Тараканьи пляски, кощунства и «христианские гуманисты»

В конце ХIХ и начале ХХ века российская интеллигенция считала себя «совестью нации» и боролась с «отсталой» Церковью, которая была, по мнению «прогрессивной интеллигенции», «прислужницей царского режима». Для многих «прогрессивных, европейски образованных» обличителей Церкви и «отсталого самодержавия» жизнь завершилась в изгнании. Михаил Афанасьевич Булгаков в «Беге» красочно описал «тараканьи бега». Но беда в том, что после страшной братоубийственной войны в изгнании оказались не только «прогрессивные интеллигенты», но и многие достойные русские люди, которые вовсе не желали гибели Российской империи. Всем русским людям и в родном Отечестве, и тем, кто оказался на чужбине, пришлось сполна пить из чаши горя и скорбей. «Тараканьи бега» – не самое страшное, что происходило в те годы. На Русской земле в то время богоборцы развлекались иначе – плясали в храмах, складывали костры из икон. На кадрах кинохроники видно, что у тех, кто пляшет вокруг этих костров – лица одержимых, душевнобольных. Недавно выяснилось, что те несчастные, что бесновались, устроив пляски в храме Христа Спасителя, почему то испытывают особую любовь к тараканам. Одна из «художественных акций» этой компании представляет собой фотографии обнаженной кощунницы, по которой ползают черные тараканы. Лицо любительницы тараканов при этом выражает нездоровую радость и неподдельный восторг. Поэтому то, что происходило на солее храма можно смело назвать «тараканьими плясками».

Большинство российских либералов открыто радовались «тараканьим пляскам», либо для приличия поморщившись, стали оправдывать «шалости несмышленых девчонок». Кощунство, совершенное в храме Христа Спасителя, стало для либералов прекрасным поводом, чтобы обличить «клерикалов» и «мракобесов» в отсутствии «подлинной любви», а Православную Церковь в «позорном сотрудничестве с властью».

Кажется, что двойные стандарты российской либеральной интеллигенции никого уже не могут удивить. Двойная мораль либеральных российских интеллигентов по-прежнему гласит: «Мы – совесть нации. А потому, все, кто не согласен с нашим мнением....», и дальше можно выбирать на любой вкус: «опричники-царисты», «агрессивно-послушное большинство», «красно-коричневые», «русские фашисты», «маргиналы», «церковные клерикалы» и, наконец, просто – «тупое быдло», с которым им, бедным, приходится по воле рока жить в «этой стране». Все, чему поклоняется либеральная интеллигенция, объявляется предметами священными и неприкосновенными, на которое не смеет посягать ни то что рука, но даже мысль несчастных и невежественных «мракобесов» и «совков». Любая «инсталляция» душевнобольного «современного художника» – произведение искусства, любой подвал, где собираются подобные «шедевры», – «храм искусства». При этом храм Божий, главный кафедральный собор Москвы для этой публики – место, где «девушки» всего лишь не очень удачно пошутили. И, как считает уполномоченный по правам человека Владимир Лукин, эти «девушки», конечно же, достойны общественного порицания, но не более того.

Представим реакцию Владимира Лукина, если бы подобным образом «девушки» пошутили в соборной мечети. Ну, в том, что на этом их «художественное творчество» завершилось бы навсегда, можно не сомневаться. На проспекте Мира, мусульман бы собралось еще больше, чем на Курбан-байрам, МИД России отвечал бы на многочисленные протесты, а Владимир Лукин громогласно поддерживал бы справедливые требование мусульманской общины о строительстве в Москве за счет бюджета мечети при каждом ДЭЗе. И, говорил бы, что такой варварский поступок девиц, которые сами навлекли на себя праведный гнев мусульман и вполне заслужили свою печальную участь – следствие тоталитарного наследия и ксенофобии, присущих русскому народу, а виноват во всем, конечно Сталин. И русский народ, разумеется, должен каяться и за Сталина и за кощунственный поступок несчастных девиц.

Ну, а если бы эти «творческие натуры» спели и сплясали в синагоге и упомянули неуважительно о холокосте? Представим реакцию либеральной интеллигенции и Владимира Лукина. Сидели бы «шаловливые плясуньи» на нарах в соседней с Копцевым зоне. А Владимир Лукин бы говорил о том, что ксенофобия и антисемитизм, присущий русскому народу, требует принятия особых мер, а потому необходима не только компания по десталинизации России, а нужно уроки холокоста начинать не со школы, а с детского сада. А еще лучше, с курсов для беременных в женских консультациях. Лукин бы нам доходчиво объяснил, что самое суровое наказание «плясуний» необходимо для воспитания будущих поколений. Иначе в России возможно повторение фашизма, истребление людей по национальному признаку. Объяснил бы, что мир заплатил слишком дорогую цену в ХХ веке, и ради того, чтобы это не повторилось, закон должен быть суров и не знать снисхождения. По ТВ прошел бы ряд передач и кинофильмов, после которых трагедия еврейского народа не смогла бы никого оставить равнодушным. И каждый нормальный человек согласился бы с Лукиным, что над трагедией, над погибшими людьми не хорошо смеяться. Ни одного пикета с требованиями освободить «плясуний» мы бы не увидели.

