Здесь чудом Божиим все строится!

С иеромонахом Пафнутием (Архиповым) мы встречались несколько раз. И когда он был настоятелем Калужского Свято-Лаврентьева мужского монастыря, имевшего статус Архиерейского подворья. И когда исполнял обязанности наместника Богородице-Рождественского Пафнутьева мужского монастыря города Боровска.Встречи были удивительные, запоминающиеся: о событиях духовной жизни батюшка говорил откровенно, словно бы вслух размышлял, предъявляя к себе высокие требования как к христианину, монаху. Рассказал, например, в нашу последнюю встречу, как благодатная сила молитвы духовника монастыря, схиархимандрита Власия(Перегонцева), помогла ему справиться с серьезным грехом – ропотом. После того, как отца Пафнутия, насельника Свято-Пафнутьева Боровского монастыря, осенью 2009 года назначили настоятелем Свято-Лаврентьевского монастыря, он несколько удивился: монашество-то принял недавно, так что в этом плане, можно сказать, младенец, хотя по возрасту – человек в летах, приближающийся к своему 70-летию. Однако ропота не было. Есть воля Божия – значит, надо ее исполнять! Но вот весной 2016 года к этому послушанию прибавилось новое – и.о.наместника Пафнутьева Боровского монастыря. И тут такой ропот возник! Там стройка, здесь большое монастырское хозяйство! Ропот жил в его душе целых полгода, пока отец Власий не сказал ему что-то такое простое и мудрое, что ропот бесследно исчез...

Печалился отец Пафнутий, что люди сейчас «утыкаются» в телефоны, а личного – обогащающего душу – общения становится всё меньше и меньше. Радовался, когда шли, что называется, от души, от щедрого сердца какие-то пожертвования на восстановление святынь.  Многое вспоминалось из наших бесед на протяжении минувших лет – то одно, то другое всплывало в памяти в нужный момент, в определенной ситуации. Помогало! И вот теперь чувство благодарности «за науку» соединилось с чувством глубокой скорби. Не стало отца Пафнутия – он умер 28 января 2021 года. Но в качестве утешения можно привести то, что пастырь достойно нес по жизни свой крест и достойно подготовился к Вечности. А мы будем молиться Господу, чтобы Он дал верному Своему рабу вечное упокоение.

 

Предлагаем вниманию читателей самое первое на портале «Монастырский вестник» интервью с иеромонахом Пафнутием (Архиповым), опубликованное чуть более шести лет назад.

Батюшка, какие чувства Вы испытали, впервые увидев это святое место?
Я был потрясен. В других мужских обителях на Калужской земле: в Свято-Пафнутьев-Боровском монастыре, в Оптиной пустыни, в Тихоновой пустыни – многое из монастырского комплекса уже восстановлено. В них возродилась духовная жизнь. А здесь не просто царило запустение. Кощунство большевиков, проявившееся в том, что после революции семнадцатого года они превратили Свято-Лаврентьев монастырь в лагерь принудительных работ, где содержались политические заключенные, уголовники и военнопленные, утяжелил грех, совершенный уже в наше время, в третьем тысячелетии. Жильцы – те самые строители водохранилища, что обосновались тут, – достали кости наших предков из могил и оборудовали склепы под погреба, где хранили съестные припасы...

Вы рассказываете – и мороз по коже. Не возникало ли в глубине души ропота, что Вам, приближающемуся к 70-летию (а нынче, я прочитала в Интернете, Вам 72 года исполнилось), приходится преодолевать такие трудности?

Трудно было, да. Но ни ропота, ни сомнений у меня не возникало, как нет их и сейчас. Я чувствовал, что Господь поставил меня на это место, и вскоре осознал, насколько все случилось промыслительно. Сам я москвич, родился в семье художников, жил на Арбате. А моя мама принадлежала к купеческому роду из Калуги. По некоторым сведениям, наш предок-крестьянин собрал капитал и занялся предпринимательством. Его дети продолжили дело отца. Известно, что дед мой породнился с одним старым московским купеческим родом, а его брат Василий Лужский (настоящая фамилия – Калужский) стал одним из основателей Московского художественного театра вместе со Станиславским, Немировичем-Данченко и оставался в его труппе как режиссер, актер, администратор до конца своих дней. Когда я сюда попал, в разрушенный до основания Лаврентьев монастырь, то понял, что это не просто так. Наверное, многие в нашем роду почитали святого Лаврентия, Христа ради юродивого. Ведь сколько посмертных чудес по молитвам к Калужскому чудотворцу произошло в последующие века! Значит, моя обязанность перед своим родом по маминой линии – положить все силы на восстановление монастыря, появившегося на том месте, где нес подвиг юродства, поста и молитвы праведный Лаврентий.

