Бурные события отечественной истории не способствовали сохранению памяти даже о близких родственниках. О брате моего прадеда по матери, герое Первой мировой войны Федоре Лукьяновиче Скворцове я узнал недавно, когда попытался прояснить биографию деда Дмитрия Максимовича Скворцова. Копии документов его личного дела удалось получить из Центрального архива ФСБ РФ благодаря помощи заместителей начальника архива А.И. Шишкина и А.П. Черепкова, которым я приношу глубочайшую благодарность. С этих документов и начался мой архивный поиск.
В заполненных самим Д.М. Скворцовым анкетах в графе о родственниках есть запись: "По отцу был дядя Федор Скворцов, офицер старой армии, в 1918 г. мобилизован был в Колчаковскую армию и убит в 1918 г., второй дядя Никифор с Германской тоже пришел младшим офицером".
Документы дела позволили установить имя моего прапрадеда Лукьяна Скворцова, проживавшего, как я предполагал (документы РГВИА это подтвердили), в селе Колыванском Павловского района Алтайского края Томской области, где родился мой прадед (его мать, моя прапрабабушка Пелагея Евдокимовна, была из соседнего села Барнаульского). Получается, что у крестьянина Лукьяна Скворцова было три сына. Один из них, мой прадед Максим, умер от скоротечной чахотки в 1905 г., о втором - Никифоре пока ничего узнать не удалось.
А вот биография Федора Лукьяновича оказалась столь богатой, что сведения о нем удалось получить по первому же запросу в интернете. На интернет-форуме о Гражданской войне в Сибири были приведены данные из его личного дела:
Скворцов Федор Лукьянович родился 12 апреля 1884 г., из крестьян Томской губернии. Призван на военную службу в 1906 г. Произведен в прапорщики за боевые отличия 21 сентября 1915 г. Подпоручик (1916), поручик (1917), штабс-капитан (1917).
За Первую мировую войну кавалер всех 4-х степеней Георгиевского креста, Георгиевской медали 4-й ст., орденов Св. Анны 4-й ст., Св. Станислава 3-й ст. с мечами и бантом, Св. Анны 3-й ст. с мечами и бантом. Был ранен и контужен.
Благодаря барнаульскому журналисту Андрею Краснощекову, автору книги "Забытый полк: страницы истории 3-го Барнаульского полка Белой армии", удалось узнать подробности о тех боях Гражданской войны, в которых участвовал Ф.Л. Скворцов. Но документы времен Гражданской войны ничего кроме перечисления наград Ф. Скворцова во время Первой мировой не содержали. Пришлось обращаться за помощью к моей давней знакомой, работнику Российского Государственного военного архива Ларисе Исидовне Цвижба.
Благодаря помощи работников РГВИА стали известны некоторые подробности биографии Ф.Л. Скворцова. В именных списках 6-й роты 29-го Сибирского стрелкового полка нижних чинов, отличившихся в боях 14,15,17,18 и 19 сентября 1914 г. на предмет награждения Георгиевским крестом числится подпрапорщик Федор Скворцов, который "во время ночной атаки противника, расположенного у Выселка Стоки, 19.09.1914 г. своей личной неустрашимостью подавал пример нижним чинам и воодушевлял их, первым бросился в окопы" (РГВИА. Ф.2280. Оп.1. Д.618. Л. 3 об).
За этот бой Федор Скворцов получил свой первый Георгиевский крест 4-й степени № 28140.
29-й Сибирский стрелковый полк начал войну в составе 8-й Сибирской стрелковой дивизии 3-го Сибирского армейского корпуса 10-й армии Северо-Западного фронта. Изучением истории сибирских стрелков долгое время занимается Павел Александрович Новиков, доктор исторических наук, профессор кафедры истории и философии Иркутского государственного технического университета. Благодаря его трудам воистину энциклопедического характера (сибирским стрелкам повезло со своим летописцем) есть возможность сопоставить краткие сведения о Федоре Скворцове из архивных документов с событиями на фронтах Первой мировой войны.
13 сентября 1914 г. корпуса 10-й армии получили приказ наступать в Восточную Пруссию. До сих пор некоторую путаницу вызывает то, что осенние бои 1914 г. получили название Августовских, так как проходили в окрестностях польского города Августов.
Вот как описывает события П.А. Новиков. 3-й Сибирский корпус наступал на север в сторону Восточной Пруссии. 18 сентября германцы сосредоточили против корпуса значительные силы и перешли в наступление. Левая колонна генерала Редько (29-й и 30-й Сибирский полки) продолжала наступать на Сувалки. Марш продолжался, несмотря на очень опасное положение, так противник находился на фланге и в тылу дивизии.
