Новая книга Юрия Михайловича Ключникова «Песни тысячелетий» действительно является ларцом духовных сокровищ. В ней содержатся переводы и переложения мировой поэзии, начиная с шумерских текстов третьего тысячелетия и кончая стихотворениями Радована Караджича. Поэзия древней Месопотамии, Вавилона, Древнего Египта, Древнего Ирана, Античности, Франции, Италии, Испании, Британии, Германии, Сербии… Переведены и переложены стихи лучших поэтов мира. Огромный объём высококачественных текстов, по существу заново созданных пером настоящего мастера русской поэзии. Разумеется, никакой поэт, за исключением, может быть, великого учёного и полиглота Игоря Михайловича Дьяконова, переводчика Гильгамеша, не мог бы переводить подобный корпус текстов с оригинала, большинство переводов, за исключением французской поэзии, Шекспира и других английских авторов, сделаны с подстрочника. Но от этого, как ни парадоксально, они не становятся дальше от оригинала, напротив, они сохраняют аромат и дух эпохи. В обращении с поэтическими произведениями предыдущих эпох для Юрия Михайловича характерна большая творческая свобода: для меня, как для переводчика, ориентирующегося на классические подходы, удивительно было видеть рифмованного Гесиода и Анакреонта, а также Овидия. Однако первый культурный шок проходит, когда вспоминаешь ломоносовскую, державинскую и пушкинскую традиции поэтических рифмованных переложений того же Анакреонта (знаменитое ломоносовское «Ночною темнотою покрылись небеса» или пушкинское «Поредели, побелели кудри, честь главы моей»). Более оригинально выглядят рифмы в переводах кондаков Романа Сладкопевца, если мы вспомним принадлежащий ему акафист, где рифма становится системной, ибо она рождается, по словам С.С. Аверинцева, «из духа греческой диалектики».
Юрий Михайлович не просто переводчик, он в известном смысле соавтор, причём соавтор деликатный. Интересны его переводы-переложения Гильгамеша.
Ты рассказал нам о днях до земного Потопа,
Чтобы очнулись от сна сотворённые твари.
Мы же плывём в злоречивых словесных потоках.
Что обезумевшим людям сегодня подаришь?!
В переложении ощущаются мощные христианские мотивы. Это скорее – Роман Сладкопевец. Кондак на Ноя. На самом деле боги утаивают от человеков Потоп: Энки по большому секрету доверяет эту тайну только Утнапиштиму, который должен лгать своим соотечественникам.
Ты смог на камне рассказ о трудах своих высечь.
Опять-таки – библейская идея.
И возвести вдоль Урука охранные стены.
Для недовольных и вечно мятущихся тысяч
О, принеси утешительные перемены!
Где Ты, богиня Иштар, в чьём святилище жили
Боги и духи, Закону служа безупречно?
А теперь сравним с переводом «Гильгамеша» И.М. Дьяконова:
О всё видавшем до края мира,
О познавшем моря, перешедшем все горы,
О врагов покорившем вместе с другом,
О постигшем премудрость, о всё проницавшем:
Сокровенное видел он, тайное ведал,
Принёс нам весть о днях до потопа,
В дальний путь ходил, но устал и смирился,
Рассказ о трудах на камне высек,
Стеною обнёс Урук ограждённый,
Светлый амбар Эа́нны священной.
Осмотри стену, чьи зубцы, как из меди,
Погляди на вал, что не знает подобья,
Прикоснись к порогам, что там издревле,
И вступи в Эанну, жилище И́штар, –
Даже будущий царь не построит такого, –
Поднимись и пройди по стенам Урука,
Обозри основанье, кирпичи ощупай:
Его кирпичи не обожжены ли,
И заложены стены не семью ль мудрецами? –
Пролог. Здесь акценты ставятся на знании тайн и могуществе, а также долговременности деяний героев.
Весь вопрос – в задаче поэта. Если он ставит целью точное и научное отображение исторической реальности, проникновение в духовный мир народов Древнего Востока, то, конечно, надлежит применять иные средства, образы и идеи. Но если его задача – создать переложение, явить новую сущность и приблизить к нам шумеров и аккадцев, «очеловечить» и христианизировать их, то автор-переводчик прекрасно справляется с ней.
