Взгляд из столицы

Очередную поездку в глубинку после большого перерыва запланировал на Светлой седмице – поздняя Пасха, наверняка будет тепло, а оказалось, что очень холодно. По телевизору услышал, что в эти дни - самая низкая температура за последние 25 лет. Теплая куртка и несколько кофт были очень кстати.

После пасхальной вечерни в одном из сельских руинированных храмов Подмосковья поздно вечером прибыли в гостиницу к нашим друзьям, моим духовным чадам, владельцам фабрики «Мармеладная сказка». В который раз, мягко обращаю их внимание на нежелательность в оформлении «сказки» все той же бесовщиной в виде жутких харь из дерева и рогатых скульптур, но пока дело движется медленно. Вот и в отведенном для меня гостиничном номере на всю стену был нарисован зеленый дракон. Неужели они не понимают, что эти вещи далеко не безобидны, что они притягивают бесовскую энергетику?!

Центральный купол огромного Преображенского храма в селе Михайлова гора еще больше накренился. После службы этому храму передали в дар Плащаницу. Кстати, по старому чину, Плащаница до отдания Пасхи на престоле не лежит. Ее нахождение на престоле трактуется как пребывание Воскресшего Христа на земле в течение 40 дней, но возникает вопрос, а как это может символизировать изображение Христа, Лежащего во гробе?

У креста в деревне Терешкино была вечерня. После вечерни говорили о строительстве здесь часовни на месте порушенной (она была посвящена свв.мчч. Флору и Лавру). Из всех званных обедов наиболее обильной трапеза была именно здесь. Супруга фактического старосты деревни раба Божия Александра славно потрудилась, причем, она была в положении. Особенно запомнились на трапезе абхазская настойка и кабачки, залитые кляром с сыром и запечённые в духовке, а также рыба в кляре и с кружком помидора на каждом кусочке.

На первый день Светлой седмицы приходится память св. вмч. Георгия Победоносца – престольный праздник в деревне Ананкино. После Пасхальных часов и обедницы, совершил молебен святому с водосвятием и крестным ходом по деревне.

В деревне Бронино часовня во имя святого свщмч. Власия совсем пришла в упадок: проваливаются полы, вот-вот рухнет печка и т.д. В советское время здесь был магазин, часовня была сильно перестроена. За трапезой местные жители рассказали, что летом на окраине деревни (ее основание относится к середине XVII в.) несколько сот человек отмечали праздник Ивана Купалы: разводили костры, прыгали через них, пели гимны солнцу и т.п. Всем этим руководила энергичная женщина по имени Д. За успешно проведенное мероприятие она получила крупный президентский грант. Выхожу из часовни – рядом с ней останавливается машина, появляется женщина средних лет, в джинсах. Она эмоционально меня приветствует, говорит о том, что мечтает о возрождении часовни и появлении здесь священника. Выражает готовность всячески помочь. Каково же было мое удивление, что это была Д., которую час назад критиковали.

Утреню с крестным ходом провели в селе Залазино. Прошло только 20 дней, как безвременно погиб самый младший сын старосты храма. Пережив большой стресс из-за развода с женой, которая еще к тому же его полностью обобрала обманным путем, Юра надломился, потерял интерес к жизни, его постигло глубокое разочарование. Постоянно курил и заливал свое горе спиртным. Однажды мать, увидев в его руках литровую бутыль с паленой водкой, разбила ее. Юра молча ушел из дома, 4 дня безпробудно пил, не принимая при этом никакой еды. С ним случился инсульт. Собутыльник, не дотащив Юру до родительского дома, бросил его на середине асфальтной дороги, к тому же еще и в лужу. Скорая, помимо проблем с сердцем, выявила у Юры еще и двустороннее воспаление легких. Перед тем, как скорая увезла его в больницу, он, обращаясь к матери, сказал: «Мама, прости меня за все, я умру». Смерть наступила после полуночи.

Литургия в Неделю Антипасхи и всенощное бдение накануне проходили в Скорбященской церкви села Залазино. Службы предполагались в летней части храма, но из-за неожиданного сильного похолодания были перенесены в зимний Ильинский придел, который отапливался. Староста храм, указывая на то, что весь объем летней части был усеян кусками штукатурки и фрагментами кирпичей, падающих с купола, вообще возражала против проведения там служб. На это я заметил, что наш опыт свидетельствует о том, что если возрождение храма не начать сразу службами в нем, то все намного усложняется. В конце концов, народ может стоять под балконом, а моя голова будет защищена плотной камилавкой. С пением Пасхального канона пошли по деревне по маршруту, который я заранее запланировал. Дойдя до последних домов деревни, мы увидели на одном из них красный флаг, а на доме напротив российский триколор. На воротах «красного» дома табличка с хищным собачьим оскалом с надписью: «Осторожно, здесь злая собака, злой хозяин, его злая жена и злые дети».

