«А кругом широкая Россия…»

Сергею Владимировичу Фомину 24 ноября этого года исполнилось 60 лет. И они, вместе с его благоверной супругой Тамарой, подводят как бы некую черту в их творчестве, вернее, конечно, в творчестве самого Сергея. А сделано очень много. В течение где-то 20 лет выходит книга за книгой. И всё на Царскую тему. Недавно вышел юбилейный сборник, именно к 60-летию Сергея, под названием «Ждать умейте!» (Москва, Форум, 2011), где собраны рецензии, обзоры и отзывы на его книги. Сборник сделан прекрасно. Составитель - Тамара Фомина. Но как ни читай, как ни листай его книги, а сделать серьёзную статью о творчестве этого удивительного русского писателя, мне так сразу не представляется возможным. Ибо, чтобы не только понять, но хотя бы приблизиться к сложному внутреннему миру его творчества, нужно немалое время. Нужно, не то что углубиться, но хотя бы погрузиться в волнуемое море его мыслей, картин и образов.

Большинство рецензентов, таких, например, как Леонид Болотин или Роман Багдасаров, описывают его творчество как научное, чуть ли не научно-академическое. А я в книгах Сергея Фомина вижу прежде всего, как это может ни странно, - ТВОРЧЕСТВО ХУДОЖЕСТВЕННОЕ и некое великое подвижничество БОЛЬШОГО РУССКОГО ХУДОЖНИКА, который разрабатывает некую совершенно новую форму, даже - новый вид русской эпической литературы. Причем, когда читаешь его выходящие одна за другой, большие книги о жизни и смерти Григория Распутина, то поражаешься совершенной свободой владения этой, им же самим изобретенной, новой формой художественно-исторического произведения. Вот, например, идёт вполне традиционное повествование о молодости Григория в Покровском и Верхотурье. И вдруг оно переходит в набранную мелким шрифтом, как бы вставную новеллу о старцах, у которых Распутин учился духовной премудрости. Обычно так и таким шрифтом в научных книгах пишутся примечания. А здесь эти «примечания» вдруг разрастаются на две-три страницы, причем к основной канве повествования они имеют очень отдалённое отношение. Это создаёт такой «фон», что с удивлением начинаешь осознавать, что перед тобой никакой не «строго научный труд», а самый настоящий НОВЫЙ РУССКИЙ ЭПОС, причем эпос, построенный как некая ВЕЛИКАЯ ВСЕЛЕННАЯ. Построенный не искусственно, а совершенно гармонично - настолько глубоко и верно отражена в нём настоящая, а не придуманная русская жизнь. В эту книгу можно войти как в ВЕЛИКУЮ РЕКУ и плыть и плыть по её мощному течению, как когда-то Царственные мученики плыли по впадающей в Тобол Туре, поражаясь всё новым, открывающимся суровым и грандиозным картинам.

Тут важно, что плывут именно Царственные мученики. То есть само плавание имеет своим КОНЕЧНЫМ ПУНКТОМ РУССКУЮ ГОЛГОФУ. И это рождает величайшее внутреннее напряжение повествования. Что-то вроде принципа древнегреческих трагедий, когда герои пытаются победить предчувствуемую или даже знаемую ими судьбу, но рок в виде ХОРА постоянно оповещает зрителя (читателя) о неминуемости трагического конца.

Да, у Сергея Фомина охват нашей истории и вообще взгляд на нашу действительность - как бы вселенский. Это очень похоже на взгляд Льва Толстого в таких его произведениях, как «Война и Мир». Он, Фомин, описывает как бы целую вселенную русского и российского бытия в его живой жизни и движении, которые обычно неуловимы или даже совсем неуловимы методом классической историографии. Неуловимы в силу того, что историография эта не может нарушить основных идеологических табу XIX и XIX веков - особенно табу о тайных обществах - прежде всего масонских и еврейских. Или вообще не может открыто и откровенно поставить «главный и основной вопрос философии» - вопрос различия, вплоть до полной противоположности менталитетов целых народов, в особенности, уже совсем как полюсов - менталитета народа русского - и народа еврейского.

Повторяю, «официальные» историки этих вопросов поставить обычно не могут, хотя бы потому, что в университетах и академиях их со всех сторон окружают представители того самого «негативного менталитета», и чаще не просто окружают, но и являются их начальниками. А тут исследователь совершенно независим - ибо не входит в эту самую «академическую систему» - и никто не может повлиять на его совершенно свободное эпическое мышление. Я не случайно употребил тут это слово. Для меня исторические исследования Сергея Фомина являются не только, и не столько некими научными исследованиями времени конца XIX - начала XX веков, сколько некоей, говоря образно, - ПАНОРАМОЙ БОРОДИНСКОГО СРАЖЕНИЯ, растянутой во времени. Для меня это некий гиперреалистический художественный эпос, по методу своему более всего, как я уже говорил, напоминающий метод Льва Толстого в его «Войне и Мире».

