Предстоятель Украинской православной церкви (УПЦ), Блаженнейший митрополит Владимир — личность, известная во всем православном мире. Почти четверть века назад (в марте 1984?года) он стал патриаршим экзархом Западной Европы. В конце 1987-го — управляющим делами Московского Патриархата и постоянным членом Священного Синода Русской православной церкви (РПЦ).
В 1990-м — одним из наиболее вероятных кандидатов на Патриарший Престол РПЦ (занял второе место, первое тогда получил ныне покойный владыка Алексий II). В преддверии недавнего Поместного Собора РПЦ украинские архиереи обратились к владыке Владимиру со словами: «Вы способны стать тем образцом слова, жизни, любви, духа, веры, чистоты, которого ищут сегодня верующие нашей Церкви». В ответ Блаженнейший поблагодарил за доверие и... снял свою кандидатуру.
— Ваше Блаженство, можете объяснить, чем же был вызван такой отказ?
— Ко мне обращались и епископы, и священники, и простые верующие. Приходили целыми группами, просили, чтобы я баллотировался (в патриархи). Но я отказался даже от местоблюстительства Патриаршего Престола (т. е. от исполнения обязанностей предстоятеля РПЦ до выборов Патриарха). Об этом было сказано и на предсоборном собрании делегатов собора в Киеве, и на Поместном Соборе РПЦ (в котором приняли участие 192 человека из Украины). Считаю, что Патриарх нужен, прежде всего, в Москве. Время такое: надо не только проводить богослужения, но и вести дела со всем миром, со всеми странами. Поэтому я полушутя сказал: лучше перед Богом явиться 121-м митрополитом Киевским, чем 16-м Патриархом всея Руси.
— Мы, конечно же, понимаем, что ваше призвание — проповедовать Евангелие, а не выступать в роли комментатора текущих событий. Как подметил известный богослов, отец Андрей Кураев, «православный епископ — образ Вечности, а не «зеркало недели». Однако сегодня речь идет о проблеме, которую замалчивать не стоит. На повестке дня снова и снова встает главный (гамлетовский) вопрос: быть или не быть нашей автокефалии после избрания нового Патриарха?
— То, что его избрали на Поместном Соборе, ничего чрезвычайного в среду церковную (а тем более, светскую) не вносит. Многое, конечно, зависит и от самого Патриарха. Его Святейшество осуществляет связи с правительством, занимается вопросами межцерковных и межконфессиональных отношений, т. е. действует согласно церковным канонам. Для нас важно, чтобы Святейший знал досконально наши проблемы, наши труды (которые мы скромно совершаем) и, разумеется, делал бы выводы как предстоятель Церкви. А для ответа на «гамлетовский» вопрос еще время не пришло: любой ответ сегодня скорее разделит церковный народ, чем объединит.
— Насколько нам известно, во время недавнего собора в Москве вы сидели справа от владыки Кирилла. А раньше ваши пути где-нибудь пересекались?
— Конечно. Я пять лет был управляющий делами Московской Патриархии, а владыка Кирилл — председателем отдела внешних церковных связей.
— Стало быть, раньше вы были выше по статусу, а теперь — он. Что можете о нем сказать вкратце?
— Он умный, способный, сугубо церковный, хороший проповедник. Это именно тот, кто Церкви нужен.
— При таком Патриархе можно говорить о тенденции к объединению православия в Украине?
— Тенденция к объединению есть всегда. В Новом Завете сказано: «Один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас» (Послание к Ефесянам, глава 4, стихи 5-6. — Ред.). К сожалению, в связи с этими несчастными расколами у нашей Церкви до сих пор нет кафедрального собора. Владимирский собор у нас отобрали. Когда встает вопрос о возврате УПЦ церковного имущества (которое должно принадлежать ей после распада Союза), раскольники тут же предъявляют свои претензии: а нам что? Сейчас проблема государства — как бы не обидеть филаретовцев или автокефалистов: они же — такие национальные! А кто такие тогда самая большая Церковь Украины и ее Предстоятель? Москали? Нас пинают, как хотят и таким образом обижают значительную часть населения и граждан Украины.
— В связи с этим напрашивается чисто мирской вопрос: почему же три православные ветки не цветут воедино?
