Упоминание об Армении можно найти уже на первых страницах Священного Писания. В Библии рассказывается, что после Всемирного потопа ковчег, построенный праотцем Ноем, остановился "на горах Араратских". Земля, принявшая Ноя и его семью, первой в мире приняла учение Христа.
Предание гласит, что в 301 году при императоре Диоклетиане, жестоко преследовавшем христиан, из Рима в Вагаршабад, столицу Древней Армении, бежала со своими подругами знатная римлянка Рипсиме. Армянский царь Тирдат III захотел, чтобы прекрасная чужестранка стала его наложницей. Но "невеста Христова" и ее спутницы предпочли царскому ложу мученическую смерть.
Сон царя Тирдата
Как повествует легенда, в наказание за совершенное злодеяние царь-язычник и его приспешники лишились человеческого облика. По прошествии некоторого времени сестре Тирдата Хосровдухте было возвещено во сне, что прежний образ вернется к царю, если он освободит из темницы своего родственника Григория, который уже 14 лет томился в подземелье за исповедование христианства. Царь так и поступил, он снова обрел человеческий облик, уверовал во Христа и крестился.
Григорий был рукоположен в епископы и стал первым Патриархом всех армян. Его резиденция располагалась в монастыре Эчмиадзин неподалеку от Еревана. Так началась история христианства в Армении. По имени Григория Просветителя Церковь стала называться Армяно-Григорианской Церковью. А в 381 году Патриарх Нерсес I принял титул Католикоса (Вселенского Патриарха). Армянская Апостольская Церковь (ААЦ) считается одной из древнейших христианских конфессий мира.
Резиденция Католикоса Гарегина II (Нерсесяна), нынешнего главы ААЦ, расположена в Эчмиадзине - древней кафедре армянских патриархов. Здесь сохранились монастырь, кафедральный собор и руины Звартноца (Храма небесных сил) - выдающегося памятника армянского зодчества. На сегодняшний день в юрисдикции Эчмиадзинского Католикоса находится около 5 млн. верующих в Армении, России, Ираке, Индии, Египте, Эфиопии, Европе и Америке.
Армянскую Церковь принято считать монофизитской. Монофизиты придерживаются учения, созданного в V веке константинопольским архимандритом Евтихием, который проповедовал, что человеческое начало в Иисусе Христе было поглощено божественным.
На IV Вселенском Соборе в 431 году в Халкидоне учение монофизитов было осуждено, но Армянская Церковь осталась его сторонницей. В 491 году в Вагаршабаде Собор армянских епископов во главе с Католикосом Пабкеном, в свою очередь, осудил постановления Халкидонского Собора.
Армяне в Москве
Армянская диаспора в разных странах мира образовалась как результат национального и религиозного преследования и репрессий, которым армяне подвергались со стороны чужеземных захватчиков, особенно в последние десятилетия существования Османской империи.
Многовековая борьба армян с завоевателями (греками, персами, турками) шла с переменным успехом, но неравенство сил привело к падению армянского царства. В Средние века армяне стали покидать родину, покоренную мусульманскими Персией и Турцией, и создавать колонии по всему свету, селясь преимущественно в христианских странах. Надежное политическое и религиозное убежище армяне нашли в пределах Российского государства, на его окраинных землях (Крым, Астраханская губерния, Украина).
Первое упоминание в летописи об армянах в Москве относится к XIV веку. В летописи 1390 года упоминается "некий армянин" Аврам, во дворе которого случился пожар, распространившийся на "посад за городом", то есть на Китай-город, где среди торговых рядов существовал и "армянский ряд".
Армяне издавна слыли отличными воинами, врачами, строителями и надежными торговыми посредниками. Поэтому они были частыми и желанными гостями на Руси. В Москве армяне селились по соседству с русскими купцами на улице Покровке и в Столповом переулке (ныне Армянский). В ХV-ХVII веках приток армян в Москву увеличился. Царь Алексей Михайлович пригласил на постоянное жительство в столицу многих армян, золотых, серебряных дел мастеров и других искусных умельцев.
