Расстрел детей в 2018 г. восемнадцатилетним психически нездоровым парнем в Керчи и недавнее, аналогичное по опасности преступление, явно психически нездорового «стрелка» в Казани, ожидаемо приводит к предположению о несовершенстве действующей системы выдачи разрешений на оружие.
Похоже, что государство пока не может изменить ситуацию. Потоком идут предложения депутатов, чиновных людей, которые сводятся к тому, чтобы пересадить музыкантов в том же оркестре, то есть что-то поменять внутри системы. К примеру, увеличить возраст для получения разрешений на оружие, изменить требования к условиям хранения…
Но ведь суть дела в том, что от внимания разрешительной системы ускользает факт антиобщественных настроений кандидата на владение оружием! Ускользает его конфликт с обществом, расстройство общественных навыков, деградация в сфере межличностного общения, расстройство во взаимодействии с людьми внутри конкретного коллектива, неясность его жизненного статуса. То есть учится ли человек, работает ли, а если нет ни того и ни другого, то есть ли у соискателя прав на оружие средства к существованию?
Разрешительная система советского прошлого исходила из факта, что все граждане страны работают или учатся, либо пенсионеры, соответственно имеют связь с обществом. У любого из возможных статусов были те или иные гарантированные источники доходов. Сам я в советском прошлом владельцем оружия не был, а интернет по этому поводу не помог, но есть основания думать, что, наверняка, не обходилось без характеристики с места работы или жительства.
Один из друзей, приобретавших оружие еще в конце семидесятых, подтвердил, что представлял характеристику от участкового инспектора милиции. Так или иначе, но кандидат на владение оружием проходил сито общественного контроля. Потому как даже участковый в те времена был выразителем общественных интересов, лично знал и владел реальной информацией о всех жителях своего участка. Таким образом, общество, через людей лично знавших соискателя, так или иначе, прикасалось к разрешению на допуск человека к оружию. Ныне мы имеем формальный, автоматический допуск по типу: на учете в ПНД не состоит, наркотики не употребляет. Все! Получи ружье!
Если сейчас стали распространенными или только появились такие виды расстройств личности, которые формальный психиатрический контроль не замечает, то, очевидно, нужно возвращаться к испытанным способам прошлого, которые гарантировали результат. Так как подобных расстрелов в прошлом никогда не было.
Этот необходимо делать, несмотря на то, что в современных мегаполисах, участковому, если он и будет реально существовать, а не вести формальный прием пару раз в неделю, сложнее иметь сеть добровольных помощников и получать информацию о всем множестве зачастую быстро меняющихся жителей своей территории.
Можно использовать и что-то новое! Сегодня источниками информации о человеке являются не столько личные контакты с самими лицом или его окружением, а электронные средства, накапливающую информацию. И этой информации в различных базах данных великое множество. Но вот разрешительная система пользуется только двумя. Базами данных психо- и наркодиспансеров. В то время как уже существует электронные истории болезней и амбулаторные карты всех пациентов больниц и поликлиник.
Если пока нет технической возможности объединить и оценить различные массивы данных, то наверное, было бы правильно пользоваться сочетанием старых методов контроля за человеческим поведением и уже доступными возможностями новых систем.
Предоставления простой характеристики с места жительства или учебы сразу же выявило бы аномалии в поведении тогда еще потенциального стрелка в Казани. Так как учебу он бросил, а дома дебоширил.
И если бы участковый был обязан до выдачи разрешения навестить квартиру стрелка и его соседей, то, скорее всего, вооружение очередного психа не случилось бы.
Удивляет, что финансово-экономический статус стрелков, как в Керчи, так и в Казани был нулевым. Ни тот, ни другой не имели самостоятельных источников к существованию. Для чего оружие человеку, который пока не зарабатывает себе на жизнь и не имеет своих личных средств на банковском счете? Может быть, для того, чтобы с помощью оружия эти средства заиметь? Почему такое простое и очевидное опасение не учитывается органами внутренних дел, в ведении которых находится разрешительная система?
Можно сколь угодно говорить о тех или иных сложностях, но экономия на безопасности детей неприемлема. Третьего расстрела детей, если не дай Бог, такое случится, властям простить будет невозможно.
Павел Иванович Дмитриев, правовед, публицист
2. Государственная разрешительная система – угроза обществу!
1. Государственная разрешительная система – угроза обществу!