Сколько ещё ждать Донбассу?

Похоже, что все уже позабыли недавние, вызвавшие столько откликов, события в Донецке. Напомню, что в январе с.г. там была обнародована т.н. «Русская Доктрина», объявившая Россию единственным постоянным русским национальным государством и предлагающая в перспективе воссоединение ныне разделённого между Россией и Украиной русского народа. И как само собою разумеющийся вывод из этой доктрины прозвучали слова М. Симонян, никого не оставившие равнодушными: «Россия, матушка: забери Донбасс домой!».

Сам Донбасс уже семь лет просится домой, но Россия не обращала на это внимания. Но иное дело, казалось бы - хотелось верить! - когда слова эти произносит человек, как-никак приближённый к российской власти. И тем более хотелось верить, что просьба Донбасса в этот раз точно услышана, когда уже сам Президент заверил: «Донбасс мы не бросим!».

Очень хотелось верить!

Но...

Но куда деться от того факта, что за эти семь лет в России произнесено немало очень хороших слов о Донбассе — а между тем дело так и не сдвинулось с той мёртвой точки, на которой оно застряло в начале 15-го года? Сам Президент как-то обмолвился, что поставил свечку за ополчение Новороссии - и где теперь Новороссия? «Проект закрыт», как говорят те, для кого нет сущностей, а есть только видимости, которые используют и отбрасывают по мере необходимости, т.е. в угоду сиюминутной повестке, как это случилось, в частности, и с идеей Русского мира. Проект закрыт, а тех кто, поверив в него, выходил на улицы Одессы и Харькова, Днепропетровска и Херсона — эти люди бойким пером российского журналиста определены в «криптобандеровцы», а бойкими устами российского же политика — в «недостаточно русские».

Остался от всей Новороссии один только Донбасс, но и он для официальной России — только часть Украины: по-прежнему «безальтернативными» продолжают считаться похабные минские договорённости. Героическое антибольшевистское сопротивление наших дней неустанно ругает похабный брестский мир. Но, между прочим, первым назвал этот мир похабным как раз подписавший его Ленин. Советская Россия денонсировала брестский мир при первой же возможности - как только рухнула кайзеровская власть в Германия. А до этого она со своей стороны приближала этот день как могла, ведя революционную агитацию среди немецких военнопленных и даже в самой Германии. Не зря ведь немецкие власти выслали из Берлина советских представителей.

А сегодня?

«Минск» предлагается рассматривать только в качестве блестящего дипломатического успеха - где же тут говорить о его похабности (что, впрочем и не удивительно, если вспомним, кто является автором этого успеха). Деятельность же российского посольства в Киеве явно не даёт украинским властям поводов к применению к нему санкций. Да и вообще Россия делает всё от неё зависящее, дабы не перестала существовать Украина (вопреки заверениям ура-патриотов, что Украина вот уже совсем скоро совершенно точно развалиться).

Похабен был мир брестский, но минский мир его похабней.

Одним словом: продолжать и в наши дни жаловаться на брестский мир столь же бессмысленно, как и продолжать жаловаться на ошибки большевиков, создавших украинское государство и отдавших ему «зачем-то» Донбасс. Большевики совершили ошибки, м.б., даже и преступные; но в конце концов в 14-м году Россия получила возможность ошибки эти исправить. Не каждому народу даётся такая возможность. Но Россия им, по большому счёту, не воспользовалась. И продолжать после этого вспоминать об ошибках прошлого значит только отводить внимание от ошибок настоящего.

Именно эти ошибки и мешали до конца и без задних мыслей поверить в слова и г-жи Симонян, и Президента. Уж слишком слова эти шли вразрез со всей действительной и неизменной на протяжении этих семи лет политикой России!