29-й Сибирский полк занял позиции у д. Стоки и д. Концебор с тремя батареями, из которых горная поддерживала арьергард. Несмотря на помощь, 30-й Сибирский полк, потеряв 50 процентов солдат, 75 процентов офицеров и 5 орудий, отошел к лесу позади Кириановки. Справа 29-й полк также не выдержал страшного ружейного и орудийного огня и, потеряв половину личного состава, отступил к лесу Ур. Барсуки.
В сохранившемся в РГВИА полковом журнале военных действий с 3 сентября по 31 октября 1914 г. удалось найти следующие данные об участии 29 полка в Августовских боях:
«1 и 2 батальонам, двигающимся в колонне главных сил, когда они достигли гминного управления, было приказано:
1 б-ну атаковать противника на дер. Рудники, а 2 б-ну в направлении дер. Стоки, имея ввиду обеспечить правый фланг 30 Сибирского стрелкового полка от обхода.
19 сентября 2 б-н, для атаки выселка Стоки выслав вперед охотников, двинулся вперед в следующем порядке: 7 и 8 роты в первой линии, 5 и 6 во второй, первая линия двигалась цепью на сокращенных дистанциях, по-ротно, вторая линия развернутыми полуколоннами уступами за обоими флангами. Пройдя шагов на 400 к выселку Стоки, б-н остановился, восстановил связь с 1 б-м и, имея охотников впереди, бросился в атаку в штыки.
Было пройдено сторожевое отделение противника, попадавшиеся по пути немцы были переколоты штыками, 7 человек было взято в плен, но в это время было подожжено несколько зданий, неприятель открыл по батальону убийственный пулеметный и оружейный огонь.
Благодаря темноте люди рот перемешались, немцы поражали нас из отдельных домов и окопов, много раз кричали ура, что приводило нас в заблуждение - мы принимали их за 1 б-н (очевидно, что эта часть документа написана на основе рапорта командира 2 батальона подполковника Лачинова - А.К.). Несмотря на тяжелое положение, батальон еще четыре раза бросался в штыки. На рассвете, когда было обнаружено наступление противника с трех сторон, когда были обнаружены громадные потери батальона за ночь, а также отсутствие помощи, остатки батальона начали отходить назад. У фольварка Конеуборга остатки батальона остановились и заняли позицию для прикрытия пулеметов и горной батареи. Когда пулеметы и артиллерия снялись, остатки батальона двинулись за ними в лес и присоединились к полку у дер. Кирианки». (РГВИА. Фонд 3363. Опись 1. Д. 2, Л.8-12).
Ценное свидетельство об Августовских боях дает нам в своей книге воспоминаний "Пережитое. 1914" полковник Б.Н. Сергеевский, в то время начальник службы связи Ставки Верховного главнокомандующего. Он не был свидетелем боев 3-го Сибирского корпуса, но их страшные последствия увидел собственными глазами уже 21 сентября 1914 г.: "На выходе из леса в сторону м. Рачки (согласно журналу военных действий 29 полка именно отсюда утром 19 сентября 1914 г. начиналась немецкая атака на позиции 1 б-на - А.К.), вблизи развалин сгоревшей деревни, я видел холм, на котором лежали почти сплошь, а местами друг на друге русские и германские трупы. Здесь, очевидно, прорывались из леса Сибирские стрелки, считавшие себя окруженными (как свидетельствует журнал военных действий 29-го полка, обстоятельства боя были другими - А.К.). Поле между опушкой леса и этим холмом, около полуверсты глубиною, сплошь было покрыто трупами, лежавшими в 2-3 шагах один от другого.
Уже недели через две, после того, как трупы и русских и германцев были убраны, местные крестьяне нашли в лесу еще 600 убитых германцев, сложенных правильными рядами, видимо, для погребения».
В течение нескольких дней исход боев был неясен. Как свидетельствует Б.Н. Сергеевский, штаб 10-й русской армии уже приказал отступать к Августову, но командир 3-го Сибирского корпуса Радкевич не исполнил приказ, донеся, что продвижение соседних соединений на Сувалки и Пиавно «приведут к блестящим результатам». Приказание об отступлении отменено и отдано другое - об энергичном наступлении всеми корпусами армии. 20 сентября части 2-го Кавказского корпуса освободили Сувалки, более месяца занятые немцами. 21 сентября немцы отступили в пределы Восточной Пруссии. Августовские леса очищены от неприятеля, войска 10-й армии захватили до 3000 пленных и 20 орудий.
