«Молиться там надо…»

В конце июня 2016 года от исторически значимого для Москвы, да и для России в целом места – Поклонной горы - стартовал Славянский ход, организаторами которого были Международное объединение «Всеславянский союз» и Институт Русской цивилизации под руководством Олега Анатольевича Платонова.

Название данного мероприятия – Славянский ход, но я периодически допускала неточность: к официальному названию невольно добавляла слово «крестный». Славянский крестный ход. По сути, он таким и оказался – практически на каждом значимом для Славянского мира месте звучала молитва. В составе делегации был священник – настоятель Никольского храма на Берсеневке игумен Кирилл (Сахаров). До последнего момента его участие было под вопросом, т.к. неожиданно перед отъездом возникли сложности, напряженная ситуация на приходе. Сомнения разрешил духовник о. Кирилла, который, не колеблясь, благословил его участие в поездке: «Да, тяжело, но молиться там (в Европе) надо». Мы в разных жизненных ситуациях в основном рассчитываем на свои силы и забываем, что молитва, призывание имени Божьего нам в помощь – это самое сильное оружие. Наш Славянский ход начался с молебна, а значит, благословение Господне будет с нами во всех наших благих намерениях и начинаниях.

Едем на автобусе, за окном безкрайние русские просторы, равнины, леса, поля с молодой лесной порослью… Красота! Душа радуется за нашу щедро одаренную Богом землю.

Делегация Славянского хода являла собой ядро славянского движения. Профессора, слависты, скульпторы, режиссеры, писатели, журналисты, иконописцы, офицеры, лидеры различных патриотических движений. Случайных людей не было. Каждый из участников – незаурядная личность с огромным багажом знаний и опыта, которыми в процессе долгих переездов они щедро делились друг с другом. Было множество докладов, исторических экскурсов, обсуждений, которые периодически «разбавлялись» музыкальным сопровождением – в Славянском ходе, конечным пунктом которого был фольклорный фестиваль «Славица» в Нитре, принимали участие артисты: этнографический ансамбль «Белый камень», лауреат различных конкурсов и фестивалей певица Ирина Леонова, оперный певец Борис Хмелевский и другие талантливые исполнители. Звучали казачьи, патриотические, духовные, русские народные песни.

Незаметно пересекли границу нашей братской Белоруссии. Чисто, хорошие дороги, поля засеяны и ухожены, мелиорация, посадки - все подстрижено, состояние близко к идеальному. Кукуруза, пшеница, рожь, картошка, овес, гречиха, редька… Сено скатано в большие «рулеты» и упаковано в белую пленку, а не оставлено на растерзание дождям и ветрам (как неоднократно приходилось видеть в России). Первая остановка была в Минске. Город также порадовал – уютный, ухоженный, своя архитектура, невысокие дома - немного похоже на коттеджный поселок на московской Рублевке. В Минске сейчас проживает около 2-х миллионов, но довоенный уровень населения пока никак достигнуть не удается. В 2017 году городу исполнится 950 лет. 

В Доме милосердия, где нам предстояло остановиться с ночевкой, Славянский ход встречали хлебом-солью. Состоялось общение, активисты местных патриотических движений поделились накопившимися проблемами. Затем все направились в храм, где шла вечерняя служба перед воскресным днем. Церковь своими большими красивыми витражами напомнила мне коптский храм в Египте, даже подумалось, что она открыта бывает только в летний период. Однако оказалось, что внутри церковь зимой отапливается… теплыми полами, такое вот оригинальное инженерное решение. Иконостас и Царские врата выложены изразцовой плиткой светло-серого цвета. Необычно для нас, немного напоминает камин или печку. Служба неторопливая, размеренная, но порядком сокращенная. К сожалению, сокращение богослужений считается уже нормальным явлением. Священнослужители были в льняном светлом облачении с золотой вышивкой (лен – это очень по-белорусски).