Вот Сергей Владимирович начинает скрупулёзно исследовать молодость крестьянина Григория. Его мировоззренческие и молитвенные (в смысле как молиться, зачем молиться, и что есть молитва?) - искания. То есть те самые смутные искания смысла бытия, которые есть вопрос о взаимоотношениях человека и Бога, - вопрос, который в определенном возрасте так или иначе где-то в глубине своей души носит и вынашивает каждый молодой человек. Но часто эти вопросы постепенно затухают в душе, и затухают они из-за нашего нежелания применить практические шаги для их разрешения. И только некоторые, редкие - отправляются в странствие... Одним из таких Очарованных странников, несомненно, и был русский крестьянин Григорий Распутин. С ранней юности он искал Царствия Божия и Правды Его, и Царство Божие постепенно открывалось ему. Он как и все его односельчане в селе Покровском вёл обычную тяжелую крестьянскую жизнь. Но настоящая незримая его жизнь была не здесь, а там, в странствиях, скитаниях, молитвах и видениях. Та самая жизнь, которая всё время тянет человека в юности уйти куда-то в поисках Беловодья, Града Китежа и Тридевятого Царства, которое и есть находящееся там, за горизонтом, Царство Божие, где сам Добрый Боженька смотрит на нас с белых пушистых облаков, посылая на леса и нивы лучи благодатного нетварного света.

Хотя нет, я написал неправильно. Конечно же эти чувства рождаются в душе человека не в юности, а в детстве, когда нет еще никакого средостения между душой ребенка и душой Неба... Но когда человек чуть взрослеет, когда он становится отроком, то его начинает волновать противоречивость земного бытия и несоответствие его той небесной гармонии, которую он знал в детстве. И тогда, чтобы разрешить противоречие, некоторые избранники отправляются в странствие в поисках Правды Божией. И если они настоящие избранники, им на пути встречаются совершенно необыкновенные люди - Старцы Русской Православной Церкви. Так было с Леонтьевым, так было с Нилусом, так было и с Григорием Распутиным, который несомненно является неким «классическим примером» ищущей Русской Души. Вот он и пришёл в Верхотурье и встретил там своего наставника - старца Макария. Совершенно блаженного человека, жизнь которого протекала в молитве и общении со святыми, ангелами и курами, с которыми он и жил, кормя их на монастырской заимке...

Для чего я это всё пишу? А для того, чтобы показать, какой глубокий внутренний мир раскрывает нам историк Сергей Владимирович Фомин в своих произведениях. Ведь попытку описать жизнь (воссоздать жизнь одного человека) в мировой литературе предпринимали многие: и Лев Толстой, и Бунин в «Жизни Арсеньева», и Марсель Пруст «В поисках утраченного времени», и другие. Но никто из них не сумел показать жизнь не просто внутреннюю - жизнь души - но, что самое главное, никто из них не сумел показать нам внутреннюю духовную жизнь, наполненную религиозными исканиями. Т.е. сокровенную внутреннюю жизнь русского православного человека, ищущего Бога и вопрошающего Его: «зачем Ты создал меня? С какой целью? И какова цель, каков смысл всех этих моих мытарств, томлений и страданий?» А Сергею Фомину это удается. Показывая жизнь Распутина с юности до смерти, он раскрывает перед нами удивительный духовный мир Русского крестьянина, которому открывается горнее Царство. И лишь потому, что оно ему открывается, он так глубоко постигает ценность Царства земного - Русского Православного Царства, на которое именно при его жизни окончательно ополчаются силы Зла. И мы в книгах Сергея Фомина воистину видим эту борьбу змееборца Григория со змием международного жидовства, масонства, аристократии, буржуазии и революции. Повторяю, никогда пожалуй, не читал я такой удивительной эпопеи хождения странника по мукам, и эпопеи всей русской жизни того времени, как в этих, одна за другой - а вышло уже шесть! - книгах Сергея Фомина о жизни и смерти посланника Божия Григория Ефимовича Распутина...

А ведь действительно: кем был этот человек Божий Григорий? И почему его так ненавидело «Высшее Общество» того времени, особенно «Высшая Аристократия», и до сих пор так люто ненавидит наше «Цивилизованное Сообщество»? Почему? Все эти Эдварды Радзинские, Владимиры Познеры и самый так называемый «Цвет русской научной интеллигенции» - люди науки типа академиков Минца, Шацилло, Кациса, Цвиклиса, Аримана, Латунского и Берлиоза-Авербаха - имя которым легион!? Впрочем, это где-то и понятно. Все они «учёные», т.е. держатели, так сказать, рационального разума, а жизнь и манера Распутина, как впрочем и любого русского крестьянина, в законы рационального разума как-то не очень вписываются... Но почему Распутина ненавидели, например, писатель Алексей Толстой, создавший под именем дочери Распутина Матрёны некую фантастически подлую подделку под названием «Дневник дочери Распутина», где он представляет Григория Ефимовича неким пьяницей, эротоманом и черным магом, в котором сидит чёрт!... Почему все эти люди так ненавидели и ненавидят Распутина? Думаю, потому, что к их величайшему ужасу на их глазах в жизнь начала реализовываться в страшном сне им порою снящаяся картина, когда Царь и Крестьянин (если брать архетип, то «Вольга и Микула») вдруг вновь обрели то самое ДРЕВНЕЕ САКРАЛЬНОЕ ЕДИНСТВО, против которого все они боролись чуть ли не семь тысяч лет! Ибо зачем тогда та самая высшая аристократия, зачем все тайные союзы и ордена разных жрецов, алхимиков, оккультистов, магов, каббалистов, астрологов, мартинистов, волхователей, тамплиеров и розенкрейцеров? Зачем даже высокообразованные интеллигентнейшие высокопоставленные князья Церкви, которые одинаково прекрасно чувствовали себя и на церковном амвоне, и в салоне какой-нибудь графини Шерер? Зачем тогда вообще весь «Высший Свет» и всё высокоинтеллектуальное интеллигентское общество избранных законодателей утонченного вкуса типа Вячеслава Иванова или таких высокопарящих гениев, как Бердяев с Франком и Шестовым?.. Боже, сколько лет учились, сколько изучали Шопенгауэра, сколько штудировали Ницше с Кьеркегором, и всё это для того, чтобы из Сибири пришёл темный русский Мужик и начал - а они считали именно так - управлять Империей?