Другой пример – перевод 44 кондака преп. Романа Сладкопевца на Рождество Богородицы.
Два славных Божиих раба, Иоаким и Анна
С бесчадством справились, молились непрестанно.
Христос Адаму с Евою очистил естество,
Избавив их от смерти в Святое Рождество.
Народ Твой от вины и долгих прегрешений
Взывал всё к Господу: «Мы ждём Твоих решений!
Пошли нам жизни плод, избавь от поношений, укоризны.
Неплодная рождает Богородицу, Питательницу Жизни!»
Заметим, что «очищает естество» Богочеловек Иисус Христос.
Стенания и плач со всей земли огромной
Вошли во уши Господа мольбою чистой, скромной.
Произрастили Плод для мира животворный,
В саду родился Он от той молитвы горной.
Фактически в кондаке и в Протоевангелии Иакова – не совсем так. Зачатие Пресвятой Богородицы произошло после молитвы Иоакима и Анны и их встречи в Иерусалиме у Золотых ворот. Однако с поэтической точки зрения выразиться так можно.
Благая, Анны дщерь, как я тебя прославлю?
Ведь ты священный Храм, покаюсь, грех исправлю!
Просил Иоаким в своей духовной битве,
И услыхал Господь в его святой молитве.
Он Господа просил: «Избавь от поношений, укоризны!
Неплодная, роди нам Богородицу, Питательницу Жизни»!
Сравним это с переводом Вашего покорного слуги, опубликованным на сайте «Православие.Ru»:
Иоаким и Анна поношения безчадства
и Адам и Ева от истления смерти
освободились, Пречиста, в святом Твоём Рождестве.
Его совершает и сей народ Твой,
от вины прегрешений он избавлен, взывая:
«Неплодная рождает Богородицу и Питательницу Жизни нашея».
Моление, а с ним и стенание от бесплодия и бесчадия
Иоакима же и Анны воспринято.
И вошло во уши Господа, и произрастило Плод животворный для мира.
Ведь на горе совершал он молитву,
она же поношенье в саду переносила,
но со радостию
неплодная рождает Богородицу и Питательницу Жизни нашея.
О благая, рождённая Анною, как прославлю или воспою Тебя,
ибо Ты – рожденный Храм всесвященнейший?
Иоаким на горе умолял плод восприять от утробы Анны.
И принятой была от святого молитва,
после же чревоношенья радость в сём мире
преблаженная бысть.
Неплодная рождает Богородицу и Питательницу Жизни нашея.
Отметим, что в целом настроение и дух гимна переданы Ю.Н. Ключниковым верно. Конечно, существует целый ряд смысловых различий, однако они второстепенны. Если в таких рифмованных переложениях пытаться передать каждую деталь и оттенок смысла, то, скорее всего, будет утрачена поэтическая целостность и красота. Потому чем-то придётся жертвовать. Метрика перевода, конечно, не византийская, намного более простая, но зато доступная и созвучная русскому читателю. Упрощая древнюю языковую форму, автор сохранил живой дух.
С точки зрения задачи второго типа – донести до русского читателя и сделать понятным, поэт справился: Ю.М. Ключников блестяще переводит византийский текст. Ценность такого подхода в том, что он приближает к нам дух Византии, делает его живым для современного человека, показывает родство Второго и Третьего Рима не только на уровне государственности и религии, но и на уровне духовной поэзии. Пути Господни неисповедимы: может быть, кто-то придёт к вере, почитав такое переложение христианского текста.
Автор не боится дерзновенных гипотез, связанных с темой авторства шекспировского творчества и взаимовлияния Шекспира и Джона Донна. Не сочувствуя этой гипотезе, всё же должен сказать, что автор имеет на неё право и отстаивает её достаточно аргументированно. Переводы-переложения сонетов и поэм Шекспира отличаются подлинным мастерством.
В заключение отметим гражданское мужество автора, который не побоялся опубликовать переводы стихов ныне томящегося в английских застенках первого президента Республики Сербской Радована Караджича, борца против мирового глобализма, горячего патриота Сербии и друга России. В связи с нынешними событиями напомню то, что он сказал полковнику Виктору Ивановичу Безрученко: «Сейчас гражданская война у нас. Через двадцать лет она будет у вас, в России». Пророчество его сбылось на наших глазах.