И вот г-н Песков спешит разъяснить, как правильно понимать слова Президента, и оказывается, что понимать их надо вовсе не в том смысле, который поспешило приписать им общественное мнение. (NB Какая это, должно быть, неприятнейшая должность: гасить чрезмерный восторг, который у граждан страны могут вызвать выступления её руководства!) По словам г-на Пескова, в Донбассе «живут русские» (sic! Последнее время даже об этом факте российская власть предпочитала не вспоминать), которые «лишены социального обеспечения со стороны своего государства - Украины». Вот в этом именно вопросе Россия не собирается бросать Донбасс, и далее оказывая ему гуманитарную помощь. О том, что сами жители Донбасса уже давно не считают Украину «своим государством» - ни слова. Как и о том, что это «своё государство» не только «лишает социального обеспечения» тамошних русских, но и убивает их. А уж о том, чтобы со всем этим, наконец, что-то надо же делать - тем более.

Воистинно можно только поражаться терпению жителей Донбасса, которые тем не менее продолжают верит в Россию!

Но, справедливости ради: вряд ли г-н Песков на самом деле мог сказать что-либо иное. Если бы мы и предположили, что Россия в те дни на самом деле готовила какие-то решительные действия в отношении Украины, то следовало бы вспомнить, что и накануне введения своих войск в Крым Россия отрицала наличие у неё каких-либо намерений в отношении полуострова. И если мы сейчас действительно всё-таки находимся в ситуации, как накануне возвращения Крыма, то узнаем мы об этом только постфактум.

Но что значили бы на деле эти слова: возвращение Донбасса (или по крайней мере: признание его республик)? И для чего бы России, собственно, делать это?

Прежде всего: что именно Россия присоединила бы себе? Если подразумеваются народные республики в теперешних своих границах, то очевидно, что речь идёт только об огрызках собственно республик. Понятно, что о Новоросси тут и вовсе речи нет. Но даже присоединение всей территории ДЛНР ещё не означало бы окончательного решения украинского вопроса, а только очередную его отсрочку. Но даже если ограничится, хотя бы в настоящий момент, одним только Донбассом, то как освободить те части республик, что сейчас находятся под властью Киева?

Можно избрать путь войны, о которой уверенно пишут, что она будет малой и победоносной - настолько уверенно, в частности, в отношении её победоносности, что некоторые грезят уже и об «освободительном походе» на Харьков и даже на Киев! Победоносность будущей войны, наверное, не вызывает сомнений, но окажется ли она действительно малой, как во времени, так и в пространстве? Не следует забывать, в частности, что украинские вооружённые силы не тратили эти семь лет зря. Впрочем, не следует забывать и то, что люди, которые в 14-м году не ввели российские войска, а затем удержали ополчение от броска на Мариуполь, причём в условиях гораздо более благоприятных, чем ныне, и по сей день занимают свои должности.

Возможно, что российская власть, вместо «освободительного похода», надеется на повторение Русской весны. Ведь она и вообще предпочитает, чтобы её проблемы решали за неё другие. Надежда на заокеанского благодетеля не оправдалась: он не преподнёс нам Украину на серебряном блюде - так, быть может, это сделают её жители? Даже автор мерзкого словечка «криптобандеровцы» теперь призывает к созданию на Украине «пятой колонны», хотя непонятно, из кого именно он предполагает её создать, и почему он вообще думает, что найдётся много охотников идти на такое дело. Назовём вещи своими именами: и российское государство, и российская общественность после 14-го года очень мало сделали для того, чтобы на Украине прибавилось сочувствия к России, и скорее даже пожалуй наоборот. Российское государство не заметило тех, кто семь лет назад просился в Россию. А российская общественность всех жителей Украины скопом причисляет либо к украинцам (они же - глупые «хохлы», до которых нам нет дело), либо к русским (а если сам человек считает иначе, он тут же оказывается врагом народа). Теперешнее состояние умов на Украине не только делает маловероятным сейчас повторения Русской весны - вероятно, что и «освободительный поход» вовсе не был бы воспринят в качестве такового местным населением.