И с чего Вы начали?
Денег на восстановление совсем не было. У меня имелось своих пятьдесят тысяч рублей, и наместник Свято-Пафнутьев-Боровского монастыря отец Серафим, посмотревший на все вокруг, сказал мне: «Жду тебя в понедельник», – и в понедельник дал сто тысяч рублей. Еще сто тысяч я занял. С этой стартовой суммы мы и начали. Нашел я бригаду строителей, и уже к 20 августа 2010 года, то есть накануне празднования дня памяти святого праведного Лаврентия, рабочие сделали капитальный ремонт второго этажа архиерейского дома. Сейчас в архиерейском доме находится домовая церковь, есть хороший зал для занятий Воскресной школы, еще тут располагается несколько келий. А тогда, сразу же после престольного праздника обители, мы взялись по периметру откапывать собор. Даже не знали, есть там фундамент или нет, потому что по слухам все было взорвано. Но когда сделали шурф, то попали на стену, сохранившуюся с облицовкой. Откопали колокольню, нижний ярус которой примерно на треть оказался цел. Я отправился к правящему архиерею митрополиту Клименту и сообщил ему об этом. Владыка позвал архимандрита Никиту, проректора Духовной семинарии (сейчас он епископ Козельский и Людиновский), и сказал: «В это воскресенье мы у отца Пафнутия служим молебен на начало восстановления монастыря». И вот они приехали: митрополит Климент, архимандрит Никита, архимандрит Донат. Вместе с ними служили молебен я и иерей Антоний, после чего началось на территории обители строительство.

Господь меня так вел по жизни, что я на протяжении восьми лет помогал восстанавливать Зачатьевский монастырь в Москве, затем какое-то время – Новоспасский. Приезжая в давно ставший для меня родным Псково-Печерский монастырь, по послушанию занимался там техническими делами. Так что определенный опыт у меня был. Но первое время очень часто по разным вопросам ездил к своему духовнику в Пафнутьев-Боровский монастырь схиархимандриту Власию, рассказывал ему о проблемах, просил благословения на то или иное дело. На что-то отец Власий благословлял, давал духовные советы. По поводу некоторых моих вопросов говорил, что с ними мне следует обратиться к митрополиту Клименту. Тогда я ехал к владыке. Владыка – очень мудрый человек. Я бы даже рискнул сказать, что как епископ прозорливый. Многое из того, что он говорил, произошло. Вообще я считаю, что мне повезло попасть в епархию к такому правящему архиерею. Вежливый, внимательный, благочестивый. Я благодарен ему за помощь. Также сердечно благодарю тех москвичей, которые жертвовали на восстановление монастыря определенные средства. Многих своих столичных знакомых я приглашал сюда, чтобы они посмотрели, какое это тихое благодатное место. И вот они походят, посмотрят, уедут домой, а потом звонят и говорят: «Тебе надо помочь!» Конечно, я рад такому отклику в их душах. Некоторые из них и сейчас помогают по мере своих возможностей, вот только время нынче сложное, и у людей с деньгами туговато.

Москвичи, говорите, помогают, а калужане? Ведь на этой земле подвизался чудотворец, который при жизни своей спас город от разорения крымскими татарами, а после блаженной кончины, по дошедшим до нас описаниям его посмертных чудес, посылал обильную помощь русскому воинству и избавлял Отечество от врагов-захватчиков. Мне, например, особенно запомнился тот факт, что во время Отечественной войны 1812 года было собрано Калужское ополчение численностью 15 тысяч человек, и епископ Калужский Евлампий, после молебна приведя всех к присяге, вручил начальнику ополчения знамя-хоругвь, на которой с одной стороны был образ Калужской Божией Матери, а с другой – святого праведного Лаврентия. Ополчение под этой хоругвью прошло всю войну. Почитают ли современные калужане Калужского чудотворца?

