Уходит традиция чтения литературы, т.к. телефон пожирает всё время

«По результатам опроса ВЦИОМ, молодёжь не знает современных литературных авторов, предпочитает тексты в интернете. Во время летних каникул 29% опрошенных школьников прочитали одну книгу, 22% - три или четыре книги. На вопрос, какие книги произвели на вас наибольшее впечатление, большинство ответило, что Гарри Поттер», — пишет в своём блоге российский политолог Сергей Михеев.  

Автор блога считает, что это общее падение уровня образования. «Другой вопрос, — говорит он, — что это общемировая тенденция. При всех претензиях к советскому прошлому надо признать, что Советский Союз научил читать огромное количество людей. Стали ли они от этого более счастливыми, это вопрос, но лозунг о том, что Советский Союз, это самая читающая страна в мире, было правдой».

По мнению Михеева в определённой степени мы сейчас опускаемся на общемировой уровень, потому что средний европеец или американец, не говоря уже о среднем азиате или латиноамериканце, вообще ничего не читает. «Всё то, что было принято читать у нас, в Советском Союзе, — продолжает он, — русскую и зарубежную классику, философию, средний западный человек вообще никогда не читал. Знание русских и общемировых классиков литературы является привилегией очень нежирной прослойки западной, в первую очередь европейской, интеллигенции. А какой-нибудь средний выпускник public school в Америке вообще ни хрена не знает».

«Здесь сказывается наше маниакальное стремление стать такими же, как весь цивилизованный мир. Примерно такими и становимся. Чтение западной литературы, это, как правило, чтение фэнтези. Наше стремление стать такими же, как весь цивилизованный мир, оно, к сожалению, привело к снижению планки образования, потому что весь так называемый цивилизованный мир вообще не сильно образован. Там хорошие узкие специалисты, но если говорить об энциклопедическом образовании, или широком кругозоре, как это называлось в советское время, там были проблемы всегда, есть они и сейчас.

К тому же весь мир вошёл в новую технологическую эпоху, связанную с интернетом, с мобильной связью, и в целом, вся структура потребления информации съехала в сторону потребления коротких сообщений, коротких картинок, коротких видеороликов. Это технологически завязано на сам характер тех устройств, которыми мы пользуемся, потому что читать все тома Достоевского или все тома «Войны и мира» в телефоне просто невозможно», — отмечает Михеев.

По словам политолога уходит сама традиция чтения литературы, потому что телефон, интернет и видео пожирают всё время. «Более того, — отмечает автор, — сама система образования, и наша в том числе, фактически пересаживает, переориентирует школьника на интернет. В интернете сжатая подача, комиксовые форматы, такие тезисные вещи. Детям в школе говорят, что задания найдёте в интернете. Журнал в интернете, доклад написать – в интернете. Мы с одной стороны плачемся, что они перестали читать, а с другой стороны, вся школьная и вузовская программа направлена только туда, в интернет. Насколько данные в интернете верифицированы, насколько они истинны, это никого не волнует, потому что системе образования удобнее технически перенаправить детей туда, чтобы меньше было заботы самим. Почему многие родители покупают мобильные телефоны, игры? Чтобы дети к ним не приставали. К сожалению, наши педагоги поступают ровно точно так же. Им легче отфутболить в интернет, чем самим что-то объяснять, сидеть, заниматься и прочее».

Ещё одна причина, по мнению политолога,  кроется в самом характере массовой культуры: «Вся современная массовая культура, формируемая Западом, она вообще не про поиски смыслов. А литература, глубокая, хорошая, она всегда про поиски смыслов. Массовая культура, это про форму, про яркую обёртку, про обложку, про сиюминутные страдания или удовольствия, про то, над чем не надо сильно думать. Это легче продаётся, и потому что, на мой взгляд, как верующего человека, уводит от раздумий, а зачем мы вообще живём. А чтобы человек не думал о смыслах жизни, надо потреблять всякую белиберду, а действительно глубокая литература, она не про белиберду. Она про то, зачем человек живёт, что есть добро и что есть зло. Вот чтобы ты не думал об этом, тебе надо всё время забивать мозги бесконечной кашей всяких разных новостей, ненужных картинок, идиотских роликов.

Опять же, это всё про эсхатологию, про движение к концу света. Чем меньше человек разбирается в себе и окружающих, чем меньше он задумывается о добре и зле, тем легче его охмурять. А средством является эта бесконечная цветная каша, которая льётся тебе в башку, и чтобы у тебя секунды не было подумать, что такое я, зачем я живу, что хорошо, а что плохо.

К тому же массовая культура целенаправленно работает над опошлением и превращением в комикс литературных произведений, опуская всё на уровень внешней канвы».

Михеев утверждает, что согласно опросам, средний американец «не читал никакого Хемингуэя, никакого Сэлинджера он не знает, и Джека Лондона они не знают. Даже это им не известно. Если и знают, то только по кино, а как Голливуд снимает, это отдельная песня. Если в 40е, 50е и 60е годы и были попытки осмысления чего-то, то сейчас этого нет даже близко. Сейчас это компьютерная графика, бесконечные гэги, шутки, трюки и больше ничего. А кино, претендующее на смыслы, это обычно кино про каких-нибудь маньяков, извращенцев, и это подаётся как артхаус, как что-то глубокомысленное, а в реальности это просто помойка».

«Классическая литература может быть забыта, так же как когда-то были забыты древние языки. Они как бы есть, но на них никто не говорит. Это останется уделом очень небольшой кучки людей. В конце концов, это ведь не мы с вами написали, и не Политуправление Минобороны, рассказ Брэдбери "451 градус по Фаренгейту". Это же он написал ещё в 60е годы. Он писал о том, что никто ничего не хочет, и не будет читать. Он описывал действительность, при которой в комнате на полу, на потолке, на всех четырёх стенах установлены телевизионные экраны. Сейчас они заменены другими экранами и экранчиками, один у вас в кармане, сто экранов вокруг нас. Это он написал, потому что чувствовал тенденцию западного мира. Мы в те годы этого не понимали, потому что в Советском Союзе литературное чтение в значительной степени насаждалось умышленно», — заключает Сергей Михеев.