Но было и ещё более страшное. Этим страшным была тёмная мужицкая вера Распутина, та самая - самая «средневековая» сердцевинная вера, страшнее которой для них - рафинированных интеллигентов - мог быть, наверное, только Ад, в который они, правда, давно уже не верили... В крутящиеся столы, в мартинизм и розенкрейцерство верили, а в Ад и в чёрта не то чтобы совсем не верили, но верили как-то слишком уж литературно, что ли... А тут шла какая-то страшная непонятная черноземная сила, объединенная с так называемым русским старчеством, с людьми Божьими, со Святой Русью, с трясущимися и что-то выкрикивающими юродивыми и обвешенными веригами и крестами блаженными, и с ними, с этими людьми - их знаменитые старцы, такие как Серафим Саровский, которому, если бы не Царь, никогда бы не видеть канонизации, - со всякими Амвросиями Оптинскими, Иоаннами Кронштадтскими, Пашами Саровскими и прочими сумасшедшими русскими кликушами со всем их сонмом Богородиц: Владимирской, Казанской, Иверской, Смоленской, Порт-Артурской и т.д., и т.п. - до безконечности... И вот прямо во дворец к «слабовольному» Царю и «мистической истеричке» Царице пришёл этот «аферист и конокрад», «святой чёрт», Гришка Распутин, и, заколдовав, охмурив их, начал править Величайшей в истории Империей. О, боги, боги!..

Нет, этого не должно быть! Мы сделаем всё, чтобы этого не было! Мы совершим жертвоприношение неким мстительным и жадным духам, которые затем навсегда - о, теперь уже навсегда! - уничтожат эту связь Белого Царя и Черного - в смысле мать Сыра Земля - русского мужика, эту вдруг, в начале самого прогрессивного, грядущего ХХ века, вдруг воскресшую страшную сакральную связь МЕЧА и ОРАЛА - о, мы ещё поиздеваемся над этим Союзом! - связь Царя-Воина Вольги и крестьянина-пахаря черносошника Микулы Селяниновича! Вот что их всех - и Великого Князя Николая Николаевича, и Великого Князя Дмитрия Павловича, и князя Феликса Юсупова, и интеллигентов князя Львова и думца Маклакова, и патриота Пуришкевича, и доктора Лазоверта, и английского резидента Локкарта, и агентов МИ-6, и вообще всю «мировую элиту» - так страшно напугало, прежде всего. Ибо с Русским Мужиком Григорием Распутиным на арену мировой истории выходили те самые страшные, тёмные, даже чёрные силы! - которых только и боятся по-настоящему управители мiра сего, слуги тех самых «духов злобы поднебесной», которые отлично понимают, что только эта самая слепая и жестокая черноземная сила Крестьянства - т.е. Народа, сила, которая и является единственной настоящей хранительницей традиции, веры, Православия, Церкви и Монархии, сила, которая в итоге всегда инстинктивно противилась всем их жидовствующим интеллектуально-каббалистическим (эзотерическим) извращениям - эта сила - о, Господи! - снова проснулась, и начинает свое наступление на Русской Земле... Нет, нет! Мы должны её сначала опорочить, оклеветать, осквернить, убить духовно, а потом и физически принести в жертву отцу нашему - Великому Архитектору Вселенной - сиречь дьяволу, Всевидящее Око которого наблюдает нас с наших мрачно полыхающих небес... Вот какая грандиозная картина раскрывается перед боголюбивым русским читателем в книгах Сергея Фомина. Борьба света и тьмы, традиции и разрушения, борьба Царства - настоящего русского Царства, где Трон и Земля соединены в одно единое и неразрывное целое, борьба этого воистину Царства с «интеллигенцией и революцией», с различными эзотерическими измышлениями, за которыми в общем-то всегда, если приглядеться, стоит всё та же старая «ересь жидовствующих» с её вечной борьбой против Трона и Престола...

