У активистов движения «Доброе сердце. Кубань» есть надежды в связи со сменой губернатора: врио главы Краснодарского края Вениамин Кондратьев с первых дней подчеркивает свою веру, на региональном уровне начали проходить мероприятия не только на Пасху и Рождество, но и по другим значимым церковным праздникам. Пока же грант краевой администрации получить не удавалось, заявку отклонили. На кормежку волонтеры скидываются сами. Помогают и кое-какие местные магазины...
В полупустом храме и на старинном кладбище ощущаешь схожее спокойствие. Новые погосты пропитаны всхлипываниями, аляповатыми пластмассовыми венками и водкой, а здесь - тишина и простоявшие уже несколько эпох гранитные памятники с витиеватыми кованными крестами. Весной между ними хочется просто бродить, вести неспешные беседы, останавливаясь взглядом на емких надписях с «ятями».
Погребенные здесь не похожи на наших современников, нас разделяют несколько поколений. Все, кто лично знал, например, эту вдову купца 2-й гильдии или ушедшего в мир иной в год революции корнета кавалергардского полка, сами давно умерли. Лишь на некоторых могилках прибираются одинокие старички, остальные отданы на откуп буйной растительности и кладбищенских рабочих.
И вот здесь, в самом сердце старинного Всесвятского кладбища Краснодара (храм Всех святых, к слову, был разрушен одним из последних в городе, перед самой войной) добровольцы православного движения «Доброе сердце. Кубань» проводят акции по раздаче вещей и горячей еды нуждающимся. Не только бездомным, но и малоимущим, пенсионерам, тем, кто оказался на дне жизни.
Не берите грех на душу
Раздача сваренной на костре рисовой каши начинается в полдень, но люди приходят за час. Тех, кого волонтеры хорошо знают, пускают во двор восстанавливаемого Всесвятского храма сразу, остальные бродят по кладбищу.
Среди первых пришедших - две невысокие женщины восточной внешности. У младшей брендовая футболка и молодежная сумка. Встретив такую на улице, никогда не скажешь, что девушка обращается за социальной помощью. Пока выбирали обновки из разложенной на пленке одежды из секонд-хенда, потеряли телефон. Несколько раз в поисках перекладывали стопку джинсов и рубашек, потом подошли к организаторам.
- Гудок идет, слышите? - взволнованно говорит потерявшая, набирая с телефона матери.
- Кто взял телефон, верните - не берите греха на душу! - зычно обращается к немногочисленным старушкам один из волонтеров. Окружающие тут же присоединяются с советами.
- Да чего спрашивать? Выстроить всех в шеренгу и обыскать, - по-советски предлагает старушка в выцветшем зеленом платке и вязанной жилетке. - Или еще лучше милицию вызвать.
Вскоре мобильный по звуку звонка находят в сумке одной из старушек - мол, случайно с приглянувшейся кофтой его туда бросила. В качестве доказательства показывает второй мобильный: свой есть, зачем мне чужой? Инцидент исчерпан.
твитнуть цитату отправить в vkontakteНа каждую акцию (сто порций каши и продуктовые наборы обходятся примерно в 20 тысяч рублей) волонтеры скидываются сами
На солнечной площадке перед будущим храмом очень разные люди. Мужчины неопределенного возраста с опухшими от выпитого лицами, воспитанные старички в потертых бейсболках, пришедшая с сожителем молодящаяся женщина в облегающем топе со стразами и коротких джинсовых шортах. Много бабушек - и требовательно-крикливых, и молчаливых с запавшими бесцветными глазами.
«Можете мне помочь? Я бывший участник...»
- Среди бездомных очень тесные связи, новости о таких местах быстро облетают город. Помимо православной церкви есть еще несколько церквей, которые тоже кормят в разные дни раз в неделю - получается, если ходить по всем, почти каждый день бесплатное питание, - улыбается мужчина с седой бородой и в интеллигентских очках. - Здесь как в поговорке - голод не тетка.
О пережитом эти люди стараются не говорить - чужих в личное пространство пускают настороженно. Тем более многие в советское время имели достойную работу, память о которой и сегодня позволяет сохранять достоинство. Среди приходящих за едой, делятся уже волонтеры, есть вышедшие на пенсию педагоги (даже с ученой степенью), инженеры, целый полковник ГРУ, прошедший несколько «горячих точек».
- У меня был знакомый, работал на заводе. После перестройки его сократили, оказался никому не нужный. Было счастьем, когда просыпался и утром находил две пустые бутылки, чтобы сдать их и купить хлеб, - то ли про знакомого, то ли иносказательно про себя рассказывает 60-летний Владимир. - А потом с помощью старых связей, устроился в нефтяную компанию в арабские страны. Сейчас по 100 тысяч получает. Другой мой знакомый, оказавшийся в подобном положении, в свободное от лазания по мусоркам время изучает английский язык. твитнуть цитату отправить в vkontakteНесколько церквей кормят в разные дни по разу в неделю. Если ходить по всем, можно почти каждый день есть бесплатно
Тесное общение бродяг между собой связано с надеждой: вдруг кто-то когда-то вырвется из этого круга, вернется к нормальной жизни и поможет тебе. Но чаще всего эта надежда остается пустой.