Калужане – народ хороший, добрый, терпеливый, но своеобразный. Когда я начал здесь строить колокольню, то местные жители с недовольством в голосе говорили: «Вот приехал москвич и башню тут строит!» Отношение ко мне было отрицательное. Я начал выступать на областном телевидении. Рассказывая о монастыре, его истории, обращался к людям со словами, что, если каждый калужанин даст на возрождение обители всего лишь 100 рублей, в итоге получится 30 миллионов. Сумма вполне достаточная для того, чтобы строительство порушенных храмов и монастырских построек пошло быстрыми темпами. Помню, буквально на следующий день после одной из таких передач к нам сюда пришло очень много народа. Люди услышали мой призыв и жертвовали, кто сколько мог. И на второй день калужане приходили. Приносили деньги, которые кто-то собрал, с энтузиазмом обойдя свой многоквартирный дом, кто-то – в своей организации, проведя работу среди коллег. А на третий день поток иссяк, и больше такой активности не наблюдалось. Но все же скажу, что здесь чудом Божиим все строится! В какой-то момент я осознал, что главное в моем деле на этом святом месте – молитва. Молитва соединяет нас с Богом. Когда ты надеешься, в основном, на людей, это неправильно, это плохо. А когда уповаешь на Господа, Матерь Божию и нашего небесного заступника праведного Лаврентия, ты тогда меньше суетишься, меньше бегаешь, больше молишься и воочию видишь: помощь приходит, дело движется.

Вот, к примеру, на протяжении трех лет я пытался заложить Успенский храм, и ничего не получалось. Тут прежде был надвратный Успенский храм, но надвратный мы построить не можем – это сложно и долго, поэтому решили строить привратный. А в нынешнем году мы в апреле месяце начали копать котлован и, даст Бог, в кирпиче закончим его где-то в феврале будущего года. Хотя на строительство денег у меня по-прежнему нет и несколько раз возникала чрезвычайно сложная ситуация, что казалось: ну все, стройка остановится, рабочие разбегутся. Потом вдруг чудом, после усердных молитв, находились деньги как на закупку стройматериалов, так и на зарплату рабочим. Кстати, о калужанах. У калужского краеведа и архитектора-реставратора Ивана Дмитриевича Белова всю жизнь в душе жила боль за этот монастырь. И после того, как меня сюда назначили настоятелем, я поехал к нему и сообщил, что буду восстанавливать древнюю обитель. Иван Дмитриевич несколько скептически улыбнулся, потому что, как выяснилось, было немало попыток заняться возрождением, только заканчивались они ничем. Я спросил у архитектора, в какую сумму он оценивает свою работу над проектом по восстановлению колокольни, чтобы мы могли приступить к делу. Он назвал очень маленькую сумму. Прошло время. Сегодня могу с уверенностью сказать, что теперь мы с Иваном Дмитриевичем, который несколько старше меня, – практически единое целое. Потрясающий архитектор, потрясающая голова! Белов в свое время помогал восстанавливать Свято-Тихонову пустынь, и ее наместник архимандрит Тихон сказал ему: «Вы мне, по сути, заменили целый архитектурный институт!» Действительно, когда у меня появляются какие-то вопросы, я его сюда привожу (откликается сразу, несмотря на возраст и болезни!), и уже на месте мы решаем, как быть, что предпринять. Для меня это счастье. Прекрасно понимаю, что это Господь поставил на моем пути такого человека.

Отец Пафнутий, мы сейчас с Вами были в восстанавливающемся Рождественском храме, в котором два престола: в честь Праведного Лаврентия, Христа ради юродивого, и в честь Преподобномученицы Великой княгини Елисаветы Феодоровны. Почему второй престол решили сделать в честь Преподобномученицы Великой княгини Елисаветы?
Она была здесь в 1915 году – приезжала на торжества, посвященные 400-летию со дня кончины святого праведного Лаврентия. Сегодня мы возносим молитвы ко святым преподобномученицам Великой княгине Елисавете и инокине Варваре, читаем акафист святой преподобномученице Великой княгине Елисавете в стенах храма, где находится рака с мощами почитаемого ею святого – Христа ради юродивого Лаврентия. Мощи праведного Лаврентия покоятся под спудом...