Убеждён, что выход этой книги – выдающееся событие для русской словесности, которое доказывает величие русской культуры и христианских смыслов, лежащих в её основе, и в то же время – её подлинно всемирный и всечеловеческий характер на фоне всё более деградирующей и вырождающейся англо-саксонской и т.н. европейской культуры. Поздравляем автора с прекрасной книгой и пожелаем ему новых творческих успехов!
Протодиакон Владимир Василик, профессор СПБГУ, д.и.н., к.ф.н., кандидат богословия, переводчик, член Синодальной богослужебной комиссии
Роман Сладкопевец (490–556)
Христианский святой раннего периода существования Византийской империи, обладавший высоким поэтическим даром, что позволило ему создать новый жанр духовных песнопений (кондаков). Из всех греческих песнопевцев Романа Сладкопевца почитают как наиболее талантливого и яркого автора. Ряд этих кондаков до сих пор используется Русской Православной Церковью во время богослужений. Самый известный текст – «Душе́ моя, душе́ моя, восстани»). Причислен к лику святых. Как поэт Сладкопевец внёс в поэтику византийской литературы очень много – акростих, гимн, который по форме драматизирован, разговорную речь.
Сведений о нём сохранилось мало, что констатирует известный византолог и блестящий переводчик византийского поэта, протодиакон Владимир Василик: «К сожалению, о преподобном Романе Сладкопевце, великом песнописце, “Данте новогреков”, по выражению исследователя Гельцера, известно немного, и удаётся лишь с большой приблизительностью реконструировать его жизненный путь. Он происходил из Сирии, из града Эмессы, из еврейской, но христианской среды, судя по указанию кондака в его честь. Весьма вероятно, что он получил в Эмессе медицинское образование. Возможно, юридическое образование он получил в Бейруте, где, судя по свидетельству Патмосского синаксаря, стал дьяконом в Бейрутской церкви Воскресения. Ему пришлось переехать в Константинополь во времена царя Анастасия (не исключено, что из-за монофизитских гонений), и он остался служить в храме Пресвятой Богородицы в Кирах».
В юности Роман принял крещение, тяготел к церковной жизни, был дьяконом в Бейруте, а затем перебрался в Константинополь, где пытался петь на клиросе в церкви Богоматери. Поначалу у него никак не получалось с пением, и однажды на литургии в присутствии императора он продемонстрировал очень слабое умение петь, что сам воспринял как позор. Получив душевную травму, Роман всю ночь молился перед иконой Божьей Матери. И – о чудо! – Богородица явилась ему во сне, вручила бумажный свиток и приказала съесть его. В итоге у Романа Сладкопевца прорезался голос и одновременно пробудилось поэтическое дарование. Он стал всенародно любимым учителем пения, который всё время сочинял кондаки и гимны на различные праздники, по образцу которого стали составлять все остальные акафисты. До сих пор на богослужениях в Русской Православной Церкви мы слышим песнопения, в которых есть произведения, созданные Романом Сладкопевцем.
Протодиакон Владимир Василик пишет: «По сведениям из анонимного кондака, написанного в его честь, Роман неоднократно призывался ко двору и вполне мог быть советником святого императора Юстиниана и даже пережить вместе с ним страшное восстание 532 года под названием “Ника”. Скончался же он в преклонном возрасте около 560 года и был погребён всё в той же церкви Богородицы в Кирах. Ещё в начале XIII века его могилу видел Антоний Новгородский».
Ю.М. Ключников пользовался при переложении этого гимна переводом отца Владимира Василика, который дал исчерпывающее объяснение истоков этого шедевра религиозной византийской мысли и чувства:
«Источник этого кондака – т. н. «Протоевангелие Иакова», текст, созданный не позднее ΙΙ века в среде иерусалимских христиан. Из него позаимствованы истории об отвержении даров праведного Иоакима, его молитве на горе, скорби праведной Анны в саду, пире, устроенном Иоакимом в честь рождения Пресвятой Богородицы и, наконец, – рассказ о Введении Пресвятой Богородицы во храм. Первоначальный праздник Рождества Богородицы, введённый в Константинополе в первой половине VI в. при св. императоре Юстиниане, подразумевал также и воспоминание Введения во храм. Кондак на Рождество Богородицы мог быть написан преподобным Романом между 527 и 548 годами, поскольку в нём говорится о как минимум двух благоверных царях, т.е. о святых Юстиниане и Феодоре. Поскольку святая царица Феодора скончалась в 548 году, именно этот год является верхней датирующей границей написания кондака.
