Жизнь за Царя и Церковь новых времен

Кем были люди, верные до крови и до смерти Царю Николаю и Венценосной Семье? Слуги Избранника, послужившего Вере и всей жизнью, и самим мученичеством. Необходимо понять смысл их подвига.

Когда главари большевиков замышляли расправу над Царским семейством, они думали погубить не только Русское Царство, но и весь христианский миропорядок.

Но в нечеловеческих головах Свердлова, Ленина, Троцкого и иже с ними не помещалась древняя истина: кровь мучеников – семя Церкви.

Несомненно, в начале ХХ века Российская Православная Церковь нуждалась в серьезном обновлении. Ей предстояло, с одной стороны, произвести новое просвещение во многом запущенной русской паствы, а, с другой, трансформироваться в оплот и центр Вселенского Православия. Возродить его кафоличность.

Понятно, что та часть клира, которая была одурманена либеральными и социалистическими идеями к подобным задачам готова не была. Не была способна на их решение и та косная церковная «партия», что с фарисейским рвением тратила силы на жестокую расправу с имяславцами, на «переустройство» Оптиной пустыни, на сопротивление прославлению Серафима Саровского, на подозрительность к Иоанну Кронштадскому.

Главой Церкви всегда, ныне и присно и вовеки веков является сам Господь Иисус Христос. Предстоятель же Церкви на земле – либо патриарх, либо за неимением патриарха и в силу исторических обстоятельств – помазанник Божий, православный Государь. Исторические обстоятельства были таковы, что Петр I был вынужден взять ответственность за Российскую Церковь на себя и своих потомков, установив синодальный порядок. Слишком свежи были воспоминания раскола и то, какую роль в нём сыграла ничем не сдерживаемая церковная власть Патриарха.

С учётом того, что Государь был нелегитимно (в обход всех законов и уложений Российской Империи) отрешён от престола в результате предательства, заговора и государственного переворота, а также никогда и нигде не был «отлучён» от помазания на Царство, следует признать, что участники Поместного собора весьма поторопились «торжественно» убрать из зала заседаний царское место. Их торжество было безумием изгнания кормильца и защитника, в чём соборяне вскоре с горечью убедились, столкнувшись лицом к лицу с революционным беспределом, а затем и с системным, дьявольским террором большевиков.

Но даже на момент мученичества Царь Николай оставался не только помазанником на Царство, кому была принесена клятва служить до смерти, но и предстоятелем Российской Церкви, хотя она по снисхождению Божию и обрела патриарха.

Добровольно его мученичество разделили те, кому суждено стать знаменем новой кафоличности Православия, понимания как всенародного, так и всемирного, вселенского значения нашей Веры – Веры общечеловеческой и универсальной. То есть такой, какой она завещана самим Иисусом Христом и его апостолами.

Будущее Русского Православия – быть не только христианством русских (малороссов, белорусов, великороссов) и всех россиян, но стать основой для всемирного христианства. Испытание мученичеством, которое с честью и славой прошла наша Церковь в ХХ веке есть приуготовление её к этой задаче. К тому этапу мировой истории, в которой Российской Церкви суждено сыграть решающую роль.

Здесь начало нового, иного альтернативного экуменизма. Не того, что ведет к бездумному синкретическому смешению смыслов и растворению христианской Истины в экзотическом вареве «народов и ремёсел». Но того, который завершит дело проповеди Слова Божия всей земле и с готовностью примет всех верных и всех людей правды Божией. Всех кто возжелает быть с Христом, кто не пожелает поклонения Зверю. В двери наших храмов войдёт, наконец, во всей полноте Русский народ, вместе с ним и наравне с ним многие из тех, кто прежде звался католиками и протестантами, а вслед за ними христиане, бывшие ранее мусульманами, индуистами, буддистами, язычниками.

Встречать их на пороге и за этими дверями будет Венценосная Семья, их святые сродники, их верные друзья и слуги, разделившие мученичество. Так продолжится бытие Церкви и бытие народа Божия.

Мы знаем, что вместе с царской семьей были расстреляны четверо слуг, не оставившие своих господ в ссылке. И вот по велению Свыше в 1981 году Русская Православная Церковь Заграницей канонизировала их всех, невзирая на то, что некоторые из них были не православными по вероисповеданию. 

