«Под "инклюзивным капитализмом", о котором я уже писал, у Клауса Шваба подразумевается такая социально-экономическая модель, которая "перерастает" существующий капитализм, но при этом остаётся капитализмом», – пишет д.э.н., профессор, председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова Валентин Юрьевич Катасонов в статье «В чём Клаус Шваб копирует Милтона Фридмана», опубликованной на сайте Фонда стратегической культуры.
«Существующий капитализм зародился три-четыре века назад, на протяжении истории он не раз менялся. В конце XIX – начале XX вв. капитализм стал перерастать из стадии свободной конкуренции в стадию монополистическую, что хорошо описано у В.И.Ленина в работе "Империализм, как высшая стадия капитализма" (1916 г.). В ХХ веке происходило сращивание государства и монополий, образование на этой основе государственно-монополистического капитализма (ГМК). В первые два-три десятилетия после окончания Второй мировой войны капитализм характеризовался сильным вмешательством государства в экономику под влиянием идеи кейнсианства», - напомнил экономист.
По его словам, «в 1970-е годы кейнсианство начало вытесняться экономическим либерализмом, основными идеями которого являются: 1) минимизация участия государства в экономике, упование на рынок как механизм автоматического регулирования хозяйственной жизни; 2) нацеленность частного бизнеса на максимизацию прибыли в интересах собственников капитала (акционеров)».
«Концепцию такого капитализма откровеннее всего сформулировал американский экономист Милтон Фридман (1912-2006). В 1976 году его даже удостоили премии по экономике памяти Альфреда Нобеля. Фридман прямо провозгласил то, что другие стеснялись выговаривать: никакой другой ответственности у бизнеса, кроме получения собственниками (акционерами) максимальной прибыли, нет и быть не может. А все разговоры о "социальной ответственности" – болтовня. Милтон Фридман любил повторять: "Бизнесом бизнеса является бизнес". Это очень отчётливо выражено в его статье 1970 года "Социальной ответственностью бизнеса является наращивание прибыли" (The Social Responsibility of Business is to Increase its Profits)», - отмечает Валентин Катасонов.
«Год спустя после появления этой статьи Клаус Шваб объявил о создании Всемирного экономического форума (тогда он назывался Европейским форумом менеджмента), - продолжил рассказ профессор. - А в 1973 году Шваб выступил с манифестом, в котором утверждал, что бизнес-компании должны не только заботиться о прибылях, но и работать в интересах акционеров. Это были наброски того, что впоследствии стало именоваться "инклюзивным капитализмом", или "капитализмом всех заинтересованных сторон" (stakeholder capitalism)».
«Шваб говорит, что если бы "цивилизованный мир" ("цивилизованным" на этом языке зовётся мир без СССР) сделал разворот в 1970-е годы в сторону "инклюзивного капитализма", то, вероятно, сейчас бы дела в мировой экономике обстояли лучше. Однако не стоит преувеличивать степень противоречий между Фридманом и Швабом, они не антагонисты, у них просто разные представления о том, как сделать капитализм эффективным. А в вопросе о способах установления "совершенного" капитализма у них вообще полное сходство», - уверен доктор экономических наук.
«Милтон Фридман говорил о "шоковой терапии". Здесь надо вспомнить вышедшую в 2007 году книгу "Доктрина шока: расцвет капитализма катастроф" (The Shock Doctrine: The Rise of Disaster Capitalism) Наоми Кляйн, канадской журналистки и социолога (в 2009 году книгу издали на русском языке). Доктрина шока – это универсальный набор приёмов, с помощью которых верхи разворачивают, перестраивают общество в нужном им направлении. Милтон Фридман внёс в разработку доктрины и техники шоков немалый вклад. Кляйн сравнивает Фридмана с доктором Эвеном Камероном, который в конце 50-х – 60-е годы по заказу ЦРУ проводил опыты с пытками людей, используя электрошок», - пишет эксперт.
«Философия шоковой терапии Милтона Фридмана содержит описание того, какие манипуляции надо проделать над "подопытным пациентом" – экономикой. Во-первых, следует отменить все законы и нормы, ограничивающие свободу капиталиста делать деньги, накапливать капитал. Во-вторых, надо приватизировать все сколько-нибудь прибыльные государственные активы. В-третьих, с капиталистов следует снять большую часть налогов. Одновременно должны быть ликвидированы все социальные программы, финансируемые за счёт этих налогов», - отметил Валентин Катасонов.
«Противоречия, возникающие у Фридмана, его самого не смущают. Например, отмена законов, мешающих делать деньги, предполагает, что следует отменить и антимонопольные законы, ибо где монополия, там "справедливых" цен нет, а следовательно, нет и свободного рынка. Не надо быть профессором экономики, как Фридман, - полагает доктор экономических наук, - чтобы понять элементарное: если убрать из экономики государство, на его место придут монополии – тресты, концерны, синдикаты, картели. Именно их Фридман и обслуживал».
«То, что имена Милтона Фридмана и садиста Эвена Камерона оказались у Кляйн рядом, не случайно, - уверен он. - Этот врач (Камерон) очень напоминает фашистского доктора-садиста Йозефа Менгеле, проводившего опыты над заключёнными в концлагерях. По методикам Камерона, отмечает Кляйн, обучались в 80-е годы офицеры "батальонов смерти" в Гондурасе и Гватемале. А после событий 11 сентября 2001 года методы Камерона были легализованы в США как средство борьбы с терроризмом».
«Спросите, как можно сравнивать Милтона Фридмана с Клаусом Швабом, который говорит о "социальной ответственности" корпораций, об учёте корпорациями интересов всех социальных групп, о необходимости заботиться о будущих поколениях? Можно», - не сомневается профессор.
«"Пандемия", убеждает Клаус Шваб, распахивает дверь в новую эпоху. Впереди "инклюзивный" капитализм – новая утопия, в которой, дескать, люди труда не исключаются из числа получателей справедливой доли общественного богатства, а включаются в это число. Клаус Шваб пишет: "Проблема рассинхронизации между двумя группами (теми, кто принимает решения, и общественностью), чей горизонт сильно разнится, стоит остро, и справиться с ней в разрезе пандемии будет непросто. Стремительность шока и глубина причиненной боли несопоставима с политической стороной вопроса". Знакомое слово: шок! Это в Клаусе Швабе говорит Милтон Фридман».
Комментируя некоторые высказывания Шваба, советник министра обороны России Андрей Ильницкий в статье «Геополитическая основа будущего России» пишет:
«Шваб открыто даёт установку политикам не ослаблять ограничений, призывая их не снимать карантин, с каким бы сопротивлением те ни столкнулись. Более того, – подчёркивает Шваб, – сопротивление непослушных надо давить, и способов здесь сколько угодно! Ни у кого не должно оставаться и тени сомнения – о возврате к нормальной жизни даже нельзя помышлять. Этого не будет, потому что этого не может быть никогда! Шваб – циничен, как тот санитар из анекдота – "ДОКТОР СКАЗАЛ В МОРГ – ЗНАЧИТ В МОРГ!"»
По словам профессора Валентина Катасонова, не случайно норвежский политолог Пол Стейган, оценивая план «Великая перезагрузка» Клауса Шваба, назвал его «возрождением фашизма в новом виде».