Богословие кондака говорит о Рождестве Богородицы как о всемирной радости, освобождении человечества от бесплодия, тления, смерти и погибели. Рождество Богородицы – торжество жизни и святости, ибо рождается Всесвященный Храм Бога и Творца и Питательница Жизни нашей, то есть Иисуса Христа».
Отец Владимир Василик отмечает, что оригинал написан сложным стихотворным размером, «подразумевающим как определённое количество слогов не только в каждом стихе, но и его отрезке, так и соответственный порядок ударений». Поэт ощутил эту сложность, перекладывая текст в метрике русского стихосложения. Потому он сам, стараясь делать переложение в едином стиле, иногда сознательно допускал небольшие отклонения в количестве слогов. Ю.М. Ключников создал два рифмованных варианта этого стихотворения – более-менее точное переложение гимна (хотя точность этого рифмованного текста относительная, её следует искать в переводе отца Владимира Василика) и его свободное переложение, которое можно назвать стихами по мотивам. Оно передаёт личное трепетное отношение поэта к высокой теме, но, конечно, не претендует на точность. Такое же свободное переложение – фрагмент из Акафиста Пресвятой Богородице и ещё несколько произведений, созданных на мотивы отдельных фрагментов 44 кондака. Создавая эти более свободные переложения текстов византийского автора, Ю.М. Ключников исходил из того, что произведения Сладкопевца в более поздние времена стали восприниматься как самостоятельные поэтические тексты, они сохранились в рукописях, но практически полностью были вытеснены из литургической практики.
Песнь Романа
Кондак на Рождество Богородицы
Два славных Божиих раба, Иоаким и Анна
С бесчадством справились, молились непрестанно.
Христос Адаму с Евою очистил естество,
Избавив их от смерти в Святое Рождество.
Народ Твой от вины и долгих прегрешений
Взывал всё к Господу: «Мы ждём Твоих решений!
Пошли нам жизни плод, избавь от поношений, укоризны.
Неплодная рождает Богородицу, Питательницу Жизни!»
Стенания и плач со всей земли огромной
Вошли во уши Господа мольбою чистой, скромной.
Произрастили Плод для мира животворный,
В саду родился Он от той молитвы горней.
Благая, Анны дщерь, как я тебя прославлю?
Ведь ты священный Храм, покаюсь, грех исправлю!
Просил Иоаким в своей духовной битве,
И услыхал Господь в его святой молитве.
Он Господа просил: «Избавь от поношений, укоризны!
Неплодная, роди нам Богородицу, Питательницу Жизни»!
Ведь Иоаким носил дары во храм с надеждой,
Не приняли его священники в одеждах.
Он был среди сынов Израиля неплодный.
И Иоаким ушёл, отвергнут, неугодный.
Но он пришёл потом, привёл с собою Деву,
И Анну, и дары живому Жизни Древу.
Коль ты благодаришь Творца без всякой укоризны,
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
Дошёл до всех колен Израиля слух прочный,
Что Анна родила Марию непорочно.
Возликовали все о чуде дивном, главном,
И добрый Иоаким им пир устроил славный.
К молитве всех он пригласил, левитов, иереев,
И мудрых эллинов былых, и верных иудеев,
Марию славить их призвал без всякой укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
Ты Жизни нам поток так щедро источила
И ангельскою пищей нас бедных одарила.
В Святых Святая пребыла и там вовек пребудешь,
Как Солнце верным девам со свечами будешь.
Твой лик святой нам всем так нужен и угоден.
И Храм ты, и Сосуд воистину Господен.
Пусть воспоют, ликуя и не зная укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
«О таинство небес, что на земле свершилось», –
К Создателю, родившись, так Анна обратилась.
Владыко мой меня услышал, аки раньше Анну,
Что упрекал священник Илий, мол, бывала пьяной.
Но родила она тогда родного Самуила
И всей душой его Владыке посвятила.