В середине XVII века в Москве работал армянский "иноземец шаховы земли" - художник Богдан Салтанов из Персии. Алексей Михайлович назначил его "живописцем двора". Согласно документу, датированному 15 июня 1667 года, царь предложил Салтанову обучить своему мастерству "из русских людей учеников впредь для его государевых живописных дел". Тридцать шесть лет проработал Салтанов в Москве, писал картины, обучал молодежь. В последние годы своей жизни, уже по поручению Петра I, вел строительные работы в Москве.
В 1660 году от лица благодарной армянской торговой компании из Персии купец Сарадов преподнес царю Алексею Михайловичу знаменитый "алмазный" трон. Великолепный трон, украшенный более чем восемьюстами алмазами, многочисленными рубинами и бирюзой, ныне хранится в Оружейной палате.
Уже в то время можно считать несомненным существование в Москве более или менее постоянной армянской колонии. Отношения между русскими и армянами носили дружеский характер. Русские не чувствовали больших различий между своей верой и армянской, охотно общались и пировали с армянами, дружили и вступали с ними в брак.
Однако армянам не разрешали строить в Москве свои церкви. Поэтому они посещали православные храмы и обращались к православному духовенству с просьбой удовлетворения религиозных нужд (исповеди, причащения), но это не было дозволено. Пользоваться "услугами" Православной Церкви армяне могли, только формально присоединившись к ней через новое крещение по православному чину.
Для вящей прибыли и пользы
Петр I, как и его отец, поощрял армян, живших в Персии, Османской империи и Крымском ханстве, переселяться в российские пределы. В императорском указе Сенату от 1711 года говорилось: "Армян как возможно приласкать и облегчить, в чем пристойно, дабы тем подать охоту для большего их приезда". А в обращении к генерал-майору Кропотову Петр I писал: "Учини им редкое вспоможение... понеже мы оный армянский народ в особливу нашу императорскую милость и протекцию приняли". В указе 1723 года, призывающем армян на жительство в Россию, обещалось: "Честный армянский народ содержать в особливой милости... Мы не только их купечество защищать повелели, но и еще для вящей прибыли и пользы некоторыми особливыми привилегиями снабдевать и всемилостивейше жаловать будем". Такими привилегиями были наделены армянские купцы Арапетовы, Делянбовы, Лазаревы (Лазаряны), Лусиков, Ромаданский, Сумбатовы, Христофоровы, Шериман (Шериманян) и др.
При Петре I вероисповедное положение армян улучшилось. Теперь им разрешалось иметь для совершения богослужения и для удовлетворения религиозных потребностей свои церкви или молитвенные дома и свое духовенство.
Первый армянский храм в России появился в Астрахани: сначала деревянный, а потом, в 1706 году, и каменный. Затем разрешено было армянам отправлять богослужение и в Москве. Для этого была предоставлена церковь на Посольском дворе "на время, чтобы приходить им туда на молитву". Но поскольку эта церковь от постоянно прибывавших переселенцев скоро "стала быть весьма тесна", то армяне решили построить новую, более вместительную каменную церковь на купленном в 1716 году у князя Барятинского месте - в Китай-городе, у Ильинских ворот, на что и просили царского разрешения. Но разрешения не последовало.
Более благоприятным для расширения свободы армянского богослужения было время императрицы Анны Иоанновны, правительство которой (где в основном были одни немцы) не находило нужным вникать в решение этого, как и других подобных вопросов. В это время без всяких затруднений было разрешено купцу Ширванову построить небольшую каменную церковь в Петербурге на Васильевском острове. Богдану Христофорову разрешили такую же церковь поставить в Москве в Китай-городе, между Ильинской и Никольской улицами, причем в резолюции отмечалось: "На котором дворе оная церковь построена будет, оный двор от постоя уволить".
Оба просителя свои ходатайства мотивировали тем, что для отправления богослужения прочие иноверные народы в Москве и Петербурге свои церкви имеют, а армяне нет и что это обстоятельство удерживает многих от переселения в Россию. Если бы свобода армянского богослужения была обеспечена, заявляли они, то число армян, выезжающих в Россию, очень увеличилось бы, "а чрез то и купечество в России распространилось бы, и казна императорского величества умножилась бы".
