Последнее делается с целью выработать «запасные варианты» на перспективу. В отличие от Москвы, западные политики прекрасно владеют тактикой двойных стандартов, они никогда не кладут яйца в одну корзину, предпочитая действовать сразу по нескольким направлениям, страхуя себя от неприятностей.
Так и в данном случае. Американские и западноевропейские политики не только привечают одновременно и Михаила Саакашвили, и его политических оппонентов из оппозиции. Они уже внимательно отслеживают возможности внесения внутреннего раскола в ряды юго-осетинского и абхазского общества, благо получение статуса независимых государств последними на самом деле в известной степени только облегает подобную задачу. Ведь, если в предшествующий период население Южной Осетии и Абхазии годами жило в состоянии «осажденной крепости», когда реальная внешняя угроза грузинского вторжения сплачивала народы вокруг того национального лидера, который был наиболее способным решать задачу национального выживания в экстремальных условиях, то ныне ситуация кардинально изменилась. Заключение ряда международных соглашений с Россией о военно-политическом сотрудничестве гарантирует Южную Осетию и Абхазию от того, что в случае новой войны, пришедшей с территории Грузии, обе республики не останутся без российской помощи. А это, в свою очередь, позволяет юго-осетинским и абхазским политикам до некоторой степени «расслабиться» и переключиться на внутриполитические проблемы своих государств. Логика политических процессов при этом будет брать свое: внутренняя политическая борьба между различными силами, властью и оппозицией неизбежно будет вести к попыткам оппозиции в Южной Осетии и Абхазии представить некие иные взгляды на будущее своих государств, чем те, что сегодня декларируются официальной властью. Вот здесь-то и появляется шанс у зарубежных центров влияния. Шанс заполучить через установление связей, оказание материальной помощи или информационной поддержки вовне некую креатуру внутри юго-осетинских и абхазских обществ, которая в будущем будет вести курс не на ориентацию новых независимых государств на развитие продвинутых отношений с Россией, а на некие иные приоритеты во внешней политике.
Пока можно наблюдать только первые робкие свидетельства в пользу такого сценария, причем, скорее в Абхазии, чем в Южной Осетии. В Сухуме оппозиция Сергею Багапшу уже выступила с критикой отдельных положений договоров между Абхазией и Россией, касающихся инвестиционных проектов и охраны внешних границ. Это вполне объяснимо, ведь по большому счету в прошлом году Абхазия получила признание своей независимости за счет той крови, которая была пролита не абхазами, а осетинами и российскими военными. В Южной Осетии же кровавые события августа 2008 года пока не дают возможности быстрому распространению оппозиционных президенту Эдуарду Кокойты взглядов.
Но и в последнем случае эти обстоятельства не стоит расценивать как повод для самоуспокоения. Только что прошедшие парламентские выборы в Южной Осетии уже показали, что высказанные выше суждения об изменении тактики Запада, на самом деле уже можно наблюдать на практике. Достаточно проанализировать с социологическим инструментарием ту же российскую прессу. Например, известная своей прогрузинской позицией газета «Коммерсант» постоянно публиковала материалы, в которых режим Эдуарда Кокойты выглядел чуть ли не дикторским, удерживающимся в республике исключительно при помощи штыков и репрессий спецслужб. Оппозиция же рисовалась преимущественно в розовых тонах.
Российскому общественному мнению исподволь мягко пытаются навязать точку зрения о том, что не надо, мол, нам брать еще одну обузу на свою шею, вкладывать большие средства в развитие Южной Осетии и Абхазии.
Москва, мол, уже сделала все, что могла. А теперь пусть абхазы и юго-осетины сами справляются, сами заботятся о своей государственности. Тем самым нас искусно подводят к позиции, когда роль России в судьбе этих новых государств Южного Кавказа должна быть минимизирована, стать чуть ли не равнозначной с ролью любых других членов мирового сообщества. Что стоит за такой позицией догадаться нетрудно: «свято место пусто не бывает» - умаление роли России моментально будет компенсировано соответствующим участием геополитических конкурентов Москвы.
Надо признать, что определенная логика в такой тактике есть. В период мирового финансово-экономического кризиса, когда в самой России останавливаются производства и сотни тысяч людей остаются без работы, легко найти понимание тому, что нужно прежде всего заботиться о своих гражданах, а не тратить деньги на какие-то объекты за границей. Тем более, что в отличие от Абхазии, где имеются приличные возможности для развития санаторно-курортного бизнеса, в Южной Осетии хозяйственный комплекс этой республики действительно на первый взгляд не выглядит ни привлекательным, ни даже самодостаточным.
Южная Осетия находится за Большим Кавказским хребтом, занимая центральную часть южных склонов этого хребта. Площадь этой республики незначительна - всего 3,9 тысячи квадратных километров, причем 90% территории расположено на высоте более тысячи метров над уровнем моря. Помимо столицы - города Цхинвала, крупными поселками городского типа являются Джава, Знаур, Ленингор, Квайса. Пока даже власти республики не располагают полностью достоверными сведениями о численности населения республики: разброс в оценках весьма велик - от 40 до 80 тысяч человек. Многие жители Южной Осетии в период лихолетья предпочитали жить и работать в Северной Осетии или других регионах России, появляясь у себя дома в Южной Осетии лишь периодически.
