Того и земля ругает, кто врагу помогает
«Нам
нередко приходится сталкиваться со случаями, - отметил председатель Синодальной
комиссии по канонизации святых РПЦ епископ Троицкий Панкратий, - когда
обстоятельства кончины пострадавшего духовенства или мирян изучаются вне
исторического контекста; в предлагаемом докладе секретарь СПб Комиссии по
канонизации и главный хранитель Музея Александро-Невской Лавры Лидия Ивановна
Соколова представит результаты изучения исторического контекста, основанного на
первоисточниках. Можно только добавить, что она изучила комплекс материалов в
такой полноте, как, может быть, никакой другой исследователь, соприкасавшийся с
этими материалами». На основе этого научного доклада Л.Соколова рассказывает о
Псковской Духовной Миссии нашим читателям.
Они служили Богу и Гитлеру, поэтому писать о деятельности Псковской Духовной Миссии ответственно, грустно и противно. СМИ не следовало бы «раскручивать» её «патриотическую» деятельность, ибо это не лучшая страница в истории Церкви. Восхваление деятельности Миссии наносит несомненный вред в далеко идущих планах пересмотра всей истории России, которая не должна меняться с изменениями законов. В противном случае остаётся один шаг до реабилитации Власова, с которым они сотрудничали.
Историки-западники, как правило, говоря о деятельности Псковской Миссии, подчеркивают лишь факты восстановления разрушенных храмов, преподавания Закона Божия, открытия в Пскове свечной фабрики, церковной лавки, создание объединённого церковного хора и иконографической мастерской. Но при этом замалчивается или минимизируется факт сотрудничества миссионеров с нацистами и доносительства на партизан. Если же такое явление историкам не удаётся скрыть, то делается оговорка: «под пытками» или «под давлением следователя», причём подлинность протоколов допросов нигде не оспаривается. Так в наши дни сформировался определённый стереотип мышления: все документы и следственные дела НКВД сфабрикованы и не достойны доверия. Однако следственные дела 40-50-х годов нельзя отождествлять с делами 1937 года. В 1937-1938 годах следствие часто ограничивалось одним-двумя допросами. Следствие по делу о.Кирилла Зайца шло четыре полных месяца. Многие показания арестованных Псковской Миссии чётко обозначены во времени, часто даются собственноручные показания с точным указанием времени их написания. Нельзя упустить из виду и тот важный факт, что арестованным всегда обещается смягчение приговора при сотрудничестве со следствием. Поэтому многие арестованные давали подробные и правдивые показания. К тому же в протоколах допросов существует масса подробностей о жизни арестованных, которые не мог знать или придумать следователь. Эти подробности создают определённый портрет человека, который рассказывает о себе.
Вот свидетельство профессора Ленинградской Духовной Академии прот.Ливерия Воронова, который в 1956 году, после заключения, уже не испытывая давления, писал: «...личный состав Миссии мало соответствовал своему назначению. Начальник канцелярии Миссии свящ.Н.Жунда, молодой, энергичный, одарённый прекрасной памятью человек, хорошо знавший и помнивший каждого хоть раз побывавшего в Миссии посетителя. Характерный представитель латышского духовенства, незнакомого с русской жизнью, с запросами верующего человека. К числу таких миссионеров-латышей относились: свящ.Бениксон, Начис и др. Все они воображали себя европейски образованными просветителями коснеющего в невежестве русского народа, призванными строить церковную жизнь на пустом месте. Были самоуверенны, заносчивы, держались вместе, но вдали от русских. Русское население Пскова относилось к ним с большим предубеждением, избегало обращаться с просьбой о совершении треб, считая, что они отступают от обычаев Русской Церкви».
Ненависть к советской власти заглушала понятие Родины. Священники, выполняя свои церковные обязанности, попали не только в материальную, но и духовную, нравственную, идеологическую и политическую зависимость от немецких властей, не понимая, что, когда Отечество в опасности, надо быть со своим народом, а не со своим мнением. Деятельность членов Псковской Миссии, служившей молебны фюреру, не вяжется с позицией св.патриарха Тихона, не пожелавшего даже тайно дать благословение Белому движению.
