Поезд тронулся

Источник: RT

Собственно говоря, начиная со вчерашнего дня чисто географическое воссоединение Крыма с остальной Россией можно считать официально законченным. Фирменный железнодорожный поезд «Таврия» №007А (легендарная когда-то «семёрка»), который отправился с Московского вокзала балтийской столицы России города-героя Санкт-Петербурга в Крым 23 декабря, в среду, 25 декабря прибыл на конечную станцию следования — железнодорожный вокзал Севастополя, города русской черноморской славы.

И вот как хотите, но в этом был какой-то свой, особенный символизм.

Может быть, в том, что если весь остальной Крым в результате той героической для крымчан «русской весны» наконец-то долгожданно вернулся в Россию, то Севастополь вместе с русским Черноморским флотом из неё как бы особенно и не выходил: это действительно особый регион, в котором, несмотря на прекрасное море, великолепные исторические раскопки и красивые виды, не так много курортного. Я когда-то из-за этого в него сходу влюбился.

Строгий город. Военно-морской.

И тем не менее лично для меня, наверное, одно из самых лучших туристических впечатлений (а я немало поездил по миру) — это кружка лёгкого, светлого и прохладного пива, выпитая неторопливо жарким весенним деньком в летнем кафе с видом на Графскую пристань. В обществе, если мне склероз не изменяет, хорошего поэта Игоря Караулова, с которым мы там, кстати, и «развиртуализировались» на каком-то литературном фестивале. Было это вскоре после воссоединения, набережная старомодно пестрела военно-морскими мужчинами и девушками в ярких коротких платьях, а ещё холодное и по весне неприветливое Чёрное море равнодушно помнило все.

Это было просто как внезапное возвращение на родину, но уже не славного города Севастополя. А просто (извините, мое личное) будто мы вместе с Крымом и Севастополем возвращались в свою страну.

А перед этим я ещё побывал и в Херсонесе, в котором последний раз был, ещё когда мы там копали, в далёкие студенческие времена.

И вот вы как хотите, но даже мне, природному москвичу, было понятно и, если хотите, «правильно», почему первый поезд в Крым по новому, уникальному мосту даже чисто символически должен был прийти именно из военно-морского Санкт-Петербурга в военно-морской Севастополь. И почему именно зимой.

Туризм, который для возвратившегося на родину региона, безусловно, важен ничуть не меньше, чем военно-морская составляющая, — туризм будет потом. Этот райский полуостров всегда был слишком серьёзным не только туристическим, но и геополитическим призом, не случайно за него пролилось столько крови самыми разнообразными народами и в самые разнообразные времена: даже легендарная и кем только не воспетая трагическая британская атака лёгкой кавалерии случилась именно здесь. И если уж мы сюда по-настоящему вернулись и менять данный статус-кво не намерены, то и вопросы безопасности для нас будут первичны. К тому же военные корабли в Севастополе туристам совсем не мешают, а, как бы это сказать помягче, к досаде многих строгих местных жителей, скорее, даже наоборот.

Но это всё так, лирика.

А если серьёзно, то событие, в иные, более романтические времена непременно названное бы стройкой века, действительно коренным образом меняет ситуацию в регионе даже чисто географически: теперь Крым можно снова и окончательно считать полуостровом, только не украинским, а через мост связанным непосредственно с большой, материковой Россией.

Транспортный коридор окончательно пробит, Республика Крым и город Севастополь теперь чисто логистически просто обычные (хоть и со своими уникальными особенностями) регионы большой страны. Из этого надо теперь и исходить.

И, кстати, внедрять федеральные управленческие стандарты: с этим в Крыму (это признают и сами крымские власти) дело пока обстоит далеко не так, как хотелось бы. Но это другой вопрос.

