Несколько дней назад Совет улемов Централизованной религиозной организации Духовное управление мусульман Российской федерации (ДУМ РФ) опубликовал на своем официальном сайте Богословское заключение № 5/19 о межконфессиональных браках. Примечательно, что сам документ был принят улемами (т.е. признанными и авторитетными знатоками теоретических и практических сторон ислама) еще 19 ноября 2019 г.
Совет улемов утвердил, что межконфессиональные браки, в частности, с представительницами людей Писания, на территории РФ недопустимы и возможны лишь в определенных единичных случаях по решению местного муфтия, который рассматривает и принимает во внимание все обстоятельства данного конкретного случая.
Отмечу, что людьми Писания мусульмане называют христиан и иудеев. При этом представляется несколько необычным, что «люди Писания» объявляются по сути частным случаем всех остальных, т.е. язычников (по терминологии мусульман). Коран ставит людей Писания в совершенно особенное положение, отделяя их от язычников. Люди, почитающие Божественные Писаниям - книги Таурат (Тора), Забур (Псалтирь) и Инджиль (Евангелие) – в классическом исламе пользуются покровительством мусульман. Однозначного запрета на браки мужчин-мусульман с женщинами христианками или иудейками не существует.
При этом, если уважаемые российские улемы хотят сказать новое слово в исламе, исходя из понятной заботы о единоверцах, вряд ли кто-то будет против. Обращаю Ваше внимание, что в соответствии с п. 2 ст. 15 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» государство уважает внутренние установления религиозных организаций, если указанные установления не противоречат законодательству Российской Федерации.
С другой стороны, Российская Федерация - светское государство (п. 1 ст. 14 Конституции РФ). В соответствии с п. 5 ст. 4 Закона в соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства религиозное объединение не выполняет функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления. В России признается брак, заключенный только в органах записи актов гражданского состояния (п. 2 ст. 1 Семейного Кодекса РФ). Т.о. религиозные объединения в нашей стране не наделены правом заключать браки.
В связи с этим столь прямолинейное утверждение Богословского заключения о недопустимости межконфессиональных браков требует более подробного толкования. Именно с таким толкованием выступил 11 ноября имам Москвы Ильдар Аляутдинов: «Согласно принятому документу, на территории Российской Федерации мусульманин может вступить в брак только с мусульманкой, за исключением некоторых случаев, если местный муфтий посчитает такой брак возможным. Например, если женщине близок ислам, она уважает его каноны и не будет препятствовать мужу воспитывать детей в традициях Ислама».
На следующий день с более подробными разъяснениями выступил первый заместитель председателя ДУМ РФ Д.Мухетдинов по фетве 5/19 «Межконфессиональные браки»: «В светском государстве, каковым является Российская Федерация, постановления Совета улемов носят внутриобщинный характер и обращены, прежде всего, к мусульманам, стремящимся соблюдать религиозные постулаты. Они не имеют юридической силы в прямом смысле этого слова, поскольку (в отличие от некоторых мусульманских стран с действующим правом на основе шариата), не предполагают какой-либо ответственности и наказания за их неисполнение. Богословские заключения Совета улемов апеллируют исключительно к ответственности человека перед Богом и никак иначе. … Вместе с тем, высказанные сторонними комментаторами опасения о потенциальных общественных противоречиях я решительно отвергаю именно по той причине, что в условиях светского государства постановления улемов неправомочны в системе юридических координат, они апеллируют к верующему, его совести, богобоязненности и ответственности перед Создателем».
Отметим, что Д.Мухетдинов называет богословское заключение фетвой, т.е. все же в большей степени подчеркивает не характер богословской рекомендации, а определяя данный документ как нормативно-правовой источник исламского права. Разумеется, с разъяснением Д.Мухетдинова в светском обществе согласиться легче, потому что он прямо указывает, что данное предписание относится к членам мусульманской общины и к религиозным бракам, заключаемым по законам ислама и не подменяющим собой светские браки, заключаемые в органах ЗАГС.
Для сравнения положения п. Х.2 Основ социальной концепции Русской Православной Церкви, с моей точки зрения, содержат более выверенные формулировки: «В соответствии с древними каноническими предписаниями, Церковь и сегодня не освящает венчанием браки, заключенные между православными и нехристианами, одновременно признавая таковые в качестве законных и не считая пребывающих в них находящимися в блудном сожительстве». Речь идет о венчании, т.е. церковном браке, являющемся таинством и внутренним установлением РПЦ. При этом Основы признают браки, заключенные в органах ЗАГС (в том числе и с нехристианами), в качестве законных.
Константин Борисович Ерофеев, правовед, публицист
