Рассмотрев в качестве примера Крымскую войну или Восточную войну 1853-1856 годов, мы видим, что считать ее проигранной в чисто военном смысле никак нельзя. А геополитические приобретения России, совершенные «под шумок» этой войны к великому негодованию классиков марксизма, с лихвой перекрывают ее временные неудачи.
Но вместе с тем, очевидно, что общие результаты этой войны оставили болезненный след не только в русской политике, но и в русском национальном самосознании, сказывающийся и сегодня. До сих пор существует ощущение проигранной нами войны. Но если это не военный проигрыш, то тогда – какой?
На этот вопрос и постараемся дать посильный ответ.
КРЫМСКО-МИРОВАЯ ВОЙНА И ЕЕ ИНФОРМАЦИОННЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ. Новая стратегия информационной войны. Как уже было сказано в заключение предыдущего очерка, Россией была проиграна не война горячая ‒ «военная», а совершенно другая война ‒ холодная, межцивилизационная. И оружием в ней была война холодная, которую мы называем информационной.
Сама информационная война, как бы ее ни называли, стара как мир. Недаром современные изобретатели термина ссылаются на труды и идеи Сун Цзы. Информационные войны, ведущиеся одним или несколькими государствами против их непосредственного врага, имеют многовековую историю. Однако, до времен Крымской войны и предшествующих ей лет, в большинстве случаев это были лишь ограниченные по времени вспомогательные акции, подчиненные решению текущих задач военно-политического характера. Типа антианглийской пропаганды во французской печати при Наполеоне, или антифранцузской в германской печати времен Бисмарка.
Все эти кампании нельзя даже сравнить с той планомерной и рассчитанной на долгие годы стратегией антироссийской агитации и пропаганды в Европе, набравшей силу со второй половины 1830-х годов. Свой максимум эта антироссийская кампания достигла в непосредственно предвоенный период и во время самой Восточной войны. Но и по окончании войны ее уровень практически не понизился.
Особенностью указанной стратегии стал ее тотальный характер. Пропаганда и агитация отныне велась во всех слоях и европейского и русского общества, используя самые разнообразные и изощренные способы. Наряду с привлечением средств массовой информации и широким распространением соответствующей литературы, в «общее дело» шли дипломатическая переписка, и направленное формирование светских сплетен. Сюда же подключалась устная агитация. Создавались партии, кружки и общества по интересам.
Уже во время самой Восточной войны результатом этой широкоохватной деятельности должно было стать не только и не столько создание информационного вакуума вокруг боевых действий в России, сколько формирование негативного имиджа России не только в европейском, но и главное − в русском обществе.
И вот эта информационная стратегия заражения и разложения России изнутри при «благожелательной помощи» извне достигла много больших успехов, чем англо-французский экспедиционный корпус в Крыму.
Во время самой войны эта стратегия сыграла, впрочем, и свою «военную роль».
В борьбе за Севастополь быстро выяснилось, что воевать с русской армией и морской пехотой очень трудно. Значительно проще их оболгать.
У «союзников» оказалось в руках такое мощное и самое современное на тот день средство массовой дезинформации, как телеграф. У нас в Крыму его, к сожалению, не было. Поэтому в Европе, а затем и в Петербурге о подвигах просвещенных европейцев и о неудачах «русских варваров» узнавали из европейских газет и дипдонесений значительно раньше, чем своя информация из-под Севастополя попадала в Петербург.
Так был произведен первый крупный эксперимент манипулирования сознанием мирового сообщества. И надо сказать удался он блестяще!
ВОЙНУ ПРОИГРАЛА «РУССКАЯ ПАРТИЯ МИРА». Между тем вскоре после войны выяснилось, что экономики Англии и Франции были перенапряжены. И, если бы после оставления Южной стороны Севастополя, а еще лучше – после падения Карса, − Русский царь просто сказал, что для нас война только начинается, а в следующем году еще и чугунку в Крым протянем, да кучу войск туда подвезем, то это вызвало бы финансовой крах на биржах Лондона и Парижа.