Однако только при Екатерине II армяне получили богослужебную свободу. В манифесте императрицы от 4 декабря 1762 года иностранцы благосклонно приглашались на поселение в Россию с обещанием монарших милостей. Высочайшая воля Екатерины II была выражена в резолюции на челобитную придворного ювелира Ивана Лазарева: "...армянам церкви в Петербурге и Москве строить дозволить на том же основании, как и католики строят, и для построения оных в Петербурге и в Москве отвести от полиции свободные места".
Невский проспект Северной столицы украсила церковь святой Екатерины, сооруженная знаменитым архитектором Юрием Матвеевичем Фельтеном (1735-1801), а Столпов переулок в Москве - церковь Сурб Хач (Святой Крест), построенная в 1779 году в лучших традициях классицизма.
Школа и церкви семьи Лазаревых
В середине XVIII века в Москву из Астрахани переехала семья купцов Лазаревых, со временем возглавившая армянскую колонию. Старинный род Лазаревых (Лазарянов), давший ряд талантливых политических деятелей, которые занимали высокие посты при дворе персидских шахов, был известен с XVI века. Однако в условиях мусульманского гнета положение Лазаревых не могло оставаться стабильным. В 1750 году они навсегда покинули Персию и переселились в Астрахань, а в 1758 году - в Москву. По приезде в Москву глава семьи Лазарь Назарович Лазарян купил у армянского купца Шеримана дом в Столповом переулке.
В ряду видных политических деятелей эпохи Екатерины II Лазаревы занимали почетное место. Они сблизились с влиятельными царедворцами Орловым, Потемкиным, Вяземским и Куракиным. В 1774 году Екатерина возвела Лазаревых в дворянское звание. Впоследствии и представителям других известных армянских семей были пожалованы за заслуги российские дворянские титулы: князья Абамелеки, Аргутинские, графы Лорис-Меликовы и др.
В 80-е годы XVIII века переселение армян в Россию и особенно в Москву стало более интенсивным. Всемерно способствовал этому Иван Лазаревич Лазарев (1735-1801): он ходатайствовал по делам армян в правительстве и перед императрицей, помогал переселенцам деньгами.
Армянская поговорка гласит: "Там, где появляется хоть один армянин, там появляются школа и церковь". И Лазарев мечтал об организации школ для армянских детей, а "также соорудить со временем приличное здание для воспитания и обучения бедных детей из армянской нации".
Впоследствии в 1815 году в бывшем доме Лазаревых в Армянском переулке распахнуло двери новое училище, в дальнейшем известное как Лазаревский институт восточных языков. В нем "велось преподавание разных наук для поступивших в оное воспитанников как из среды армянской, так и других наций". Лазаревский институт сыграл значительную роль в развитии отечественного востоковедения и внес свою лепту в дело ознакомления русского читателя с историей, литературой и культурой народов Кавказа, Ближнего и Среднего Востока. Учениками этого института были выдающиеся деятели армянской и русской культуры.
Сооружение в Столповом переулке армянского храма Сурб Хач способствовало тому, что к концу XVIII века за переулком закрепилось новое название - Армянский, сохранившееся до наших дней. Во время Первой мировой войны, когда над Закавказьем нависла угроза захвата и разорения турками, в Москву в церковь Сурб Хач свозились богатства Армянской Церкви. Журнал "Старые годы" сообщал: "В армянском храме уже водворено более 100 сундуков с сокровищами, привезенными из Эчмиадзина, где много древних облачений, риз из литого золота, золотых вещей, пожертвованных русскими императорами католикосам, замечательных рукописей". К сожалению, в 1933 году храм был снесен, а на его месте построили невыразительное здание школы.
Другая армянская церковь в Москве существовала на Пресне, в другом месте компактного расселения армян. Здесь в 1729 году российские власти подарили участок земли грузинскому царю Вахтангу Левановичу. В 1731 году царь Вахтанг во время своего визита в Москву выделил часть земли на Пресне армянам, которых было много в его свите. Здесь была устроена армянская церковь Успения Богородицы и кладбище. Успенский храм существовал еще в конце 20-х годов XX века, но вскоре был снесен. Пустырь на его месте был застроен жилыми домами лишь в 60-е годы.
