Пять лет сегодня со дня смерти о. Кирилла (Павлова). Скопирую сюда свой тогдашний отклик.
"Панихиду я люблю. А вот стихи писать совсем не умею. Но сегодня на панихиде услышала "праведницы сияют яко светила" и написала стих.
За этой немощной плотью,
За нимбом седых волос
Светило и грело что-то,
Что чувствовал каждый гость.
Гость в келье тихого старца
И на этой земле,
Где праведники сияют
Во мгле.
Удивительно, как на фотографии старцы словно во главе клина встали. Маши своими слабыми крылышками, лети за нами.
А нынче Неделя о блудном сыне, и это так созвучно отцу Кириллу.
Вот этот переломный момент в его жизни, когда на войне в развалинах Сталинграда он нашёл потрёпанное, разорванное Евангелие, подобрал его и больше никогда с ним не расставался, - это же для всех и про всех нас.
В последние годы я часто вижу оставленный Новый завет где угодно. На подоконниках в магазинах и больницах, на буккроссинге внутри библиотек и в уличных ящиках. В храме недавно взяла на столе для безплатных книг и журналов. Никогда не прохожу мимо, обязательно возьму, если знаю, кому отдать. Или хотя бы посмотрю, что за издание, и поставлю на самое видное место.
Недавно у нас в уличных шкафах с удивлением комикс по Новому Завету увидела, причём довольно старый, лет 30 назад изданный, очевидно, в то время их здесь и распространяли из тех мест, где давно они были. Картинки средние, не намного хуже или лучше, чем в "обычных" нынешних книжках .
А в Сыктывкаре, наоборот, отнесла в уличный шкаф несколько вариантов Нового Завета, Закона Божьего и другие книжки. У родителей много накопилось такого, что никогда никем не будет прочитано, а я там в шкафу в парке увидела и схватила "Отечникъ" святителя Игнатия (Брянчанинова) и нужно было что-то взамен принести.
В этом "Отечнике", кладезе премудрости, нашёлся ответ на вопрос, почему у нас теперь Новый Завет всем доступен и мало кому нужен.
"Однажды архиепископ Феофил посетил Скит. Братья собрались к нему и сказали авве Памво: "Скажи папе назидательное слово, которое бы принесло ему пользу".
Старец отвечал: "Если молчание моё не принесёт ему пользы, то не принесёт пользы и слово моё". (Алфавитный Патерик)
Мне очевиден смысл этой притчи, но всё-таки напишу словами. Само присутствие - ПРИСУТСТВИЕ - праведника создаёт атмосферу, которая либо влияет на расположенных к такому воздействию, либо нет - на нерасположенных.
А праведник - это живой человек, у которого Евангелие записано на плотяных сердечных скрижалях, а не только на бумажных хартиях в его собрании книг. Не помню, кто впервые об этом написал, мне всегда этот образ вспоминается в связи с Житием Стефана Пермского руки Епифания Премудрого.
И вот когда живых праведников, живого Евангелия, не остаётся - и бумажные хартии не нужны. Ведь казалось бы: читай Евангелие и живи, как там написано. Такая неофитская мысль, как я сейчас понимаю, и была той главной причиной, по которой мне никогда не хотелось "пробиться к старцу", хотя и в Троице-Сергиевой Лавре, и в Печорах при жизни о.Кирилла и о.Иоанна (Крестьянкина) бывала.
- Ну что они мне скажут такого, чего в Евангелии нет? - говорила я себе и удивлялась страждущим толпам под стенами их келий. А дело-то было не в словах, а в молчании, в ПРИСУТСТВИИ.
Теперь, когда никого в живых не осталось, жалею о своей глупости, по которой лишилась возможности живое Евангелие увидеть. Хотя я всё-таки хорошо помню и своих бабушек, и стариков-староверов, и старых древников, словом, дореволюционной закваски людей, которых застала в молодости живыми, и эта сердечная память помогает мне сейчас выжить.
Иногда просто полежу на сырой земле на их могилках - и легче становится. На могилах старцев в людных местах, у храмов, так запросто не полежишь, хотя наверное не знаю...
