Пилат сказал Ему: итак, Ты Царь? Иисус отвечал: ты говоришь, что Я Царь (Ин. 18:37); Верую Ему, яко Царю и Богу (Чин оглашения); Приидите, поклонимся и припадём Христу Цареви, нашему Богу (Вечерня)
Мы знакомы с термином «христоцентричность» в определении пророческой сути Ветхого завета: христоцентричность тех времён – это непрестанное возвещение древним о грядущем боговоплощении. Но после рождества-воплощения, распятия-жертвы и воскресения Господа нашего Иисуса Христа, с распространением по Земле Евангелия и – с появлением в центре мира православной империи! – этот термин смыслово перенаполнился, перевёлся из ключа понимания пророчеств в понятие свидетельствования исполняемости Нового завета, Евангельской реализации в истории Новой эры.
Прежде всего, этот термин используется – и понятие хорошо тут проработано – в церковной антропологии. Однако, по мере разработки человекознания, принцип христоцентризма, как смысла жизнеустройства, актуализировал духовные и, вслед за ними, научные изыски антропологии до уровня поисков смыслов социальных, христоцетрировав педагогику и политику. И экономику. И право, и культуру – христоцентировав цивилизацию. Конечно же – православную цивилизацию.
Здесь всем знакомы теории развития понятий «цивилизация» от Люсьена Февра и Мирабо до Данилевского и Арнольда Тойнби – от локальной очаговости до имперской вселенскости. Так материализм предлагает видеть некий «естественный» рост культуры родо-племенной в культуру национальную и наднационально-имперскую, называя последнюю цивилизацией. В материальном плане это прогрессистское учение вполне приемлемо. А вот в духовном… в нашем с вами мировиденьи – путь из язычества в Русский мир вовсе не прогрессистский, а … как вспышка: «Аз есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14: 6).
Итак, всеми приемлемо: цивилизация – культурный плод имперского государственного устроения. Именно наличие самобытной цивилизации позволяет чётко отделять империи истинные от ложных, имеющих внешнее сходство – наднациональную государственность, но не приносящих плода – самовоспроизводящихся общенародных культово-культурных матриц рациональных суждений и эмоциональных реакций гражданского общества. Как пример: империи-цивилизации Вавилона, Египта, Майя, Рима против империй без цивилизаций Цинь, Великой Монголии, Американской… Македонский, Карл, Наполеон – отсюда, как правило, ложные империи недолговечны в сравнении с истинными – именно по причине отсутствия доминантной оригинальной культуры, а ведь только культово-культурными матрицами общество воспроизводит себя в новых поколениях, и если, при юридическом и бюрократически-силовом единстве государства – культура не едина, если она лоскутно-национальна, то о каком общем будущем общества можно говорить?
Сегодня активно разрабатывается поднятая из богоборческого «Серебрянного века» доктрина евразийства как идейной основы нового континентального порядка. Активно пропагандируются несомненные торгово-производственные выгоды такового обустройства, как бы не касающегося религиозных, культурных и этнических традиционных самобытностей. Якобы постановка материальных интересов выше духовных гарантирует мир и процветание народам, как это было при Монголах, с их верой в едино абстрактное для всех божество неба Тэнгри. Для возрождения этой перевёрнутости духовно-материальной пирамиды, современные российские адепты евразийства философски обосновывают рождение Российской империи из Орды, отрицая или хотя бы принижая русский византизм.
А, на самом деле, почему «Яса» Чингисхана не сестра «Русской правды» Ярослава? Только ли по возрастному разносу? Или есть более причинные несхождения? Вроде бы цель едина – стабильность государственного устройства и упорядоченность социума. Хорошая тема для специалистов-юристов.
Однако к нашей теме: империи как заветной обязанности, как основы для цивилизации. Так властвовавшая почти три века над Русской землёй Орда не создала в себе даже основ собственной цивилизации. Когда как христианская империя ромеев – так называемый «период византийской культуры» – канонами музыки, живописи, архитектуры – и, главное, литературы, те же триста лет после гибели Константинополя продолжала формировать миросозерцание всей Европы. В том числе и юной Руси-России. Готика, законами гармонии и художественными техниками, – производна от византизма.
Культура – реализация культа, и только постчумной сатанизм под маской возрождения языческой античности смог вырвать культуру западной Европы из подражания христианским первоисточникам Константинополя. Не для того ли затевалась и нынешняя глобальная болезнь?
Критики Византии, а точнее – евразийские злопыхатели с удовольствием находят в Константинопольском православном периоде империи ромеев несовершенства, отклонения, предательства – и признаем, их множество. Но ведь это именно отклонения, сбивки с пути, а не его ориентация! За случаями отступничества нужно видеть главное: Второй, константинов Рим познал свою мессианскую целенаправленность, и религиозно ответственно тянулся к заданному ему идеалу Христова Царства. И научил нас этой надмирной сверхзадаче – Православие, как религия вселенская, государственнически оформляется вселенской же империей. Россия, восприняв вселенское Православие, приняла и обязательность создать вселенскую цивилизацию, возможною лишь в лоне вселенской империи. И Москва, в венце и со скипетром Третьего Рима, уже тысячелетие воплощает эту задачу Русским миром.