21 августа 1941 года в немецкой газете «Правда» появилось первое упоминание о Псковской Миссии. С разрешения СД (служба безопасности СС) в годы Великой Отечественной войны она обслуживала 200 приходов, в которых служили 160 священников, 25 диаконов и 150 псаломщиков. «...Установлено, что Псковская Миссия создана по инициативе немецкого командования и под непосредственным руководством гестапо», - свидетельствовал арестованный прот.Николай Шенрок. Вдумайтесь в её официальное название: «Внешняя Духовная Православная Миссия в освобождённых областях России»!
Организатором Миссии был митрополит Сергий (Воскресенский), ставивший своей целью восстановление церковной жизни и получивший на это разрешение немецкого командования, которое, в свою очередь, намеревалось использовать служение православных священников в своих политических и военно-стратегических целях. Например, «Русский комитет», организованный в 1943 году в Пскове, в который входили офицеры-белогвардейцы, антисоветски настроенные граждане и некоторые члены Псковской миссии, обсуждал вопрос о политическом строе в России после победы фашистов. Комитет имел связь и с НТСНП - Национально-трудовым союзом нового поколения. В него входили и члены Миссии: Н.Д.Сабуров, К.О.Кравченко, В.М.Черепенькин, свящ.Г.Бениксон, который не только привлекал молодёжь и школьников Пскова в дружины по типу скаутов, но и руководил работой НТСНП, которая имела связь с СД. Осенью 1942 года член НТСНП и работник канцелярии Миссии А.М.Котон получил от свящ.Г.Бениксона разъяснение, «что работа Миссии не должна ограничиваться только чисто церковной деятельностью». Гримм - секретарь канцелярии Миссии - отдал приказ Котону в случае подхода Красной армии к Риге уничтожить архив экзархата, который не был исполнен, и архив попал в руки «Смерша» в результате ареста Котона. Получив документы из канцелярии митрополита Сергия (Воскресенского), «Смерш» начал заниматься вопросом его деятельности и убийства. Именно тогда встал вопрос о предательстве тех, кто мечтал и молился о победе фашистов.
Когда в 1944 году немецкие части начали отступать, духовенство эвакуировалось с ними в Прибалтику, затем многие добровольно ушли с фашистами. Так за границей оказались: И.Гримм, Б.Врангель, прот.Василий Мельников, казначей Печерского монастыря Серафим (Розенберг), свящ.Владимир Толстоухов, зав.хозчастью Миссии И.Ободнев. Там же оказался и свящ.А.Ионов - прототип героя художественного фильма «Поп». Только в жизни этот священник не был репрессирован и доносил на партизан. Многие члены Миссии оказались на скамье подсудимых, где признали измену Родине, сотрудничество с СД, желание победы Гитлера, доносительство на партизан. Ни один человек из членов Псковской Миссии не был расстрелян. Все они обвинялись по ст. 58-1 «А», 58 п.2 и 58-11 УК РСФСР. Статья звучала так: «Измена Родине, т.е. действия, совершённые гражданами Союза ССР в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как то: шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелёт за границу». Поводом для обвинения явились циркуляры Миссии за № 714 от 9 июля 1943 г. и от 4 марта 1942 г.
Первым в апреле 1944 года был арестован свящ.Николай Заблоцкий. Он-то и рассказал о сотрудничестве священников Псковской Миссии с СД. Свящ.Заблоцкий и ещё 17 человек до сих пор не реабилитированы, поскольку осуждены справедливо. Исследуя в течение многих лет в архивах ФСБ Пскова, Петербурга, Литвы и Латвии дела репрессированных, я пришла к выводу о необоснованной реабилитации многих из них, что дало возможность прославлять их в СМИ как «невинно» пострадавших «патриотов» России.
Одно из основополагающих дел, которое служит ключом для понимания роли духовенства на оккупированной территории в годы Великой Отечественной войны, является дело № АА-10676 начальника Псковской Миссии протопресвитера Кирилла Зайца. Оно находится на постоянном хранении в УФСБ по Псковской области и состоит из семи томов. По нему проходят священники Николай Жунда, Николай Шенрок, Иван Амосов, Ливерий Воронов и миряне Андрей Перминов и Георгий Радецкий. Дело в том, что другие члены Миссии были арестованы вследствие показаний о.Кирилла. Социальный состав арестованных разнообразен. Только о.Ливерий имел высшее образование. Он также был единственным, происходившим из русской священнической семьи. А.Я.Перминов, о.Н.Шенрок и Г.И.Радецкий - немцы, о.Кирилл Зайц и о.Николай Жунда - латыши.