Пока же главный экономический вопрос к региону звучит хоть и куда более приятно, но это только на первый взгляд: в этом году полуостров ставит очередной рекорд по количеству туристов. Декабрьские данные пока, естественно, не готовы, но уже известно, что за январь—ноябрь 2019 года в Крыму отдохнули 7,2 млн человек и эти показатели примерно на 10% выше, чем за аналогичный период 2018 года.

И вот теперь вопрос: а готова ли нынешняя крымская курортная инфраструктура к такому резкому росту туристических потоков? Причём, что очевидно, в семейный и бюджетный сектора. Которые среди специалистов, безусловно, считаются, с одной стороны, самыми надёжными, долгосрочными и благодарными. Но с другой — требовательными, прагматичными и вообще наиболее сложными в работе. Это обычный курортник хлопнул стакан холодной белой «Массандры» и пошёл на пляж загорать, купаться и знакомиться с девушками. А у семьи, особенно с маленькими детьми, немного другой набор требований к комфортному отдыху, и это надо предельно чётко и предельно жёстко понимать.

И следующий, 2020 год плюс ещё 2021-й, пожалуй, видятся тут для крымской туристической и курортной инфраструктуры самым настоящим испытанием: именно за эти годы должны более или менее окончательно оформиться туристические потоки в регион. Дальше экстенсивно развиваться будет уже невозможно. А готов ли регион к полноценной (даже внутрироссийской) конкуренции (Анапа с Геленджиком и Кабардинкой тоже не дремлют, а Сочи уже ушёл так далеко вперёд, что за ним и гоняться бессмысленно, да и некоторые другие российские регионы уже сумели почувствовать вкус лёгких туристических денег и так просто свой кусок никому не отдадут) — очень большой вопрос. Ответ на который мы с вами примерно за это, указанное выше время и должны будем, видимо, получить.

В принципе, с одной стороны, у Крыма есть всё, чтобы стать настоящим туристическим раем не только для нашей страны: мягкий и здоровый климат (Чехов в Ялту уезжал, напомним, не для удовольствия, а чтобы лечиться от чахотки). Чистое, ласковое море. Отличная еда и выпивка. Кстати, это немаловажно: для тех же англосаксов, к примеру, это вообще едва ли не главный критерий выбора места для отдыха. Готовят на их острове отвратительно, людей можно понять.

А тут тебе выбор — от барабульки до знаменитой крымской татарской баранины, через всеразличные керченские селёдочки, красный крымский лук и прочие чебуреки. Да и вина, честно говоря, отменные.

Великолепная, безумно интересная история, только в средневековый период вместившая в себя и коварных ромеев-византийцев, и готских королей, и свирепых русских князей из недальней Тмутаракани, и романтических генуэзских рыцарей-разбойников, развалины мрачных замков которых до сих пор приятно пёстро разнообразят радостный местный пейзаж. И татарских ханов, и разбивших их наголову войск блистательной русской императрицы Екатерины Великой.

И все, как сейчас гордо говорят в Севастополе, три обороны великого русского морского города: в Крымскую, в Великую Отечественную и сейчас, когда они, как считают, сохранили себя и город для России. И чем справедливо горды.

А есть ещё и древний Херсонес, развалины которого я когда-то копал. Да много что есть, включая в первую очередь гордых русских людей, русских — вне зависимости от этнической и/или конфессиональной принадлежности, реально ведь сохранивших, насколько это было возможно, этот край для большой России. И как-то странно их после этого по-другому называть.

Вот только надо помнить, что все природные, исторические, человеческие ресурсы — это не конечный результат, а только исходный материал для необходимого настоящего развития региона.

И справятся ли с этим и нынешние региональные власти, и нынешние предпринимательские и бизнес-структуры, многие из которых имеют (в этом нет их вины — это беда, реально) украинский опыт ведения дел, — вопрос, на который лично у меня пока что, к сожалению, нет ответа.

А не справиться просто не имеют права. Потому как они тоже сейчас, с окончательным вводом Крымского моста, полноценная часть России. А это не только особая гордость, но и особый спрос.