Наверняка. И с чем это связано? С упрощенной схемой получения гражданства и сокращением сроков вида на жительства? Ни для кого не тайна, спрятанная в исторических архивах, что Дальний Восток осваивали русские и украинцы, белорусы, литовцы и латыши, эстонцы и финны. Были деревни Рюрик (Кормино) и Лембет, больше половины приморских деревень носят белорусские названия, как Бровничи недалеко от Партизанска, или Ляличи. В городе Фокино есть большая украинская община, сохраняющая традиции, язык и культуру Малороссии. Существует татаро-Башкирская община «Туган Ил».
В каждом втором жителе Приморского Края течёт украинская, татарская, польская, а то является, как говорят, чистокровным малороссом или выходцем из Закарпатской Руси. Это история моей малой родины, развивавшаяся на протяжении более века. Во времена СССР большая семья строила города и порты, дороги и заводы, трудилась на плавбазах и китобойных судах, выращивала яблоки в колхозных садах, добывала древесину... и зарплаты были на порядок-два выше, чем в Центральной части Союза, например.
Но в последние годы всё изменилось. Перспектива стать рыболовом в крупной рыболовецкой организации, как База активного морского рыболовства в Находке, не осуществима. Нету той мощи и стати, романтики, несмотря на тяжелый труд моряка. Да и народом Приморье оскудело. Если шестьдесят или пятьдесят лет назад со всех уголков огромной страны сюда ехали люди, «за длинным рублём», но оставались навсегда, создавая неповторимый многонациональный Советский ансамбль, либо по зову Партии и Правительства призывались на великие стройки, как строительство Порта Восточного, то сейчас кроме торгашей из далекой Ферганы, к примеру, в нашу сторону никто не смотрит. Потому что тогда работали на благо Родины, знали, что почётно. Зато отток славянского населения просто катастрофический.
Какую профессию выберет молодой человек, получив диплом офис-менеджера, когда, кроме «офисного планктона», никого больше в ВУЗах по большей части не готовят, а если молодой человек получает диплом специалиста в области нефтехимической или газовой промышленности, то стремится покинуть родное гнездо или пойдёт, на худой конец, в охранники, чтобы заработать на хлеб с маслом.
Будет ли востребован журналист? Нет. Потому что журналистика в Приморье неприбыльное, невостребованное и неперспективное дело. Писать статейки, критикующие Церковь, особого блогерского ума не надо, да и знаний в русском языке тоже. Водителем? Да вы что! Во Владивостоке уже не увидишь русского человека за рулём общественного транспорта. Процентов семьдесят в очереди на ипотечный кредит — узбеки и таджики. В основном они покупают частные дома. Не абы какие, а за пять-шесть миллионов рублей. Сможет ли тридцатилетний русский таксист с двумя детьми где-то на периферии в таком городе, как Партизанск, заработать на выплату ипотеки, содержать жену и своих малышей, получая пятнадцать - двадцать тысяч в месяц?
Вообще, какой-то перекос идёт в миграционной политике. Лет через пять-шесть мы получим своё движение BLM, если число мигрантов из Средней Азии достигнет критической массы.
Михаил Юрьевич Красильников, православный журналист, Приморский край, город Находка