Но Императора вместо этого дезинформировали нашими поражениями и западными победами. Войну проиграла исключительно «русская партия мира». В этом единодушны такие разные люди, как генерал А.Н. Куропаткин и историк С.М. Соловьев.
Отсюда, в частности, неприятные особенности Парижского мира, ставшего в какой-то степени первой духовной капитуляцией Третьего Рима.
На Парижском конгрессе 1856 года Россия отказалась от своего статуса единственного протектора православных в Османской империи. О том, что мировым сообществом этому отказу было придано решающее значение, говорит хотя бы то, что по настоянию Англии отказ был внесен отдельной статьей в мирный договор.
Английское требование содержало в себе очевидный антирелигиозный вызов. Отныне все претензии к Турции Россия могла предъявлять исключительно в светском контексте. Если и велись у нас потом войны с Турцией за освобождение православных, то формально носили уже не религиозный, а обычный внешнеполитический или территориальный характер.
ПРОИЗОШЛА РЕЛИГИОЗНАЯ И ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ РОССИИ. Конечно, если бы русское общество после унижений Восточной войны и Парижского мира сплотилось вокруг престола под знаменем Православного Самодержавия, если бы продолжилось религиозное возрождение предыдущего царствования, то Россия, несомненно, сумела бы возвратить себе право религиозного суверенитета над православными подданными султана, как возвратила в 1870 году право на Черноморский флот.
Но случилось нечто совершенно обратное. Победа Европы в информационно-идеологической войне вызвала как следствие победу либеральных настроений в русском «образованном» обществе. Победу либерального и революционно-демократического направления в общественной мысли России.
Так, славянофилы и западники николаевских времен имели примерно одинаковое общественное признание, причем не все западники были настроены антиправительственно. Но идейные лидеры «шестидесятников», а тем более их последователей, почти все входили в антиправительственный лагерь. Именно из этих кругов пошли гнусные бредни о «севастопольском погроме», и более того, «о победе просвещенной Европы, благодетельной для дикой России».
В предыдущем очерке были приведены слова Данилевского, о том, что Крымская война показала, что нас ненавидит вся эта Европа, и слева, и справа. Но далее он там же говорит, что это новое знание весьма своеобразно было воспринято большинством наших «образованных людей», привыкших «смотреть европейскими глазами на все наши дела», и считавших, что «Европа ополчилась на нас, дабы наказать нашу нестерпимую гордыню.
Нашу гордыню, – восклицает Данилевский, ‒ любопытно было бы посмотреть на эту диковину! [Прервав на секунду классика, скажу: мне тоже было бы любопытно!]
В чем, когда и где проявлялась она? Еще после Восточной войны ходила по рукам рукопись, справедливо или нет приписываемая профессору Грановскому, где именно представлялась Восточная война справедливым возмездием за нашу политическую гордыню, хотя, в сущности, она [война] была произведена выходившими из границ политическими смирением и скромностью».
Как, добавим мы, и все последующие войны России…
Подобными людьми захвачены были практически все средства массовой информации, причем ситуация уже не изменилась до 1917 года, и очень напоминала таковую 1990-2020-х годов. Антирусские по своему глубинному содержанию СМИ смогли заглушить голос национально и православно мыслящих русских людей, и просто тех, кто хоть как-то протестовал против ускоренной модернизации России по общеевропейскому образцу.
Фактически произошла религиозная и идеологическая капитуляция России – вначале в лице ее образованных слоев − перед западными ценностями.
РОССИЕЙ БЫЛ ПРОИГРАН ГЛОБАЛЬНЫЙ МЕЖЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ КОНФЛИКТ. Реформы Александра II стали следствием этой капитуляции. В результате этих реформ Россия стала не просто «более европейской страной».
Она утратила то внутреннее единство, которое позволяло еще недавно утверждать, что русская православная цивилизация может успешно развиваться по своим внутренним законам, не следуя нормам буржуазного права и протестантско-ростовщической этики.
Сословно-корпоративные механизмы, которые более двух столетий, с избранием на трон Михаила Романова, сплачивали русское общество, обеспечивали в целом его внутреннюю стабильность и позволяли в моменты серьезных внешних угроз давать успешный отпор, были в результате реформ в значительной степени утрачены.
