Согласно приведенным данным, в октябре до уровня средней заплаты по региону вузовские зарплаты не дотянули в семи регионах РФ: Астраханской, Липецкой, Магаданской и Сахалинской областях, а также в Карачаево-Черкесской Республике, Карелии и Республике Северная Осетия – Алания. Но даже там, где согласно данным этой статистики, вузы догнали и перегнали среднюю зарплату по региону, большинство вузов не могут платить своим штатным преподавателям больше 30 тысяч рублей.
В частности издание приводит следующие данные: Сибирская государственная геодезическая академия в Новосибирске – 23,9 тысяч рублей (99 процентов средней зарплаты по региону), Амурский государственный университет – 28,8 тысяч рублей (108,9 процента), Алтайский государственный университет – 25 тысяч рублей (151,5 процента), Курганский государственный университет – 29,2 тысячи рублей (168,2 процента), Воронежский государственный технический университет – 26,6 тысяч рублей (134,6 процента), Грозненский государственный нефтяной технический университет им. Миллионщикова – 19,6 тысяч рублей (114,9 процента).
Между тем, отмечает издание, с сентября 2012 года по поручению правительства регионы должны были обеспечить повышение зарплаты профессорско-преподавательского состава федеральных вузов до уровня не ниже средней по экономике региона. «Многим это удалось, но на зарплаты все равно без слез не взглянешь. Только вряд ли это – показатель качества преподавателей, а тем более, их корыстной натуры», - отмечает «Российская газета», напоминая скандальное заявление министра образования Дмитрия Ливанова.
Мониторинг проводился в пилотном режиме по методике Росстата. Вузы самостоятельно вносили данные через специально созданные электронные кабинеты в Единой информационной системе обеспечения деятельности Минобрнауки. К моменту публикации свои данные не представили 45 вузов. А в 17 филиалах, по данным Министерства, в октябре 2012 года не обнаружено ни одного штатного преподавателя.
Прокомментировать данные о зарплатах преподавателей российских вузов мы попросили известного российского ученого, доктора экономических наук, профессора МГИМО (У) МИД России Валентина Катасонова.
«Если министерство дает какие-то цифры, то оно должно давать и краткую методику их расчета. Например, речь может идти только об окладе, то, что определяется министерством финансов как некий официальный уровень дохода, но есть еще и надбавки, например, за знание языков и другие. Может быть «грязная» зарплата, может быть за вычетом налогов. И наконец, можно считать и внебюджетные источники финансирования.
Вузы в этом смысле очень дифференцированы. Некоторые вузы очень неплохо живут на гранты. Есть вузы, которые выполняют договора. Например, я могу сказать, что, будучи заведующим кафедрой, мне удалось заключить договор с крупной корпорацией, мы выполняли проект в течение года и получали за эту работу очень хорошие деньги, если в этот момент замерять наши доходы, то было и по 200 тысяч в месяц. Но это было совсем недолго. Есть такие вузы и в Москве и в Петербурге, например, Высшая школа экономики, которая постоянно живет на гранты. У нас же в МГИМО такой хороший договор был первый и последний.
Странно, что министерство употребляет слово «мониторинг». Они должны получать постоянную информацию. А мониторинг, это примерно то же самое, что опрос общественного мнения. Можно взять несколько вузов из тех, которые выгодны для министерства, и дать по ним какую-то картинку, которая якобы отражает ситуацию по всей России. Поэтому не зная методики подсчета, трудно что-то комментировать.
С другой стороны, именно слово «мониторинг» объясняет недоумения, возникающее в связи с опубликованными цифрами. Например, в той же ВШЭ люди говорят, что получают не меньше 100 тысяч рублей в месяц. Возможно, что ещё какие-то такие же вузы были взяты в поле зрения. А есть вузы на периферии, где зарплата не дотягивает и до 10 тысяч рублей. Поэтому достаточно сложно говорить об этой «средней температуре».
Сегодня в вузах появилась какая-то странная административно-управленческая надстройка, а преподаватели являются каким-то придатком этой системы. Люди, которые находятся на административных должностях, получают, конечно, значительно больше, чем преподаватели и даже больше, чем профессор. Появляются какие-то новые службы - финансовые, юридические, логистические, службы PR. Преподаватель уже перестает быть ключевой фигурой в вузе.
Отношение бюджетного и внебюджетного источников финансирования в разных вузах тоже разное. Некоторые вузы живут только на бюджетные деньги, а другие занимаются откровенной коммерцией, оказывают так называемые «образовательные услуги», особенно это касается дистанционного образования. Там число студентов в расчете на одного преподавателя очень высокое, хорошие финансовые потоки и вполне могут быть высокие показатели доходов на душу преподавателя. Более точную картину зарплаты могло бы затребовать министерство или статистические органы, но вот я, работая близко с Росстатом, могу сказать, что ничего такого в их материалах нет. Думаю, что у министерства до этого ни головы, ни руки не доходят. Но это могли бы сделать вузы по собственной инициативе. У нас в вузе иногда делаются подобные отчеты для заседаний ученого совета, там приводятся цифры динамики роста зарплаты, даже приводятся цифры разных источников финансирования, все достаточно прозрачно. Но это инициатива ректора, а министерство этими вопросами не занимается.
Приведенные министерством цифры я бы не назвал статистическими данными, раз это данные мониторинга. Этим могут заниматься какие-то общественные, неправительственные организации, так что не солидно министерству опираться на подобные расчеты. Они могли бы наладить систему статистической отчетности, но я знаю, что её нет. В России, наверное, более тысячи вузов, а мониторинг охватывает в лучшем случае несколько десятков. Наши чиновники не любят напрягаться. Делать сплошной мониторинг - это гигантская работа. Если власти говорят о повышении зарплаты, то необходим контроль, насколько реально произошло это повышение. Часто через полгода эти решения забываются, и фактически получается, что они не выполняются. Часто у нас происходит экономия бюджетных средств, иногда об этом с гордостью говорят, а за рубежом за такую экономию порой за решетку сажают. Например, когда происходит недофинансирование каких-то оборонных проектов и программ, то это просто государственное преступление. Фактически это государственная задолженность, которая во многих странах фиксируется именно как долг, у нас это вообще не считается долгом перед гражданами».