Согласно опубликованным П.А. Новиковым данным, 17-20 сентября 29-й Сибирский полк потерял 30 офицеров и 1998 нижних чинов. 21 сентября 1914 г. полк походным порядком был отправлен в тыл и после четырехдневного перехода получил несколько дней отдыха в деревне Гутта. Но уже 1 октября он вновь двинулся на фронт, во время короткой стоянки в г. Августов командир полка полковник Смирнов отдал приказ № 252 от 3 октября 1914 г.: «Вследствие вступившего ходатайства ближайшего начальства подпрапорщики 6 роты Федор Скворцов, 7 роты Иосиф Леонов и 16 роты Григорий Некрасов назначаются мною на свободные должности фельдфебелей названных рот, о чем занести в их послужные списки» (РГВИА. Ф. 3363. Оп. 1. Д. 2. Л. 422).
Через два месяца после Августовских боев Федор Скворцов был представлен к награждению Георгиевским крестом 3-й степени за бой 29.11.1914 г.
"Во время боя у д. Марцинволя, командуя полуротой и находясь в передовых окопах, бросился на окопы в превосходных силах и, несмотря на сильный артиллерийский огонь, совершенно почти разрушивший окопы, удержал вверенный ему участок".
(РГВИА. Ф. 2280. Оп.1. Д.618. Л. 182-183).
В Приложении к приказу № 47 от 1915 г. по 3-му Сибирскому армейскому корпусу указано, что он награжден Георгиевским крестом 3-й степени № 3079 (РГВИА. Ф. 2280.Оп. 1. Д.645).
У П.А. Новикова находим краткие сведения об этом бое: "29 ноября с 8.00. артиллерийский огонь по всему фронту 7-й Сибирской дивизии, с 9.00. - неприятельские цепи, а с 11.00. - наступление противника. 29-й Сибирский полк у д. Марциноволя 3-мя ротами контратаковал, но под сильным пулеметным огнем отошел. К 19.00. наступление германцев отбито".
Известные нам документы не содержат даты боя, за который Ф. Скворцов получил свой следующий Георгиевский крест 2-й степени. Есть лишь место боя - все та же Марцинволя, дата награждения и описание подвига. В списке нижних чинов 6-й роты 29-го Сибирского стрелкового полка представленных к награждению Георгиевским крестом 2-й степени значится Федор Лукьянович Скворцов, православный. В ходатайстве подполковника Лачинова (командира 2-го батальона, куда входила 6 рота) говорится: "Ходатайствуя о награждении, со своей стороны присовокупляю, что задача, выпавшая на долю подпрапорщика Скворцова была при обстоятельствах наиболее трудных.
Батальон, служа поддержкой 19-му стрелковому полку, естественно смешался с ним и тем труднее было еще разобраться, что смешались батальоны одного наименования, несмотря на все это, подпрапорщик Скворцов, справился с заданием безукоризненно, вполне заменив отсутствующих офицеров" (РГВИА. Ф.2280. Оп.1. Д.618. Л.173-174).
В Приложении к приказу № 32 от 12.03.1915 г. по 3-му Сибирскому армейскому корпусу говорится о награждении Федора Скворцова Георгиевским крестом 2-й степени № 2119 за то, что "в бою у дер. Марцинволя, когда из строя выбыл ротный командир за отсутствием младших офицеров, принял во время боя командование ротой и удержал порядок в роте до прибытия старше себя, командуя ротой с 10 часов утра до конца боя и проявив при этом необыкновенное спокойствие, мужество и распорядительность". (РГВИА. Ф. 2280. Оп.1. Д. 641. Л. 97, 134-135).
Факт «смешения» батальонов 19-го и 29-го сибирских стрелковых полков у деревни Марцинволя имел место лишь один раз. Вот как описывает это П.А. Новиков: 3-му Сибирскому корпусу, усиленному 5-й стрелковой бригадой, 12 декабря приказано овладеть Папродкенскими высотами и позициями на высотах 167 и 160 у д. Руден. Во время атаки 26-го Сибирского полка соседние 18-й и 19-й стрелковые полки частью залегли перед немецкой проволокой, частью отступили. В 9.00. их усилил батальон 29-го Сибирского полка, но атаки отбиты. В 14.00. добавлен еще один батальон и отдан категорический приказ атаковать. В 18.00. двинулся батальон 19-го стрелкового полка. В 19.30. он занял Цу Марциноволю, но слишком поздно для 26-го Сибирского полка.