Белорусские друзья организовали для нас небольшую экскурсию. Проезжаем величественный храм в честь Всех святых. Под лучами заходящего солнца на несколько мгновений от мозаичного образа Спасителя исходит золотистый сверкающий, будто бы нетварный свет. 

Город очень красиво оформлен – целые «деревья» из цветущих петуний. Много зон отдыха, парки, водоемы. За окнами автобуса промелькнуло небольшое озерко, на берегу которого по-домашнему расположилось семейство аистов. Далее парк, в котором небольшими группками-островками высажены все разновидности деревьев и кустарников, что произрастают в Белоруссии. Огромный плакат с изображением пшеничного колоска и надписью: «Хлеб – это то, что нас объединяет».

В Минске много спортивных сооружений и различных клубов, Дворцов спорта – здоровый образ жизни приветствуется и поддерживается на высоком уровне. На Минской арене несколько лет назад проходил чемпионат мира по хоккею (он печально памятен гибелью в авиакатастрофе ярославской команды, направляющейся на чемпионат). Взаправдашняя детская железная дорога – «дзіцячая чугунка». Здание Национальной библиотеки в виде огромного кристалла с 24-мя гранями причудливо рассвечено в ночное время. Кстати, средства на ее постройку у граждан собирали добровольно-принудительно. Но жители не жалеют – национальная библиотека – это святое дело. Белорусы очень трепетно относятся к своему языку, однако, как и у нас, встречается множество вывесок на английском. По поводу белорусского языка экскурсовод привел шутливую цитату местного чиновника: «В Белоруссии кто как хоти́т, тот так и говорит» (намек на вольность в расстановке ударений). 

Вечное напоминание трагической страницы нашей истории – Куропа́ты. Здесь органы НКВД массово расстреливали репрессированных в 30-40-е годы. Количество жертв до сих пор остается точно неизвестным. По разным данным оно может доходить до 250 тысяч человек и более. Зрелище впечатляет: огромное количество крестов среди деревьев - православные и католические, большие и маленькие. Лес из крестов и деревьев…

Единственный в Минске православный монастырь – Елизаветинский. Более 200 храмов в честь свт. Николы. В 16-м веке в честь этого святого был заложен первый монастырь. Самый древний храм (ему 400 лет) в честь свв. апостолов Петра и Павла. Возле него небольшой оркестр играл джаз, вокруг много молодежи, сидят прямо на траве, на ступеньках. Зашли внутрь, поклонились чтимым образам Божией Матери Минской, Тихвинской, Казанской, пропели величание у мощей прав. Софии Слуцкой и иконы блаж. Валентины.

Напротив храма ратуша с часами, изготовленными, как нам сказали, московскими мастерами. Едва успели проскочить центр города – мы приехали накануне Дня независимости и попали прямо на репетицию военного парада – еще несколько минут – и все улицы для движения автотранспорта будут перекрыты. На главной площади города – Площади Независимости – выделяется Красный костел свв. Симеона и Елены – наиболее известный католический храм Минска, одно из немногих зданий города довоенной постройки, не разрушенных во время Великой Отечественной войны. Кстати, в середине 19 века в Минске действовало много синагог - их число значительно превышало количество церквей и костелов.

 

На современном гербе Минска (с 2001 года) – Богородица в окружении ангелов.

Граница с Польшей. Впервые пересекаю границу так явно, ощутимо. Буквально шагами переходим. Обычно это всегда происходило в воздухе, самолетом, несколько отстраненно. Некоторое чувство смятения, что ли.  

В Польше поразило количество броской, навязчивой рекламы, огромные рекламные щиты повсюду. Дома добротные, но нет в них, на мой взгляд, изящества, архитектура примитивная, без изюминки. Цвет в основном серый, грязно-желтый, грязно-зеленый. Глаз не радует. Наши деревенские избушки с наличниками гораздо веселей. Оформление палисадников около домов показалось слишком вычурным, крикливым. Впечатление отсутствия вкуса. Казино, сексшопы (к сожалению, и в Белоруссии тоже вся эта дрянь попадалась). А вдоль дороги множество миниатюрных часовенок, крестов (как в Греции, только католических). Как это все сочетается? 