Ни в СССР, ни в составе Грузинской ССР Южная Осетия не была процветающим регионом. Здесь нет богатых полезных ископаемых. Имеются ресурсы свинцово-цинковых руд на северо-западе республике вблизи российской границы в Квайсе, талька в Знаурском районе. Нефтяники утверждают, что есть даже незначительные запасы низкокачественной нефти в Джавском районе. Республика располагает рядом месторождений строительных и облицовочных материалов: туфа, габбро, мрамора и других. Более-менее активно разрабатываются источники минеральной воды (лечебной и столовой). Таких источников насчитывается свыше 150 по ущельям рек республики. Качество минеральной воды довольно высокое и она вполне может быть конкурентоспособной с уже известными в России брендами.
В советский период в Цхинвале работал деревообрабатывающий комбинат, использовавший местную древесину. Площадь лесов Южной Осетии составляет 161 тысячу гектаров. Помимо деревообработки в прошлом здесь было налажено производство железобетонных изделий, других строительных материалов. Но имелись и предприятия машиностроения: завод «Электровибромашина», выпускавший горношахтное и обогатительное оборудование, а также завод «Эмальпровод». Естественно, что было развито и производство пищевых продуктов: консервов, сока, пива, фруктовых вод, молочных изделий и вина.
Но слабым местом в экономике Южной Осетии всегда была география. Связь с Россией возможна только автотранспортом - по Транскаму через Рокский тоннель. Этот путь был и долгим, и затратным, и недостаточно надежным в силу регулярных камнепадов и снежных лавин. Железная дорога же была проведена к Цхинвалу только с юга, со стороны Грузии, от города Гори. Эта ветка длиной 33 километра соединяла Южную Осетию с Закавказской железной дорогой. В период грузинской агрессии начала 90-ых годов среди жителей Цхинвала прошел слух, что грузины собираются направить бронепоезд для осады их столицы. Жители, опасаясь этого, разобрали рельсы, и сегодня электрички от Гори могут ходить только до станции Никози (пять километров от Цхинвала).
Другим серьезным ограничителем экономического развития Южной Осетии выступает энергетика. Этот регион практически не имел собственных источников энергии. В Цхинвале автору этих строк приходилось видеть, как здания школ отапливались дровами ценных пород дерева. В Квайсе, Ленингоре, Кехви и Цхинвале имеются малые ГЭС, но их мощности явно недостаточно для обеспечения населения, а тем более промышленных мощностей электроэнергией.
Вышеперечисленные обстоятельства всегда учитывались и использовались политиками Тбилиси, которые пытались экономически задушить Южную Осетию, перекрывая транспортные пути из нее в южном направлении, а также препятствуя поставкам природного газа по газопроводу, воды в Цхинвал по водопроводу, идущему через грузинские села, и ликвидируя пограничную торговлю, лишая тем самым и без того бедное осетинское население средств к существованию. В результате промышленный потенциал Южной Осетии явно деградировал даже по сравнению с советским периодом. До августовской войны прошлого года в республике насчитывалось всего 22 небольших предприятия, производивших продукцию всего на сумму немного более 60 миллионов рублей.
Грузинская агрессия привела к разрушению 70% зданий и построек в Цхинвале, причем 10% не подлежат восстановлению. И если жилые здания со временем будут восстановлены, то с производственными мощностями дело обстоит не так просто. Большинство их морально и физически устарело, оборудование изношено, и в таком виде они, естественно, не способны выпускать качественную и конкурентоспособную продукцию. Без серьезных инвестиций их не поднять.
Поэтому Россия, если она хочет, чтобы августовская трагедия не повторилась, должна осознавать, что одного признания независимости, открытия военных баз в Южной Осетии, направления пограничников на рубежи этой республики все-таки недостаточно.
Без серьезного внимания к экономической стабилизации Южной Осетии достигнутая в августе победа будет нивелирована объективными экономическими трудностями, которые будут использованы враждебными Москве силами в своих интересах.
Москва уже реализует ряд проектов. В частности, строит газопровод через Кавказский хребет в Цхинвал, протяженностью 163 километра. Ремонтируются сотни километров линий ЛЭП. Создается инфраструктура, позволяющая осуществлять поставки электроэнергии со строящихся в Северной Осетии в 20 километрах от границы Замарагских ГЭС. Столицу Южной Осетии снабжает новый водовод Эдыс - Цхинвал с новыми водозаборами и резервуарами, протяженностью 80 километров. Сельское хозяйство республики получает новую технику, что уже позволило десятикратно увеличить площадь под посевы пшеницы. Разрабатываются планы строительства железной дороги, которая соединила бы Северную и Южную Осетию.
В любом случае, курс должен быть на создание в Южной Осетии новых рабочих мест, что позволило бы сохранить здесь население. Только в этом случае надежды таких личностей, как Саакашвили и тех, кто их поддерживает, не смогут претвориться в жизнь.
Однако более надежной гарантией, закрепляющей августовскую победу и способной ответить на возможные упреки в целесообразности поддержки российскими рублями дотационного региона, может стать решение вопроса о вступлении Южной Осетии в состав России. Народ Южной Осетии стремится именно к такому варианту. Политики же в Москве пока выжидают, понимая, что этот шаг вызовет очередной натиск со стороны Запада, волну обвинений в наш адрес. Но решать эту проблему все равно когда-нибудь придется. Отсрочка не всегда выгодна, поскольку она усиливает те риски, о которых мы говорили вначале.
http://stoletie.ru/rossiya_i_mir/juzhnaya_osetiya_chto_vperedi_2009-06-11.htm
