22 октября 1721 года, в праздник
Казанской иконы Божией Матери, Государь Петр I принял титул Императора Всероссийского.
С этого дня формально начался новый этап в жизни Российского государства -
Московское Царство окончательно превращалось в Российскую Империю.
Произошло это событие в Санкт-Петербурге во время торжественной службы в Свято-Троицком соборе, в день объявления народу об окончании Северной войны и торжественного прочтения условий Ништадтского мира. Совпадение этих двух событий неслучайно. Изнурительная и долгая войны с одной из самых могущественных в то время европейских держав - Швецией - закончилось победой Московского царства и, по словам голштинского дипломата Генриха Бассевича, заключенный в Ништадте мир «должен был определить форму и значение русской монархии в Европе». Таким образом, этим актом закреплялся общий итог Северной войны - новый реальный военно-политический вес России в западном мире.
Идея поднести Царю Петру новый титул, скорее всего, принадлежала Синоду (точнее, его вице-президенту епископу Феофану (Прокоповичу). Уже 18 октября в Синоде состоялось «секретное рассуждение» о славных деяниях Государя, после чего в протокол были занесены основные положения, вошедшие затем в «Акт поднесения Государю Царю Петру I титула Императора Всероссийского и наименования: Великого и Отца Отечества». В качестве заслуг Государя назывались «труды и руковождения» к прославлению государства и пользе подданных, а также заключение славного мира со Швецией. Относительно титула «Отца Отечества», в протоколе отмечалось, что Государь заслужил его за свои труды, коими Россия «из тьмы неведения на театр славы всего света произведена, аки бы из небытия в бытие порождена и во общество политических народов приобщена» (чуть позже была также добавлена отсылка к историческим прецедентам - поднесение подобных титулов греческими и римскими синклитами). «Великим» же Царя решили провозгласить по примеру того, «как древние цесари Римские и Греческие Иулий и прочие по делам великим в титулах своих Великими именованы были». А титул «Император» было решено преподнести как по славным делам, так и в связи с уже имевшимся в Европе прецедентом - провозглашением в 1508 г. германского короля Максимилиана «избранным императором» Священной Римской империи. 20-21 октября состоялось совместное заседание Синода и Сената, в ходе которого предложение Синода было утверждено со следующей формулировкой: «святейшим правительствующим Синодом за благо изобретено и правительствующим Сенатом апробировано».
Далее, как следует из «Акта», к Государю был направлен А.Д.Меньшиков, который, поднеся Царю письменное прошение о принятии императорского титула, «Его Величество просил, чтоб к ним милость показал, и тот титул принять благоволил, и им позволил в церкви, при отправлении торжества, чрез сочиняемую о том речь Себе представить и присесть». Затем состоялись переговоры Царя с сенаторами и архиепископами Новгородским и Псковским, Феодосием (Яновским) и Феофаном (Прокоповичем). И хотя по началу «Его Величество, по Своей обыкновенной и достохвальной модестии или умеренности, того принять долго отрекался, и многими явленными резонами от того уклоняться изволил», после долгих упрашиваний со стороны сенаторов «склонился на то Всемилостивейше позволить».
А в торжественный день 22
октября, «в день определенного ради мирного постановления торжества», после
Божественной литургии и прочтении условий Ништадтского мира, архиепископ
Псковский Феодосий (Яновский) озвучил предложение поднести Государю титул и имя
«Отца Отечества, Императора и Великого», после чего сенаторы дружно просили
Государя принять подношение, а канцлер Г.И.Головкин произнес торжественную
речь, оконченную словами: «Виват, виват, виват
Петр Великий, Отец Отечествия, Император Всероссийский!».
«По окончании той речи, - отмечалось в документе, - от всего Сената воскликнуто виват трижды, которые и от всего народа, как внутрь, так и вне церкви сущего, великим и радостным воплем повторены, и при том трубным гласом и литаврным и барабанным боем украшены; а потом пушечною стрельбою, как из крепости Санкт-петербургской, так и Адмиралтейской, и потом как от гвардии, на площади стоящей, так и со 125 галер, которые в тот день из Финляндии, под командою генерала князя Голицына в 23 полках состоящих прибыли, купно беглым огнем из мушкетов стрелено».
На речь канцлера Царь отвечал, что с благодарностью принимает это доказательство любви к нему подданных и что будет для них отцом. В своих словах, «кратких, но зело сильных», Петр призвал всех «трудиться о пользе и прибытке общем», а равно не «ослабевать в воинском деле, дабы с нами не так сталось, как с монархиею Греческою», павшей «вследствие полной изнеженности и роскоши».
Как отмечают исследователи,
церемониальная сторона поднесения императорского титула отличалась
исключительной простотой. После перечисленных выше событий, был отслужен
благодарственный молебен, а затем вельможи стали поздравлять Екатерину I и ее
дочерей как Ее Величество Императрицу и «имперских принцесс».
Событие, произошедшее 22 октября 1721 года, положило начало имперскому периоду русской истории. По образному выражению видного правого деятеля Н.Е.Маркова, на смену «Руси татарской - Московской», приходила «Русь немецкая - Петербургская». Эти изменения неизбежно повлекли за собой изменение титулатуры русских Государей, государственной символики и церемониалов. Фраза «Великий Государь, Царь всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержец» менялась на «Мы, Петр Первый, Император и Самодержец Всероссийский», титул «Государыня Царица и Великая княгиня» - на «Ее Величество Императрица» и т.д. В государственном гербе царская корона над двуглавым орлом была заменена короной императорской.
При этом, события 22 октября не
были спонтанными - об изменении статуса страны задумывались и ранее, а
торжества по случаю окончания Северной войны стали лишь прекрасным поводом
озвучить и оформить имперский статус России, который де-факто она к этому
времени уже несомненно имела. А поскольку в Западной Европе, на лад которой
Петр стремился переустроить Россию, наивысший политический статус имела Священная
Римская империя, то для русского Самодержца была крайне важно сразу же
обозначить место в европейской иерархии вверенной ему страны. Для русского
национального сознания титул «Царь» уже со времен Государя Ивана Грозного был
равнозначен понятию «цесарь», т.е. императорскому титулу Священной Римской
империи, но для Запада титул русских Государей оставался неопределенным и мог
трактоваться (в зависимости от обстоятельств) как княжеский, великокняжеский,
королевский и лишь иногда как императорский. Таким образом, принятие чисто
европейского титула «Император» было крайне важно для Петра, чтобы заставить
Европу принять Россию как могущественную европейскую Империю.