В варшавском Дворце ветеранов (по-польски, комбатантов) нас ждали польские друзья, представители Общества польско-русской дружбы. Они уже четверть века сотрудничают со Всеславянским Союзом. Провели конференцию, на которой говорилось о том, в частности, что Вторая мировая война была направлена на уничтожение именно славян, что Славянский мир давно является мишенью Запада, как тогда, так и сейчас. Понимание этого должно подтолкнуть нас к сближению, несмотря на сложные и неоднозначные отношения между нашими странами. Было отмечено, что Польская Православная Церковь близка к Русской тем, что также консервативна в таких вопросах, к примеру, как отстаивание традиционных семейных ценностей. Руководители нашей делегации наградили членов Общества польско-русской дружбы премиями и грамотами за вклад в развитие движения за единство и взаимность.

Наши артисты исполнили несколько песен. Катюшу пели все хором. А в заключении на аккордеоне был исполнен полонез Огинского и неожиданно на завершающих аккордах вдруг зазвучал Славянский марш. Это не было запланировано – баянист сам не мог потом объяснить, почему он таким образом решил закончить полонез. Это музыкальное произведение, другое название которого «Прощание с Родиной», Огинский написал, покидая Польшу, что ему пришлось сделать после подавления русскими войсками восстания Костюшко, в котором он участвовал. Так что, видится мне, не просто так нашему баянисту вдруг захотелось грянуть в конце полонеза «Встань за веру Русская земля»… 

Варшаву проехали наскоро, осмотреть толком не смогли. На такой вот беглый взгляд, город также особого впечатления не произвел, серый угрюмый, кто-то даже сказал, мертвый город.

На следующий день были в Грюнвальде. Это небольшое польское село, в окрестностях которого в разные эпохи происходили значительные для славянской истории события.  15 июля 1410 года при Грюнвальде произошло крупное сражение. Объединенное польско-литовско-русское войско разбило тевтонских крестоносцев. Спустя 500 лет в августе 1914 г. здесь же произошла вторая битва, известная как битва при Танненберге. В этой битве войска Германской империи разбили части Российской империи. Немецкие политики тут же провели исторические параллели между этими двумя битвами, позиционируя победу 1914 г.  как реванш за поражение Тевтонского ордена в 1410 г. Армия Самсонова потеряла тогда убитыми 6 000 солдат. Генерал застрелился. Эта битва была болезненным ударом по чести русского оружия. Большая военная катастрофа, но она была только частью той трагедии под названием Первая мировая война, в которой Россия потеряла сотни тысяч человеческих жизней. 

У мемориала на Грюнвальдском поле совершили заупокойную литию по погибшим на этой земле и торжественно возложили к памятнику венки. 

 

Не успели закончить молитву, как подъехала польская полиция, повод - запрещенная на территории Европы символика тоталитарного государства (т.е. Советского Союза). У нас было знамя Победы. Вроде обошлось, но пройти вокруг рейхстага в Берлине со знаменем Победы, как было намечено ранее, мы уже не решились.

Германия. Сразу бросается в глаза множество «ветряков» (ветрогенераторов). Они, впрочем, будут теперь попадаться везде – и в Австрии, и в Чехии. В Словакии, правда, не было замечено ни одного. Это дорогое удовольствие (стоимость такого ветряка 400 тысяч евро и плюс 100 тысяч на установку) и не очень стабильное – полная зависимость от силы ветра. Также по пути встречались большие «поля» солнечных батарей. 

При переезде виртуальной границы нас останавливает вдруг откуда ни возьмись появившаяся полицейская машина. Обгоняя, включает табло – «Следуй за мной». Просмотрели документы у водителя и, улыбаясь, пропустили автобус дальше.