Проблема в том, что понимание универсалии «Русский мир» современным большинством, как патриотов России, так и её противников, как правило, ограничивается сферой телесного, материального: национально ориентированной экономикой, социальной справедливостью, народосбережением, возвращением к естественным XIX века границам Российской империи с попечительством над противящимися капиталистическому порабощению народам. Ну, ещё и сферой интеллектуально-эмоциональной: русским искусством – литературой, музыкой, живописью. Т.е., ныне объявленный госидеологами Русский мир как бы потерял, как бы забыл свою исходно духовную природу, свою духовную сущность. Забыл то, как в тринадцатом веке он заявлялся – в Послании смиренного епископа Симона Владимирского и Суздальского к Поликарпу, иноку Печерскому: «... великий святитель Леонтий, епископ Ростовский, которого Бог прославил нетлением; он был первый на Руси святитель, которого, после многих мучений, убили неверные. Это третий гражданин Русского мира, с двумя варягами увенчанный от Христа, ради которого пострадал». Третий гражданин Русского мира – третий увенчанный от Христа на Руси святой-мученик. Здесь Русский мир представлен и заявлен как мир изначально сакральный, победно Православный: Русский мир есть увенчанная Христом за крестоношение Святая Русь.
Чудесное явление «от греческой стороны» в 1423 году деревянного Животворящего Креста в болотах под Ростовом Великим стало началом знаковых событий, ознаменовавших передачу земного попечительства о вселенском Православии: в правление великого князя Василия II крепла и усиливалась Русь Московская, после подписания Ферраро-Флорентийской унии киевский митрополит грек Исидор был с позором изгнан, и предстоятелем единой на три Руси Церкви стал русский митрополит Иона, избранный Собором русских архиереев в 1448 году. В правление Ивана III, женившегося на Софии Палеолог, на Русь приходит Цареградская икона Божией Матери, а вскоре и герб Византии. Автокефалия Русской Церкви есть Господне благословение Русского государственного единства под сакрализованной Царской властью – и старец Филофей свидетельствует: «Два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти».
«Приидите, поклонимся и припадём Христу Цареви, нашему Богу». Припадём Цареви Христу – ведь граждане Российской империи – в идеале граждане Русского мира, есть верноподданные Царства Христова.
Как же поучительно что вначале России «от греческой стороны» доверен Крест, а затем икона и в завершении имперский герб.
Прп. Антоний Великий толковал слова Господа из Евангелия от Луки (22:28): «Вы есте пребывше со Мною в напастех Моих, и Аз завещаваю вам, якоже завеща Мне Отец Мой, Царство, да ясте и пиете на трапезе Моей во Царствии Моем» – «Кто с покорностью участвует в страданиях Господа Христа, тот будет участвовать и в покое Его. Кто участвует Ему в презрении, тот будет участвовать Ему и в славе. Кто терпит труды, поношение, обиды и презрение, тот прославится».
Однокоренные слова русского языка: правда, правота, справедливость и праведность, право и правление... – в нашем языке так удивительно ясно прочерчен осевой рост праведности в право правления. Никакого предводительства, учительства, судейства, никакого «бремени белого человека» – только Крест правоты.
«Верую Ему, яко Царю и Богу». Русский народ – народ-богоносец, то есть, крестоносец. При всех его, русского народа, несовершенствах, отступлениях и предательствах – это именно отклонения, суетные сбивки с заветного пути в вечность, но не отказ от самой духовной ориентированности. Устремлённость к Истине встречно благодатна, читаем же в Акафисте: «Иисусе пресладостный, преподобных радование … Иисусе, Царю пресильный … Иисусе, Хлебе животный, насыти мя алчущаго…».
«Если кто не вкусит какой-либо вещи, то не знает, чего он лишается, но вкусивший сильно желает. Так и вкусивший сладости заповедей… сильно желает приобрести и прочие» – святитель Василий Великий. Вкусившие благодати гражданства христианского Рима не возвращаются в улус евразийства. Именно этой своей духовной устремлённостью наш народ столь неудобен, порой до ненависти неудобен евразийству, которое как раз и ищет путей уклонения от крестонесения.
Вопрос непраздный: почему русские? Почему русские избраны для мессианского крестоношения, для созидания христоцентричной цивилизации?
«И, сев, призвал двенадцать и сказал им: кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк. 9:35). В толковании Иоанна Кронштадтского: «В Царстве Иисуса Христа большинство приобретается смирением и смиренным служением всем и каждому. Господь оставил нам образ, да последуем стопам Его. А Он, будучи Сыном Божиим, уничижил Себя Самого, приняв образ раба… смирил Себя, ради нашего спасения, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной». Вспомним, сколько телесные патриоты рыдали над тем, что русский народ служит иным! Отдаёт своё другим. Ещё и неблагодарным – «не десять ли очистились? где же девять?» (Лк. 17:17). А ведь именно поэтому он и имперскообразующий, первенствующий в Царствии Христа.
Русские – народ идей, самых великих, бескрайних идей. Не кровь, не быт, не территории – нас, русских, как нацию, со-брала и со-единила наша идейность. Ведь наши представления о правде-справедливости, наше виденье идеала-истины, устремлённость во всём в абсолют не вместились бы ни в род, ни в усадьбу, ни в вотчину. Дойти пешком до Индии и Америки, спасти православие в Греции и умереть за Мадрид, вырастить виноград в Заполярье и запустить паровозы от Варшавы до Харбина. В конце концов, трижды разгромить двунадесять народов и отдать Германию немцам, а Китай китайцам – это по-нашенски, по-русски. Потому что по-евангельски. Ведь для нас крайне важно и то, чтобы наши понятия правда-справедливость и идеал-истина были для всех, всех без исключения. Мы изначально, от корневого предрассветья своей прапамяти чувствуем, видим и совершенно неколебимо знаем в этом мире своё религиозное и, следовательно, государственное предназначение. Оно – в перешагивании самодовольной этнической самости, в небрежении моржовой корыстностью и сутяжнической рациональностью, оно – в преодолении конечности земной истории. Ведь и Государство для русских – тоже, прежде всего, идея: «Русь Святая, храни веру Православную!». Храни до конца времён – до Второго пришествия.
Дворцов Василий Владимирович, русский прозаик, поэт, публицист, драматург, художник