Вечерню служили у Поклонного креста на окраине деревни Черновка, на месте порушенного Никольского монастыря. На развилке дороги увидел некое пушистое создание – маленький зайчонка? Игрушка? Ба! Да это же языческий гном из карельского фольклора. Язычество все больше набирает силу, возникают новые нелепые секты, агрессивно настроенные против Православия.

С недавним пожаром Никольской церкви не все до конца понятно. Могли ли кусочки рассыпавшегося уголька, которые тщательно затоптали и залили водой, стать причиной гибели церкви, а точнее, руин, еще остававшихся от нее? Пожар был замечен в половине третьего ночи, а случай с угольком произошел в 10 утра. По ночам разъезжают странные мотоциклисты, одетые во все черное. Сатанисты? Оккультисты? Через неделю после пожара в разгар пасхальной службы мирским чином, в деревню приехал мотоциклист, покружился около церкви – проверил, все ли сгорело? Приезжал, чтобы в пасхальную ночь добить остатки храма? Пожилая пара внутри притвора (это все, что осталось от храма) опасалась, как бы, по известной уже методе, не придержали бы дверь колышком и не подожгли. Символично – на Пасху! Дважды поджигали дом священника в с. Вырец. По неизвестным причинам вспыхивают дома в разных деревнях. Накануне запланированной Литургии в притворе Никольской церкви решился отслужить вечерню - увы, ужасный пожар внес свои коррективы … Каждый раз, проезжая мимо груды прогоревших руин храма, мое сердце обливалось кровью. Кстати, с кем бы мы не говорили, все в один голос считали несерьезной версию о том, что от упавшего уголька, который тщательно затоптали, в половине третьего ночи вспыхнул пожар. Все больше аргументов в пользу того, что был совершен поджег. Когда я в одной деревне размышлял вслух, почему покусились именно на этот руинированный храм, а не на вполне себе сохранившиеся в соседних деревнях, женщина сказала: «Понятно, почему – потому что в этом храме совершалась регулярная молитва».

9 мая в селе Змеево напротив Поклонного креста, установленного в память погибших воинов, совершил заупокойную литию, поминал воинов, имена которых были в специальной тетради (они там были распределены по окрестным деревням). Сильно промерзли за эти 10-15 минут, пока совершалась молитва. Я подумал: если мы так продрогли за это короткое время, то каково было нашим воинам, сидевшим в окопах по несколько месяцев?

Во время крестного хода по селу Прудово, остановились около дома бывшей учительницы. Спросили ее внучку, заканчивающую 11-й класс, куда он пойдет учиться? Кем хочет стать? – «Хочу поступать на психологический факультет Тверского университета» - ответила она. Я подумал: «Экая невидаль – психологов, как и юристов у нас навалом, часто они не могут найти работу. Вот если бы она закончила годичные медицинские курсы, и вернулась бы в родное село, прихватив с собой городского жениха, да еще бы родила человек 8 детей – вот это было бы замечательно». Конечно, «удобства» в деревне – это нечто особенное. Обычно, это в хозяйственной части дома (сарае) на шатком полу довольно большая дыра. Я подумал: «Если кто-то из деревенских возьмет даму городскую, то она, после первого же визита в такой, с позволения сказать, санузел, хлопнет дверью и пулей выскочит из дома».

Во время службы у поклонного креста деревни Волхово, поднялась снежная буря. Крестный ход мы все-таки здесь совершили, а вот в деревне Райки уже не смогли. Опять повалил снег. Молились только пасхальный час в недостроенной часовне в честь Тихвинской иконы Богородицы. Вместе с нами в часовню пожелала поехать семейная чета пятидесятников. Кирилл, являясь пресвитером этой церкви, успешно развивает фермерское хозяйство. Реакция его и жены Ольги на нашу молитву в часовне: «Все понятно и молитвенно, прославлялся Воскресший Христос».

На ужине в нашем общинном доме состоялся интересный разговор по широкому кругу вопросов – от СВО до глубоких богословских материй, особенно, о Евхаристии и глоссолалиях, то есть «говорения на иных языках», что практикуется пятидесятниками. Приятные, симпатичные люди, нацелены не на протестантский прозелитизм, а на изучение и проповедь слова Божия. К Православию вполне лояльны. О многом расспрашивали, удивлялись моему неплохому знанию с их доктриной и практикой, угощали меня козьим сыром собственного производства. Подарил им книгу своих воспоминаний. Запомнились такие их слова: «Если бы все православные священники активно проповедовали слово Божие, и примером своей жизни подкрепляли сказанное – протестантов, наверное, было бы намного меньше». Я был с ними вполне откровенен: практически все, что есть у вас, и у нас имеет место быть – изучение Священного Писания, детские кружки, молодежная работа и пр., но у вас нет главного – причащения Тела и Крови Христовых. Евхаристия не исчерпывается только воспоминанием Тайной Вечери. Протестанты изменяют в этом случае своему принципу буквального понимания Священного Писания. А ведь сказано прямо: «Сие есть Тело Мое» и «Сия есть Кровь Моя». Задумались. Молились своими словами, сочувствуя моим телесным немощам. Хотели даже возложить на меня руки – «только без этого» - сказал я. Подчеркивали, что их «епископ» Сергей Васильевич Ряховский отстаивает русский протестантизм без западных крайностей, на основании догматики общей с Православной Церковью.