Немцам удалось окружить прорвавшиеся батальоны сибиряков, остатки которых, «понесшие большие потери сдались». Горстке вырвавшихся помог огонь укрывавшейся с утра на южной опушке Папродкенского леса горной батареи. К 24.00. части вернулись на исходные позиции. Согласно приведенным П.А. Новиковым данным, общие потери корпуса за 12 декабря составили 28 офицеров и 2706 нижних чинов.
Дата боя, за который Федор Скворцов получил последний Георгиевский крест, неразборчива, текст уходит в корешок дела. Его имя есть в списке представленных к награждению Георгиевским крестом 1-й степени. Указано также, что он состоит раненым и имеет Георгиевский крест 4-й степени (видимо, в это время Ф. Скворцов был представлен к награждению еще двумя Георгиевскими крестами, но приказа о награждении еще не было - А.К.). Описание отличия: "Во время атаки противника, расположенного у д. Червонкин, личной неустрашимостью подавая пример нижним чинам и воодушевляя их первым бросился в атаку в штыки" (РГВИА. Ф. 2280. Оп.1. Д 618. Л.319-320).
В Приложении к приказу № 106 от 26.06.1915 г. по 3-му Сибирскому армейскому корпусу указано, что Федор Скворцов награжден за боевые отличия Георгиевским крестом 1-й степени № 363.
(РГВИА. Ф. 2280. Оп. 1. Д. 655).
Таким образом, есть сведения о месте боя - деревне Червонкин и приблизительном времени: не ранее боя, за который Ф. Скворцов был представлен к награждению Георгиевским крестом 2-й степени и не позднее даты документа о его награждении Георгиевским крестом 1-й степени. По мнению П.А. Новикова, можно предположить, что бой был у одного из трех поселений Сувалкской губернии с названием Червонка, это название можно сопоставить со следующим фрагментом его монографии "3-й Сибирский армейский корпус в Первой мировой войне":
«Ввиду непременного условия взять Кальварию» решено предварительно овладеть Малиной и Михайловкой. Трое суток готовили атаку, подвозили снаряды. В 22.00. 21 апреля 25-й Сибирский полк - атаковал Сувалки-Новые, 28-й - Малину, 31-й и 29-й - высоту 69,3 и казармы у Кальварии. Всю ночь на 22 апреля шли бои, взять указанные пункты не удалось, но потери наступавших сократились».
Пока версия П.А. Новикова, связывающая бой в окрестностях д. Червонкин с атакой 29-м полком в районе высоты 69,3 и казармы у Кальварии, имевшей место 21 апреля 1915 г., представляется наиболее вероятной. Однако данная датировка боя, за который Федор Скворцов был награжден своим последним Георгием пока не может считаться окончательной.
...Полковой архив дал возможность установить некоторые факты биографии Федора Лукьяновича. В приказе по полку от 27 декабря 1914 г. говорится: «Сверхсрочно служащим подпрапорщикам 6 роты Федору Скворцову и 11 роты Ивану Богомазу, как выслужившим в звании подпрапорщика установленный трехлетний срок, добавочное жалование требовать из оклада 401-х рублей в год, первому с 20 и второму с 15-го сего декабря. Основание приказ по В.В. 1911 года № 446, ст. 18».
В приказе по хозяйственной части от 13 декабря 1914 г. говорится о полученной подпрапорщиком Скворцовым разницы в «приварочных окладах» с 18 июля по 1 декабря 1914 г. в размере 19 руб. 50 коп. В приказе от 24 декабря указывается, что подпрапорщик Скворцов пересылает через полк 10 рублей для своей жены Пелагеи Петровны Скворцовой (до замужества Будюкиной), по адресу: Павловское почтовое отделение Томской губернии, село Колыванское Черемновской волости. Другой его перевод в размере 2 рублей направлен в Главную контору редакции журнала «Русский паломник», Петроград, Стремянная ул., 12.
В Приказе по 29 ССП № 177 от 23 августа 1915 г. говорится: «Подпрапорщика Скворцова, с 17 сего августа считать вступившим во временное командование 6 ротой.
Подпрапорщику Скворцову, как представленному к производству в прапорщики и занимающему офицерскую вакансию, с 17 сего августа производить выдачу порционных денег в половинном размере против оклада младшего офицера (РГВИА. Ф. 3363 Оп. 1. Д. 35. Л. 52).