Но не только исторические исследования Сергея Владимировича Фомина представляют интерес для сторонников правды о Русской жизни. Не только. Большой интерес представляют его устные беседы, его диалоги, в которых ярко раскрывается уже современное нам, пока скрытое от многих - монархическое движение. Вот пример такого диалога. Говорит Сергей Фомин: «Дело вот в чём. Я Вам расскажу вот такую историю. Чтоб понять почему - Распутин. У меня папа... Папа военным был, он вот здесь и скончался, и служил здесь неподалёку. А родом он был у меня из Тюмени. Он из Тюмени был. И из Тюмени вся его семья была. Мамы у него не было, мама рано умерла, а отец был, - вот он мне про своего отца, моего деда, и рассказывал. Я ему говорю: - А чем твой отец, мой дед, занимался? - А он, - говорит, - все мы, и я, в том числе, лыко драли и рогожи плели и вот этим зарабатывали. Ну - из самых, как говорится, низов, в общем-то, были. Но потом он закончил в Иркутске университет, исторический факультет. Дома было много книг по истории. Я потом увлёкся этим. И вот он, отец, мне всегда говорил: - А вот о Распутине-то неправильно пишут, потому что У НАС ЕГО ВСЕ УВАЖАЛИ, ОН ОЧЕНЬ МНОГИМ ПОМОГАЛ... - То есть, мой дед и отец - они, значит, были тюменские старожилы. А на хлеб чем зарабатывали? - спрашиваю его я. А он отвечает: - Я вот лыко размачивал, и рогожи плёл, а отец мой, а он, - говорит, - грузчиком работал, с кораблей разгружал рыбу, - и всё такое... А потом, вот я сейчас последнюю книгу делал - последнюю, которая сейчас в печати находится, - и там я нашёл эти вот данные - как в Покровском, на родине Распутина жили: та же рогожа, тоже плели - это основной заработок там считался, потом разгрузка этих барж и пароходов... ТО ЕСТЬ ВСЁ КАК БЫ ВЕРНУЛОСЬ НА КРУГИ СВОЯ... Но тогда отец это в меня заронил, когда сказал: - А вот его, Распутина, очень уважали... Очень уважали, потому что он очень хороший был человек - всем помогал. Это навсегда запало мне в душу. Это как бы эпиграф такой...» Вот такие диалоги.

Но если всё это интересно для нас, современников, то можно себе представить, какой исследовательский интерес эти Сергиевские диалоги будут представлять для учёных: историков, философов, богословов, филологов, социологов, - через 20, 50, и тем более через 100 лет! Ведь и сегодня мы по крупицам собираем данные событий, отношений, разговоров, русских людей, XIX-XX веков. Так сам Сергей Владимирович сегодня занимается неким, я бы сказал, «глубинным разысканием» духа и атмосферы русской жизни конца XIX - начала XX века, исследуя бытие и сознание, жизнь, смерть известных деятелей того времени. В этом смысле Сергей Фомин учёный-историк, и учёный-философ. В этом смысле он как бы и не отличается, разве что по скрупулёзности рассмотрения предмета, от других таких же учёных. Это так. Но есть и совершенное его отличие от всех других современных историков. Главных этих отличий, на наш взгляд - три. Во-первых, это сам способ или, по научному, - метод исследования. Вот обычная его манера: например, он начинает говорить о Витте или о Столыпине. Сначала дается портрет и внутренний, психологический облик самого героя. Затем его слова, мысли, действия и планы. После этого историк показывает нам, как эти планы данный герой пытается реализовывать в действительности. И тут жанр исторического исследования вдруг, незаметно для читателя, переходит в жанр романа-эпопеи. Автор показывает нам, как, пытаясь реализовать свои проекты, герой (Витте или Столыпин) связывается с целым кругом других героев, и так же частично раскрывает их внутренний характер. Затем, очертив такой круг «действующих лиц», исследователь переходит к описанию всей окружающей их общей атмосферы того времени, со всей его мировоззренческой сложностью и драматической борьбой идей, партий, обществ, группировок... Казалось бы, всё: картина закончена, вплоть до прорисовок тончайших идеологических и психологических деталей. Но тут в действие вступает то, без чего настоящее произведение, будь то исторический трактат или художественный роман-эпопея, не выходят на уровень т.н. мировой «классики». На уровень того, что Достоевский называл «безсмертными хрониками», имея в виду «хроники» Шекспира. Этот уровень обеспечивается передачей общей духовной атмосферы эпохи и борьбы идей не на идеологическом и не на философском, а на мистическом, т.е. именно безсмертном уровне - том уровне, который создаёт только и исключительно религиозное видение мира. Именно этот последний уровень так отличает исследования Сергея Фомина от многих других, пусть замечательных, но всё же «земных» исследований многих современных авторов.

Но, с другой стороны, тут надо сказать ещё и о полнейшем чувстве меры нашего автора. Сегодня, когда мы - Русские православные люди, особенно монархисты-черносотенцы, - воистину живем в Последние времена, многие начинают писать в жанре некоего конспирологического откровения, который можно условно назвать соединением жанра Откровения Мефодия Патарского, а то и самого Иоанна Богослова с жанром «Близ есть при Дверех» Сергея Александровича Нилуса. Да и не мудрено. Кругом смерть, разрушение, падение и карнавальные пляски в стиле Данс Макабр. Кругом Чума, и её знаменитый самоубийственный Пир... То есть те самые «Минуты роковые», о которых говорил поэт. И люди - писатели, поэты, философы, историки - напряженно ищут мировоззренческого выхода и находят его в мистике, конспирологии, и... Апокалипсисе здесь и сейчас. И часто звучат такие «эсхатологические настроения», что волосы на голове шевелятся... Но не так у Сергея Фомина. Он удивительным образом, исследуя в конечном итоге небесное измерение человеческого бытия, всегда остаётся на нашей грешной земле, твердо стоя ногами на той Русской почве, которая только и может дать - и всегда давала - настоящих учёных, поэтов и писателей...

