Москве каждого иностранца водят смотреть большую пушку и большой колокол. Пушку, из которой стрелять нельзя, и колокол, который свалился прежде, чем звонил.» Пётр Чаадаев" height="257" src="https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/3618266/pub_62582ffe6b479b65f6759b81_6258350ce33c77245b453c34/scale_1200" style="float:left; margin:8px" width="400" />Источник: блог автора
Всё время размышляя про демографию, я понял, что мне как историку смотреть нужно ещё глубже, ведь происходящие события носят системный и даже глобальный характер и то, что происходит на идеологическом, культурном контуре во многом важнее того, что происходит непосредственно на территории Украины.
Своим самоопределением по отношению к русским на Донбассе и Луганщине Россия получила от Запада чудесную возможность стать снова самой собой и шанс вернуться на свой собственный путь. Этот процесс уже затронул буквально все сферы нашей жизни, добровольно освобождаемые Западом от всесторонней и всепроникающей оккупации. А оккупированы мы были прежде всего идеологически, культурно, на уровне образа жизни, эстетически, а не только экономически.
Более 30 лет мы живём с чувством вторичности. Во всём сравниваем себя с тем «КАК У НИХ». Стали абсолютно не самодостаточны. Конечно произошло это не 30 лет назад, а значительно ранее. И вот перед нами во весь рост встал вопрос - а в чём же наш собственный путь и образ?! Как нам теперь жить самостоятельно?! Сохранили ли мы для этого потенциал и содержание?!
«В Москве каждого иностранца водят смотреть большую пушку и большой колокол. Пушку, из которой стрелять нельзя, и колокол, который свалился прежде, чем звонил.» Пётр Чаадаев
Z-ОПЕРАЦИЯ В СФЕРЕ КУЛЬТУРЫ
Первоначально размышлять на эти темы я стал в связи с ЛГБТ-повесткой. Понятие, конечно, не наше и потому искажает смысл. Давно известное нам библейское понятие «содом» более точное. Наша современная редкая официальная пропаганда в том духе, что «У НИХ» гниль и «Содом» (ЛГБТ – надеюсь это понятие будет запрещённым в России), а вот «У НАС» всё по другому... – а действительно, а что у нас?!
Мы все давно с ног до головы эстетически импортные, то есть «КАК У НИХ»: одетые в импортную одежду, пользующиеся импортными гаджетами и софтом, ездящие на импортных автомобилях и смотрящие импортные фильмы. И своим образом жизни, и внешним видом мы на самом деле сегодня уже мало чем отличаемся от «КАК У НИХ». И думаю, что именно на это и делается их ставка. Они, судя по всему надеются, что без «их» культуры, быта и эстетики «у нас» наступит звенящая пустота и Россия попросту «померкнет» без них. И это обстоятельство, как они думают, нас должно страшить…
Итак, как же так получилось, что мы стали такими как сейчас? И что в нас действительно нашего? Есть ли оно вообще и если есть, то где? И можно ли например противостоять их субкультурам, оставаясь при этом в общем потоке культуры западной…?!
Итак, с какого же момента истории следует распутывать эту тему? С 1991 года? С 1953? С 1917? Со времен Петра Великого? Или с Раскола?
Не тогда ли впервые «КАК У НАС» начало постепенно становиться «КАК У НИХ»?
ПРЕДПЕРЕСТРОЕЧНЫЕ ВРЕМЕНА
Чтобы совсем не улететь в прошлое, начнём все же разговор с предперестроечного времени. С тех ностальгических для многих времён, когда молоко было только марки «молоко» и другой рекламы как «летайте самолетами Аэрофлота» по сути не было.
Это были те благословенные времена, когда каждый житель Советского Союза мог поехать в отпуск в любой конец страны, а детей выпускали на улицу, не боясь, что их кто-то может похитить. А соответственно взрослые не проводили столько времени за «конвоированием» детей, а занимались своей собственной жизнью, позволяя детям спокойно социализироваться среди себе подобных. Воду пили из крана, не боясь отравиться, а хлеб покупали в магазинах без полиэтиленовой упаковки не боясь заразиться.
