Разрушительное землетрясение в Японии, как и всякое бедствие, отсеивает наносное и суетное и выявляет существенное и фундаментальное. Да, действительно, химера технологического господства человека над природой была легко смыта волной цунами. Но и химера глобалистской унификации всех народов в неком либерально-демократическом сообществе граждан планеты Земля тоже провалилась в гигантские трещины землетрясения. И обнажилось нечто древнее, вековечное, фундаментальное. А именно то, что японцы остались японцами, а русские русскими. Японцы обнаружили перед лицом стихии свою неизменную дисциплинированность, жертвенную взаимопомощь и солидарность, свой несокрушимый патриотизм. Оказалось, что, несмотря на взявшие было верх идеалы потребительского общества, японцы, как и в древности, умеют слушаться микадо и способны сплотиться вокруг его авторитета. Если принять во внимание, что система взаимоотношений японской элиты строится исключительно на принципах самурайской этики, то все нынешние масштабные катаклизмы просто временные трудности нации, из которых она выйдет еще более окрепшей.
Поэтому, когда мы по русской отзывчивости начинаем чрезмерно жалеть японцев, то получается, что битый небитого везет. Конечно, всемирная отзывчивость - это наша фундаментальная православная добродетель, но, однако, и отсутствие духовного трезвения это тоже искони присущий нам порок. Ведь если трезво рассудить, то японцы справятся со своей бедой самое большее лет через пять, а мы катаклизма семнадцатого года вот уже скоро сто лет так преодолеть и не можем. Вернее сказать, он так и длится, и многие наши соотечественники об этом даже не подозревают. А главное, если и соберемся наконец преодолевать, нам и опереться- то не на кого. Нет у нас национального авторитета, подобного микадо в Японии, нет у нас идейной патриотичной элиты, скрепленной понятием сословной чести. Зато имеются компрадоры всех оттенков. Их именовать элитой как-то язык не поворачивается. И в таком-то безначалии, убывая по миллиону в год, лишившись маломальского здравоохранения и образования, с обескровленной реформами экономикой и армией, мы горюем над судьбой очередных «испанских оборванцев». И ведь как горюем, всему миру на удивление: Жириновский предлагает отдать весь Дальний Восток под заселение японцам, «Эхо Москвы» предложило отдать в качестве гуманитарной помощи Курилы, и многие радиослушатели проголосовали «за». Только непонятно, как безлюдные Курилы смогут сегодня облегчить участь лишенных крова в Японии. Эти же радиослушатели пригвоздили к позорному столбу, как «недоброго», того священника, который уместно напомнил, что стихийные бедствия - это посещения Божии для исправления нас, грешных. Вот ведь как мы жалеть умеем.
Только не оценят этой жалости заморские державы, а скорее с брезгливостью отнесутся к нашей «доброте» и «щедрости» как к недостойному в «приличном» демократическом обществе юродству и в очередной раз руками наших земляков - компрадоров обчистят наши карманы. Остается только удивляться наивности наших соотечественников, уверовавших в «общечеловеческие ценности», которые не что иное, как агитка сродни коммунистическим лозунгам. Правда, в наивность Жириновского поверить трудно. Тут вспоминается булгаковский управдом, готовый отдать шведам Кемскую волость, не свое же, вот и не жалко. Так что готовность расчленять и раздаривать земли своих отцов это признак не доброты, а отсутствия чувства родины, равнодушия к своим святыням, словом, признак «Иванов, не помнящих родства». Приходится признать, что японцы в этом отношении для нас почти недосягаемый образец.
Итак, какой же урок мы должны извлечь из произошедшего? Для преодоления нашего перманентного катаклизма нам необходимо сплотиться вокруг наших национальных святынь, созидать разрушенное и собирать расточенное Веру Православную, без которой нет и не будет ни Святой Руси, ни Великой или даже просто благополучной России.
Протоиерей Алексий Масюк, настоятель Свято-Пантелеимоновской церкви в Удельной (Санкт-Петербург), специально для «Русской народной линии»
