На недавно состоявшемся заседании Совета по культуре Президент предложил разработать новый закон в этой сфере. Я очень этому рад. Значит, нас услышали.
Замечательно, когда есть диалог. Хуже, когда отношения между властью и профессиональным сообществом (в данном случае — деятелями культуры) выстраиваются «под ковром».
Убежден: Министерство культуры должно быть одним из главных министерств в стране, потому что культура общества определяет будущее страны. И в этом смысле наш Президент нисколько не преувеличивает, когда говорит, что от состояния культуры в обществе зависит суверенитет государства. Это так и есть. Да, безусловно, экономика и политика важны, но именно культура задает систему координат, в которых будут развиваться и экономика, и политика.
Совершенно согласен с Михаилом Пиотровским: культура в России сейчас становится частью сферы социальных услуг, при этом государство относится к деятелям культуры как к таким получиновникам, полубездельникам, постоянно норовящим утянуть лишний рубль из казны. Разговор том, что дало повод власти так относиться к работникам культуры, отложим на потом. Просто скажу: хочется больше доверия.
Не будучи специалистом в области музейной деятельности, архитектуры, охраны памятников и прочего, остановлюсь на двух отраслях, которые я неплохо знаю, — на театре и кино.
Уважаемый мной Александр Калягин, который уже много лет и успешно возглавляет Союз театральных деятелей, точно обозначил главные проблемы — которые, кстати, касаются не только нынешнего российского театра. Да, мы по-прежнему страдаем от документооборота невиданных масштабов, мы вынуждены проводить конкурсы на закупку каждой лампочки для сценического освещения — зная заранее, что в стране (да и в мире!) есть 1-2 фирмы, которые производят необходимый продукт нужного качества. Не знаю, насколько хорошо сочетается театр с правилами рынка, — мы пытаемся это понять на практике. На последнем заседании Совета Владимир Путин уже говорил, что надо менять эту схему. Надеюсь, я доживу до того времени, когда с этим станет попроще.
Кино. Тут всё сложнее. Не могу сказать, что с тех пор как я написал и отправил в Минкультуры свой вариант концепции реформы российского кино (а это было много лет назад; история закончилась ничем), что-то существенно поменялось. Может быть, только в худшую сторону. И тогда, и сейчас я утверждаю, что нельзя реанимировать российский кинематограф только с помощью учреждения новых профильных организаций и фондов. Или даже через принятие специального закона. И, например, одним только введением каких-то специальных налогов на иностранные фильмы отечественный кинематограф не спасти. Нужны государственная воля, политика, общие усилия всех вовлеченных в дело — и хорошо, что об этом же заговорили руководство страны и профессиональное сообщество.
На заседании было сказано, что, мол, киноиндустрию в России полностью восстановили. Не соглашусь. Индустрия начинается с производства как минимум 200 фильмов в год. Разных жанров. У нас — хорошо если выйдет 100, при этом о качестве продукта даже не говорим. По крайней мере прокат свидетельствует об отсутствии отечественной киноиндустрии: несколько фильмов в год — это ничто.
Очень хорошо и правильно, что заговорили о проблеме детского и юношеского кино. Я не раз об этом напоминал — повторю: именно любимый всеми Дисней убил кино для детей и подростков. Именно потому что Голливуд — это прежде всего рынок, а потом уже, по возможности, искусство. Именно Уолт Дисней первым понял, что коммерчески гораздо выгоднее, чтобы вместо трех возрастных категорий — дети, подростки и взрослые — в кинотеатрах шли фильмы, которые были бы интересны всем сразу. И нынешний зритель смотрит полнометражные мультфильмы, в которых для детей есть хрустальные туфельки и волшебные палочки, для подростков предназначены симпатичные герои-бунтари, ищущие себя в этом жестоком мире, а взрослые потешаются над проблемой взаимоотношения полов — причем теперь уже в «семейное кино» проникла и тема однополых отношений.
Вот только беда: нельзя провести четкую границу между этими темами, и дети задолго до нужного времени погружаются во взрослый мир цинизма и двусмысленности. Мы отдаем наших детей на воспитание американским продюсерам.
А неравнодушному родителю остается только доставать из архивов записи старых советских фильмов и пытаться этим прививать своего ребенка от вируса преждевременного взросления.
О том, чтобы посмотреть хорошее кино по телевизору, сейчас можно только мечтать — если только ты не платный подписчик какого-то специализированного кабельного ТВ. Как это сделано, например, во Франции: там и государственные, и частные телеканалы сбалансированы таким образом, что в эфире обязательно представлено национальное кино. Очень важное уточнение: кино, не сериалы! Сегодня на российском ТВ валом идут отечественные сериалы, при этом формат полного метра с телевидения ушел. Просто потому что это невыгодно. И апогей «рыночных ценностей» — чудовищная вещь: новая мода прокручивать титры в конце фильма «на перемотке», на фоне анонса следующего шоу. Это хамство и издевательство над людьми, это правовое преступление. Может быть, человек был водителем съемочной группы — но если он потрудился над созданием фильма, он достоин упоминания. К сожалению, это изобретение — исключительно наше, российское. Я за запрет этого чудовищного нововведения.
Хорошо, что зашел разговор о системе профильного образования. Могу засвидетельствовать: в театре и кино почти не осталось специалистов «среднего звена» — режиссеров монтажа, редакторов, звукооператоров. Эти профессии практически утрачены. Нынешние выпускники театральных вузов прекрасно знают историю кино, они посмотрели всю мировую киноклассику, но они совершенно не владеют практическими навыками профессии. Не владеют элементарным ремеслом. Талант дает Господь Бог, а ремеслу надо учиться.
Еще раз: я рад, что диалог власти и работников культуры начался. Пусть этот диалог будет долгим, сложным, каким угодно — лишь бы он имел практическую пользу. Очень на это надеюсь.
Юрий Грымов, режиссер театра и кино, художественный руководитель Московского драматического театра «Модерн»
Впервые опубликовано в газете «Известия»
