Комитет Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей рекомендовал нижней палате принять в первом чтении законопроект, устанавливающий для педофилов наказание в виде пожизненного лишения свободы. Авторами инициативы являются первый вице-спикеры Иван Мельников, Ирина Яровая и Игорь Лебедев, глава комитета Тамара Плетнёва, первый заместитель его председателя Ольга Окунева и другие.
Глава Ассоциации родительских комитетов и сообществ Ольга Леткова прокомментировала внесение законопроекта. «Думаю, что увеличение строгости наказания не повлияет на таких людей. Поскольку сегодня в законе уже есть наказание в виде пожизненного заключения для педофилов, но для тех, которые совершили преступление повторно. А сейчас речь идёт о том, чтобы они могли быть заключены пожизненно после первого раза», — приводит ее слова RT.
Она отметила, что закон предлагается ввести «не столько для того, чтобы подействовать на этих людей, а для того, чтобы их изолировать от общества».
«Ведь когда человек совершает насильственные действия с ребёнком, он не совсем адекватен и психически здоров. В целом мы поддерживаем этот законопроект. Но хотелось бы гарантий, чтобы не было судебной ошибки», — сказала Леткова.
Отметим, что в ряде стран в отношении педофилов применяется химическая кастрация, а в некоторых осужденный за это преступление человек может сам выбирать себе наказание - либо химическую кастрацию и нахождение на свободе, либо пожизненное заключение.
«Как Вы относитесь к предложенному законопроекту? Стоит ли тратить государственные деньги на пожизненное содержание извращенцев, может лучше предусмотреть вариант с химической кастрацией? Или предусмотреть, как в некоторых западных странах, возможность предоставления осужденному выбор: или пожизненное или химкастрация?» - с такими вопросами корреспондент Regions.ru обратился к священнослужителям.
Протоиерей Михаил Дудко, главный редактор газеты «Православная Москва», отметил, что «преступления, о которых говорится в законопроекте, - из числа самых гнусных, какие только можно себе представить. И у любого человека возникает желание, чтобы преступника наказали – тем более, если речь идёт о родителях пострадавших. А функция государства состоит в том, что оно берет бремя справедливого наказания на себя. И, если оно этого не делает, этим, увы, иногда начинают заниматься родственники, жаждущие мести».
«В обществе должно быть единодушие относительно того, справедлива ли мера наказания за то или иное преступление или нет, - считает пастырь. - Если консенсус есть, ситуация нормализована, если нет, возможны самосуды, "суд Линча" – а такого, конечно, не должно быть в правовом государстве. Поэтому за совершение этого гнусного преступления необходимо наказание, и суровое. Это не значит, что обвиняемые не имеют права на защиту. Ложные обвинения по этой статье, к сожалению, тоже бывают. Думать нужно не только о том, чтобы наказать уже совершившего преступление человека, а как предотвратить подобные преступления. Я ничего не знаю про химическую кастрацию, но думать о профилактике, о том, как предотвратить преступления, конечно, стоит. Наказание важно, но не допустить преступления важнее».
Протоиерей Александр Ильяшенко, настоятель храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря на Новослободской, сказал: «Конечно, за такое бесчеловечное преступление нужно очень сурово наказывать. Но наказание должно быть не только суровым, но и неотвратимым. Если можно откупиться или еще каким-то образом его избежать, оно, конечно, теряет смысл».
«Тем не менее, - продолжил отец Александр, - любое суровое наказание неизбежно связано с возможностью ошибки. Должны быть механизмы, которые гарантируют ее исправление (если со временем она обнаружится). А лучше, чтобы она вообще не произошла. В случае с химической кастрацией исправить уже ничего нельзя. Это какое-то средневековье, когда калечат людей. И здоровье человека уже не восстановишь».
«И потом, у нас широко понимается педофилия. Сейчас можно получить срок за то, что ребеночка просто погладил по голове. Как доказывается педофилия? Можно ли строить обвинения на показаниях ребенка? В каких случаях можно, а в каких нельзя? – вопрошает священник. - Мне кажется, тут много проблем, которые встают на пути установления истины».
«Но если она установлена, суд беспристрастный, справедливый, объективный, - он, безусловно, должен быть еще и гласным – невзирая на деликатность ситуации. Какое-то заседание, посвященное выяснению обстоятельств у самого ребенка, может быть закрытым, а остальные, где доказывается, убедительны ли эти доказательства, действительно ли было что-то недопустимое, или это какая-то ошибка, либо и вовсе клевета, открытыми. Нужно сделать все, чтобы избежать возможной судебной ошибки», - призвал пастырь.
Протоиерей Андрей Михалёв, настоятель Свято-Троицкого храма г. Орла, руководитель епархиального отдела по взаимодействию церкви и общества, руководитель комиссии Орловской митрополии по вопросам семьи, убежден, что «выбора преступнику предоставлять не надо. Убивать людей тоже нельзя, это противоречит замыслу Божьему – людям нужно оставлять время для покаяния. Но наказание должно быть самым суровым».
«Преступление против детства – самое тяжелое, - подчеркнул он. - Оставлять совершившего его человека на свободе, применив химическую кастрацию, думаю, нельзя. Как правильно заметила Ольга Леткова, он болен. У него не совсем здоровая психика, иначе он не делал бы подобных вещей. Ну, провели ему химическую кастрацию, а где гарантия, что он не совершит какое-нибудь другое, тоже тяжкое преступление? Он остается на свободе, и завтра не будет насиловать детей, а начнет их убивать. Это превратится в другую проблему. Тогда мы спохватимся, но никто не вернет матери и отцу ребенка. И вряд ли можно будет полностью восстановить психическое здоровье детей, в отношении которых было совершено насилие».
«Есть и еще одна проблема. В виду того, что у нас несовершенное законодательство и не всегда должным образом работает следствие, судебная система, наказание может понести невиновный человек - вот что страшно. Не то, что человек будет по праву нести наказание в виде пожизненного заключения. Это как раз адекватное наказание за такое преступление. Я просто очень боюсь, что под эту статью могут попасть невиновные люди. А химическую кастрацию считаю невозможной – преступнику нельзя оставлять никакого права выбора. И смягчать наказание можно, если человек совершил не тяжкое преступление. А если он убийца или насильник, снисхождения быть не должно».
