Крымская лавра

Явленная икона Богородицы почиталась христианами и мусульманами

Очень грустно было читать в Интернете признание одной москвички, в прошлом году побывавшей в Бахчисарае на экскурсии. Она написала, что все церковные объекты ее интересуют только с архитектурной точки зрения. И, узнав, что вход женщинам в брюках или в шортах в монастырь запрещен, даже успокоилась. Решила осмотреть его «по периметру», так как больше всего ей хотелось увидеть «гамлетовскую лестницу», на ступенях которой звучит монолог Гамлета «Быть или не быть?» в исполнении Иннокентия Смоктуновского (фильм Григория Козинцева «Гамлет», снятый в 1964 году). Что тут скажешь? Что сегодня перед ревностными православными миссионерами простирается непаханное поле. Если человек, находясь рядом с величайшей святыней, безразличен к ней и сердце его глухо к Божественным законам, это и его, и наша беда… Но нельзя не порадоваться другому. Немалое число людей, (некоторые даже из-за тридевяти земель приезжают), искренне интересуется, как в святом месте пробивались ростки веры сквозь жесткую почву, препоны, смертельные угрозы и кровавые расправы над молитвенниками.

В Свято-Успенском пещерном монастыре за минувшие века тоже всё это было. Но чудесное явление иконы Божией Матери помогло христианам Тавриды, возносившим молитвы Спасителю в самом центре ислама, укорениться в своей вере. Икона стала главной святыней обители – причем почиталась она и мусульманами (простыми, а также «высокопоставленными» – например, ханом, ставившим накануне военного похода перед святым образом пудовую восковую свечу). У иконы несколько названий: Бахчисарайская, Панагия, Крымская икона Богоматери и Мариупольская. До нас дошли разные предания относительно появления здесь чудотворного образа. Согласно одному из них, в каменных горах некий змий пожирал людей и скот. Греки и генуэзцы (это итальянцы, в средние века активно заселявшие Крымский полуостров вдоль Черноморского побережья) стали просить Пресвятую Богородицу освободить их от змия. И как-то люди увидели наверху свечу горящую, но гора была настолько крутая, что добраться туда оказалось невозможно. Тогда они вытесали ступени из камня и когда поднялись наверх, увидели: свеча горит перед образом Божией Матери. Кроме того, увидели мертвого змия: «его же изсекши в части, сожгоша огнем, и от того времени жителие тамошние часто начаша ходити тамо и молитися Пресвятой Богородице» (из народного предания, сохраненного для нас русскими писателями ХVII века).

Другое предание связывает это чудо с пастухом по имени Михаил. Однажды Михаил загнал пастись свое стадо в нынешний Успенский овраг и увидел на скале, в десяти саженях от земли, икону Богоматери, а пред ней свечу. Когда весть об этом дошла до слуха князька, у которого служил Михаил, тот приказал перенести икону в его дом. Несмотря на благоговение, с каким хозяин ее принял, на следующий день иконы в доме не оказалось – она вернулась на прежнее место на скале. То же самое повторилось и во второй раз. Тогда все поняли, что Богоматери не угодно, чтобы Ее святой образ находился в другом месте, кроме той скалы, где он явился. И решили устроить малый храм в скале, напротив места явления иконы. Изсекли внутри скалы пещеру, снаружи – лестницу к ней. И в пещере-храме поместили новоявленную икону. А ущелье получило название Марьям-Дере – ущелье Святой Марии.

Явление чудотворной иконы в XV веке произошло в день празднования Успения Божией Матери, поэтому храм, вырубленный в скальном массиве, стал Успенским. А история со святыней имеет, скажем, необычное продолжение, относящееся уже к XVIII веку, когда пределы Крымского ханства покинули почти все христиане. Домыслов и передергиваний фактов, как водится, в избытке. Мы же посмотрим объяснение этому в Житии святителя Игнатия (Газадини), архипастыря из Греции, который в 1769 году возглавил в Тавриде Готфейско-Кефайскую кафедру. В Житии сказано: «Семь трудных лет управлял своей кафедрой на этом месте святитель Игнатий, вознося слезные молитвы у престола Божия за притесняемую паству. Осознавая нависшую над православными угрозу духовного и физического уничтожения, он начал переговоры с Российским правительством и добился принятия в русское подданство крымских христиан. После Божественной литургии, 23 апреля 1778 года в пещерной церкви Свято-Успенского скита, он призвал верных начать подготовку к исходу из страны рабства и унижения. Гонцы по всему полуострову оповестили единоверцев, и не нашлось ни одного предателя, благодаря чему турецко-татарские власти Крыма ничего не узнали о готовящемся событии и не сумели ему помешать. Оставив свои дома и могилы предков, в июне месяце, с великой святыней – Бахчисарайской иконой Божией Матери, они вышли в путь. Вереницы подвод увозили христиан с полуострова. Военной стороной дела руководил Александр Суворов, а духовно-административной – владыка Игнатий. Более тридцати тысяч человек покинули пределы турецко-татарского Крыма. За проявленные подвиг и мужество, императрица Екатерина наградила святителя высокой наградой –"бриллиантовой панагией"».