Это было общество дефицита, в котором все были примерно равны и даже партноменклатура не сильно выделялась на общем фоне, хотя и имела весьма серьёзные привилегии и особый доступ к дефицитным товарам. И это при том, что эта элита имела прямое влияние на одну треть населения земного шара (соцблок и страны третьего мира) и именно ей противостояла другая элита, западная, представлявшая противоположный центр силы.
Итак, если не улетать далеко в прошлое и вынести за скобки ЛГБТ-элементы культуры серебряного века (конец XIX — начало XX веков), тоже кстати навеянные культурой западной, то накануне перестройки в советское время произошло вот что.
Советская пропаганда, оставив после себя до сих пор действенную и высококачественную кино- и мульт-продукцию, совсем не уделяла внимание теме рекламы товаров широкого потребления, теме культурного оформления повседневного быта людей. Выросшая из рабочих бараков строителей социализма и гимнастёрок Великой Отечественной войны страна, которая ещё раньше оторвалась от своих корней, просто не рефлексировала по поводу дизайна одежды и предметов быта, а тем более их продвижения. И это при том, что наши женщины несмотря ни на что оставались самыми яркими и в этом смысле восточными и даже в тех условиях умудрялись прекрасно одеваться и выглядеть.
Этот игнор дизайна, промышленной эстетики и предметов быта вырос из идеалистического подхода к материальному, что было конечно парадоксом для материалистов, но уж как есть. Тогдашние идейные материалисты были очень даже идеалисты и альтруисты, буквально обесценивавшие личное в ущерб общему – «раньше думай о Родине, а потом о себе». Хотя на самом деле «дума о Родине» и есть дума о себе. Да и представлять себя Родина вряд ли может поручить какому-нибудь нищеброду. Ведь если ты о себе самом не смог позаботиться, то что хорошего ты сможешь дать Родине?
На этом фоне тотального игнорирования эстетики бытовых потребностей всё больше развивался интерес советских людей к эстетическим вещам, а как следствие к импортным товарам. Ведь несмотря на железный занавес товары эти всё равно проникали в страну прежде всего под восточно-европейскими брендами из стран соцлагеря: ГДР, Румынии, Польши, Венгрии, Югославии. И очаровывали своей эстетикой. Не говоря уже о контактах высшей элиты с эстетикой собственно западной, что в ситуации табу и дефицита становилось ещё более привлекательным и квазиэлитарным - доступом к сверхдефициту. А запретный плод как известно особенно сладок… Ну и в какой-то момент идеологическая элита не выдержала народного напора и внутреннего соблазна и пустила эти товары на свой рынок. Ну а дальше произошло то, что произошло.
ТРОЯНСКИЙ КОНЬ ИХ ДИЗАЙНА
И вот оказалось, что форма очень даже связана с содержанием и вместе с западной формой и дизайном, а дизайн так и переводится как «внешний вид», мы получили западный образ жизни. Ведь крупные западные рекламные компании никогда и не скрывали, что для того, чтобы продать товар, необходимо продвинуть соответствуюший ему образ жизни. В итоге не имевший никакого эстетического иммунитета советский народ вместе с упаковкой получил иной социальный уклад. И вот вопрос – мы этого хотели…?!
В своей массе народ этого не хотел и даже не понимал. Никто не собирался менять образ жизни. Нашим людям нужны были просто качественные и полезные в быту товары, эстетически привлекательные и разнообразные. Никто не собирался меняться тотально, а тем более терять те социальные достижения, к которым все уже привыкли и воспринимали их чем-то само собой разумеющимся. Но это оказалось неотвратимым. Дизайн и эстетика быта выступили этаким троянским конём, благодаря которому был произведён тотальный переворот в образе жизни. Прямо по марксизму - новый быт переопределил и перекодировал сознание всего народа. Итоговый результат мы можем оценить хотя бы по тому факту, что через 30 лет половина здоровых работоспособных мужчин страны превратилось в охранников (это к вопросу «сколько стоит нравственность»)…, а дети стали «вымирающим видом», потому что позволить их себе как непозволительную роскошь мало кто уже мог…
В результате теперешний уровень трансформации нашего общества и «коэффициент прозападности» нашего менталитета даже сложно точно определить. А потому не стоит удивляться тому, насколько распространена в среде современной молодежи оказалась толерантность к ЛГБТ, и почему так беззащитны перед этой заразой оказались и родители, и конфессии, и вся система образования в целом.
