ПО ТУ СТОРОНУ БАРРИКАД
- Владыка, сегодня все говорят о том, что после долгих лет безразличия
в России началось формирование гражданского общества, а Церковь, по
мнению некоторых светских изданий, этот процесс проспала. И теперь стоит
перед выбором: поддерживать и дальше теряющую доверие власть или встать
на сторону народа. Как вам такая дилемма?
- Я принципиально не согласен с разделением власти, общества и Церкви
на какие-то отдельные группы. Этот стереотип перекочевал к нам из
советских времен, когда Церковь подвергалась гонениям, и продолжает
влиять на умы сегодняшних людей. Они по-прежнему воспринимают Церковь
как закрытую структуру, которая живет своей внутренней жизнью. И если
она начинает принимать участие в жизни общества, ей указывают на ее
место. А если она участия не принимает, ей тоже направляют ноты
протеста, обвиняя в безразличии. Церковь и общество нельзя разделить,
Церковь - это и есть общество, и общество в какой-то степени - это
Церковь. Каждый, кто называет себя православным или, по крайней мере,
носит на груди крест, и есть член общества и одновременно член Церкви.
- То есть если кто-то что-то и проспал, то проспали все вместе?
- Я бы не сказал, что Церковь что-то проспала. Церковь никогда не
ставила перед собой задачу участия в активной политической жизни страны.
Не потому, что ей все равно, а потому, что Церковь - это, пожалуй,
единственный институт в современном обществе, который может реально
объединять людей независимо от их политических убеждений. У нас в стране
принято не любить власть и любить гонимых. И пока Церковь была гонима,
оппозиционные, диссидентствующие движения так или иначе ее поддерживали.
Когда Церковь гнать перестали и дали возможность динамично развиваться,
она тут же перекочевала в стан врагов и соглашателей с властью. Но это
взгляд поверхностный. Церковь по своей структуре и жизни стоит над любым
политическим процессом, принимая в свои ряды бедных и богатых,
аполитичных и занимающихся политикой.
- Думаете, если бы Церковь сейчас была гонима, то воспринималась бы по одну сторону баррикад с оппозицией?
- Да, конечно. Но поскольку этого не происходит, нам говорят, что мы
срослись с властью. Это не так на самом деле. Да, Церковь сотрудничает с
общественными, коммерческими, политическими структурами и
объединениями, чтобы иметь возможность достучаться до большего числа
людей, проводить в жизнь какие-то социальные проекты. Но не надо думать,
что это сращивание, это работа, совместный труд.
- В программе «Вести недели» Патриарх Кирилл заявил, что протесты
должны приводить к коррекции политического курса и что
нечувствительность власти к выражению протеста - плохой признак. Вы
согласны?
- Каждого человека часто в чем-то обвиняют, и эти обвинения могут
показаться ему абсурдными, глупыми, незначительными и не имеющими с ним
ничего общего. Но глубокий, умный человек все равно должен прислушаться и
сделать выводы. Потому что раз тебе это сказали, значит, в тебе есть
что-то, что вызвало в другом человеке эти чувства. То же самое, если
речь идет о власти. Я думаю, что власть обязательно должна
прислушиваться к протестным настроениям, а в еще большей степени она
должна прислушиваться и присматриваться к тем, кто, быть может, не
высказывает своего мнения, но очень сильно болеет и переживает за
страну.
Люди хотят стабильности, уверенности в завтрашнем дне, хотят иметь
возможность влиять на то, что происходит. Сегодня, чтобы добиться
решения на самом элементарном, бытовом уровне, человеку приходится
проходить какие-то невообразимые круги ада. И власть должна это видеть.
Она должна знать, чем живет общество, о чем переживают люди. Я глубоко
уверен, что если бы каждый из нас подходил к этому вопросу сердцем,
очень многое бы в нашем обществе можно было бы переменить.
КЕСАРЮ - ТОЛЬКО КЕСАРЕВО
- Но чтобы что-то изменить, надо проявлять активность. А согласно
распространенному стереотипу христианин не имеет права вмешиваться в
политику и диктовать власти, что ей делать. Так ли это на самом деле?
- Каждый народ достоин той власти, которую имеет. И если власть
призывает нас отдать кесарю кесарево, а Богу - Богово, мы не должны
этому сопротивляться. Но если власть начинает отторгать человека от
самого главного, поступать против совести и Евангелия, тут мы не можем с
ней согласиться. И, конечно, пассивность православных людей, их
аполитичность - это именно стереотип. На самом деле христианин должен
проявлять активность не только в политике. И многим как раз не нравится,
когда священник или просто церковный человек каким-либо образом
начинает высказывать свое мнение по тем или иным общественным вопросам. А
ведь мы тоже люди, и у нас, как и у всех граждан, есть и право выбора, и
право голоса. Почему нам отказывают в этом праве? Почему говорят - у
вас есть свое мнение, держите его при себе?
- Если верующий человек - это человек активный, как вы оцениваете в
этом контексте предложение протоиерея Всеволода Чаплина о создании в
России христианских политических партий? Есть ли у этой идеи
перспектива?
- Мне кажется, что сложившаяся политическая система в России, мягко
говоря, не очень совершенна, и если наши прихожане хотят идти в политику
- Бога ради, пусть идут. Но создание христианской партии накладывает на
человека величайшую ответственность. Понимаете, каким должно быть
нравственное чувство у человека, чтобы он мог назвать свою политику
христианской? Сколько для этого нужно сил, опыта, такта и здравого
смысла? Если такой человек найдется, слава Богу, но пока я его не вижу,
поэтому считаю идею создания христианских партий на ближайшую
перспективу маловероятной.