Да, пожалуй, только это направление - «АПОКАЛИПТИЧЕСКОГО МОНАРХИЗМА», только эти «ПИСАНИЯ АПОКАЛИПТИКОВ» и интересны. Потому что всё остальные Проекты современной нелегитимной власти, которая - Во - Что - Бы - То - Ни - Стало - стремится обрести легитимность, - нечто тусклое и пустое. И представляется, что и оно - это «тусклое и пустое» - тоже всё уже как бы ушедшее, точнее, уходящее в небытие - уже полуиллюзорная, теряющаяся в дымке времени реальность. Что-то среднее между «Дымом Отечества» и «Былым и Думами», так сказать. Не в смысле содержания произведений Тургенева и Герцена, а в смысле созвучий и ускользающей реальности слов «Дым» и «Думы»... А на смену им идут некие «апокалиптики», уже совсем фантастического плана, типа выступающего с белой пирамиды пресвитера Иоанна - Ивана Ивановича Охлобыстина - первого пророка грядущего «Империума», который, восстав из пепла, победит всех своих врагов... Но настоящее, хоть и крайне фантастическое, опять же, не там, а здесь - среди Сергея Фомина, схимонахини матушки Николаи, Леонида Болотина, священника о. Сергия Разумцева... и дальше к уже и совсем запредельному - к Андрею Щедрину и его Опричнине, которые уже построили свои ЦАРСТВА ПОСЛЕДНИХ ВРЕМЕН... А там ещё и Царь под Дубом с «белегом на правой нозе»... и ещё один, «другой» - «незримый» - Тайный Царь Священной Монархии, строящейся по главному и единственному принципу, который «сформулировал» Христос на Суде у Пилата: ЦАРСТВО МОЕ НЕ ОТ МIРА СЕГО...

«Царь грядет!» - завещал наш старец Николай Псковоезерский. Но, похоже, грядут сразу несколько царей - человек, как минимум, двадцать. Так что ждите и трепещите. А писателям испепеляющих лет России, когда на лицах действительно лежит некий «багровый отсвет», исследователям русской жизни, таким, как Сергей Фомин, - нам не терять внимания и продолжать эту хронику Русского Царства Последних времен...

Сие и буди! Буди! Ей, грядите, Русские Цари-Государи. Грядите, а мы, подобно Нестору, будем замечать и раскрывать, и оставлять потомкам сие фантастическое Житие Святой Руси!

Тут всё же надо высказать некоторые свои мысли о Грядущем, да и не просто о Грядущем, но и о Грядущем Русском Царстве. Во-первых, Русское Царство никогда не умирало. Всегда в душах простых русских людей была глубоко сокрыта некая священная картина: огромное поле, со всех сторон окаймлённое синим лесом. И на поле этом стоят простые русские мужики и бабы. Солдаты стоят, рабочие, и с ними, как тогда в Дивееве на 100-летие прославления Серафима Саровского, - простые наши сестры-богомолки в платочках, нищие, юродивый с посохом, монахи и монашки, казаки, мужики-черносотенцы, священники с иконами в руках, старухи, старики, дети малые... И все, замерев, ждут... И вот, оттуда - из-за моря-окияна, из-за острова Буяна, из синего леса в конце поля - выходит юноша, почти что отрок, и идет к затаившему дыхание Русскому народу...

- Благословен грядый во Имя Господне! - вдруг раздается крик. И поле взрывается возгласами, приветствиями, криками, плачем, рыданиями...

Эта картина есть в душе даже самого последнего преступника - ибо если её нет, то этот человек не русский... Это мечта о Русском Царе, посланном Народу - Богом...

Недавно в связи с приближающимся 60-летием Сергея Фомина собрались у него в Саввиной слободе, что прямо под Саввино-Сторожевским монастырем,и была там матушка схимонахиня Николая (Гроян) и рассказывала нам о кончине Псковоезерского старца Николая Гурьянова, и как потом незадолго перед кончиной, ночью, к нему в келью прошел по воздуху Архангел Гавриил, почти прозрачный... И как после кончины уже, по бушующему озеру, преодолевая волны и ветер, на лодке везли они новый деревянный крест с резным Распятием, чтобы установить его на могилу к батюшке, и как «официальные церковные власти» противились установке этого креста, и как вообще были самые настоящие гонения на этого «сбрендившего на старости лет» «старца», который уже как святых, уже прославленных - «там, на небесах», - почитал Григория Ефимовича Распутина и Царя Иоанна Васильевича Грозного, и благословил написать их лики в клеймах на вратах, ведущих к храму на острове.

Так мы и сидели все вместе в беседке под вьющимися виноградными лозами - сам хозяин Сергей Фомин, его супруга Тамара, Алексей-хоругвеносец, матушка Николая и аз грешный. Я слушал и думал: «Вот же она - Святая Монархическая Русь, - никогда не умирала и никогда не умрёт, потому что разве можно убить Дух Святый?.. Сергей Фомин, выполняя благословение Псковоезерского старца, всё продолжает свою великую русскую эпопею о Святой Руси, которую, когда он её закончит, - а я верю, что так и будет - надо будет назвать так, как названа одна (вторая) из книг цикла: «А КРУГОМ ШИРОКАЯ РОССИЯ...» - назвать этими словами старца Григория, который не понаслышке знал эту самую широкую Россию, а исходил её всю своими ногами, когда совершал паломничества и в Верхотурье, и в Иерусалим... Вот и мы здесь сейчас в беседке под виноградными лозами с вьющимися по проволочке пронизанными солнцем, красными листьями, представляем как бы малое Христово стадо - малую первохристианскую общину и одновременно некий монархический орден православных русских людей, которые уверены, что Монархия в России в последние времена будет восстановлена, и Господь Бог наш Иисус Христос пошлет нам светлого русского отрока, так похожего на Ивана Царевича и Царевича Алексея одновременно...»