Все мы оказались заквашенными за 1990—2010-е годы сладкой закваской западной культуры, и большинство современных патриотических интеллектуальных и эстетических проектов построено всё на том же западном технологическом софте. Именно поэтому потуги даже наиболее ярких наших пропагандистов говорить о том, что «У НИХ» там содом, а «У НАС» «Святая Русь» выглядят абсолютно неубедительно. Содом уже давно в наших семьях и на уровне интимных отношений (не приводящих в своём большинстве к зачатию), и в толерантности к ЛГБТ-культуре, которая давно заполонила нашу эстраду и соцсети. Налицо потеря границ между мужским и женским, ведь современный дизайн это в большинстве своём уже унисекс.
А если говорить глобально, то самостоятельный и самобытный по определению дизайн для каждой марки, каждого магазина, каждой общественной организации парадоксальным образом приводит к атомизации всего и вся, к распылению и стиранию нас как единого самобытного народа. Но ведь я как историк смею утверждать, что во все времена и во всех культурах за эстетикой быта скрывался глубокий смысл и в форме и в цвете и в деталях. Кто сегодня готов к введению единого самобытного ни на кого не похожего бренда и стиля России как отдельной цивилизации?! Понимаю, что смелое утверждение, но, видимо, придётся.
О ФОРМЕ И О СОДЕРЖАНИИ
Единственная позитивная новость нашего чужебесия – увлечения тем «КАК У НИХ» в том, что, усвоив современную западную культуру, мы в том числе получили возможность узнать и обо всех существующих для нее противоядиях в лице западной же контркультуры антиглобалистов, альтернативщиков, традиционалистов, этнофолка, профэмили, пролайфа и прочих течений, являющихся антагонистами общему вектору развития западной цивилизации, цивилизации смерти. Но эстетика этих течений ещё более запутанная и негодная для широких масс населения, удобоваримая лишь для рафинированной интеллигенции.
Что важнее: форма или содержание?! Конечно, содержание. Если оно есть, то рано или поздно из него прорастёт соответствующая форма. Но, с другой стороны, слишком долгое отсутствие прорастания оригинальной формы не свидетельствует ли это о фатальном отсутствии оригинального содержания?
Переводить всегда проще. Как и выступать против. Противостояние угрозам легко объединяет. А вот ценности могут оказаться не тождественными, и договориться по поводу них и позитивной программы гораздо сложнее. Ведь пока что у нас? У нас до сих пор лишь газ… ну и нефть как вся основа суверенитета. Газ-Батюшка и нефть-Матушка.
ЧТО «У НАС»?
По товарам народного потребления у нас как у них, так и не стало. Государство в этом направлении практически ничего не делало, совершая всё ту же ошибку СССР 60-70-х годов. Мы по прежнему потребляли всё от них, пока вот не уперлись в нынешние гиперсанкции, выстраивающие уже даже не железный, а в буквальном смысле стальной занавес. Но ведь и вся наша социальная система была нами за 1990-2010-е годы скопирована с Запада. Российская Федерация копировала западное устройство целыми программами со всеми их родовыми дефектами, тормозящими наше развитие как нации и стирающее нашу самобытность как цивилизации.
Но вернемся к теме дизайна и заглянем в наше далёкое прошлое. Не советское и даже не дореволюционное, а в допетровское и дораскольное. Отношение к дизайну быта, пространства и даже времени было тогда сверхвнимательным, оригинальным и серьёзным. Сакральным. Я не зря упомянул и про дизайн времени, поскольку как говорил философ П. А. Флоренский (1882–1937) это четвертая координата универсума, наряду с широтой, высотой и долготой.