Третья церковь, Сурб Арутюн (Святое Воскресение), была сооружена в 1815 году при Армянском кладбище на Ваганьковском поле "иждивением" братьев Мины и Ивана Лазаревых. В этот храм были перенесены из Успенской церкви останки погребенных в ней родственников Лазаревых. Храм Сурб Арутюн стал фамильной усыпальницей Лазаревых, в нем были захоронены 23 представителя этой прославленной семьи.
Залог национального спасения
Переписи населения конца XIX - начала XX веков свидетельствуют о росте численности армянской общины Москвы. Традиционные места поселения (кварталы или улицы) уже не вмещали всех армян, поэтому рамки их расселения стали расширяться.
Наметилась тенденция к рассеиванию армян в большом городе, что, впрочем, не разрушало цельности общины. Армяне, жившие в русской среде, приспосабливались к особенностям нового быта, учились русскому языку, в большей или меньшей степени подвергались воздействию русской культуры. Степень этого воздействия колебалась от незначительных культурных заимствований до полного растворения в основной массе населения путем языковой и религиозной ассимиляции.
Число армян, перешедших в православие (а это было обязательным условием при поступлении на государственную службу в царской России), значительно уступало числу тех, кто утерял родной язык, но сохранил национальную религию.
Что же способствовало сохранению этнического самосознания и в конечном итоге сохранению армянской общины? Прежде всего, конечно, именно язык и вера.
После разрушения двух старейших храмов местом притяжения москвичей-армян стала церковь на Армянском кладбище. Люди приходят в храм - кто помолиться, кто поставить свечи. Если еще несколько лет назад венчание, крещение, отпевание были редкостью, то в наши дни это стало частью повседневной жизни.
Во все времена храм для армян был не только местом выполнения религиозных обрядов. В течение столетий этот народ, лишенный государственности, рассеянный по разным странам, именно в Церкви видел опору в несчастье, залог сохранения национального самосознания, языка и культуры.
20 октября 2004 г.
Предание гласит, что в 301 году при императоре Диоклетиане, жестоко преследовавшем христиан, из Рима в Вагаршабад, столицу Древней Армении, бежала со своими подругами знатная римлянка Рипсиме. Армянский царь Тирдат III захотел, чтобы прекрасная чужестранка стала его наложницей. Но "невеста Христова" и ее спутницы предпочли царскому ложу мученическую смерть.
Сон царя Тирдата
Как повествует легенда, в наказание за совершенное злодеяние царь-язычник и его приспешники лишились человеческого облика. По прошествии некоторого времени сестре Тирдата Хосровдухте было возвещено во сне, что прежний образ вернется к царю, если он освободит из темницы своего родственника Григория, который уже 14 лет томился в подземелье за исповедование христианства. Царь так и поступил, он снова обрел человеческий облик, уверовал во Христа и крестился.
Григорий был рукоположен в епископы и стал первым Патриархом всех армян. Его резиденция располагалась в монастыре Эчмиадзин неподалеку от Еревана. Так началась история христианства в Армении. По имени Григория Просветителя Церковь стала называться Армяно-Григорианской Церковью. А в 381 году Патриарх Нерсес I принял титул Католикоса (Вселенского Патриарха). Армянская Апостольская Церковь (ААЦ) считается одной из древнейших христианских конфессий мира.
Резиденция Католикоса Гарегина II (Нерсесяна), нынешнего главы ААЦ, расположена в Эчмиадзине - древней кафедре армянских патриархов. Здесь сохранились монастырь, кафедральный собор и руины Звартноца (Храма небесных сил) - выдающегося памятника армянского зодчества. На сегодняшний день в юрисдикции Эчмиадзинского Католикоса находится около 5 млн. верующих в Армении, России, Ираке, Индии, Египте, Эфиопии, Европе и Америке.
Армянскую Церковь принято считать монофизитской. Монофизиты придерживаются учения, созданного в V веке константинопольским архимандритом Евтихием, который проповедовал, что человеческое начало в Иисусе Христе было поглощено божественным.
На IV Вселенском Соборе в 431 году в Халкидоне учение монофизитов было осуждено, но Армянская Церковь осталась его сторонницей. В 491 году в Вагаршабаде Собор армянских епископов во главе с Католикосом Пабкеном, в свою очередь, осудил постановления Халкидонского Собора.