Вдоль дорог цивилизованные остановки для отдыха путешествующих: туалеты, горячая вода, лавочки, столики. Надобности искать «кусты» нет. А кустов, зарослей, в общем-то, и нет – везде засеянные поля, каждый метр полезно задействован, ни единого праздного клочка земли. Вдоль обочин море полевых цветов, цветное разнотравье – ромашки, маки, васильки, алые, нежно-сиреневые, голубые, синие, белые, желтые, малиновые… цветущее благоухающее облако, которое хочется обнять, охватить руками. Но, глядя на все это великолепие, у меня навязчиво всплывали другие картинки: гитлеровские мотоциклисты, горящие русские поля, остовы печных труб – все, что осталось от сожженных русских изб.… Все же эта трагедия глубоко врезалась в наши души, наше сознание. На генном уровне она бередит раны даже у тех, кто видел ужасы последней мировой войны только в кино. Как будто в такт моим мыслям над нами вдруг с ревом пролетело несколько военных немецких истребителей, - наверное, учения.

Проезжаем мимо какого-то небольшого населенного пункта. Дома теснятся, буквально прижимаются друг к другу. Как мне говорили знакомые, живущие в Германии, на строительство частного дома отводится очень мало земли, им выделили всего лишь две сотки. Заборчики вокруг домов чисто символические, низенькие – не выше метра. В основном же везде изгороди живые – из туй, тиса, самшита, лавра. 

Необычный для нас предупреждающий дорожный знак – машина, врезавшаяся в дерево. Немудрено, дороги хорошие, но очень узкие. Сельские дороги все в заплатках, но выглядит это красиво, как орнамент. В деревушках дома ничем не отличаются от городских, такие же добротные и красивые. Только запах фермы выдает, что мы находимся в сельской местности. На ферме коровки стоят в чистых стойлах. Нам повезло увидеть немецкие деревушки, потому что шел ремонт основной трассы на Берлин, и пришлось ехать в объезд. Друзья мои! Деревня! – прекрасные дома, тротуары, клумбы, остановки общественного транспорта в цветах. Комбайны, убирающие урожай. Вдоль дороги, ведущей в очередную деревню – длинная аллея вековых дубов, при подъезде к другой – подобная же аллея, но уже из лип. 

Прекрасная природа, чистые сосновые и смешанные леса, много молодых посадок.  В лесочке чисто, созрела черника. Природа используется максимально: водные каналы как транспортные трассы, много мест для отдыха. Видели по дороге какие-то сооружения из старых автомобильных покрышек в виде больших горбатых мостов – интересно, что из этого практичные немцы сделают впоследствии?

Следующая запланированная по программе нашего Славянского хода точка – мыс Аркона на острове Рюген. На остров переправились на пароме – наш большой автобус, наряду со множеством легковых машин, переправили быстро, профессионально, мы не почувствовали никаких неудобств.

 

По пути не раз встречались черные стелы с крестами – памятники жертвам Первой мировой войны. Был также памятник узникам концлагерей. В отличие от Польши мы практически не встретили здесь рекламы.

В Рюгене ночевали две ночи на бывшей немецкой ферме, переделанной в гостиницу. Было очень комфортно. Наши артисты дали концерт для местных немцев. Баянист устроил интерактивный номер – привлек немецких детей к игре на ложках и трещотках. Это вызвало оживление и радостные улыбки у их родителей. Вечером приветливая улыбчивая хозяйка гостиницы, швейцарка, прилетевшая специально в дни нашего пребывания из Швейцарии, устроила для нас пикник. Мясо на гриле готовил рабочий, огромный «Ганс», как мы его в шутку окрестили. «Ганс» хорошо знает русский – в ГДР русский язык был обязательным. Назойливая фантазия опять предлагала картинки из прошлого: одевала «Ганса» в форму, давала ему в руки автомат и поводок с немецкой овчаркой. Много общались, пели песни. Едва стемнело, «Ганс» начал у нас из-под носа убирать тарелки и приборы, ворча потихоньку, что пора заканчивать. А у нас «только душа развернулась». Вот такое несовпадение национальных интересов.