Даже время имело свой дизайн - календарный, из которого следовал повторяемый из поколения в поколение уклад жизни всего социума. С точки зрения традиционного русского менталитета – сохранившегося в эстетической форме у старообрядцев, а в господствующей церкви у старцев - в быте и повседневной жизни мелочей нет. Традиционный быт весь состоял из ритуалов, устоев и сложной эстетики самых простых бытовых вещей. При таком взгляде оказывается, что повседневный быт — это не материальное, а самое что ни на есть духовное. В каждом предмете и действии может быть свой символизм и глубокий смысл, поскольку у каждой бытовой вещи есть своё предназначение. И предельная серьёзность. Простейшие предметы быта оказываются небезобидны и не нейтральны. И если советский пупсик зовет девочку к материнству, то длинноногая Барби, прямо от этого материнства отвращает, приучая к потребительскому образу жизни.
Речь конечно же не о том, чтобы возрождать старообрядческие крайности: ко всем приходить со своей ложкой, а гостю не давать пить из своей кружки. Нам надо вспомнить о том историческом многообразии эстетики нашего народа до потрясений и трансформаций XX-го столетия. О том, какое многообразие эстетических традиций было не просто у отдельных народностей нашей страны, а даже у отдельных регионов. В Вологодчине одно, в Ставрополье совершенно другое. Глубинная память народа все это хранит и только наша установка жить не «как во мне», а «как во вне» не позволяет нам обратиться к источникам нашей силы.
А ведь попытки обращения к корням были даже в проклятые 90-е. Взять, например, губернатора Нижегородской области Ивана Склярова (1952-2007), учредившего целый департамент народных художественных промыслов и проведший празднование 1000-летия хохломской ложки. Кстати, на федеральном уровне это празднование тогда было жутко ошельмован недавно покинувшим страну Шендеровичем (шубу тряхнули – моль полетела). Есть множество невостребованных художественных фольклорных коллективов, возрождающих и возвращающих в наш быт в том числе семейные традиции, сватовство, традиции брачного пира, уход за младенцем, колыбельные, пестушки. Именно эстетика быта хранит в себе и волю к жизни нашего народа, подломленную, но не погасшую в безгодье самоотрицания.
Именно отсюда при условии ее мировоззренческого осмысления может вырасти весьма содержательная, внутренне заряженная и даже экспансивная культура взаимоотношений и дизайна повседневности. Что может даже стать новым зарядом бодрости в том числе и для промышленников и предпринимателей. А контрсанкции помимо чисто экономической и пиар-плоскости могут перейти в глубинную - эстетическую и мировоззренческую. Ведь мы даже религию выбрали, опираясь на эстетическое чувство. Как же мы так изменили себе и прокололись с западным ширпотребом… и теми социальными подменами, что пришли вместе с ним.
О НОВОМ КУРСЕ
При подобном подходе становится понятно, почему вдруг православная общественность в последнее время стала так бойко бойкотировать даже отдельные бренды. Сейчас западные товары, причем буквально накануне Великого Поста, сами обратились в бегство с наших прилавков и рынков. И это отлично, потому что при всем удобстве и приятности для нашего народа это был культурный яд, который при вкушении сладкий, а после вкушения горький, и вел к смерти и разрушению нашей идентичности.
И хотя не факт, что все эти бренды действительно как обещали сами уйдут из России (не верится), но прецедент зафиксирован и он дает нам полное нравственное право проводить полномасштабную политику замещения. Важно только теперь ее проводить.
Сегодня, оказавшись в ситуации «культуры отмены» со стороны Запада, чтобы выжить как народ и как цивилизация мы должны захотеть одеваться в отечественные идеологизированные бренды и марки, потому что душа важнее тела, а тело важнее одежды.
Мы слишком долго вкладывали все свои силы и средства в развитие качества западных товаров, купившись на их фантики. Ну что ж надеюсь теперь начнем хотя бы импортозамещение осуществлять уже в отечественной эстетике.
Новый подход к дизайну товаров, времени и пространства должен стать частью новой культурной политики, политики эстетического и культурного суверенитета. Как пишет С. Ф. Черняховский: «Культурный суверенитет страны включает в себя право страны и народа руководствоваться теми образцами, ценностями и нормами поведения, которые выработаны в ходе её истории, признаются и принимаются её народом».