Армяне в Москве
Армянская диаспора в разных странах мира образовалась как результат национального и религиозного преследования и репрессий, которым армяне подвергались со стороны чужеземных захватчиков, особенно в последние десятилетия существования Османской империи.
Многовековая борьба армян с завоевателями (греками, персами, турками) шла с переменным успехом, но неравенство сил привело к падению армянского царства. В Средние века армяне стали покидать родину, покоренную мусульманскими Персией и Турцией, и создавать колонии по всему свету, селясь преимущественно в христианских странах. Надежное политическое и религиозное убежище армяне нашли в пределах Российского государства, на его окраинных землях (Крым, Астраханская губерния, Украина).
Первое упоминание в летописи об армянах в Москве относится к XIV веку. В летописи 1390 года упоминается "некий армянин" Аврам, во дворе которого случился пожар, распространившийся на "посад за городом", то есть на Китай-город, где среди торговых рядов существовал и "армянский ряд".
Армяне издавна слыли отличными воинами, врачами, строителями и надежными торговыми посредниками. Поэтому они были частыми и желанными гостями на Руси. В Москве армяне селились по соседству с русскими купцами на улице Покровке и в Столповом переулке (ныне Армянский). В ХV-ХVII веках приток армян в Москву увеличился. Царь Алексей Михайлович пригласил на постоянное жительство в столицу многих армян, золотых, серебряных дел мастеров и других искусных умельцев.
В середине XVII века в Москве работал армянский "иноземец шаховы земли" - художник Богдан Салтанов из Персии. Алексей Михайлович назначил его "живописцем двора". Согласно документу, датированному 15 июня 1667 года, царь предложил Салтанову обучить своему мастерству "из русских людей учеников впредь для его государевых живописных дел". Тридцать шесть лет проработал Салтанов в Москве, писал картины, обучал молодежь. В последние годы своей жизни, уже по поручению Петра I, вел строительные работы в Москве.
В 1660 году от лица благодарной армянской торговой компании из Персии купец Сарадов преподнес царю Алексею Михайловичу знаменитый "алмазный" трон. Великолепный трон, украшенный более чем восемьюстами алмазами, многочисленными рубинами и бирюзой, ныне хранится в Оружейной палате.
Уже в то время можно считать несомненным существование в Москве более или менее постоянной армянской колонии. Отношения между русскими и армянами носили дружеский характер. Русские не чувствовали больших различий между своей верой и армянской, охотно общались и пировали с армянами, дружили и вступали с ними в брак.
Однако армянам не разрешали строить в Москве свои церкви. Поэтому они посещали православные храмы и обращались к православному духовенству с просьбой удовлетворения религиозных нужд (исповеди, причащения), но это не было дозволено. Пользоваться "услугами" Православной Церкви армяне могли, только формально присоединившись к ней через новое крещение по православному чину.
Для вящей прибыли и пользы
Петр I, как и его отец, поощрял армян, живших в Персии, Османской империи и Крымском ханстве, переселяться в российские пределы. В императорском указе Сенату от 1711 года говорилось: "Армян как возможно приласкать и облегчить, в чем пристойно, дабы тем подать охоту для большего их приезда". А в обращении к генерал-майору Кропотову Петр I писал: "Учини им редкое вспоможение... понеже мы оный армянский народ в особливу нашу императорскую милость и протекцию приняли". В указе 1723 года, призывающем армян на жительство в Россию, обещалось: "Честный армянский народ содержать в особливой милости... Мы не только их купечество защищать повелели, но и еще для вящей прибыли и пользы некоторыми особливыми привилегиями снабдевать и всемилостивейше жаловать будем". Такими привилегиями были наделены армянские купцы Арапетовы, Делянбовы, Лазаревы (Лазаряны), Лусиков, Ромаданский, Сумбатовы, Христофоровы, Шериман (Шериманян) и др.
При Петре I вероисповедное положение армян улучшилось. Теперь им разрешалось иметь для совершения богослужения и для удовлетворения религиозных потребностей свои церкви или молитвенные дома и свое духовенство.
