. Он увидел старт «семёрки» (модификация «Восток-2М»), и карту космической разведки, где один квартал Парижа был отмечен чёрным крестиком. На вопрос гостя ответил Л.И. Брежнев: это штаб НАТО, законная цель для ракетного удара.
Через неделю после возвращения президента на родину штаб-квартира НАТО была убрана из Парижа, а Франция вышла из состава этого блока. «Семёрка» таким образом нанесла альянсу сокрушительный удар, даже не поднявшись в воздух. И это далеко не единственный пример её мирных побед (только подобных операций с участием представителей зарубежных государств, получивших кодовое название «Пальма», было проведено как минимум четыре).
Секретность космодрома Байконур, построенного специально для Р-7 (ибо и в Капустином яру, где испытывались первые советские баллистические ракеты, и даже в Плесецке, строившемся тоже под «семёрку», ей было тесно) сохранялась достаточно долго благодаря беспрецедентному комплексу мер «прикрытия».
Параллельно с возведением стартовых комплексов, сборочных цехов, хранилищ, жилья для персонала ракетограда – а это вынутые и перемещённые более 850 миллионов тонн грунта, уложенные многие миллионы тонн бетона, металлоконструкций, сотни километров подъездных путей, была развёрнута целинная эпопея. На разработку залежных земель в Казахстане, а также в Поволжье, на Урале устремились, отвечая на призыв Родины, миллионы молодых энтузиастов.
В бесконечных потоках поездов, направлявшихся на юг, с техникой и людьми, закономерно «потерялись» и те, которые направлялись дальше, вглубь казахстанской степи, везя грузы стратегического назначения. Ни одна из разведок мира до поры не узнала о «Байконуре» ничего! Таким образом и студенты, и колхозники, и железнодорожники в известной мере тоже были участниками космического проекта (он же ракетно-ядерный щит, залог мира на Земле, основа защищённого созидательного труда советских людей).
Целинная эпопея укладывается во временные рамки 1954 – 1965 годы. Строительство Байконура (будем для простоты называть его так) было начато 12 января 1955 года; 8 мая 1965 года указом президиума Верховного совета СССР завершённый строительством полигон был награждён орденом Ленина. Совпадает? И если целина стала в известной степени спорным проектом, то прикрытие создала идеальное. Комплекс «Байконур» на пике расцвета разросся до 15 стартовых комплексов 9 типов для запусков ракет-носителей, не считая пусковых установок для испытаний МБР, более 10 монтажно-испытательных корпусов и прочей инфраструктуры, включая жильё и социальный комплекс*.
Бурное развитие получила и ракетная техника, в данном случае «семёрка», названная легендарной в том числе за свои неисчерпаемые возможности в части совершенствования. В модификации «Восток», доставившей на орбиту первого космонавта Земли, она была способна поднимать в космос уже 4725 килограммов, «Восход» – около 6 тонн, «Союз» – более 7 тонн, и т.д.
Безусловно, она несколько менялась внешне: от первоначальных 29,167 метра (Р-7 «Спутник») «подросла» до 49.5 метра («Союз-ФГ»). Изменилась внутренне, получив более совершенные системы управления. «Заоблачно» возросла её надёжность. Безусловно, риск аварии сохраняется, но составляет ныне менее 1 процента вероятности. Самая безопасная ракета в мире!
«Семёрка» – к тому же единственная ракета в мире, «освоившая» четыре космодрома: Байконур, Плесецк, Восточный и Гвианский космический центр (Куру)**. В космос ушло более тысячи «семёрок» разных модификаций: отворив двери Вселенной 4 октября 1957 года, 65 лет тому назад, она до сих пор держит их широко открытыми, будет оставаться «на вахте» и впредь.
Помимо советских, позже российских космонавтов, её «пассажирами» стали граждане десятков государств планеты, приобщив их к космическому сообществу: Франции, Кубы, Вьетнама, Монголии, ОАЭ, США, Индии и многих-многих других. Прекрасный, кстати говоря, пример сотрудничества во имя мира и научно-технического прогресса.
_____________________
* Разрушение СССР чуть не погубило Байконур вообще. Ныне здесь действует всего 3 стартовых комплекса: два для пусков тяжёлых ракет «Протон-М» (развитие тяжёлой лунной ракеты Р-9 Королёва), и один — для стартов средних носителей «Союз-2», прямых наследников легендарной «семёрки».
** Полёты из ГКЦ прекращены в марте 2022 года.