Для переселенцев были выделены земли в Азовской губернии, но митрополит Игнатий обратился к графу Потемкину с просьбой разрешить обживаться людям южнее, в Павловском уезде, поскольку те земли их не удовлетворили. И там, южнее, был основан Мариуполь, который сегодня известен как город Донецкой области, входящий в десятку крупных городов Украины. А Бахчисарайскую икону, принесенную монахами, поместили в специально построенной для нее церкви в честь Успения Богородицы, и она прославилась чудотворениями. Что с ней стало после 1918 года – неизвестно…

«Что привлекло вас, братие?»

Многие историки из числа верующих и просто свидетели событий разного времени отмечали, что милосердие Пресвятой Богородицы к краю, где Бахчисарайская икона была явлена, проявлялось и после того, как святой образ покинул пределы Крымского полуострова. Если вдуматься: разве это не великая милость Царицы Небесной, что один ревностный архипастырь сберег христианское население, уведя его туда, где не было накала религиозной нетерпимости и где человек, исповедующий православную веру, мог открыто славить Христа? Разве это не благодаря Ее заступничеству за Крымскую землю появился здесь другой ревностный архипастырь, другая яркая личность – архиепископ Херсонский и Таврический Иннокентий (Борисов) – и взял на себя труды по восстановлению Бахчисарайской обители? Дату основания древнего монастыря под Бахчисараем – то ли в VIII веке он был основан греческими монахами, бежавшими из Византии от преследования за почитание икон, то ли в XV веке поселились тут первые монахи, нам не узнать. Но что касается возобновления монашеской жизни при архиепископе Иннокентии, дата известна: открытие обители, получившей название Бахчисарайского Успенского скита или Панагии, состоялось 15 августа 1850 года, в день празднования Успения Пресвятой Богородицы. К тому времени Крым уже был российским, и обитель в ущелье Марьям-Дере скоро снова стала духовным центром крымского Православия.

Русским Златоустом называли святителя Иннокентия – высокоодаренного ученого-богослова и проповедника, чьи проповеди были переведены на греческий, французский, немецкий, сербский, армянский, польский языки. Проникновенное обращение Преосвященного к многочисленной пастве, собравшейся в тот памятный день поклониться списку чудотворной Бахчисарайской иконы, подтверждает его блестящий проповеднический дар. Вот из него фрагмент: «Где мы и что делаем? – спросил владыка. – Пред нами скала с ее допотопною, может быть, вершиною; за нами утесы с их неприступною высотою; вокруг нас дебри и пустыня. И в сию-то пустыню, к этой-то скале и утесам, стеклось столько людей и посетителей! Что привлекло вас, братие? Привлекли, очевидно, не земные побуждения и выгоды: что для них в этой пустыне? Не чувства плоти и крови: какая для них пища в этих голых камнях? А живая вера в Господа и Спасителя нашего, Коего пречестное и великолепное имя славится на месте сем; привлекла живая любовь к Пречистой Матери Его, которая, в дивной иконе Своей от лет древних, избрала гору сию в жилище себе… Вопреки всем превратностям времени и обстоятельств, вы продолжали веровать и любить святую гору сию. И вот Господь услышал желание ваше: любимое вами место восстанавливается в древнем его святом чине и благолепии». После совершения Литургии святитель сообщил собравшимся очень важную вещь: посещая это место, люди будут находить в нем не только молитву и богослужение, но и образ жития иноческого по чину Святой Горы Афон. «…мы будем иметь утешение зреть подобие древнего Афона», – сказал владыка. Далее произошло событие, которое спустя 170 лет не утратило свою значимость. Из среды священнослужителей выступили несколько человек в иноческой одежде и поверглись ниц перед архиепископом Иннокентием, прося его благословения на вступление в число братии Успенского скита. Таким образом число насельников новоустроенного скита неожиданно увеличилось…