К этому же времени относятся два документа, которые позволяют окончательно установить место рождения Федора Скворцова и имена некоторых его однополчан, являвшихся, как и он сам, сверхсрочнослужащими полка. В приказе по 29 ССП № 172 от 19 августа 1915 г. (по части хозяйственной) указывается, что командиром 6-й роты внесены деньги от подпрапорщика Федора Скворцова 17 руб. 15 коп. для пересылки Лукьяну Спиридоновичу Скворцову, почтовое отделение Павловское, Томской губернии, с. Колыванское, Дудинской волости.
От него же принято 8 руб. 15 коп. для пересылки старшему унтер-офицеру Вукулу Морозу, г. Гродно, 1 Гродненская команда выздоравливающих, 1 рота, и 4 руб. 15 коп. старшему унтер-офицеру Ивану Наливкину, г. Гродно, 1 Гродненская команда выздоравливающих, 4 рота (РГВИА. Ф. 3363. Оп. 1. Д. 35. Л. 38).
В аналогичном приказе от 27 августа 1915 г. говорится о принятии от подпрапорщика Федора Скворцова 3 руб. 25 коп для пересылки Вере Филипповне Зверевой, г. Уфа, Солдатский пер., д.8 (РГВИА. Ф. 3363 Оп 1 . Д. 35. Л. 61).
Видим, что. как только Ф. Скворцов получил свои первые офицерские порционные деньги, он отправил часть своему отцу Лукьяну Спиридоновичу в родное село Колыванское, и двум раненым однополчанам, находившимся в лазаретах Гродно.
В приказе по полку от 11 октября 1914 г. упомянут убитый подпрапорщик Зверев, возможно, он был другом Ф. Скворцова и деньги были отправлены вдове.
Последний найденный в РГВИА документ свидетельствует о производстве Ф. Скворцова в подпоручики. В рукописных списках по старшинству генералов, штаб и обер-офицеров 29-го Сибирского стрелкового полка на 1909-1917 гг. значится Скворцов Федор, произведенный в подпоручики 18.02.1916 г. Указано, что 28.08.1916 г. он зачислен по армейской пехоте. (РГВИА. Ф.407. Оп.1. Д. 1826). Неизвестно, оставался ли он дальше в своем полку или был переведен в другую часть (именно так произошло с Петром Щетинкиным, однополчанином Ф.Скворцова, полным Георгиевским кавалером, а затем воевавшим на стороне красных, героем Гражданской войны, в честь которого названы улицы в многих городах Сибири).
Пока нам не удалось найти фотографии и других данных о биографии Ф. Скворцова. Из архивов армии Колчака известно, что он закончил Германскую штабс-капитаном, был ранен, контужен, и будучи уже офицером, награжден несколькими орденами.
Федор Скворцов был из бедной крестьянской семьи, видимо, в силу отсутствия привлекательных для него перспектив в родном селе, он предпочел остаться в своем полку в Ачинске. На Первую мировую он ехал подпрапорщиком, закончил ее, как уже говорилось, штабс-капитаном. Вряд ли он был идейным и непримиримым противником большевиков. Он не состоял в офицерском подполье, которое свергало Советскую власть в Сибири. Архивные документы свидетельствуют, что в Белую армию он был мобилизован.
Но, оказавшись по воле судьбы в стане белых, воевал как на Германской: ходил в атаку впереди своей роты и именно здесь встретил смерть при штурме уральского села Таборы.
Благодаря краеведу Александру Викторовичу Ширинкину было установлено место захоронения Федора Скворцова и его однополчан у Успенского собора города Оханска. В настоящее время местные краеведы пытаются установить имена и места захоронений погибших воинов - и красных, и белых. Они надеются, что благодаря интернету собранные данные станут доступными и со временем их потомки смогут отыскать могилы своих родственников, приехать в Оханск, поставить в часовне на берегу Камы и в Успенском соборе свечи и помянуть их.
Хочется верить, что такое заинтересованное и уважительное отношение к памяти предков укоренится в нашей стране, что постепенно в историческую память общества будут возвращены имена героев, сражавшихся и погибавших за своих близких, свои идеалы и за Россию. Вряд ли это будет возможно лишь усилиями отдельных краеведов, энтузиастов или самодеятельных клубов. Нужна государственная программа по переводу российских архивов на новые технологии, по оцифровке фондов, которые должны быть открыты и общедоступны. Если это удастся сделать - у российского общества появится реальная возможность выйти из исторического беспамятства. Может быть, после этого необходимость в формировании для России какой-то особой национальной идеи отпадет сама собой.
Крылов Александр Борисович - доктор исторических наук, президент Научного общества кавказоведов
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/georgijevskije_kresty_fedora_skvorcova_2011-12-09.htm
