Фото: А. Долгарева/vk.com, Kutsenko Volodymyr / Shutterstock
Анна Долгарева – известный в России и в республиках Донбасса поэт, публицист, журналист. Царьграду она предложила два своих коротких рассказа, написанных сразу после возвращения из окопов под Луганском несколько дней назад.
Семейная династия
Обнаружила на войне целую семью.
Боец с позывным "Прошка" – а у него тут же сын, племянник и зять. Был ещё брат, но умер. Все в одном батальоне.
Сам из Антрацита. Шесть лет на войне. Старшина стрелковой роты.
Показывает идеально чистую казарму, с кроватями и тумбочками, выкрашенными в одинаковый металлик. Если бы не цвет – сошло бы за хостел в каком-нибудь курортном городе. Объяснил, что мебель отыскивали где попало, вся была разномастная, но вот выкрасили – и теперь полное благолепие.
– Это моё хозяйство, – говорит с гордостью. – Это не то что заслуга моя, а заслуга всех бойцов. Моя заслуга отдельная в том, что я всё это организовываю.
Сыну 18 лет, племяннику Диме 22. Племянник неразговорчивый, застенчивый парень. Жаловался медичке Ане, моей сопровождающей, на боль в спине. Аня объяснила: пацан с малолетства работал на нелегальной шахте, надорвал спину, теперь имеет грыжу в позвоночнике.
Это моя земля, я шахтёр, – говорит Прошка. Не я ведь на них пошёл с оружием, это они ко мне пришли. Я уже и ранен был в ногу, и контужен. Но вот остаюсь. Ещё три года буду здесь.
– Почему три года? – не понимаю я.
– До пенсии мне надо, – попросту объясняет он.
– До этого приходилось служить? – спрашиваю я.
– Да. Срочную служил в Николаеве, на Украине. В 1993-м меня призвали и в 1995-м я уволился. На танках.
Война не прощает ошибок танкистам. Фото: Александр Цыганов / Телеканал Царьград
Но здесь он служить на танках не хочет. Одно дело полигон, другое дело – воевать танкистом. Если ты (он был механиком-водителем) ошибся, то конец не только тебе, но и всему экипажу.
Я спрашиваю, не разочаровался ли он за шесть лет на фронте. Сначала отвечает уклончиво-отрицательно, потом его прорывает:
– Кому она нужна, эта война? Мне она не нужна. Я навоевался, нахоронился людей, слава Богу, с 14-го года! Ну кому она нужна? Думаете, на той стороне охота войны? И они не хотят войны. Сколько мы общаемся с мирными жителями, которые ездят на Украину пенсию получать! Они общаются с теми… ну, украинскими военнослужащими. Они тоже войны не хотят. Никому эта война не нужна, – горячо говорит он. – Она только высоко стоящему руководству даёт какую-то прибыль. Возьмите Америку, у неё вся государственная экономика построена на боевых действиях. Везде Америка воюет, но ни разу в истории Америки она не воевала на своей стороне, на своей земле. У нас первая Гражданская, вторая была Великая Отечественная, мы свою... Вот, третья идёт, мы свою землю защищаем. А они – никогда свою землю не защищают, у них вся экономика построена на боевых действиях. Вот Ирак возьмите, Саудовская Аравия, Чечня – везде они нос всовывают, потому что они на этом делают деньги. Это своего рода бизнес. А для нас какой бизнес – мы защищаем свою землю...
Донецк" height="295" src="https://up.tsargrad.tv/uploads/1/2021/%D1%84%D0%B5%D0%B2%D1%80%D0%B0%D0%BB%D1%8C/17%20%D1%84%D0%B5%D0%B2%D1%80%D0%B0%D0%BB%D1%8F/Donetsk-2.jpg" style="margin:8px" width="400" />
...Нахоронился людей с 14-го года! Фото: Sandro Maddalena / Globallookpress
Со мной стоит медичка Аня. Она замечает:
– Но в 2014 году война нужна была.
Прошка упрямо мотает головой.
Ну кому она нужна была? Они ж пришли к нам. На нашу землю. На танках приехали, на "Градах". Мы ж не пошли к ним, они просто не дали нам суверенитет, чтобы мы были отдельной республикой. Они ж тогда приехали к нам на бронетехнике. Они начали убивать, они начали наши посёлки бомбить. Но мы-то не бомбим! Вот я в Дебальцево был, в Чернухино, здесь я был везде. Мы никогда первые не стреляем, у нас нету такого. Они, значит, начинают обстреливать, а потом по украинским СМИ они передают, что мы обстреляли. Российские наёмники. Если у нас не стреляется, сейчас больше людей гибнет, чем в 14-м, в 15-м году.
Я знаю. Но все-таки спрашиваю:
– Почему?
– Потому что мы, когда в 14-м году была действительно война, мы отвечали. Стреляли по ним. Они по нам – мы по ним. А сейчас у нас просто жертвы из-за чего? Потому что они стреляют по нас, а нам нельзя по ним. Или беспилотник скинул бомбу – людей хороним. Больше людей гибнет на этих перемириях. Они нарушают свои договорённости, обстрелы идут, а наши люди гибнут. Если было бы можно, за каждого нашего убитого мы б туда стреляли. А нам запрещено.
Это то, о чём я регулярно пишу: ничто так не вредит армиям Донбасса, как запрет на открытие огня. Люди в верхах настолько боятся обвинения в нарушении перемирия, что запреты доходят до абсурда. До того, что позицию обстреливают из тяжёлых миномётов, а командир подразделения не может дать приказ на ответный огонь, потому что тогда его погоны полетят на стол.
Запуск беспилотника бойцом ВСУ. Фото: Yves Choquette / Globallookpress
И беспилотники. Беспилотники, которые массово производятся украинскими волонтёрами. В последнее время их научились использовать не только для разведки, но и для точечной доставки мин. Научились украинские солдаты: у армий ЛНР и ДНР такого количества летательных аппаратов и такой беспилотной техники просто нет. Они есть – но их совсем немного, и поставляются в армию они энтузиастами-гуманитарщиками.
– Я и говорю – нет ли разочарования из-за запрета?
У меня вообще нет разочарования, – строго отвечает Прошка. – Какие разочарования могут быть? Армия есть армия.
– А какая сейчас боевая обстановка? – спрашиваю я.
– Беспилотники бесят, – вмешивается медичка Аня. – У них сейчас больше беспилотников становится, вот это бесит, что они скинут – и смотрят, что там у тебя.
– Как вам объяснить, – продолжает Прошка. – Вот вы сидите, например, слышите "Бззз – шлёп!" И всё, эта дрянь улетела. Гранату скинула. А скидывают до того умело, что даже метра два – не разглядишь. В том году у нас даже бэхи прожигали, да? Было, пролетает, скинет какую-то... термобарическую, что ли, гранату. И всё. БМТ-2 прожигает даже двигатель.
Фото предоставил Луганский информационный центр (lug-info.com)
Недавно, говорит он, на украинские позиции напротив них заехало новое подразделение.
– Они даже не прячутся, выходят. Тоже ходят по позициям там, копают что-то, какие-то трубы устанавливают. Блиндажи бетоном заливают. Реально машина приехала, вылила бетон и уехала.
До того как очередное перемирие объявят сорванным в середине февраля, оставалось две недели.