Но, как нам объяснить Лукину и его единомышленникам, что Храм Христа Спасителя – не только кафедральный собор Москвы, не только восстановленный памятник победе Русского народа в войне 1812 года и на его стенах золотом на белом мраморе запечатлены имена героев. Во второй Отечественной, войне, которую принято называть Германской, вдовы и матери погибших воинов приходили к храму и писали на стенах их имена. Но восстановленный храм Христа Спасителя – это и памятник всем Новомученикам и Исповедникам Российским, собор которых прославили в 2000-м году на торжественной службе в этом восстановленном храме. Памятник и святой Царской семье, и тысячам русских священников, монахов и монахинь, простых русских людей – дворян, казаков, крестьян, которых целыми семьями, вместе с детьми, с невиданной жестокостью убивали такие же бесноватые изуверы, как те, кто вдохновил и направил одержимых бесами «плясуний» кощунствовать в храме Христа Спасителя. Способны понять Лукин и все, кто считает, что это просто неуместное и глупое баловство, что над памятью новомучеников, омывших своей кровью всю необъятную Русскую землю, нельзя кощунствовать? Способны понять российские либералы, что память священна для православных христиан, и что многие новомученики жертвовали жизнью ради православных святынь, над которыми глумились бесноватые девицы?

Вспомним, как предупреждал Федор Михайлович Достоевский, сначала «дохлая мышь за оклад иконы», а затем 100 млн жертв в революцию? Сначала Марат Гельман издевается, изображая из клистиров купола храмов, а затем такие же «революционные художники» с удовольствием храмы взрывают. Сначала Тер-Осипьян рубит иконы в Манеже, а затем такие же, как он рубят головы священникам и монахам и устраивают костры из икон. Замечательно написал о.Георгий Городенцев на РНЛ о ритуальном смысле подобных кощунств. Работу о.Георгия «О ритуальных убийствах», наверное, стоило бы перепечатать на РНЛ полностью. Мне кажется, сегодня она многим откроет глаза на смысл кощунств «свободных художников». И на причины ритуального убийства Оптинских новомученников на Пасху Христову в 1993 году, убийства с 30-го на 31-е января этого же года иеромонаха Нестора в селе Жарки, убийства священника Андрея Николаева вместе с супругой и маленькими детьми, - на причины смерти многих священников, убитых не в 20-е и 30-е годы, а пострадавших за Христа в наши дни. За последние годы в России убиты десятки православных священников. Не все они убиты явными сатанистами, но все убийцы – одного духа с бесноватыми плясуньями и Маратом Гельманом (заметим, руководителем проекта партии «Единая Россия» под названием «Культурный альянс», хорошо хоть из Общественной палаты исключили недавно). Эти персонажи московской «тусовки» кощунствуют, прикрываясь «свободой творчества», а их единомышленники – убивают. Те, кто навязывает грех, как норму жизни подталкивают к убийствам православных священников, которые противостоят греху. Кощунники – соучастники этих убийств. Не обычные атеисты, а именно те, кто растлевает народ – они и есть вдохновители этих убийств, настоящие душегубы.

Почитание и память, верность и любовь ко Христу новомучеников, наших современников, не позволяет нам проявлять лжехристианский гуманизм к кощунникам и душегубам. Если либералы признают право евреев на то, что «пепел Клааса» стучит в их сердцах, то пусть признают и наше право чтить подвиг сотен тысяч новомучеников Российских и не отдавать их память на поругание.

Но, нашлась все же часть православных христиан, которые вместе с российскими либералами призывают проявить «любовь и милосердие» к заблудшим «девушкам». Как всегда, «особое мнение» выразил и протодиакон Андрей Кураев.

Призывы протодиакона Кураева кормить кощунниц блинами и воспринимать все произошедшее, как продолжение народной традиции гуляния на Масленицу, не удивляют. Кощунство стало для протодиакона родной стихией. Странно было бы, если бы человек, издевавшийся над Благодатным огнем, кощунственно высказывавшийся о святом пророке Иоанне Предтече, признававший, что колокольный звон в обители преп. Сергия действует на него «угнетающе» (да, пожалуй, всех «смелых» достижений кураевской мысли и не перечислить), неожиданно встал бы на защиту святынь. Всем, кто любит и ценит острый ум протодиакона хотелось бы посоветовать молится о том, чтобы от Кураева отстали те, кто не выносит колокольного звона и кого обжигает Благодатный огонь. Может, отступят, и уймется пытливый ум протодиакона, неутомимый на различные провокации. Не удивляют и призывы некоторых его сторонников «проявлять христианское смирение и подлинную любовь» к врагам Божиим.