Расскажите, пожалуйста, о некрополе монастыря. На черной мраморной стеле, установленной, судя по всему, недавно, мы увидели фамилии знатных родов, героев Отечественной войны 1812 года.
– О некрополе подробно сообщается в труде иеромонаха Леонида (Кавелина) «Историчское описание Калужского Свято-Лаврентиева монастыря», изданного в 1862 году. А мы его переиздали в 2011 году. На древнем монастырском кладбище были захоронения священников и монашествующих – иеромонахов, настоятелей и настоятельниц монастырей, – почетных калужских граждан Билибиных, Прянишниковых и других. Были здесь усыпальницы князей Оболенских, Волконских и калужских купцов Золотаревых. Скромный надгробный камень стоял на могиле генерал-лейтенанта Багговута, отличившегося в сражении при Бородине и погибшего под Тарутином. Тут же последнее пристанище нашел его близкий друг Всеволжский – генерал-майор, представленный фельдмаршалом Кутузовым к награждению орденом святой Анны 1-й степени с алмазами. Погребены в некрополе были и три главных архитектора: Никитин, Ясныгин и Соколов, – украсившие Калугу. Список известных людей, похороненных здесь, можно продолжать и продолжать. Но в 1921 году по приказу коменданта лагеря с помощью кузнечных молотов скульптурные надгробия Лаврентьевского некрополя были разбиты. Сейчас мы восстанавливаем, что можно восстановить. Нашли, например, надгробие генерала Карла Багговута, расколотое на несколько частей. Другие надгробия отыскали. Стараемся восстановить план захоронений по многим документам.

Сегодня это Архиерейское подворье Калужский Свято-Лаврентьев монастырь. А возобновится ли в нем в обозримом будущем монашеская жизнь?
В самом начале я спросил об этом у владыки Климента. И он мне ответил, что здесь будет мужской монастырь. Одна из моих задач на сегодняшний день – начать строительство братского корпуса с кельями на 25 насельников, которые в поисках монашеского спасения изберут наш монастырь местом своих духовных подвигов.

Батюшка, помоги Вам Господи! Но и людская помощь не помешает...
Я очень надеюсь, что многие услышат мой призыв и откликнутся. Ведь Свято-Лаврентьев монастырь с полным правом можно назвать общероссийской святыней, где должно восстанавливаться народное сознание и укрепляться Православие. А так как в душах верующих россиян живет боль за все поруганные святыни, то желание их восстановить должно стать доминантой. Повторю свою простую и несложно реализовываемую мысль: баснословных сумм на восстановление Свято-Лаврентьевого монастыря не требуется, но в то же время материальные средства – деньги, стройматериалы, техника – крайне необходимы. Поэтому если большое число россиян сможет перевести на наш счет по 100–150 рублей, то многое мы успеем сделать к полувековому юбилею обители. (Конечно, жертвователям придется потрудиться: сходить в Сбербанк, заполнить бланк, отстоять очередь. Но это труд во славу Божию). И очень нужна нам молитвенная помощь! Будет за нас возноситься в Небо сильная пламенная молитва, тогда, верю, Господь и дальше нам станет помогать. Вспомним главное: всегда на Руси православные обители созидались молитвой!

Отец Пафнутий, мы тоже надеемся на молитвенную и материальную помощь верующих или ищущих путь к вере людей. И указываем реквизиты для помощи:

Расчетный счет 40703810622240103606
Кор. счет 30101810100000000612
ИНН 4028017019
КПП 402801001
БИК 042908612
Калужское ОСБ № 8608, г. Калуга, Архиерейское подворье «Калужский Свято-Лаврентьев монастырь».

Укажите, пожалуйста, и телефон монастыря. Может, кто-то захочет приехать потрудиться.

(4842)55-59-36.

Беседовала: Нина СТАВИЦКАЯ

Фотограф: Владимир ХОДАКОВ (также представлены снимки из архива монастыря).