Мотивом такого решения стали прецеденты канонизации жертв гонений на христиан, не принявших крещение (например, язычников, присоединявшихся к христианам во время казни). Обосновывая канонизацию неправославных, архиереи РПЦЗ, в частности архиепископ Лос-Анджелесский Антоний (Синькевич), указывали «что эти люди, будучи преданными Царю, своей мученической кровью крестились, и они достойны, тем самым, быть канонизированными вместе с Семьёй». Итак, в число канонизированных святых, принявших вместе с Царской Семьей мученическую кончину, были вместе с доктором Евгением Боткиным, поваром Иваном Харитоновым и горничной Анной Демидовой включены Царский слуга римский католик Алоизий Егорович Трупп и лютеранка гофлектрисса Екатерина Адольфовна Шнейдер (учительница русского языка императрицы Александры Федоровны), убитая большевиками 4 сентября 1918 года в Перми.

Русская Православная Церковь (МП) пока не нашла в себе сил разделить в полноте это откровение, утвержденное зарубежной частью нашей Церкви. Обнадеживаёт лишь посыл официальной позиции Патриархии по поводу канонизации слуг: «В связи с тем, что они добровольно остались с Царской Семьей и приняли мученическую смерть, правомерно было бы ставить вопрос и об их канонизации». А также и то, что Комиссия по канонизации упоминает и других верных слуг, убиенных большевиками в различных местах и в разные месяцы 1918 года: генерала-адъютанта И.Л. Татищева, гофмаршала князя В.А. Долгорукова, «дядьку» Наследника К.Г. Нагорного, детского лакея И.Д. Седнёва, фрейлину Императрицы графиню А.В. Гендрикову.

И всё же Комиссия, возглавляемая митрополитом Ювеналием, посчитала, что «не представляется возможным окончательное решение вопроса о наличии оснований для канонизации этой группы мирян, по долгу своей придворной службы сопровождавших Царскую семью в период её заточения и принявших насильственную смерть». 

В 2016 году был сделан ещё один шаг в правильном направлении: Архиерейский собор Русской Православной Церкви принял решение о канонизации одного из слуг Царской семьи доктора Евгения Боткина. Он был прославлен как страстотерпец праведный Евгений врач. Однако дальнейших шагов не последовало.

Конечно, список святых мучеников, отдавших жизнь за Русского Царя, был бы не полон и без включения в него друга Царя и Царицы, молитвенника за Наследника престола Григория Распутина. Чьё мученичество началось еще в 1914 году после злодейского покушения на старца, активное участие которого могло бы отложить вступление Российской империи в мировую войну.

Ничто не случайно, когда же речь идет о святости, факты обретают силу всеобщего законодательства. Рассматривая круг святых, увенчавших мученичеством служение Царю, мы не можем не видеть промыслительности состава его участников.

Здесь православные – выходцы из дворян, из простых честных сословий Русского народа и лучшие представители знати, здесь есть католики и лютеране. Все вместе – они являют образ будущей России и будущего Православия. Они – самые первые и самые лучшие граждане той страны, которой предначертано быть последним Римом. Они – провозвестники Православия, Христовой Церкви, которая соберет в себя Его людей со всего мира в новые времена.

 

Иван Михайлович Харитонов (2 (15) июня 1870 года – 17 июля 1918 года, Екатеринбург) – повар семьи Николая Второго. В 1882 году был определен отцом обучаться поварскому делу. Свое искусство Иван Харитонов совершенствовал в Париже. В 1888 году был определен к Высочайшему двору поварским учеником второго разряда, затем – поваром второго разряда. С 1891 по 1895 гг. служил на флоте. Отслужив и вернувшись ко Двору, стал старшим поваром Императорской кухни. Имел звание почетного потомственного гражданина, был награжден многими орденами и медалями.

 

 

 

После Февральской революции Харитонов заменил метрдотеля Императорской кухни Кюба, выехавшего из России. Находясь в ссылке, он давал уроки хлебопечения дочерям Царя. Делал все от него зависящее, чтобы имеющимися средствами радовать своих хозяев, и часто утешал их в тяжелые минуты. Иван Харитонов был расстрелян вместе со всей Императорской семьей в Екатеринбурге в Ипатьевском доме в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Погиб одним из первых от пуль расстрельной команды.