В большом селе Микшино – малой родине прп. Никона Воробьева, провел беседу с несколькими десятками учеников. Завуч предупредила: «Минут 20 или 30, так как если больше, то внимание у учеников теряется». Беседовал 45 минут – слушали на одном дыхании, задавали интересные вопросы. У памятника погибшим воинам по случаю Дня Победы состоялся митинг – как и в прошлом году на нем довелось выступить и мне. Перед митингом хотели отслужить часы и обедницу в огромном Троицком храме села, но не удалось открыть проржавевший замок – служили в летнем храме в честь Сретения Господня. В местном клубе прошел полуторачасовой концерт. Понравились танцевальные композиции на песни Шамана «Встанем» и «Журавли» на стихи Р. Гамзатова. И особенно заключительная песня «Мы русские!» Приятно было слышать эту песню в исполнении местных карел – членов ансамбля ветеранов труда (ветеранов войны в селе не осталось).

Несколько часов общался с местным благочинным – подробно рассказывал ему о нашей поездке, наблюдениях, изложил свои предложения. Как всегда, с его стороны, самое благожелательное и одобрительное отношение. Удивительно открытый и сердечный человек. Такое отношение начальствующих вдохновляет.

Порадовала деревня Колмодворки. Здесь у Поклонного креста на месте разрушенной Ильинской часовни за обедницей причащалось пять человек, в том числе, три отрока (в полевых условиях я практикую причащение Запасными Дарами).

Последней «точкой», которую мы посетили в воскресенье, была Сергиевская церковь в селе Сергиевское. После службы староста обратилась ко мне с вопросом, что делать с прежним крестом на куполе храма, т.к. он сильно деформировался и с свисающими решетками на храме (за них предлагали неплохие деньги как за металлолом). Я уклонился от ответа, сославшись на то, что официально опекает этот храм священник из соседнего села – ему и решать.

Неделя прошла в напряженном ритме: три-четыре уставные службы в день в разных селах и деревнях, каждая из которых сопровождалась проповедью. Утром и вечером крестные ходы не только вокруг храмов, но и по территории населенных пунктов. Беседы после служб и после трапез и т.д. Каждый день с восьми до восьми. К концу недели от усталости я едва доползал до своей норы и отключался. Были и искушения: ну сколько можно шастать по деревням? Охвачено было все – школы, больницы, библиотеки, администрация, фермеры и т.д. Плодов-то особых не видно. Мне уже под семьдесят, куча недугов – не пора ли угомониться? Впрочем, «есть еще порох в пороховницах». Тягостное впечатление производило большое количество заброшенных домов и то обстоятельство, что никакой существенной помощи ниоткуда не было. И особенно в селе, в котором сгорели руины деревянного Никольского храма (точнее, алтарь и четверик, купол которого давно рухнул).

Вообще концепцию нашего посещения этого уголка России можно сформулировать следующим образом – дать толчок возрождению здесь Православия и на этой основе способствовать всестороннему развитию этой территории. Это включает в себя собирание групп верующих – для руинированных храмов не меньше 10 человек, для часовен и Поклонных крестов не менее пяти человек. Налаживание регулярных служб мирским чином во все воскресные и праздничные дни. Регулярное посещение этих храмов, часовен и крестов членами нашей общины во главе со мною, особенно, в престольные праздники. Консервация руинированных храмов и начало их реставрации, снабжение духовной литературой и вообще всем необходимым. Исповедь и причащение, Крестные ходы, постоянные беседы, общие трапезы с чтением поучений. Посещение в престольные праздники друг друга. Освящение школ, больниц, детских яслей, библиотек, магазинов, клубов и т. д. Проведение молебнов в сельской школе в начале и в конце учебного года, беседы с учащимися. Участие в общественно-значимых мероприятиях, таких, например, как митинг в День Победы Как только связь местного духовенства с такими точками укрепится, мы отходим, считая свою миссию завершенной.

Многое удалось сделать за 20 лет, но две проблемы по-прежнему остаются – нехватка денег и пассивность людей, их замкнутость, тем более что основную часть паствы составляют карелы. К сожалению, вымирание продолжается и к Церкви тут народ массово не потянулся.

Игумен Кирилл (Сахаров), настоятель храма свт. Николы на Берсеневке, член Союза писателей России