Ты ж мне сказал воспеть, не зная укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
О Всеблагий, меня Господнее служенье ожидает,
Я Деву родила, что Господа теперь рождает,
Прежде веков и всех небес благого Всевладыку,
Что Матерь Девою хранит в любви своей великой.
Её я приношу Тебе в господнем храме, Отче.
Пусть Дверь Твоя открыта и любовью светят очи.
Возрадуется пусть, нигде не встретив укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
Ведь Сарра верная родити тоже пожелала,
С двумя архангелами Бога зреньем принимала.
И слово с неба было к ней во время оно:
«У Сарры сын родится вопреки земным законам».
Свершилось. Радуется, и светлы её напевы,
Ведь Исаак родился по молитвам чистой Девы.
Ликуя, вопиет она, не слыша укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
А ныне Мариам всем временам сияет,
И благодатный храм святыни прибавляет.
И сам Захария, взирая на её взросленье,
Ей избирает Жениха по жребию и жезла откровенью
От Духа Всесвятого и Иосифа, что с Девой обручён,
И значит от грехов избавлен и прощён.
А Анна, радуясь, кричит, не внемля укоризне:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
Твоё Дитя так чтимо и любимо, мать святая,
Ты похвалу вселенной родила, душой летая,
И за людское умоленье тёплое о том рожденье
Ты всем надежду возложившим и Стена и Утвержденье.
И всяк христианин Защиту и Пристанище получит,
Покров Её спасенья и надежды светлый лучик.
Тем верит кто, отвергнув все сомненья, укоризны,
Неплодная родит им Богородицу, Питательницу Жизни!
Всевышний Боже, о Творец, своим пресветлым Словом
И мудростью Своей Мiръ Сотворивший новый,
И человека ты Создал, нам Весть принёс Благую,
И правду жизни показал нам новую, другую.
О Человеколюбче, мир народу ты даруй, Всещедрый,
Царей на троне сохрани, коль правят милосердно.
И безмятежным стадо сохрани и свет высоких истин:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
КОНДАК 44
I.
Как дождь небесный в засуху земля сухая ждёт,
Так ждал Адам в аду Спасителя приход.
Он сатане и бесам говорил: «Чем вам гордиться?
Ты подожди немного, скоро мир освободится,
Сейчас меня и род мой крепко ты связал,
Но царство твоё бездна ждёт, услышь, что я сказал.
А я же в небо вознесусь и вместе со Христом.
Ведь он пришёл ради меня и всех спасёт потом
От тления, страданий, мрака адовой могилы.
Страшись, он власть твою разрушит воскресенья силой!
II.
«Нет в мире никого, кто моей силой обладает, –
Ответил ад Адаму, – сила всё на свете оправдает.
Я царь над всеми и несокрушимо моё царство.
Кто превзойдёт меня и мощью, и коварством?
Держу во власти всех пророков я, не одного Адама –
Иакова, Иосифа, Исаака, Авраама.
Тобою властвую, из них ты самый первый.
И кто ещё придёт, кто вдруг меня повергнет»?
III.
Услышав Сатану и Ада восхваленье,
Ему ответил первый смертный из существ Творенья:
«Не возносись напрасно, ведь не долго мне терпеть,
Меня в плену ты держишь, но душой тебе не овладеть.
Лишился рая сладкого из-за тебя, лгуна,
К тебе я прислан не навечно, но на время, Сатана.
Ты мой охранник, сторож, но тебе не погубить
Меня, и мою душу не дано тебе убить.
Есть Царь, он мой Владыка, твоё царство сокрушит,
К нему я в войско записался, он судьбу мою решит.
Людей помощник, он меня на небо вознесёт
И силой воскресения от тления спасёт».
IV.
«Порви свой договор, никто не защитит,
Я Царь, ты мне слуга и твой Помощник тоже.
И не спасёт его ни меч, ни лук, не щит.
Нет никого нигде сильней меня, похоже.
Его возьму я в плен, как остальных людей
Беру и властвую над ними безраздельно.
Тебя я погребу, и род твой, и детей,
И ждёт всех полный крах и приговор смертельный.
Заступник твой распят, мной будет поглощён,
Тебе же от меня не стоит ждать спасенья.