Евгений Сергеевич Боткин (27 мая (9 июня) 1865 года – 17 июля 1918 года). Родился в семье знаменитого доктора Сергея Петровича Боткина (лейб-медика Александра II и Александра III). В 1889 году окончил Военно-медицинскую академию, удостоившись звания лекаря с отличием. Работал врачом-ассистентом, позднее доктором в Мариинской больнице для бедных. На собственные средства был командирован за границу, где занимался у ведущих европейских ученых и знакомился с устройством берлинских больниц. В 1904 году с началом Русско-японской войны убыл в действующую армию добровольцем и обеспечивал медицинское сопровождение Маньчжурской армии. Был награжден орденами Святого Владимира, Св. анны, Св Станислава, сербским орденом св. Саввы. По просьбе императрицы Александры Федоровны был приглашен как врач в Царскую семью и в апреле 1908 г. назначен лейб-медиком Николая II.

 

 

В 1917 году остался вместе с Царской семьей в Царском Селе, а затем последовал за ним в ссылку. В Тобольске открыл бесплатную медицинскую практику для местных жителей. В апреле 1918 года вместе с Царской четой и их дочерью Марией был перевезен из Тобольска в Екатеринбург. Мог не ехать, но вызвался сам. Был убит вместе с Императорской семьей в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. По воспоминаниям исполнителя убийства Юровского, Боткин умер не сразу – его пришлось «пристреливать». Из последнего письма Евгения Боткина, сохраненного в ГАРФ: «Надеждой себя не балую, иллюзиями не убаюкиваюсь и неприкрашенной действительности смотрю прямо в глаза… Меня поддерживает убеждение, что «претерпевший до конца спасется». И сознание того, что я остался верным принципам выпуска 1889-го года». 

Алексей Егорович Трупп (Алоиз Лаурус Труупс) – полковник Русской Императорской армии, камер-лакей (камердинер) последнего российского Императора Николая II. Латыш по национальности, по вероисповеданию – католик. В 1918 году в числе других лиц сопровождал цесаревича Алексея и его сестер Ольгу, Татьяну и Анастасию, которых везли на пароходе «Русь» из Тобольска в Тюмень, а оттуда на поезде в Екатеринбург. По прибытии, 24 мая 1918 года, заменил в доме Ипатьева заболевшего и отправленного в тюремную больницу камердинера Чемодурова.

 

 

 

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года расстрелян вместе с семьей Николая II и другими слугами (лейб-медиком Боткиным, горничной Демидовой и поваром Харитоновым). 

Анна Степановна Демидова (14 (27) января 1878, Череповец – 17 июля 1918, Екатеринбург) – комнатная девушка императрицы Александры Федоровны, дворянка. Анна Демидова родилась в Череповце. Ее отец – мещанин Степан Александрович Демидов – был гласным Череповецкой городской думы и уездного земского собрания членов городской управы, а также председателем «Череповецкого общества взаимного от огня страхования». У Анны был брат (Н. Демидов – один из учредителей череповецкого «Дома трудолюбия», вносил деньги на его развитие, а также содержание училища и бесплатной столовой для бедных при нем) и сестра Елизавета.

 

 

 

Анна Демидова училась в Леушинской школе. Знала несколько иностранных языков, играла на фортепиано. По семейному преданию, императрица Александра Федоровна заинтересовалась ее рукодельем на выставке рукодельных работ Леушинского монастыря в Ярославле, и таким образом Анна попала на службу комнатной девушки при Царской семье в 1901 году. За эту службу ей и её родственникам было пожаловано потомственное дворянство. После Февральской революции 1917 года осталась с Царской семьей и последовала за ними в ссылку в Тобольск, а затем и в Екатеринбург. Была убита вместе с семьей Николая II и другими оставшимися с семьей слугами в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года в подвале дома Ипатьева. Попавшие в нее пули отскакивали от бриллиантов, которые она зашила в платье, пытаясь таким образом сохранить драгоценности для Царской семьи. Первые выстрелы не смогли убить ее, и палачам пришлось ее добивать.