До этого трогательного и символичного момента был другой – тоже символичный момент: провозглашение многолетия благочестивейшему Государю Императору и всему Августейшему Дому, Святейшему Синоду, благотворителям новой обители и всем православным христианам. На престоле находился Николай I (вспомним: жестоко оклеветанный западными и российскими демократами, завистниками и недоброжелателями. Но те, кто «глубоко копал» в истории – глубоко и непредвзято, нашли немало ценных свидетельств, что Николай I свое правление ощущал, как исполнение долга Помазанника перед Богом). Для братии нынешнего монастыря, как и для их предшественников, важно, что это святое место в разные эпохи посещали царственные и княжеские особы, начиная, к слову, с Екатерины II, разрешившей православным грекам перебраться в Россию вместе с митрополитом Игнатием. Была в монастыре и супруга Николая I Императрица Александра Федоровна. Был их старший сын Император Александр II – Царь-освободитель, великой заслугой которого стало освобождение крестьян от крепостной зависимости. Несколько раз посещал монастырь Царь-мученик Николай II. В последний раз – 30 августа 1913 года. Список высочайших особ, в некоторой степени покровительствовавших обители, немалый. Их имена с портретами можно увидеть на официальном сайте монастыря в разделе «Гости».

«Монастырь – это место, где живут в другом измерении»

Во время посещения одной из обителей, говоря о чуде возвращения святынь из небытия и строительстве новых храмов по лицу Русской земли, Святейший Патриарх Кирилл подчеркнул, что хотя чудеса в нашей жизни являются результатом Божественного действия, тем не менее, они всегда в себя включают и человеческий фактор. Потому что под лежачий камень вода не течет. Монастырь под Бахчисараем, в советскую эпоху разрушенный, стал возрождаться с 1992 года, когда в пещерном храме митрополит (тогда архиепископ) Симферопольский и Крымский Лазарь отслужил Божественную литургию и освятил источник. Из Одесского монастыря приехал отец Силуан (Макей), назначенный наместником монастыря, и по свидетельствам прихожан, очень быстро была восстановлена пещерная Свято-Успенская церковь, вновь отстроена звонница, восстановлены кельи и некоторые хозяйственные постройки, пещерный храм во имя святого апостола и евангелиста Марка, храм во имя святых равноапостольных Константина и Елены. Также была восстановлена наскальная иконопись над балконом Успенской церкви. Появились гостиница для паломников, ремесленные мастерские, помещения для скота.

Да много чего было сделано! Трудами наместника, братии, благочестивых мирян монастырь изменился до неузнаваемости. О непростом начале вспоминает в документальном фильме «Крымский Афон (Крымская Лавра)» иеромонах Аввакум (Губанов), (ныне – архимандрит). По признанию батюшки, случались такие дни, когда, казалось, строиться здесь ничего не будет – насельников выгонят отсюда и всё тут заморозится, умрет. Но проходило время какого-то оцепенения, уныния, в какой-то мере паники, и стройка возобновлялась. «Лучше всех это знает отец Силуан, – продолжил отец Аввакум, – потому что в его руках все рычаги управления. Он игумен, он сердце монастыря. Он и стройку держит в руках, и нас. Я ему очень благодарен, потому что этот человек как мать, как отец для нас всех. По крайне мере, я его так воспринимаю. Я знаю, что это мой начальник от Бога и воля Божия через ум и сердце отца Силуана сходит на меня и мною движет».

Восстанавливать монастырь было крайне тяжело не только из-за ужасающей разрухи и трудного экономического положения. Отслеживая сочувственные публикации в СМИ (клеветнических по этому поводу тоже хватает), видишь: несмотря на мирное время, братии пришлось по-настоящему держать оборону. Нешуточные угрозы шли от представителей меджлиса крымскотатарского народа. Это потом, в 2016 году, Верховный суд Крыма признал эту организацию экстремистским общественным объединением и запретил ее деятельность в России, а через несколько месяцев и Верховный суд РФ окончательно признал законным запрет деятельности меджлиса крымских татар на территории России. Но летом 2001 года ее лидеры собрали на площади перед входом в Свято-Успенский монастырь татар со всего полуострова и устроили бурный митинг протеста против возвращения обители ее исторических земель. Хотя территория всехристианской святыни хорошо известна по многочисленным документам, фотографиям, схемам, к тому же государственный акт на отвод земли был выдан лишь после огромной предварительной работы с архивами Крыма, Киева, Москвы, однако активисты меджлиса и спровоцированные ими на враждебные действия люди ничего не хотели слышать. Обстановка накалилась до такой степени, что пришлось вызывать бойцов спеподарзделения ОМОН «Беркут».

