К новым реформам «киборгов и кентавров»!

Недавно кратко рассказывал об «административной реформе», как о предтече и аналоге сегодняшних реформ в сфере «цифровой экономики». Тогда при «административной реформе» фигурировали такие «видные деятели» либерализма, как: Чубайс, Греф, Кириенко, Сатаров, Кудрин… «Административная реформа», в свою очередь, стала продолжением «конституционной реформы управления» 90-х, которая стартовала с момента разработки и принятия Конституции-93. Видных деятелей «конституционной реформы», во главе с Гайдаром, не перечисляю – их настолько много! Но по большому счету – всё те же самые лица. 

Тот свой скромный материал завершил мыслью, что либералы сами не понимают смысл и цель «цифровой экономики». Также как и в конце 90-х они не очень себе представляли конечные цели и задачи административной реформы, занимаясь постоянными «поисками» и «инновациями». Сегодня в вопросе «цифровой экономики», как и тогда, в случае с «административной реформой», для либералов достаточно самого направления в сторону хаотизации. Нужно просто двигаться по «проторенному» пути, отработанному на «административной реформе», создавать тенденцию к «цифре». 

В.Ю.Катасонов констатирует: «Никто толком не знает, что такое новый технологический уклад… На выходе получается киборг, кентавр и продукт синтеза компьютера, робота и человека… Материальное производство всегда было и остается фундаментом любой экономики. Цифровые и компьютерные технологии лишь могут совершенствовать материальное производство, но не отменять его...».

Как известно, в начале июня в Администрации Президента началось обсуждение проекта Центра стратегических разработок по реформе госуправления. Обсуждается, так сказать, новая «административная реформа». 

Совершенно прав экономист Олег Сергеевич Сухарев: «Получается, что без точного подведения итогов всех реформ за 25 лет, которые касались всех сфер и подсистем хозяйства, опять предлагаются изменения, причём, довольно масштабные, и в который раз всех подсистем одновременно. Не делается выводов и оценок, какие ресурсы для этого необходимы и почему именно такой подход привёл страну к катастрофе 1990-ых гг., пролонгируя неэффективный вектор её развития и в 2000-ые годы… Так на 2018-2024 гг. предлагается сократить государственный аппарат на 30% и затраты на него на такую же величину. Люди будут заменены компьютерами, но ведь компьютеры позволяют манипулировать информацией, а не готовят решения и не обрабатывают информацию…».

Про опасность всеохватности сфер жизнедеятельности «цифровой экономикой» в целом здесь не буду. Об этом достаточно емко говорится в материалах Валентина Юрьевича Катасонова. 

А в докладе Людмилы Аркадьевны Рябиченко раскрывается суть по самому широкому кругу. Пусть не смущает отсутствие термина «цифровая экономика» в начале доклада. Всё там о сути «цифры». Ну а начиная примерно с 37 минуты доклада – именно о «цифровой экономике». 

Здесь же я скажу лишь о частных вопросах «цифровой реформы», поднимаемых О.С.Сухаревым, о «сокращении государственного аппарата и расходов на управление».

По сокращению госаппарата хорошо известен простой, повторяющийся из раза в раз с 90-х годов прием. Объявляется очередное сокращение и производится с выплатой всех причитающихся сумм, увольняемому и сокращаемому персоналу. А это суммы соразмерные с годовым расходом на содержание увольняемых государственных служащих. Затем, новая «сокращенная» структура постепенно, в течение года-двух, расширяется сначала до численности служащих, предшествующей времени сокращения, и  продолжает «пухнуть», переваливая «досокращенческий» уровень, порой, в разы. 

Таким образом, под перманентные процессы «сокращения» гражданских государственных служащих происходит их постоянный рост. Потому-то все сокращения и заканчиваются увеличением средств на содержание госаппарата. 

При этом «старые» кадры, замещаются на новые. Старые, особенно, 90-х и начала 2000-х, еще немного представляли себе, что такое реальное управление и производительная экономика, «материальное производство», которое, как отмечает В.Ю. Катасонов, «всегда было и остается фундаментом любой экономики». Также «старые» кадры – в значительной степени могли еще думать при принятии решений об интересах жителей территорий и государства в целом. Обладали еще, кстати, и чисто человеческими качествами, совестью, проще говоря. Новые «модернистские» кадры, «со смартфонами и твиттерами», все в меньшей степени имеют эти качества. Зато сильны, например, в компьютерных технологиях. Такие кадры незаменимы в процессе слепого исполнения абсолютно всего, что спускается сверху. Думать не надо, только нажимать нужные кнопки на клавиатуре. Ну, некое подобие тех же киборгов и кентавров, пока еще в человечьем обличии.    