По данным археологических раскопок, остров Рюген был заселен ещё в каменном веке. Название острова связано с племенами руянов, жившими здесь. Столица руян Аркона - последний оплот славян, средоточие языческой веры. Здесь находилось славянское укреплённое поселение с храмом, посвященным богу Святовиту. Руяне занимались скотоводством, земледелием и рыболовством. У них был крупный флот. Вели торговые связи, совершали военные походы. Славяне-руяне некоторый период истории даже были хозяевами Балтийского моря, которое называлось долгое время морем Ругов. Полабские славяне (бодричи, лютичи) противостояли натиску германских племен более 350 лет, вплоть до 11 века. Но вечная наша беда – междоусобицы… Славяне противостояли не только германцам, но и друг другу. Раздоры и междоусобицы потрясали западно-славянский мир, ослабляли его. В 1168 году Аркона была разрушена, святилище Святовита уничтожено. Руян начали обращать в христианство. Вскоре после падения Арконы вся Полабия была завоевана Германией. Славяне Рюгена в течение нескольких последующих веков стали утрачивать свою самобытность, славянский язык, славянскую культуру. Со временем они полностью онемечились. К 16 веку славянский руянский диалект прекратил свое существование. 

В 1945 году немецкий гарнизон острова без боя сдался советским войскам. Остров принадлежал ГДР, был закрытой территорией, воинские части Группы советских войск в Германии вышли оттуда летом 1992 года. Любопытную информацию услышала накануне поездки: «Вся бывшая ГДР – это славянские земли. Восточные и Западные (Балтийские) славяне - родственные группы, они намного ближе к нам, чем южные славяне, поляки или чехи. Никаких различий между нами – русичами и ними не было». 

От славянского городища частично сохранились земляные валы, остальное подточено морем. На острове можно обнаружить камни для жертвоприношений.

На следующий день в башне неподалеку от рюгенского знаменитого маяка был совершен молебен с водоосвящением. О. Кирилл, пройдя по внешней галерее башни, окропил окрестности святой водой, в т.ч. и место языческого поклонения. 

От славянского городища шли вдоль сохранившихся валов. Дорога оказалась довольно длинной,  да еще и под проливным дождем. Мимо нас проехала лошадиная повозка, полная туристов. Знали бы, что есть такая услуга, непременно бы ей воспользовались. По пути зашли в небольшой католический деревенский храм с соломенной крышей. На западной его стене немного примитивная роспись – бушующее море и рыбаки, спасшиеся потому, что вместо рыбалки пошли в церковь. Ирина Леонова очень к месту исполнила здесь духовный стих «Житейское море».

Берлин. С нетерпением ждала, когда же мы въедем в этот город, повторяя путь наших дедов-победителей, увидим рейхстаг, где развевалось наше знамя Победы.

Столица Германии неожиданно неприятно удивила. Восточная часть Берлина напоминала провинциальный советский городок 70-80-х годов с типовыми панельными многоэтажками тех времен. Неухоженность, мало того, грязь, ощущение неопрятности и неуюта. Много смуглых приезжих людей. На улицах огромное количество велосипедистов – очень популярный вид транспорта. Велосипеды тоже напоминают 70-80-е годы – никаких модных прибамбасов: руль, 2 колеса, педали, седло. 

Проехали вдоль остатков Берлинской стены, она вся разрисована. Промелькнуло  граффити с изображением целующихся Брежнева и Хонеккера. 

Первая остановка -  берлинский Трептов-парк. Мощный мемориал, его стоит увидеть воочию, не по фотографиям. Величие памятника воину-освободителю поражает. Русский солдат огромным мечом рассекает свастику. У меня возникла ассоциация со святым великомучеником Георгием, мечом поражающим змея. В отличие от города, парк очень ухожен, видно, что за его состоянием и чистотой бережно следят. Здесь также была отслужена заупокойная лития. Думаю, каждый сугубо поминал в молитве своих родных, погибших в Великой Отечественной войне.