Агрессия по отношению к обители в разных формах проявлялась и в последующие годы. Свое настойчивое требование передать часть монастырской земли под рынок для крымскотатарских предпринимателей лидеры меджлиса в конце концов решили перевести в практическую плоскость. Весной 2004 года группа боевиков, вооружившись ломами и монтировками, принялась крушить временные навесы для отдыха паломников, установленные братией. Затем при поддержке местных властей татары установили торговые палатки на месте, где ранее стояли навесы. Воспользовавшись тем, что монастырь посещают тысячи туристов, торговцы стали бойко предлагать им сувениры, платки, украшения и прочее, прочее, не позволяя людям оторваться от мирских соблазнов, а, напротив, затягивая их в крикливую суету. Еще один факт из «горькой летописи противостояния»: в начале 2007 года в Бахчисарайской райгосадминистрации прошло совещание во главе с председателем городской администрации Ильми Умеровым. Да, с тем самым, которого в 2017 году судили как заместителя председателя запрещенного в РФ крымскотатарского меджлиса и признали виновным в экстремизме и публичных призывах к нарушению территориальной целостности РФ. Однако тогда он еще чувствовал себя полновластным хозяином, а православный монастырь под скальными сводами интересовал Умерова лишь в плане отъема значительной части его исторической территории.

На совещании в райгорадминистрации наместник монастыря архимандрит Силуан выступил с аргументированной речью – настолько четко обрисовал он истинное положение дел и твердо обозначил свою позицию, что, казалось бы, земельный вопрос можно закрыть раз и навсегда. (К сожалению, этого не случилось). Обращаясь к реалиям прошлого, отец Силуан тогда отметил, что ни в одном историческом документе нет данных о том, что ханы требовали убрать монастырь, забрать его землю. Приводя примеры теплых и доброжелательных отношений между христианами и мусульманами, батюшка вспомнил красноречивый факт, относящийся к не столь уж далекому XIX веку. Почитаемый и уважаемый всеми крымскими татарами известный писатель, поэт, общественный деятель Исмаил-бей Гаспринский в свою бытность городским головой Бахчисарая (1878-1883 годы) неоднократно встречал хлебом-солью архиереев, посещавших город и монастырь. Буквально по пунктам отец-наместник предложил разумные пути урегулирования болезненных вопросов и затем обратился к собравшимся со словами: «Считаю, что таким образом мы начнем восстановление того мира, спокойствия и лада, который существовал между монастырем, его наместниками и ханами до 1917 года, когда ни у кого из них не было друг к другу претензий ни по какому поводу, а были мир, совет да любовь». Жить в ладу с людьми другой веры и в любви к Отечеству – братия искренне молится об этом.

…В вышеупомянутом фильме «Крымский Афон (Крымская Лавра)» насельник монастыря отец Аввакум произносит слова, которые важны не только для монашествующих. Хорошо бы запечатлеть их в своем сердце каждому из нас. «Монастырь – это место, где живут в другом измерении», – говорит батюшка. А ведь именно с таким пониманием мы должны входить в ограду монастыря. И с большим уважением – к строгому строю монашеской жизни и молитвенной сосредоточенности, которую нельзя нарушать шумом, смехом, посторонними разговорами. Монахи несут свой молитвенный и трудовой подвиг, но и мы должны мысленно настраивать себя на то, что посещение монастыря – одного или нескольких – потребует мобилизации всех сил и только тогда могут появиться острота духовного слышания и полнота видения, а как величайшая награда – ощущение присутствия особой благодати. Приведу трогательное, почти поэтическое сравнение, взятое из публикации на сайте «Крымская Лавра. Свято-Успенский мужской монастырь»: «…к этому святому месту надо относиться с благоговением, так же, как к прозрачной снежинке, которая, если схватишь ее рукой, превратится лишь в капельку слезинки».

Без чувства священного трепета вряд ли стоит заходить туда, где, по словам насельника древнейшей пещерной обители, небо касается земли. Не физическое небо, подчеркнул отец Аввакум, а духовное.

Подготовила Нина Ставицкая
Фото Владимира Ходакова и Екатерины Орловой
Также предоставлены снимки из свободного доступа