Прот.Кирилл Зайц был задержан 18 августа 1944 года. На следствии он рассказал всё: о создании Миссии, о введении в школах Закона Божия, о связи между немецкими властями и СД и митрополитом Сергием, о средствах популяризации победы нацистов для оккупированного населения, о крестных ходах, о доносах на партизан и т.д. Десятки страниц, исписанных его убористым почерком, чередуются с самыми подробными показаниями о сотрудниках Псковской Миссии и их личной жизни. Теперь мы знаем, что о.Николай Попов доносил на партизан, а прот.Фёдор Михайлов получил от нацистов целый товарный вагон для его коровы за проповедь в пользу немцев. Свящ.Николай Трубецкой произносил «восторженные проповеди с призывом возносить благодарения Богу за освобождение от большевистского насилия воинскою доблестью немецкой армии».
А вот показания о.Кирилла от 15 октября 1944 года о братьях Начисах. «Священник Яков Начис - ещё молодой священник, лет 30. В семье у него жена и двое малолетних детей. Митрополитом Сергием он был назначен в Миссию и вместе с другими миссионерами отправился в Псков 15 августа 1941 г. Он небольшого роста, светло-рыжий, с небольшою бородкою. Носит священническую одежду. Хороший проповедник, знаток пения, имеет прекрасный голос - тенор. При первой же поездке посетил он несколько приходов - Хохловы Горы, Владимирец, Воронцово и др. Везде были совершены торжественные богослужения и произносились сильные проповеди против большевизма. В Воронцове он прожил более продолжительное время. В Воронцове был случай, когда оба брата, Яков и Леонид, на велосипедах проезжали какой-то лес, они наткнулись на партизан, которые их не тронули. О встрече с партизанами по приезде в Воронцово они сообщили немецким властям, о чём мне лично передавали Начисы. В 1943 г. Начис был назначен в Порхов благочинным. Руководясь честолюбием, он перевёл настоятеля Порховского собора престарелого протоиерея Студентова ко кладбищенской церкви, а к себе вторым священником взял молодого, с той же целью, чтобы во время богослужений предстательствовать ему, что было бы невозможно, если бы при соборе служил настоятелем заслуженный протоиерей». «Леонид Начис, молодой человек лет 28, небольшого роста, плотного сложения. Холост... Впоследствии жил в Луге. В Луге же он имел связь с СД. Он имел обыкновение ходить по деревням и в беседах с народом и учителями выяснял положение на фронте, утверждая, что большевизм будет побеждён и немцы восторжествуют. Узнавал он о появлении в различных местах партизан и сообщал СД согласно циркулярному распоряжению Миссии, что Начису было удобно, так как он владел немецким языком... Протопресвитер Кирилл Зайц».
Одним из главных источников для понимания деятельности Псковской Миссии является также следственное дело наместника Псково-Печерского монастыря игумена Павла (Горшкова). Оно тоже групповое: 77-летний игумен Павел (Горшков), иеромонах Лин (Никифоров Леонтий Никифорович) 66 лет, 45-летний кучер Печерского монастыря Петров (он же Костенков) Ефим Петрович, Т.А.Хитрова, заведовавшая монастырским хозяйством, и Эльза Грюнберг, заведующая иконописной мастерской. Не в пользу о.Павла говорит и факт его добровольной сдачи немцам летом 1944 года монастырской ризницы на 5 млн руб. Ценности, увезённые тогда в Германию, были возвращены только в 1973 году. Весной 1944 года о.Павел (Горшков) совместно с другими представителями православного духовенства, сотрудничавшими с немцами, подписал обращение к населению Прибалтики с призывом к борьбе против СССР. Неоднократно во время богослужений он выступал с проповедями и торжественными молебствиями, прославляя немецкую армию. Игумен Павел получал циркуляры не только церковного характера: «Наместнику Печерского Успенского монастыря игумену Павлу. В ночь с 21-го на 22 июня с.г. исполняется год той освободительной борьбы, которую ведет Победоносная Великогерманская Армия с большевизмом во имя спасения человечества от сатанинской власти поработителей и насильников... В связи с этим предписываю всему духовенству 21-го сего июня после Божественной Литургии и произнесения соответствующего слова совершить молебствие о даровании Господом сил и крепости Германской Армии и ее Вождю для окончательной победы над большевиками. +Сергий Митрополит Виленский».
