Что ни пишу – то все о смерти.

 

Ну что делать, все, кого коснулась эта война, ходят близко к смерти. Кто-то гибнет на фронте, кто-то в тылу, кого-то доедают болячки.

 

Умер Леша Ивакин, писатель, поисковик. Уехал из Одессы (сам он вятский, жил в Одессе) в Луганск. Был в батальоне «Призрак», возился с подростками – «волчатами», как он их называл, детьми войны. Все писал про этих «волчат».

 

Я, в общем, мало знала о его довоенной жизни, мы познакомились уже на войне. Я приехала тогда к нему, он жил «на Камброде» — это такой район Луганска — с каким-то переменным количеством котов и собак, с женой – молодой светловолосой женщиной, снайпером. Он говорил: «У нас позывные – Рюрик и Белоснежка, и все путают, кто есть кто». Рюриком оказалась его жена – и правда, варяжской какой-то красоты, изумительной. А он Белоснежкой.

 

Уже не помню почему.

 

Сложный человек был, нелинейный, с год назад влез в какой-то громкий скандал с моим другом, я стала его сторониться, что ли, и, когда приезжала на Донбасс, больше не заходила в его большой съемный дом с котами и собаками, обещала в другой раз, и оказалось, что другого раза больше не будет.

 

Но был же, был, данный нам в ощущениях: не только – писатель, поисковик, буковки в Сети, но и человек этот, Леша Ивакин, беспокойный, неусидчивый, ругливый, с котами-подобрашками, с подростками этими неустроенными, вот – зимний Луганск, и мы сидим до утра за разговорами, было же, было.

 

…Я думаю сейчас о том, что в определенный период жизни я была агностиком, но никогда атеисткой: я даже не могу представить, какой это леденящий ужас, черная пропасть – жить с осознанием того, что после смерти ничего нет и наши друзья уходят навсегда. И уже не извиниться, не помириться, не исправить…

 

Ладно, наверное, действительно не исправить – это все-таки прерогатива материального мира. Но вот представить, что люди умирают насовсем и это хрупкое уникальное создание – человек, например, в шляпе, например, с книжками своими, котами, подростками, перестал быть. Как же перестал-то, если он вспоминается совершенно так же, как когда был живым?

 

Человек с бурной биографией. Писатель, писал про Великую Отечественную войну, участвовал в поисковых археологических экспедициях. До Майдана, до всего вот этого вот – переехал в Одессу, ну и в 2015 был задержан СБУ. Депортировали обратно в Россию. Потом поехал в Кировск, в «Призрак». И там начали сыпаться болячки – тот же диабет, который его и прикончил. Но ведь остался, не уехал, а ведь мог-то бы и не приезжать, мог бы и уехать после постановки диагноза – но вот он остался.

 

Занимался военно-историческим музеем в Луганске. Музей этот был удивительным: рядом, в соседних залах, помещались выкопанные из земли снаряды Великой Отечественной войны, листовки и плакаты того времени – и свежие, совсем недавно разорвавшиеся, новенькие куски железа, прилетевшие с украинской стороны разорванной земли Донбасса. В музее этом появлялись разные удивительные люди, люди с героическими историями. Я сейчас подумала: Ивакин организовывал мне интервью с ними, а о том, чтобы записать разговор с ним самим, я как-то и не подумала. Да и зачем было об этом думать, ведь вот он, рядом, никуда не денется, говорит, что дом его открыт постоянно для гостей, как приедешь в следующий раз, обязательно остановись у меня. Это он вообще был такой гостеприимный, почему-то ему было важно держать двери открытыми, показывать этот музей, Луганск этот – он и снимал-то дом с несколькими кроватями, чтобы иметь возможность вписать сразу нескольких человек.

 

И, конечно, конфликты. Острые углы, хлесткие фразы, ради красного словца не пожалеет и отца – это все тоже, не выкинешь из песни слова, сам же и писал «о мертвых либо правду, либо правду». И теперь страшно обидно, что это часто, в глазах многих, перечеркивало то хорошее, что он делал.

 

Пассионариев Новороссии мало, и остается все меньше. И уходят те, от кого меньше всего ожидаешь такого коварства: ну вот что могло случиться с Ивакиным, который из-за своего острого диабета не подставлялся уже под пули? А оно взяло да случилось. Уходят по разным причинам, но уходят, уходят в края вечной охоты, и все крутится в голове фраза одной женщины, завсклада в том же «Призраке», о том, что за краем смерти тоже идет война и пассионариев забирают туда, в небесное воинство.

 

Может быть, там расставится все по своим местам.

 

Но пока – люди уходят сквозь пальцы, как вода, и кому же строить новый мир, Русский мир. Куда же вы, подождите, мы еще не достроили его, мы только начали, точнее, вы же и начали-то, куда теперь? И непонятно, как теперь.

 

А империю строить надо.

 

Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).