Известны и другие методы показного и ложного сокращения расходов средств на управление. Так, государственные и муниципальные работники часто просто выводятся из штата государственных и муниципальных служащих, переходя в разряд, например, «служащих подведомственных учреждений». По формальному принципу расходы на их содержание производится не из статьи «расходы на содержание государственных служащих», а по другим статьям. Но все равно эти расходы производятся из бюджета, а простому гражданину нет разницы, из какой именно статьи утекают средства, которые формирует, в том числе, и он, гражданин, своими налогами. Расходы при этом просто «прячутся» от него, а по факту – возрастают или, в лучшем случае, остаются на прежнем уровне. В чистом виде фикция, обман. 

Еще один метод – так называемый «аутсорсинг». Это когда функции государственных или муниципальных органов управления договорным образом передаются сторонним негосударственным организациям. Оплата «услуг» внешним организациям при этом, осуществляется, конечно, из того же бюджета. В результате -  экономия на содержание управленцев фиктивная и кажущаяся. Качество исполнения функций – чаще снижается. Уровень коррупциогенности – повышается, потому что ослабевает контроль. Но всё это проводится под лозунги, конечно, «повышения эффективности и качества исполнения функций», «борьбы с коррупцией» и «сокращения расходов на управление».  

Не сомневаюсь, что при проведении очередных, теперь «цифровых», реформ, «сокращение численности и расходов на управление» будет осуществляться именно таким образом. По факту – будет только увеличение расходов. Ну и, разумеется, кардинальное снижение эффективности управления. На то указывает весь «опыт» проведения предыдущих реформ. Если не удастся отделить истинные задачи по развитию государства от десакрализации человеческих ценностей и трансгуманистических «теорий», проводимых ныне под лозунги о «цифровой экономике», по факту вновь произойдет дальнейший регресс управления и исполнения государственных и муниципальных функций во всех социально-экономических и культурных сферах. 

Ну и кратко о Центре стратегических разработок (ЦСР). В мае 2016 года распоряжением Президента была создана Рабочая группа Экономического совета при Президенте России по направлению «Приоритеты структурных реформ и устойчивый экономический рост». Рабочую группу возглавил Алексей Кудрин. «Центр стратегических разработок» стал рабочей площадкой Рабочей группы и формирует ее повестку дня. 

Интересен язык и стиль ЦСР, до боли знакомый с гайдаровских времен и более поздних - президентства Д.А. Медведева с его «модернизациями», «инновациями», айфонами и твиттерами. «Устойчивый инвестиционный рост», «модернизация институтов», «выращивание обновленной, более высокоуровневой системы социальных и государственных институтов» и тому подобное. 

Вот для примера, в качестве одного из четырех «компонентов» «работы экспертов», размещенных на сайте в разделе «Институты и общество», указано направление  «Использование нестандартных институтов и учет социокультурных факторов». Цитирую, что означает этот фактор.

Скажите, какую-либо смысловую нагрузку здесь удается определить? Ну, кроме «умения адаптировать», единственное, что реформаторы всегда успешно осуществляли. И такой стиль, практически, в каждом тезисе раздела «Направления развития». 

Они, «разработчики» и «эксперты», с кем здесь разговаривают? С самими собой, на своем птичьем языке? Как мы помним, когда говорил Егор Гайдар, то его могли понять только Чубайс, Греф, Кудрин и близкая к ним узкая прослойка «продвинутых» либералов. Даже Ельцин не во всем и не всегда понимал, что говорит его коллега-реформатор. 

В этой связи не менее интересен сам состав экспертов «центра». 

Герман Греф, Андрей Шаронов - президент Московской школы управления «Сколково», Евгений Ясин, Оксана Синявская, Евгений Гавриленков, Олег Вьюгин – все из «Высшей школы экономики», сам Алексей Кудрин и еще много знакомых со времен предыдущих реформ имен. Но много молодых, пока еще неизвестных, но, не сомневаюсь, «перспективных» лиц будущих реформ «киборгов и кентавров».