К разговору присоединяется невысокий мужчина средних лет с редкой бородкой и заправленными за уши немытыми волосами.
- Я трутник, езжу по монастырям. Был в Троице-Сергиевой лавре, Михаило-Афонской пустыни, в Дивеево, у преподобного Пафнутия Боровского, Тихона Задонского, - перечисляет он. - В Михаило-Афонском монастыре прожил полтора года, было послушание - паломников приминал.
Когда возвращался из Троице-Сергиевой лавры, дали денег на дорогу, но выпил и остался без средств. Вместе с такими же бедолагами сегодня живет в арендуемом доме - по три-четыре человека в комнате, всего 13 бездомных. Работает грузчиком, 20% заработка откладывает, остальное идет на оплату жилья и питания. Собирает деньги на новое паломничество.
Сергей - мужчина с пропитым лицом и недельной щетиной - подрабатывает на стройке разнорабочим. Когда-то имел семью, но разошлись, оставил дом жене и сыну. На ладони пластиковая тарелка, гнущаяся от наложенной каши, ложки кабачковой икры и половинки соленого огурца. Хлеб и ложку держит во второй руке.- Что нам дают такие обеды? Поговоришь, пообщаешься с такими же людьми, уже о плохом не хочется думать, - признается бездомный строитель. - Это как на праздник прийти.
К разговору прислушивается высокий мужчина с короткой стрижкой и впалыми щеками.
- Можете мне помочь? Я бывший участник... Афган... 134-я дивизия, ее андроповской называли. Контузия есть, награды есть. Правда, много лет в тюрьме сидел. Военный билет утерян, только паспорт. Никак не могу пенсию получить. Из Краснодара отправляют за документами в Ростов, оттуда в Москву, - резанными фразами рассказывает он о своей жизни.
Предлагаю ему обратиться в краевой Совет ветеранов, его председатель - депутат Законодательного собрания Евгений Шендрик, в составе группы «Альфа» выполнявший спецзадания на территории Северного Кавказа, может помочь. Собеседник отмахивается.
Помощь без реабилитации
- К сожалению, такие люди очень часто ходят по замкнутому кругу - от акции к акции, от одной раздачи еды к другой. Они уже привыкли жить в таком ритме, им так комфортно, - объясняет руководитель «Доброго сердца. Кубань», кандидат медицинских наук Николай Каклюгин.
Кашу на открытом костре варят волонтеры - учащиеся Екатеринодарской семинарии и прихожане городских церквей. Среди волонтеров, следящих за раздачей одежды, - Марина, прихожанка краснодарского Казанского храма, в повседневной жизни работающая бухгалтером. Об организации узнала из объявления после службы, решила присоединиться. Теперь все выходные посвящены благотворительности - то здесь дежурит, то посещает детский центр, где ухаживает за новорожденными отказниками, помогает одиноким лежачим больным в травматологии.- Знаете, среди бездомных встречаются очень интеллигентные благородные люди. Зря бытует мнение, что они сами виноваты в таком положении, очень часто бывают тяжелые жизненные обстоятельства, - делится Марина. - Например, к нам постоянно приходит бездомный из Абхазии - его родители умерли, дом сгорел, сам он с заторможенным развитием, ему некуда податься.
Под Краснодаром есть государственный социальный интернат, где бродяги могут некоторое время пожить, но из-за переполненности оставаться там можно максимум пару-тройку месяцев. Помощь там оказывают тоже минимальную - выживай как знаешь.
- На Кубани действительно есть несколько организаций, в том числе сектантских, раздающих еду и одежду неимущим. Но практически нет полноценной реабилитации, государство этим не занимается. Более того - каждый третий, приходящий к нам, страдает наркотической и алкогольной зависимостью, нуждаются в медицинской реабилитации. А на весь регион порядка 60 реабилитационных наркологических койко-мест, - уточнил Николай Каклюгин. - В этом вопросе важно государственно-общественное социальное партнерство, иначе ниша будет занята чуждыми культами, так называемыми христианами новой волны.
Признается, что определенные надежды у православных активистов есть и в связи со сменой губернатора: врио главы Краснодарского края Вениамин Кондратьев с первых дней подчеркивает свою веру, на региональном уровне начали проводить мероприятия, приуроченные не только к Пасхе и Рождеству, но и к другим значимым церковным праздникам.
Пока же, уточнил руководитель «Доброго сердца. Кубань», помощь краевой администрации в виде грантов получать не удавалось - заявку отклонили. На каждую акцию (чтобы приготовить сто порций каши и собрать продуктовые наборы нужно порядка 20 тысяч рублей) волонтеры скидываются сами. Помогают магазины «секонд-хенд» - дают по 4-5 мешков одежды. Поддерживают ребят и сотрудники краснодарских магазинов «Агрокомплекс» - не как организация, а по личной инициативе.