Но для чего, прежде всего, России присоединять себе Донбасс? Да и хочет ли она этого на самом деле? До сих пор это совсем не было очевидно; наоборот: помимо заклинаний о «безальтернативном Минске», говорили о том, что сохранение Донбасса в составе Украине укрепит позиции тамошних пророссийских сил. После новейшего же обострения, после «Забери Донбасс домой» и «Донбасс мы не бросим», нам попался на глаза такой комментарий: присоединение Донбасса случилось бы «не потому, что этого так хочет российская власть. Потому, что к этому вынуждает политика Запада».

Положим, что это всего лишь частное мнение одного наблюдателя; но разве не вписывается оно в российскую политику, с её «Минском» и «воюющими между собою украинцами»? «Если мы присоединим Донбасс, то только против нашей воли». Но, как говорится: не мытьём, так катанием. Главное ведь, чтобы наконец состоялось хотя бы частичное воссоединение русского народа, и какое дело до того, что сама российская власть не очень этого и хотела.

На самом же деле это очевидно не так. Основа такого воссоединения была бы самой шаткой, ибо легче всего отказаться от вынужденного действия, коль скоро нужда в нём отпадает. Иными словами: присоединив республики по давлением Запада, легко было бы отказаться от них, как только этого давления не стало бы. В таком случае признание или даже присоединение народных республик на деле оказалось бы всего лишь повышением ставок в торге с Западом. «Мы возвращаем Донбасс - вы признаёте Крым».

Дело тут, разумеется, не в том, что российское руководство по-прежнему «находится в плену советской идеологии» - о таком даже смешно говорить. Если бы российская власть руководствовалась хотя бы советской идеологией, она, вероятно, поставила бы себе целью восстановление союзного государства по крайней мере в составе славянских республик. Но даже куцый союз с Белоруссией дышит на ладан, и если бы в ближайшее время его всё-таки стали укреплять, то опять же потому, что «к этому вынуждает политика Запада», а не потому, что этого требуют национальные интересы России. Нет: беда вовсе не в том заключается, что правящий слой России опирается на «не ту» руководящую идею - беда заключается в отсутствии у него вообще такой идеи, помимо желания встроиться в «цивилизованный мир», прежде всего на личном уровне. Именно это в конечном счёте и является предметом торга, в котором Донбасс только разменная монета.

Но разве не меняется в самое последнее время политика российского государства к лучшему - разве не разворачивается оно наконец в сторону русских национальных интересов? Вот, напоминают нам, и Русскую Доктрину приняли, причём даже «на государственном уровне», и «дискурсивный сдвиг пошёл»... Короче: «Наберитесь терпения - ещё терпения - в России надо жить долго!» - бодро утешают нас.

Жить долго — это, конечно, хорошо: особенно если у вас со здоровьем всё в порядке, и если вас, предположим, не обстреливают вооружённые силы Украины. Но как долго всё-таки вы предлагаете жить, т.е. терпеть, жителям Донбасса? «Русскую Доктрину приняли на государственном уровне» - помилуйте, какие же это, при всём к ним уважении и сочувствии государства - Донецкая и Луганская народные республики? И существуют они (в обрезанном к тому же, повторюсь, виде) лишь постольку, поскольку Россия помогает им выживать, и считаются они при этом даже Россией всего лишь «самопровозглашёнными республиками».

Итак, сколько же ещё ждать и терпеть Донбассу (и России), прежде чем официальная Россия, наконец, увидит в нём самодостаточную цель, а не средство?

Сто лет назад С. Дурылин размышлял: «История скупа: она может и не отпустить ни сил, ни средств», т.е. сил и средств на продолжение русской истории. Тогда она сил и средств всё-таки отпустила, ибо советский период, конечно, является частью русской истории, а не отрицанием его. Но можем ли мы быть так уверенными, что Провидение расщедрится ещё раз? Семь лет назад она дала России шанс — дай Бог, чтобы он ещё не оказался исчерпанным до конца.

Александр Яковлевич Коппенол, православный публицист, Голландия