Не должен род людской быть кем-нибудь прощён.
Я должен править всем с отменой воскресенья».
V.
Второй Адам от ран не дрогнет ради всех,
Чтоб мир спасти от зла Спасителем родится,
Претерпит муки он, на плечи мира грех
Возьмёт и понесёт и к людям обратится.
За это бок его большим копьём пронзят,
И истечёт вода из чистой его плоти.
Как человек тобой легко он будет взят,
Но никогда его как Бога не поглотишь.
Три дня пройдут всего и более никак.
Не сможешь перенесть ты адского мученья,
Которые в ответ получишь ты как враг
Высокого огня Христова воскресенья.
VI.
Узнаем наконец, что ж делает Господь!
Вкусивши уксус, желчь и муки при распятье,
Он победил свою истерзанную плоть
И отдал душу Богу, мои братья.
И солнце, звёзды и луна в тот миг
Померкли, надругательства не вынеся людского,
И вся природа захотела скрыть свой лик.
Завеса храма разорвалась после ужаса такого.
И тут Адам из глубины воззвал: «Даруй спасенье!
О Боже, извлеки меня из ада силой воскресенья!»
VII.
Пришёл Христос и Жизнь в наш ад принёс,
Но ад Христа не смог принять всерьёз.
Он как приманку проглотил Небесный хлеб,
Но на крючок попался к Богу и ослеп.
И боль в утробе ощутил и закричал:
«Я не могу переварить тебя, хотя ты замолчал.
Мне непривычна эта пища, признаюсь,
И я тебя и эту боль, скажу, боюсь.
Из тех, кого я раньше поглощал, никто
Меня не беспокоил, мол, за что?
Мне про тебя Адам сказал, наверно, это тот,
Кто наказать тебя чрез воскресение придёт».
VIII.
И рек Адам: «Наверно, вспомнишь ты теперь
Слова мои, что Царь сильней, чем Зверь.
Ты думал, что слова мои совсем пусты,
Но опыт показал, что ошибался ты.
Лишишься не меня, но всех приспешников своих,
Один останешься, ни мёртвых, ни живых.
Христа на древе видел ты повешенным, ну что ж.
Теперь тебя он свяжет, и прервутся зло и ложь.
Ликуя, не могу тебя я, диавол, не спросить:
Где ад твой и держава, что хотели победить?
Ты силу зла в себе тысячелетьями копил.
Бог силой воскресения её навек разбил.
IX.
Рыдая, ад сказал: «Иону кит извергнул,
Я ж изблюю Христа и христиан сейчас.
Словам Адамовым я вовсе не поверил,
Хоть он меня предупреждал не раз,
Что буду сам Христом я свергнут с трона.
Я ж говорил надменно: “Никогда!”
Но вот слетела вниз моя корона,
Угасла моя прежде яркая звезда.
И все, кто верил и служил во славу
Тьме, аду, мне, кто суд земной вершил,
Теперь кричат: “Не сохранил державу.
Бог воскресением твоё царство сокрушил!”»
X.
Христос, придя, унизил твою силу,
Он образ мой всецелый воспринял,
Он веру укрепил и, Господи, помилуй,
Тебя он в бегство обратил и спас меня.
Я драгоценной кровью весь искуплен,
Тот, кто нетленен, силу дал не тлеть.
Вокруг тебя же мир угрюм, насуплен,
Гробы пусты, а ты посажен в клеть.
Где, жалкий, твоя мощь и где засовы,
Победа, ад, держава, сила слова?
Не ждёт тебя ни утешенье, не спасенье.
Иисус разрушил твою силу воскресеньем.
XI.
Вознёс на небо меня Тот, кто в бездну
Тебя, диавол, сбросил без труда.
Ты побеждён, а я освобождён от бедствий.
Ему теперь я сопрестолен навсегда.
Он принял, своей мощью обновил мне тело,
Его нетленным и бессмертным сделал.
Никто, кроме Всевышнего, наверно,
Не смог бы миром овладеть мгновенно.
Меня же крепко ослепила красота
И простота благословенного Христа.
С ним вместе вечно буду царствовать теперь я.
Ты не владеешь мной, и ад твой заперт дверью.
Где твоё царство, что убить хотело наши души?
Бог твою силу воскресением разрушил.