Далее направились к рейхстагу. Попасть внутрь не смогли, т.к. экскурсии надо заказывать за два дня. Ну и не очень-то хотелось – никакого сравнения не выдержит он с нашим Кремлем. С крестом обошли рейхстаг вокруг. 

Неожиданно приятной оказалась встреча в самом центре Берлина с русской девочкой. Я пыталась на жуткой смеси русского и английского объясниться с официантом кафе, в которое мы зашли пообедать. Уже отчаявшись, вдруг услышала родную речь: «Здесь рыбы нет». Я вздрогнула - счастью встретить русского человека в чужом городе не было предела. Лаура родилась в Германии, ее родители (мать родом из Москвы, отец из Питера) в 90-е годы уехали из России. Я не могла оторваться от этого самого красивого на тот момент для меня лица. Светлая, голубоглазая русская девчушка. Она пыталась что-то мне заказать, а я, забыв, зачем сюда зашла, все перебивала и перебивала ее расспросами. Разве же могла быть эта встреча случайной?

Из Берлина на один день отправились в Баутцен (или Будишин) – город башен. Очень красивый город. Он считается столицей лужицких сербов. Всего в городе проживает около 40 тысяч населения. Официальным языком, помимо немецкого, является еще и верхнелужицкий. Надо понимать, что встреча с российской делегацией, да еще и несущей такую идею, как славянское объединение, для тех, кто проживает в Европе, сродни исповедничеству. Не все к этому оказались готовы. Лужицкие сербы, живущие в немецком Баутцене, встречу с которыми мы с нетерпением предвкушали - уж они-то, братья-сербы - наши ближайшие союзники и нас ждет теплый радушный прием, они не ответили ни на одно наше письмо с просьбой принять нашу делегацию и, более того, не пустили нас дальше холла в своем роскошном Сербском доме, в котором размещена штаб-квартира До́мовины – национальной организации лужичан. Сфотографировались всей делегацией на его фоне. Некоторую горечь от такой прохладной встречи официальными представителями развеял проходивший мимо простой лужицкий серб, который, узнав, что мы русские, запел «Боже, царя храни». Побывали в сербском музее, посмотрели их быт, одежду, обычаи. 

На воинском советском кладбище отслужили заупокойную литию. Здесь в братских и одиночных могилах захоронено 3000 человек. Известны фамилии лишь 242. Также сюда были перенесены останки наших соотечественников с кладбища Первой мировой.

 

На стенах домов в Будишине неоднократно встречалась надпись на немецком – «Наци вон». Изначально мы подумали, что это направлено против нацистов. Однако, русская эмигрантка Наталья, с которой мы познакомились, сказала, что это призыв к тому, чтобы национальные силы города не отсиживались и проявили принципиальность в вопросе беженцев, наводнивших город. В Баутцене уже 4 их лагеря. «Наци, выходите» - вот смысл этой надписи. В нашем кругу мнения разделились по этому поводу, но ясно было то, что во внешне благополучном немецком городке проблемы все же есть.

В Баутцене проживает много русских. Наталья была очень рада нам, как она сказала, будто свежего воздуха глотнула. По ее словам, к русским здесь относятся хорошо, они быстро адаптируются и принимают местные правила. Поговорили о хорошем качестве немецких продуктов. Наталья отметила, что здесь все растет как на дрожжах. А у меня сразу возник вопрос о том, как все выращивается. Действительно, в Белоруссии кукуруза была значительно ниже, чем здесь. Возможно, это связано с генной инженерией. Кстати, как в подтверждении того, что что-то здесь не так, купленная двумя днями ранее морковка идеального внешнего вида, вдруг почернела, а картошка стала мягкой, будто гнилая…