Чётко выполняя циркуляры Миссии, он признавался 31 октября 1944 года: «Могу сказать следствию, что я признаю себя ещё виновным в том, что, будучи сторонником немцев, я послал подарок Адольфу Гитлеру - альбом с видами Печерского монастыря в 1943 году, в день одного из фашистских праздников, за что лично от Гитлера получил письменную благодарность... Хочу сказать следствию, что я, будучи настроен враждебно по отношению к советской власти, летом 1941 года, при наступлении немецких войск на Ленинград, добровольно остался проживать на территории, временно занятой немецкими захватчиками. Я был сторонником немцев и называл их «освободителями нашими»... Также антисоветские высказывания с моей стороны были произнесены на одной из проповедей, которую я говорил среди прихожан Печерского монастыря, но когда это было, не помню. Здесь же хочу сказать следствию, что эту антисоветскую - профашистскую проповедь я получил от Рижского митрополита - экзарха Сергия. В ежедневных богослужениях по два раза в день, до самого ухода немцев из гор.Печоры, я молился за немецкую власть, по особым праздникам, каким - не помню, пели и здравие Адольфу Гитлеру. Я признаю себя виновным в том, что я призывал русский народ служить немецкой власти, и кроме того, когда немцы отступили от г.Печоры под натиском Красной армии, я среди монахов Печерского монастыря высказывал своё намерение уходить вместе с немцами и не оставаться на стороне Красной армии... 10 июля 1942 г.».
Циркуляры, издаваемые Миссией, затрагивали не столько церковную, сколько политическую сторону жизни военного времени, поэтому говорить, что священнослужители были только молитвенниками, не приходится. Так, например, Миссией был издан циркуляр о популяризации генерала Власова, а благословил изменника Родины Власова на борьбу против Красной Армии игумен Павел. «...Кроме того, о необходимости популяризации власовского движения и вовлечения добровольцев в РОА я лично инструктировал и давал личные указания подведомственным благочинным и священникам при встречах с ними в городе Пскове или на местах, о чём подробно покажу в дальнейшем. Протопресвитер Кирилл Зайц».
Таким образом, изученные документы Псковской Миссии подтверждают, что каждый член Псковской Миссии - будь то уборщица, художник или конюх, не говоря уже о духовенстве, - были завербованы СД или немецкой полицией. И никуда не уйти от фактов: 1) договор митрополита Сергия с СД строго соблюдался; 2) Псковская Миссия декларировала религиозные цели, но фактически выполняла и разведывательные, пропагандистские задачи: изучала политическое настроение народа, информировала об урожаях, проводила агитацию среди русского населения оккупированных областей за помощь нацистской армии, пропагандировала предательство генерала Власова; 3) только незначительная часть денег Миссии состояла из миссионерских пожертвований. Основное финансирование - это вклады германской армии. Так, один раз немецкое командование в лице ковенского генерал-комиссара отпустило для Миссии 2 000 000 рублей и приняло на своё содержание всё духовенство Миссии; 4) в Миссии работали только проверенные, лояльные к немцам люди. В циркулярах Псковской Миссии содержались задания помогать немцам в борьбе против СССР, выявлять недовольных германским режимом; 5) ежемесячно руководству Миссии отправлялись отчёты духовенства со сведениями о политических настроениях на местах; 6) жизни и благополучию священников, служащих молебны фюреру, ничто не угрожало, в отличие от пастырей, служивших в 30-е годы в СССР. Поэтому сравнивать их служение с подвигом духовенства, пронёсшего свой крест до конца, нельзя - это противоречит исторической правде.