- Оппозиционер и блогер Алексей Навальный, который тоже называет себя
человеком православным, в своей переписке с писателем Борисом Акуниным
признался, что очень хотел бы, чтобы Церковь занимала такое положение в
обществе, чтобы все конфликтующие стороны искали ее посредничества.
Однако выполнять столь высокую миссию можно, только когда самые
различные стороны относятся к Церкви как к безусловному авторитету.
Является ли Церковь сегодня силой, способной на такое влияние?
- На протяжении истории и нашего государства, и вообще христианства
Церковь зачастую и была таким посредником и в хорошем смысле слова
арбитром. Это было и в Византийской империи, когда Церковь примиряла
враждующие партии, и в истории российского общества, когда она пыталась
помирить враждующих князей. Когда в 93-м году происходили известные
события, связанные с парламентом, святейший Патриарх Алексий II сделал
попытку выступить в роли миротворца, призвал конфликтующие стороны найти
возможность примирения. К сожалению, общество не прислушалось к этому
призыву, и пролилась кровь, в центре Москвы стреляли танки, и этот
результат оказался в десятки раз страшней и ужасней той неправды,
которая была на тот момент. Сегодня Церковь тоже часто выражает свое
мнение по разным волнующим общество вопросам, только не в качестве
оппозиционного лозунга, а в форме христианской проповеди. И тот
авторитет, который у Церкви есть, несмотря на различные нападки, дает
возможность надеяться, что люди к ее голосу все-таки прислушаются.
НАЛЕВО ИЛИ НАПРАВО?
- Трудно не прислушаться к такому авторитетному духовнику, как
схиархимандрит Илий (Ноздрин), который увидел в протестных настроениях
опасность революционного взрыва и призвал верующих не ходить на митинги.
Он сказал, что не верит тем, кто вывел людей на Болотную площадь и
проспект Сахарова. Что протест для этих людей - только зацепка, и что на
самом деле цель у них - захватить власть. Но как быть тем, кому
гражданская и христианская совесть не позволяет мириться с неправдой?
Сидеть и отмалчиваться в сторонке?
- Любой человек, и верующий в том числе, вправе сам выбирать, пойти на
митинг или не пойти. И среди наших прихожан много людей, которые
по-разному относятся к политике. Кто-то поддерживает нынешнюю власть,
кто-то явный ее противник. Другое дело, что каждый человек, особенно
облеченный властью, возможностями и связями, да и просто думающий
человек, прежде чем выйти с плакатом на улицу, должен очень хорошо
присмотреться: а кто стоит за всем этим? Какой это будет иметь
результат? Не воспользуются ли нашим самоотверженным гражданским
поступком люди корыстные? Ведь и революция 1917 года произошла не на
пустом месте, тогда проблемы с властью тоже были, и была масса
протестных настроений, а у власти в итоге оказались не те, кто
протестовал, а те, кто воспользовался этими протестными настроениями,
кто проявил жесткость, непримиримость и смог перешагнуть через жизни
людей. Вот в этом главная опасность и заключается. Поэтому то, что
сказал отец Илий, - это не политический призыв, это боль на самом деле.
Он человек с огромным духовным и просто человеческим опытом, он видел
жизнь и прекрасно понимает, к каким последствиям может привести
деструктивный политический протест.
- Рассуждения здравые, но некоторые усматривают в них признаки
конформизма: дескать, Церковь специально пугает людей призраком
революции, лишь бы ничего не менять...
- На самом деле то, о чем говорит Церковь, не имеет ничего общего с
конформизмом. Исторический опыт нам показывает возможность такого
сценария, так что пугать кого-то нет необходимости. Люди кричат сегодня,
что они недовольны, что все плохо. А что ты можешь предложить взамен?
Какую программу, какие идеи? Где взять альтернативу, живые здоровые силы
и умы, кто мог бы по-настоящему трудиться, относиться к работе с
сердцем? Вот в чем главная проблема. И когда видишь открытые лица
простых людей, которые выходили на ту же Болотную площадь или проспект
Сахарова, им почему-то хочется верить. Но когда смотришь на трибуну, то,
честно признаться, большого доверия не испытываешь. Потому что там
выступает большое количество людей, которые, мягко говоря, не являются
лично для меня и моих близких, знакомых духовными или даже светскими
авторитетами. Думаю, что и для подавляющего большинства в нашем обществе
тоже.
Но не только поэтому Церковь не зовет народ на баррикады. Мы называем
себя Церковью не потому, что мы объединены вокруг какой-то политической
личности или группы, а потому, что мы объединены вокруг Христа и
Евангелия. Тот, кто ищет человеческую правду, часто ошибается, сила же
Церкви как раз в том и состоит, что мы не призываем идти за правыми или
левыми, белыми или красными, мы должны идти за Христом. У Церкви есть
свой путь, и мы должны людям открывать другую красоту и другую правду -
Божественную. Повернуть направо или налево очень просто, а вот пойти
средним, царским путем, путем Божественной правды, очень тяжело. Но
именно этим путем мы и призваны идти.
http://www.vzsar.ru/special/2012/02/02/esli__lyudi__nedovolny_vlast__dolzhna__prislushatsya_.html
.jpg)