Но главное, чтобы импортозамещение произошло в сердцах и умах представителей нашего народа.
РУССКИЕ ЛИ КОЛОКОЛА И КРЕМЛЬ?
Нам могут возразить – а может ли считаться русской игрушкой Ванька-встанька, если он пришел к нам из Китая? Или колокола, пришедшие из Европы, а впервые встречающиеся в мировой культуре тоже в Китае? И вообще русский ли Кремль, если он был построен итальянскими зодчими? Да, символы культуры общечеловечны и перетекают из страны в страну. И те же сказки имеют в общем-то схожие сюжеты у разных народов.
Но есть и культурный код каждого народа, который, принимая в себя элементы других культур, переваривает и истолковывает их по-своему. Как, например. многодетные мамочки, ныне спокойно заявляющие, отправив своих детей в лагерь, что они теперь на месяц «чайлдфри». В точном смысле этого слова – свободные от детей. Но не ненавидящие детей, не отрицающие детей, а просто на время от них освободившиеся. Как справедливо утверждал П.А. Флоренский в самой культуре нет критериев ее оценки. Критерии оценки культуры в святынях и ценностях того или иного человека, народа, культурной группы.
Важно не что мы едим, важно – перевариваем ли съеденное? Расщепляем ли съеденное на составляющие и выстраиваем ли расщепленное по своему собственному сценарию, по сценарию своих собственных культурных ДНК? Если да, то мы здоровый организм и, съев свинину свиньей не становимся. Если же нет и мы не способны встраивать в себя элементы чужой культуры по собственному ценностному коду, то появляется раковая опухоль. А раковые опухоли уже представляют опасность, поскольку могут погубить весь организм. Но и чисто хирургическое отсечение также недостаточно. Нужно убрать пусковые причины, созидающие в организме подобные опухоли.
С точки зрения русского человека все лучшее из мировой культуры является русским. Если соответствует русским ценностям. Лучшее, разумеется, с точки зрения русского человека… И потому русским является и Кремль, и колокола, потому что не важно откуда они, не важно кто их сделал, важно, что они соответствуют нашему культурному коду.
ЗА КУЛЬТУРНЫЙ СУВЕРЕНИТЕТ
Для чего же нам нужен культурный и эстетический суверенитет?! Чтобы строить и сохранять самобытную Цивилизацию жизни своего народа, понимаемого как суперэтнос, включающий в себя множество народов, укладов и традиций. А цивилизация начинается с 300 миллионов. И в этом смысле нам нужен новый русский миллиард. Иначе, не предложив позитивную культурную альтернативу наше общество так и будет оставаться беззащитным к чуждым нам культурным влияниям в виде ЛГБТ или чего бы то ни было ещё другого. Ведь если можно сменить пол, то можно сменить и руку, и голову, и мысли, и ценности.
Природа не терпит пустоты и нынешние сорняки — это прямое отсутствие культуры (от лат. cultura — возделывание), понимаемой как в том числе «прополка» грядок.
А как сказал Президент в одном из своих выступлений на Валдайском форуме, идеологии сверху не будет, не приживается. Народ может только сам, снизу её выработать, самоорганизовавшись, определить принципы этой прополки. Что мы, россияне считаем культурой и культивируем, а что считаем сорняками и выпалываем. Если мы хотим жить и не вымереть как мамонты, выбор курса на эстетический и культурный суверенитет неизбежен. Иначе из низкопоклонства перед культурой Запада мы попадем в чужебесие перед культурой Востока. А нам нужно своё. Наши самобытные три «у». Устой, устав и уклад.
Необходима последовательная государственная политика протекционизма по отношению к отечественным товарам, импортозамещение и налоговая нагрузка на товары, чей дизайн не соответствует кодам российской культуры. А доходы от этого налога естественно должны идти на развитие отечественного эстетического искусства и обучение ему новых поколений. Эстетика жизни сохранилась в народе, но ей надо дать волю, энергию и силу.