Да, удивительно вот так сесть за стол и положить перед собой книгу Сергея Фомина. Григорий Распутин: РАССЛЕДОВАНИЕ. «А КРУГОМ ШИРОКАЯ РОССИЯ». Уже то, что на обложке нет имени автора, а вместо него стоит это: «ГРИГОРИЙ РАСПУТИН: РАССЛЕДОВАНИЕ» - сразу заявляет о чём-то совсем новом, необычном. Ибо взять даже самые лучшие книги русских апокалиптиков Последних времен (то есть самых последних наших), и всё же вы увидите и автора: Вячеслав Дёмин «МОИ ЭТАПЫ», или, если автора на обложке нет, то хотя бы традиционное название: «ЦАРСКАЯ ЖЕРТВА» (автор Андрей Щедрин), а тут, как мы уже сказали, вместо (точнее «на месте») автора - «Григорий Распутин: РАССЛЕДОВАНИЕ», а в место традиционного названия, слова самого Григория Ефимовича: «А кругом широкая Россия...» И дальше два эпиграфа: Ищущие найдут. Мученик Григорий Новый. Неправда поможет открыть правду. Праведный о. Николай Псковоезерский. Переворачиваем страницу, и после благодарности автора всем, кто помог в создании книги, читаем: «Россия, как и Наследник Престола, истекала кровью... В решительный момент, по благословению Свыше (через отмеченных Богом старцев), Странник пришёл к Царю... Об обстоятельствах жизни Царя и крестьянина, предшествовавших исторической встрече, эта книга. Из неё читатель узнает не только о том, кто был духовником Г.Е. Распутина, НО И О ДУХОВНО ОПЫТНЫХ ЛЮДЯХ, СТАРЦАХ И СТАРИЦАХ, к кому за советом и молитвой обращались Святые Царственные Мученики»... Последний момент крайне важен не только для современного читателя, но и вообще для тайной и таинственной - глубоко мистической, непостижимой и непостигаемой - духовной истории России.

Блаженные и юродивые, старцы и пророки: такие как Василий Блаженный и Иоанн Железный колпак, инок Авель, предсказавший судьбу Императору-рыцарю Павлу I и Паша Саровская, предсказавшая мученичество Царю Николаю Александровичу и Царице Александре Фёдоровне... Сколько их, известных и совсем тайных было и есть на Святой Руси! Вплоть до последних - о. Иоанна Крестьянкина, и ныне молящегося за Россию великого почитателя мученика Григория о. Николая Гурьянова, о. Кирилла Павлова. Врата Спасения открыты для всех. Но всё же мне не только ближе «Церковь ищущих Правды», но и до боли я чувствую с ней ту «самую Смертную связь», о которой так проникновенно писал поэт. Ибо она - и есть настоящая Россия. Именно эту жаждущую Правды Церковь и исследует в своем «расследовании» историк Сергей Владимирович Фомин.

Но не только. Дело в том, что Святая Русь как магнитом притягивает очень разные духовные силы со всего мира. Так было, так есть, и так будет всегда. Ибо у нас здесь не просто Третий Рим, не просто одни из центров Святого Православия, но у нас здесь то, чего нет нигде, - Святая Русь. Этот святой и священный, совершенно уникальный духовный феномен всегда привлекал. Сюда из Европы ехали различные философы, богословы, маги и колдуны, фокусники, шарлатаны, масоны, розенкрейцеры и оккультисты всех мастей и «посвящений». Такие как, например, сидевший в Сухаревой башне учёный Брюс, или чародей и маг Калиостро, или же, позже, Папюс, и даже Кроули... И вот теперь наши бесоборцы валят всех приезжавших в одну кучу... Сюда же, разумеется, чуть ли не как вершина всего этого темного беснования - попадает и «колдун, маг, гипнотизёр, экстрасенс и аферист - самим дьяволом одержимый «святой чёрт» Гришка Распутин»...

Даже многие честные и очень порядочные люди, во всех других вопросах стоящие на защите Святой Руси, в вопросе о Григории Ефимовиче «слетают с катушек» и вдруг начинают писать о нём прямо-таки с ненавистью... И только очень малая часть русских исследователей по-русски интуитивно, с самого начала отнеслись к нему как к благочестивому русскому крестьянину-богомольцу, некоему блаженному страннику, которых всегда было так много на Руси. И среди этих авторов - защитников этой Русской правды - надо прежде всего назвать два имени: «конспиролога» Андрея Алексеевича Щедрина и писателя-историка Сергея Владимировича Фомина. Ну, и конечно, Константина Юрьевича Душенова, Леонида Евгеньевича Болотина, Андрея Юрьевича Хвалина, Валерия Владимировича Архипова, Вадима Петровича Кузнецова и ещё ряд других монархистов-»опричников», которые в конце 80-х - в начале 90-х годов незабвенного ХХ века объединились в некую совершенно уникальную русскую организацию Последних наших апокалиптических времен под названием Братство Святого Царя мученика Николая Александровича... И таких людей, как мы, по России - по «Широкой Святой Руси» - тысячи, и десятки тысяч, и миллионы... Только не все они ещё знают о том, что они мыслят так и чувствуют так, и чают воскресения Русской Монархии со явленным Богом Светлым Отроком во главе...