— Главная причина — апостольская преемственность. Есть ли она у тех, кто называет себя церковью? Если ее нет, то это все равно, что электропровода без электроэнергии. Таинства, совершаемые раскольниками, — недействительны! Епископы Филарета (лидера УПЦ КП) — безблагодатные. И, разумеется, этот вопрос поднимается, когда мы с ними проводим частные встречи. Наша Церковь истинна — это они хорошо знают, но заявляют: дескать, перерукополагать епископов не будем. И таких проблем — десятки.
— Но с чего-то ведь надо начинать?
— Добрая воля нужна не только с нашей стороны. Бывший митрополит Филарет отлучен от Церкви 154 голосами епископов. Его лишили сана. С этого надо начинать. Но он — не согласен.
— Слушая вас, я вспоминаю предсказание преподобного Лаврентия Черниговского: «Киевский митрополит (недостойный сего звания) вместе со своими единомышленниками сильно поколеблет Церковь... Сам уйдет в вечную погибель, как Иуда». Какой, по-вашему, митрополит имеется в виду?
— Преподобный говорил прикровенно...
— Давайте говорить прямо: считаете ли вы, что Филарет «сильно поколеблет Церковь»?
— Недавно он прислал письмо в Москву на Поместный Собор: мол, если признаете киевский патриархат каноническим (законным), в Церкви будет тишина и спокойствие.
— То есть он хочет, чтобы Русская церковь не только отменила его анафему, но и увидела в нем патриарха всея Украины?
— Да. Он хочет, чтобы его признали патриархом, а его организацию — автокефальной церковью. Это очень драматичная картина: каждый считает себя христианином, но по-своему.
— Вы предполагаете, что ответ на его письмо будет отрицательным?
— Я ничего не предполагаю. На этот вопрос должен отвечать секретариат Патриарха Кирилла...
— А как же, по-вашему, будет решаться вопрос о предоставлении автокефалии для УПЦ?
— Думаю, что никаких поспешных действий не будет. Церковь всегда верна Божественному откровению, своим принципам и традициям. Кроме того, это связано и с восприятием самих верующих: к «автокефальным» призывам они относятся очень осторожно. Возможно, все было бы иначе, если бы не были спровоцированы расколы типа «украинская автокефальная церковь», «киевский патриархат», «греко-католики» и т. д. К самому понятию «автокефалия» люди относятся болезненно: говорят, что со своей «кефалией» уезжайте в другое место. Хотя есть и такие, которые хотят, чтобы Украинская Церковь была еще более самостоятельной.
— Может, это вызвано тем, что количество архиереев УПЦ с каждым годом возрастает. Де-факто благоприятная почва для получения автокефалии создается?
— Говорить об автокефалии еще рано. Сначала нужно добиться единства внутри православия. И только потом поднимать вопрос автономии или автокефалии. Чтобы не было смуты...
— Давайте обратимся к цифрам: сколько в Украинской православной церкви епископов?
— 54. Число епископов увеличивается, поскольку увеличивается и число приходов (их уже более 11 тысяч). Сколько приходов епископ может обойти за год? Около 100. В то время, как, например, в Хмельницкой епархии таких приходов уже 470! И за всеми нужно надзирать, чтобы знать ситуацию в епархиях.
— Итак, в Украинской Церкви — более полусотни иерархов. А в Русской?
— Около сотни. Они представлены в 54 странах мира. В их числе — епископы Русской Православной Церкви за границей (вошедшие в состав РПЦ в 2007 году).
— Вам, наверное, известно, что в России уже выступают за введение в богослужение русского языка, чтобы снять претензии к «непонятности». А в Украине (особенно в Западной) служение на славянском языке воспринимается не просто как что-то неясное, но и как непатриотичное, «москальское». Вы согласны с теми, кто говорит, что Украинская Церковь должна служить и проповедовать по-украински?
— Говорить можно что угодно. Но! Церковь совершает богослужения на церковнославянском языке. Не только в России, но и в Украине есть много православных, которые считают, что изменение богослужебного языка — это страшная крамола, это соблазны…
Блаженнейший Владимир, митрополит Киевский и всея Украины
http://www.voskres.ru/interview/vladimir.htm