Патерналистская модель отношений в русской деревне была просто грубо сломана и не заменена фактически ничем, что, в конечном счете, открыло дорогу либеральной и революционной агитации. После утраты внутренних скреп дело развала и распада Российской Империи, и ее государственного строя значительно облегчалось.
Так что Россией была проиграна не просто локальная война, но глобальный межцивилизационный конфликт.
О ПОСЛЕДСТВИЯХ «ТИХИХ КАПИТУЛЯЦИЙ». Еще важный момент. Во все времена, начиная, по крайней мере, с Ивана Грозного, в России наличествовала «пятая колонна». К царствованию Николая Павловича она заняла прочные позиции в русском высшем обществе. Первым откровенным обнаружением этой колонны стало выступление декабристов. Решительные действия Николая заставили эту колонну съежиться, и до поры затаиться.
Но сразу после смерти «железного императора» наша «прогрессивная» или «образованная» публика, она же «общественность» высунула голову, принюхалась. А тут такая благодать ‒ родную страну поносят! И даже со страниц родной печати! Правда, пока со ссылкой на «Рейтер» или «Тайме», или что у них там тогда было. «Пари тужур» какой-нибудь.
Результат известен.
Реформы 1860-х годов, ставшие следствием нашей идеологической капитуляции, и возросшие возможности средств массовой информации увеличили численность это колонны многократно. У наших врагов появилась возможность вести пропаганду во всех слоях общества. Причем свою ‒ для каждого слоя. Единственным условием принятия этой пропаганды была измена православию, или, по крайней мере, равнодушие к нему.
Измена Православию исторически мгновенно превращалась в измену Православному царю, а за ним и России православной. Неверие влекло за собой неверность. Неверность – измену.
Окончательный успех «пятая колонна» одержала в Феврале 1917 года, но посильный вред старалась приносить и раньше. [Сравните действия пошитой по тем же лекалам «пятой колонны» советского образца в 1985-1993 и далее годах].
И последнее, не менее важное. После тихой капитуляции на Парижском конгрессе 1856 года крупномасштабных войн Императорская Россия больше не выигрывала. Если их и выигрывала Русская армия – наименее зараженная часть общества, то за дело бралась «русская» дипломатия и сводила успехи армии к почти абсолютному нулю. Это – к сведению.
Честь имею.
Борис Глебович Галенин, военный историк
Литература
1. Волковский Н.Л. История информационных войн: В 2-х т. СПб., 2003.
2. Галенин Б.Г. Цусима – знамение конца русской истории. М., 2009, 2010 (Т. I. Кн. 1. Ч. 3-я. Глава 3: Крымская война как война мирового глобализма с Россией).
3. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.
4. Дипломатический словарь. Т. 2. М., 1950.
5. Дубровин Н.Ф. История Крымской войны и обороны Севастополя в 3-х т. СПб., 1900.
6. Ермаков А.В. Столкновение с бездной. Крымская война 1853–1856 годов и проблемы глобализации // Православие.Ru 12.01.2009.
7. Кисин С.В. Император Николай I и его эпоха. М., 2020.
8. Куропаткин А.Н. Русско-японская война. СПб., 2002.
9. Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Тт. 9, 11 и 12.
10. Панарин И.Н. Информационная война и геополитика. М., 2006.
11. Раш К. Время офицеров. М., 2007 (глава: Война за Ясли Господни).
12. Соловьев С.М. Из неизданных бумаг С.М.·Соловьева. // Русский вестник, май, 1896.
13. Стариков Н.В. Преданная Россия. М., 2007 (глава 11: Как Англия и Франция напали на Россию).
14. Тарле Е.В. Крымская война: в 2-х т. М.-Л., 1941-1944.
14. Татищев С.С. Внешняя политика императора Николая I. СПб., 1887.
15. Тюрин А.В. Правда о Николае I. Оболганный Император. М., 2010.
16. Шигин В.В. Загадки золотых конвоев. М., 2009.