- Сие и буди, буди! Ей, гряди, спаситель наш батюшка Русский Царь!

Да, грядет что-то новое и грозное. И литература, русская литература тоже очень быстро меняется. Вот недавно критик Владимир Бондаренко на страницах газеты «Завтра» начал очень интересную дискуссию о том, что, собственно, есть современная художественная литература? Уважаемый и маститый критик как-то обиделся, что ли, на писателей Захара Прилепина, Татьяну Устинову, Дарью Донцову, которые на пиар-встрече с Владимиром Путиным попросили Владимира Владимировича НЕ помогать материально писателям в их нелёгком труде, по той причине, что они - Прилепин, Устинова и другие - сами себя могут прекрасно прокормить. Ибо они пишут и издают свои книги так, что получают многомиллионные гонорары. А кто таких гонораров получать не способен, тот как бы и не писатель совсем... Ну, вот Бондаренко и обиделся за настоящих писателей, таких как Белов, Распутин, Личутин, Проханов, и других истинно заслуженных корифеев современной русской книжевности... И, видимо, обиделся справедливо, потому что настоящая литература всю человеческую историю никогда не являлась прибыльным делом. Более того, настоящие творцы художественных текстов очень часто за них жестоко страдали. Примеры? Да их безконечное количество: Данте был вынужден бежать из горячо любимой им Флоренции под угрозой убийства его разгневанными согражданами. Достоевский всю жизнь жестоко зависел от своих издателей, попав от них в рабскую зависимость. Булгаков всё время ждал ареста, Гоголь сжёг свое детище и сошёл с ума. Пушкина за его литературные убеждения - убили. Лермонтова - убили, Гумилёва - убили, Маяковского - убили, Есенина - убили, Ганина - убили, Васильева - убили, Рубцова - убили, Шукшина - убили, Высоцкого - убили, Талькова - убили...

Вот вам и миллионные гонорары с виллами на Канарах... Так что в этой «дискуссии» прав, конечно же, Владимир Бондаренко. Конечно, есть настоящая русская литература ХХ века и есть её живые классики - наши с вами современники Белов, Распутин, Личутин, Проханов...

Но в настоящее время у нас в России есть и совсем другая, скажем так, «неклассическая литература», которая чаще всего и чисто художественной-то не является. Более того, она даже как бы научная что ли, хотя «серьёзная», точнее «академическая наука» её тоже «наукой» не считает... Эту литературу, в силу её «конспирологическо-эсхатологического» и «религиозно-апокалиптического» характера, условно можно назвать литературой «параллельной».

У неё, у современной «параллельной» русской литературы, конечно же есть свои предшественники. Их много. И если брать её художественный аспект, это линия - Гоголь, Достоевский, Булгаков, а позже - Розанов, Нилус, о. Павел Флоренский, князь Жевахов и ещё ряд таких же монархо-эсхатологических авторов, которыми наиболее ярко раскрывалась духовная трагедия России конца XIX - начала XX веков. Могут, конечно, сказать: что общего у Достоевского и «сомнительного конспиролога» Нилуса Очень много общего. Возьмите роман «Бесы» первого, и «Близ есть при дверех» второго, и вы увидите несомненную близость этих произведений... А также близость к ним «Обонятельного и осязательного отношения евреев к крови» Василия Розанова с главой о каббалистическом «Древе Сефирот», написанной о. Павлом Флоренским, за что последний и был умучен на Соловках, видимо - в отместку за мученичество митрополита Филиппа Колычева, умученного, как утверждают противники «русского монархо-фашизма», предтечами таких людей, как Розанов, Флоренский и Нилус (последнему «цепной пёс» Ивана Грозного Малюта Скуратов-Бельский был даже родственником...).

Так вот у этого «параллельного» «конспирологического» направления русской литературы уже в наше с вами последнее время есть достойные наследники и продолжатели. И в первую очередь тут надо назвать имя всё того же Сергея Фомина с его фундаментальными эсхатологическими монархическими трудами «Россия перед Вторым Пришествием», «Царский Сборник», «Царица Небесная - Державная Правительница Земли Русской», «Грозный Царь Иоанн Васильевич», «Золотой клинок Империи» и, конечно же, расследование-эпопея о жизни и ритуальном убийстве Григория Ефимовича Распутина-Нового.

К настоящему русскому монархизму или к писателям-царистам, как называет их Леонид Болотин, в первую очередь, относятся сегодня помимо Сергея Фомина, все те люди, которые, как я уже говорил, входили в начале 1990-х годов в ту самую - совершенно уникальную православную организацию Братство Царя-Мученика Николая II Александровича, члены коего тогда создали и разработали идеологию настоящего Русского Черносотенного Монархизма, выпуская тогда такие уникальные издания как «Земщина», «Царь-Колокол», «Ещё раз о тайне беззакония». А сегодня они пишут и издают очень серьёзные исторические, эсхатологические и «конспирологические» труды, которые, разумеется, нельзя купить ни в церковных лавках, ни в обычных книжных магазинах страны...

