Источник: Актуальные Комментарии
Человечество управляется страхом и только страхом. Не опытом, не мудростью и не возросшей на пике цивилизации духовностью. Только страхом.
Если страх толково спрограммировать, умело культивировать и безошибочно подать в нужный момент, вы получите послушную, податливую и не ковкую даже, а буквально гуттаперчевую массу, готовую верить любой показанной много раз картинке и следовать любым инструкциям, отчеканенным командным тоном.
Например, если с завтрашнего дня вам внезапно и бесперебойно начнут транслировать обычную (я повторю и подчеркну — обычную!) каждодневную полицейскую хронику, которая именно в силу этой своей обыденности не попадает на экраны и не появляется на передовицах, — а вслед за ней, вас станут бомбардировать информацией о том, что градус насилия в стране и в целом мире «неожиданно и необъяснимо» подскочил до критической отметки «караул», — то уже через несколько дней вы почувствуете панику, поддадитесь ей и как заворожённые ринетесь исполнять, что потребуют для вашего спасения, без оглядки.
Для этого достаточно, чтобы одним мощным рывком вам показали то, чего вы не видели раньше, но что было всегда и шло своим чередом.
Сколько жертв зверских изнасилований, диких хулиганств, безобразных нападений на стариков и детей, обычных несчастных случаев или традиционных дорожно-транспортных происшествий ежедневно и ежегодно делают полицейскую хронику, вы до сих пор не знали и не ведали, ни сном, ни духом. Вы запросто могли бы поинтересоваться цифрами, но не интересовались, не знали деталей и не думали о подробностях. А теперь вам решили показать, кто от чего страдает и как умирает, массово и ежечасно. И не просто показать, а ещё и снабдить цифры и картинки самыми тревожными интерпретациями.
Для большей наглядности очень конкретный пример.
В 1960 году во Франции статистика насчитывала 670 тыс. преступлений в год. К 2001 году эта цифра перемахнула за 4 млн. То есть преступность в стране возросла на почти 700%.
Далее, следите внимательно: в 1960 году во Франции официальная статистика насчитывала 30 тыс. тюремных заключённых. А к 2001 году их стало всего 60 тыс. Найдите «ошибку» и тщательно продумайте выводы.
Если вы не схватываете до сих пор, ещё пример: в 1980г обычный сутенёр-мультирецидивист получал до 18 месяцев тюрьмы. Не условно, а на деле. А в 1990 (всего через 10 лет), с приходом к власти социалистического (читай, со всех сторон политкорректного и «высоко человечного») правительства, за тот же самый проступок тот же самый мультирецидивист уже удостаивался 6 (шести) месяцев — условно.
Теперь напрягитесь и рефлексируйте, не распространяя: если данные десятилетней давности говорят о более чем четырёх миллионах преступников, количество которых за истекшие десять лет значительно возросло (но возросло в некотором роде не слишком заметно для рядового обывателя, не обитающего в проблемных зонах) — просто представьте, если со дня на день, этот рядовой обыватель начнёт внезапно получать сведения о реальной каждодневной ситуации у себя под боком и в некоторoм удалении.
Причём, сведения эти он начнёт получать массивным и нескончаемым потоком, в ореоле панических интерпретаций на тему «неожиданно катастрафического роста» насилия и преступности, распространение которого неумолимо перерастает в пандемию.
И если в таком вот контексте пустить по волнам прессы всю обычную криминальную хронику, с круглосуточными приправами из панических пояснений, у вас очень быстро возникнет впечатление, что мир заражён неким неизвестным недугом, вызывающим насилие, распространяющимся со скоростью страшных слухов и не щадящим никого, от малых, до великих (так!).
Это не будет означать, что следует презреть рекомендации личной и общественной гигиены, — то бишь, безопасности — и продолжать жить, как вздумается, ходить в любое время, куда в голову взбредёт, рисковать собственным здоровьем, а то и жизнью, а также подвергать риску жизни тех, кто попробует вас спасти. И тех, кто не попробует, но просто пройдёт мимо.
Зато это будет означать, что каждый, кто посмеет призвать паникующее население успокоиться, охолонуть, сверить цифры и начать соображать, не нарушая обязательных норм безопасности в экстремальной ситуации, будет третирован как преступный подстрекатель к неповиновению властям и издаваемым ими указам.
Окончательно упрощая все предшествующие аналогии, можно сказать так.
Вирус есть и продолжает есть. Но и всё остальное никуда не делось.
Поэтому, чтобы не тратить время на ненужные дискуссии о достоверности источников, оборотитесь на официальные данные и посмотрите обыкновенные сводки смертности за несколько предыдущих лет. В любой стране, которая вас интересует. Затем сравните, прикиньте и подумайте.
Откуда взялся именно этот очередной вирус, а также кому и зачем понадобилось раздувать мировую истерию именно вокруг него, именно сейчас, думается, станет значительно яснее на выходе из спешно сложившегося (или спешно сложенного) кризиса, когда нам предъявят конкретные требования и поставят перед неизбежностью неких радикальных изменений.
До тех пор, ни в коем случае не снимайте маски, кто всё-таки сподобился их надеть, мойте руки и сидите дома. Берегите друг друга, не скучайте, наблюдайте, думайте.
Читайте и собирайте самые разные мнения и описания, которые покажутся вам достойными доверия. Не полагайтесь исключительно на картинки с голубых экранов. Это закономерно, что в любой кризисный период люди начинают больше смотреть телевизор. Во Франции, например, только что был зафиксирован самый высокий исторический уровень просмотров новостей: за истекший март-месяц, оказавшись вынужденными подчиниться «Великому Затвору», французы провели перед информационными выпусками в среднем по 4 часа и 29 минут в день, если верить официальной статистике. А это означает, что основную — скажем так — «ведущую информацию» большинство из них получило исключительно из официальных версий и допущенных к экрану «иллюстраций».
И, возможно, именно поэтому статистика уже сейчас фиксирует серьёзное количество недоумевающих граждан, не до конца доверяющих «официальной версии событий», которая не совсем соответствует увиденному лично, услышанному от неофициальных свидетелей или прочитанному в не доскоблённых цензурой сетях. Вот это самое недостаточное послушание сомневающихся и порождает регулярное ужесточение методов контроля со стороны властей при растущей панике, с одной стороны, и растущем недоверии — с другой.
А между тем, цифры «достижений смертности прошлых лет» остаются прежними и каждому спокойно заинтересованному ничего не стоит сверить их с текущими сводками, чтобы задуматься, с какого перепугу вас вдруг развернули на 180 градусов и ткнули носом в нечто обычное и почти рутинное, на что до сих пор вы и внимания не обращали, но на что вам по каким-то причинам теперь следует реагировать, как на катастрофу.
Вся эта история уж очень сильно напоминает старую, давно и обильно зацитированную притчу о Чуме, идущей в город и обещающей встречному путнику забрать только пятьсот жизней. А через месяц, бредущей из города обратно и поясняющей всё тому же, снова встреченному путнику, что она сдержала слово и действительно забрала из пяти тысяч погибших только обещанные пятьсот: остальные, сказала Чума, умерли от страха.
Вспомните: если страх толково спрограммировать, умело культивировать и безошибочно подать в нужный момент... Уже забыли? Тогда ещё раз перечитайте начало.
Елена Кондратьева-Сальгеро, журналист, главный редактор литературного альманаха «Глаголъ», Франция.