Удивляет другое – как все эти авторы и подписанты письма к Святейшему Патриарху Кириллу с просьбой надавить на следствие и освободить кощунниц, не понимают, что Бог поругаем не бывает. Мне приходилось расписывать храмы в селах, где хорошо помнили участь тех, кто ломал кресты, уничтожал иконы, сбивал росписи на стенах. Ни один, повторяю, ни один из них не закончил спокойно свою жизнь. Смерть всех этих людей поражала своей явной назидательностью – каждый из них закончил свою жизнь страшно и позорно. Ради этих же несчастных душевнобольных женщин (то, чем они занимаются, на духовном языке – беснование, на медицинском – психическая болезнь), их необходимо изолировать от общества и избавить от возможности продолжать подобные «акции». Это и будет проявлением милосердия к этим кощунницам. Не советую нормальным людям смотреть в интернете «художественные акции» этих несчастных – слишком отвратительно и омерзительно. Если подобному «творчеству» не место в приюте для душевнобольных, то явную болезнь пытаются сделать нормой в нашем обществе. Одержимость бывает заразительна. Мы же видим, что происходит: в Великом Устюге одержимый бросается на раку с мощами св. блж. Прокопия Устюжского, рубит в щепки древние иконы. Догадайся назвать свое действие «перформансом» и «художественной акцией» – тоже бы письма его в защиту писали христианские гуманисты.

Хочется обратиться к этим гуманистам: «Опомнитесь, сначала они "мышь за оклад", а потом всю землю кровью заливают». Вы призываете нас всех проявить к кощунницам «подлинную евангельскую любовь». Но неужели милосерднейший и добрейший святитель Феофан Затворник, св. прав. Иоанн Кронштадтский и многие другие святые Православной Церкви, призывавшие государственную власть сурово и беспощадно карать за кощунства, не знали подлинной евангельской любви?

А государственная власть должна не только с бесноватыми плясуньями разобраться, наказав по закону, но найти тех, кто этих несчастных на подобные «художественные акции» направил. Искать их, думаю, долго не придется. По данным ФСБ в Россию перевели значительные суммы денег на развертывание в СМИ антицерковной компании. Кто получил эти деньги и будет старательно их отрабатывать выяснить несложно. Представляю, как либералы возмутятся: православные христиане призывают уничтожить свободомыслие! Но разве не должна государственная власть защищать от оскорблений свой народ? Или либералы считают, что православные граждане у нас поражены в правах, как в годы гонений на Церковь? Клевета, ложь и кощунство, издевательства над святынями – обязательные признаки свободомыслия, по мнению этой публики?

Сегодня одно утешает – даже многие невоцерковленные люди назвали беснование – беснованием, а мерзость – мерзостью. Когда то в Манеже обычный русский художник, проходя по выставочному залу, увидел, как Тер-Осипьян «совершает перформанс» – рубит иконы. Недолго думая, художник от всей души несколько раз засветил бесноватому кощуннику в ухо. Автор «перформанса» с визгом сбежал, на этом «художественная акция» закончилась. Тер-Осипьян с тех пор скрывается в Чехии в страхе перед «расправой православных мракобесов». Сторонникам бесноватых кощунниц на днях не дали провести очередной издевательский «панк-молебен» у стен храма Христа Спасителя: обычные православные граждане России, обычные русские ребята, преодолевая естественную брезгливость, наградили этих «творцов» парой оплеух, полили одного из них родной для каждого либерала «Кока-Колой» и пинками отогнали от стен храма. Это нормальная реакция нормальных людей.

Ситуация все больше напоминает страшные для России предреволюционные времена. Тогда также все начиналось с различных кощунств, убивали священников. Сегодня необходимо доходчиво объяснить всем нашим соотечественникам, кто стоит за ритуальными кощунствами, какие цели в информационно-психологической войне поставлены перед этими людьми и какие последствия ожидают всех жителей России, если возобладает точка зрения российских либералов и лжехристианский гуманизм. Православные христиане не жаждут слишком сурового наказания для бесноватых кощунниц. Каждый искренне желал бы, чтобы они прежде всего осознали, что натворили и принесли покаяние. Но все «творцы», вроде нынешних любительниц тараканов и кощунственных плясок на амвоне православных храмов, должны заниматься своим «творчеством» в лучшем случае в глубоких подвалах родного «андеграунда», среди родственных их душам любимых тараканов. Главное, чтобы «тараканьи пляски» происходили подальше от солнечного света и нормальных людей.

Виктор Саулкин, иконописец, обозреватель радио «Радонеж»