Святая Русь и мусорное время

Очень немногие страны определяются в национальном сознании одним (максимум двумя) ёмкими эпитетами:

Прекрасная Франция.

Старая добрая Англия.

Матерь-Индия…

И то, что Русь многие века отражалась в мышление русских как «святая», знаково…

Россия никогда не была святой: погружаясь глубже, в недра и штольни веков, мы находим крепостное право, казни типа «провести сквозь строй», разгул низменных страстей, жирование привилегированных сословий, и так далее и тому подобное – что, соединяясь суммарно, никак не тянет на святость.

Но возникновение именно этого эпитета свидетельствует о бесконечном порыве лучших душ: выше и выше, к необыкновенности чистоты и радости познания духа…

Световая сила влекла (осознано и не-) ярчайших поэтов и учёных, героев и сказителей; это заставляло лучших из лучших заниматься просветительской деятельностей, а тысячи врачей и учителей идти в народ, устраивать больницы, организовывать школы.

Именно это понятие – мерцающее серебряным и золотым небесным светом – выстраивало в коллективном сознание образ, каковым должна воссиять страна – пусть в неведомых далях, когда Китеж возникнет из вод, блистая и переливаясь духовными смыслами.

Время, в котором живёт последние тридцать лет страна, стоило бы определить, как мусорно-потребительское: время триумфа эгоизма и алчности, всего худшего, что заложено в человеке, время торжества самого низменного, пустого, испорченного в сфере культуры, унижения высокой культуры.

Какая уж тут святость?

И всё же Святая Русь не померкла в лучших сознаниях, всё же влечёт эта пронзительная чистота и высокое величие…

Не рассчитывающие на широкое признание, загнанные часто жизнью в тараканьи щели, поэты продолжают служить языку; учёные работают в лабораториях, не отвлекаясь на бесконечный карнавал соблазнов; многие и многие русские трудятся честно, хоть и получают гроши, и не менее честно растят детей…

Идеал, явленный определением «святая», продолжает быть идеалом, и, какие бы турбулентные потоки грязи и мусора ни закружили страну, не может померкнуть, ибо для того и возник, чтобы воплотиться в действительности.

Александр Львович Балтин, член Союза писателей Москвы