Слова президента о том, что наша национальная идея состоит в патриотизме, очень огорчили. Это высказывание того же порядка, что и утверждение «смысл жизни человека состоит в семье». Если «построить дом, посадить дерево и вырастить сына» является смыслом жизни, то, очевидно, жизнь совершенно бессмысленна, потому что и дом, и сын, и дерево на земле не вечны, всё через некоторое время превращается в прах и, значит, теряет смысл. У Бунина в «Жизни Арсеньева» хорошо написано: «Стал однажды Николай рисовать мне моё будущее, – ну, что ж, сказал он, подшучивая, и ты куда-нибудь поступишь, когда подрастёшь, будешь служить, женишься, заведешь детей, кое-что скопишь, купишь домик, – и я вдруг так живо почувствовал весь ужас и всю низость подобного будущего, что разрыдался...». Вопрос должен быть поставлен по-другому: в чём ве́чный смысл краткой, временной человеческой жизни. И если ответа нет, то невозможно жить. Для поиска смысла нужно выйти за границы времени, а, значит, прийти к вечности, к Богу, – другого пути просто не существует.
Здесь становится понятным, почему наши школьники, изучив множество предметов, не видят смысла в жизни: им говорили исключительно о земном. Но только тогда, когда человек начинает жить небесным, его земная жизнь приобретает смысл. Атеизм – не бунт против Бога, это недомыслие, признак незрелого и ограниченного ума, просто глупость какая-то. (Настоящий бунт предполагает несомненную веру в Бога и вместе с тем противление Ему, что есть дело бесовское и от чего избави нас Господь!) Когда атеизм становится государственной идеологией, как это было в советское время, народ глупеет.
Национальная идея – смысл жизни народа, его исторического пути. Это должен быть великий и вечный смысл, а не жалкая идейка о благосостоянии, даже если она в какой-то момент кажется целесообразной. Здесь неуместны компромиссы. В советское время была видимость великой идеи: построение справедливого общества, земная правда, которая на самом деле не может быть достигнута, а только обольщает умы. Эта «правда» на какое-то время объединила народ и дала ему подобие смысла. Сейчас нет и этой правды. Наше общество несправедливо, богатства страны принадлежат ничтожному меньшинству, ничтожному даже не по численности, а по своему духу, – впрочем, и это ещё не беда. Беда в том, что циничное и безбожное меньшинство, так называемая «элита», присвоило себе право определять сознание всего народа, владеет средствами массовой информации и воспринимает народ как быдло (вспомним высказывания Грефа).
Дела наши плохи, и мы неосознанно идём или, лучше сказать, нас осознанно ведут к катастрофе. Народ, на своём историческом пути познавший Христа (а Русь знала Христа!) и в массе своей отступивший от Него, не имеет оправдания дальнейшему существованию и должен сойти с исторической сцены, что мы и наблюдаем сейчас: русский народ вымирает. Мы, как народ, потеряв Бога, потеряли и смысл жизни. Существующая власть не способствует выживанию русских, но дело не во власти, дело в нас самих.
Бог си́лен восставить русский народ. Для этого нужна не революция, а покаяние, не патриотизм, как любовь к своему отечеству, а прежде всего любовь к Богу. Покаяние предполагает изменение образа мыслей и жизни, что трудно как для каждого человека в отдельности, так, тем более, и для всего народа, но этот путь – единственный. А «элита» сегодня есть, завтра её не станет, а каким образом это совершится, знает Бог. Осенью было много мышей, а теперь их вдруг не стало, так что не потребовалось и травить.
Смысл жизни и отдельного человека, и народа в целом – в соединении с Богом. Быть народом Божьим, построить жизнь в государстве так, чтобы были наилучшие внешние условия для достижения святости. Это звучит фантастично, но другая идея нас уже не увлечёт. Ради Христа и возрождения Святой Руси можно жертвовать жизнью, а ради «евразийства» и великой России – что-то не хочется, потому что всё это временно. Чем «великая Россия» лучше «великой Америки», о которой говорит Трамп? У нас уже сил нет для подобных строек. Великую Россию можно построить на костях народа, а Святая Русь строится на мощах святых.
Православных христиан в России сейчас действительно мало. Но эти два процента – та закваска, которая квасит всё тесто, та соль, которая останавливает разложение. Дело в качестве соли и закваски. Нам, этим двум процентам, надо обратить тщательное внимание на себя. Православие прочно там, где оно утверждается «не убедительными словами, а явлением духа и силы». Как раз этого нам и недостаёт, мы немощны. Нам надо много молиться и работать над собой, чтобы вообще иметь право называться православными христианами.
В заключение выскажу своё субъективное мнение о нашем президенте, которого многие называют «нашим лидером». Как ни горько это признать, Бог не дал нам пока «национального лидера». Нет у нас Моисея, который вывел бы нас из египетского рабства. Люди говорят так: мы двадцать лет за него голосовали, а он назначал правительство, политика которого способствует вымиранию русского народа.
Лапшин Сергей Серафимович, поэт, православный публицист, Тамбовская область