И наш замечательный автор Сергей Фомин принадлежит именно к этой когорте русских царистов, продолжающих традицию той Русской литературы конца XIX - начала XX вв. в лице Нилуса, Розанова, о. Павла Флоренского, о которой мы говорили несколько выше. К ним же, к современным царистам, принадлежит и творчество Татьяны Гроян (схимонахини Николаи), которая, как и Сергей Владимирович Фомин, не просто пишет и издает православно-монархические книги, но и делает это во исполнение благословения отца нашего святого старца Николая Псковоезерского.

Собственно все эти люди - Нилус, Розанов, Флоренский и их наследники - Фомин, Щедрин, Болотин, Дёмин, Гроян и ещё ряд таких же авторов и близких им людей, по-моему, и есть наследники мистического Русского Царства, которое адепты тайны беззакония, сиречь видимые бесы, пытались ритуально уничтожить в ночь с 16 на 17 июля 1918 года в подвале Ипатьевского дома и на Ганиной Яме в урочище Четырёх братьев...

Но Царство уничтожить нельзя! И несмотря на то, что Святой Русский Царь Николай II был убит, а потом были убиты миллионы и миллионы русских людей, в том числе такие сторонники настоящего Царства, как о. Павел Флоренский, которого несомненно умучили за знание духовных тайн мiровой закулисы и за ясные безкомпромиссное понимание сути и принципа Вечного Царства и Вечного Рима, - Царство Русское живет в лице таких его идеологов и замечательных русских писателей, как Сергей Владимирович Фомин. Сегодня автор сей, в свои полные шестьдесят, находится на пике творчества и в ближайшее время порадует нас ещё не одним сильным и законченным настоящим «апокалиптическим» литературным произведением.

В заключение хочу подчеркнуть: чем больше читаешь историка Сергея Фомина, тем меньше он представляется нам именно «историком» в строго научном, конечно, смысле этого слова. Ведь настоящий, истинный «строго научный», так сказать, «историк» стремится к полному отсутствию так называемого «субъективного элемента» в своем сугубо «объективном», совершенно независимом от оценок, вкусов и пристрастий учёного сведений или, как принято говорить у самих историков, «объективных данных». Во всяком случае к этому как-то даже маниакально, совсем ещё недавно, в славном ХХ веке, стремились учёные школы академика Покровского. Точнее, делали вид, что стремились, потому что какой же, так сказать, «объективизм» мог быть у историков, исповедующих т.н. исторический материализм...

Но Сергей Фомин субъективен, более того: субъективность его - пристрастна, иногда даже «крайне пристрастна»! И это хорошо. Потому что, как говорит другой историк, Леонид Евгеньевич Болотин, всё может быть только - субъективно! Ибо всё создает субъект!

Хотя, конечно, Сергей Фомин, в общем-то действительно, всячески стремится к так называемый «объективности». Но порой, а иногда и часто, сквозь этот его спокойный и «объективный» стиль вдруг прорывается совершенно «субъективный» дух. То есть сам «субъект», автор, нет-нет да и прорвётся сквозь спокойно текущее «объективное» повествование. Особенно это заметно во второй книге о Григории Ефимовиче Распутине, в главах о врагах загадочного старца - там, где описывается господин Витте и его супруга Матильда или премьер Столыпин и его благоверная супруга... И тут Сергей Владимирович вдруг пускается в какие-то розыскания психологии, в исследования характеров, точнее - определенных черт характеров и самих этих дам, и их, этих черт, влияния на супругов, и далее, далее - влияния этих самых своеобразных женских черт на развитие русской истории!..

И вообще характеры тех или иных исторических персонажей в истории, описываемой Сергеем Фоминым, играют если не определяющую, то во всяком случае очень значимую роль. Характеры, устремления, мотивировки, желания, страсти, столкновения личностей, сложнейшие хитросплетения человеческих судеб, поступки, чуть было не написал - «героев произведения», - именно всё это во многом и создаёт ту «историю», которую рассказывает нам Сергей Владимирович Фомин. Читать страшно интересно. Просто невозможно оторваться! Перед нами, в его расследовании о судьбе, жизни, смерти и безсмертии Григория Ефимовича Распутина - несомненно большой русский Эпос с огромным, я бы сказал - даже фантастическим охватом русской (и не русской) жизни того времени. В этом смысле явление «субъективного метода» Сергея Владимировича Фомина - явление совершенно новое не только в исторической науке, но и шире - безконечно - в современной русской (во всех смыслах) литературе. Ибо «литература» это отнюдь не только русская художественная литература, но и всё русское, что пишется литерами - то есть буквами и словами величайшего нашего безсмертного русского языка...

Вот, братья и сестры, какие мысли приходят, когда не отрываясь читаешь замечательные книги выдающегося русского писателя Сергея Фомина. С шестидесятилетием тебя, Сергей, и дай тебе Бог и русские святые и дальше продолжать свой трудный и ответственный творческий путь! Храни тебя Владычица наша Пресвятая Богородица и Сам Предвечный Сын Её Господь Бог наш Иисус Христос!

Леонид Донатович СИМОНОВИЧ-НИКШИЧ

http://www.rv.ru/content.php3?id=9284