Первый армянский храм в России появился в Астрахани: сначала деревянный, а потом, в 1706 году, и каменный. Затем разрешено было армянам отправлять богослужение и в Москве. Для этого была предоставлена церковь на Посольском дворе "на время, чтобы приходить им туда на молитву". Но поскольку эта церковь от постоянно прибывавших переселенцев скоро "стала быть весьма тесна", то армяне решили построить новую, более вместительную каменную церковь на купленном в 1716 году у князя Барятинского месте - в Китай-городе, у Ильинских ворот, на что и просили царского разрешения. Но разрешения не последовало.
Более благоприятным для расширения свободы армянского богослужения было время императрицы Анны Иоанновны, правительство которой (где в основном были одни немцы) не находило нужным вникать в решение этого, как и других подобных вопросов. В это время без всяких затруднений было разрешено купцу Ширванову построить небольшую каменную церковь в Петербурге на Васильевском острове. Богдану Христофорову разрешили такую же церковь поставить в Москве в Китай-городе, между Ильинской и Никольской улицами, причем в резолюции отмечалось: "На котором дворе оная церковь построена будет, оный двор от постоя уволить".
Оба просителя свои ходатайства мотивировали тем, что для отправления богослужения прочие иноверные народы в Москве и Петербурге свои церкви имеют, а армяне нет и что это обстоятельство удерживает многих от переселения в Россию. Если бы свобода армянского богослужения была обеспечена, заявляли они, то число армян, выезжающих в Россию, очень увеличилось бы, "а чрез то и купечество в России распространилось бы, и казна императорского величества умножилась бы".
Однако только при Екатерине II армяне получили богослужебную свободу. В манифесте императрицы от 4 декабря 1762 года иностранцы благосклонно приглашались на поселение в Россию с обещанием монарших милостей. Высочайшая воля Екатерины II была выражена в резолюции на челобитную придворного ювелира Ивана Лазарева: "...армянам церкви в Петербурге и Москве строить дозволить на том же основании, как и католики строят, и для построения оных в Петербурге и в Москве отвести от полиции свободные места".
Невский проспект Северной столицы украсила церковь святой Екатерины, сооруженная знаменитым архитектором Юрием Матвеевичем Фельтеном (1735-1801), а Столпов переулок в Москве - церковь Сурб Хач (Святой Крест), построенная в 1779 году в лучших традициях классицизма.
Школа и церкви семьи Лазаревых
В середине XVIII века в Москву из Астрахани переехала семья купцов Лазаревых, со временем возглавившая армянскую колонию. Старинный род Лазаревых (Лазарянов), давший ряд талантливых политических деятелей, которые занимали высокие посты при дворе персидских шахов, был известен с XVI века. Однако в условиях мусульманского гнета положение Лазаревых не могло оставаться стабильным. В 1750 году они навсегда покинули Персию и переселились в Астрахань, а в 1758 году - в Москву. По приезде в Москву глава семьи Лазарь Назарович Лазарян купил у армянского купца Шеримана дом в Столповом переулке.
В ряду видных политических деятелей эпохи Екатерины II Лазаревы занимали почетное место. Они сблизились с влиятельными царедворцами Орловым, Потемкиным, Вяземским и Куракиным. В 1774 году Екатерина возвела Лазаревых в дворянское звание. Впоследствии и представителям других известных армянских семей были пожалованы за заслуги российские дворянские титулы: князья Абамелеки, Аргутинские, графы Лорис-Меликовы и др.
В 80-е годы XVIII века переселение армян в Россию и особенно в Москву стало более интенсивным. Всемерно способствовал этому Иван Лазаревич Лазарев (1735-1801): он ходатайствовал по делам армян в правительстве и перед императрицей, помогал переселенцам деньгами.
Армянская поговорка гласит: "Там, где появляется хоть один армянин, там появляются школа и церковь". И Лазарев мечтал об организации школ для армянских детей, а "также соорудить со временем приличное здание для воспитания и обучения бедных детей из армянской нации".
Впоследствии в 1815 году в бывшем доме Лазаревых в Армянском переулке распахнуло двери новое училище, в дальнейшем известное как Лазаревский институт восточных языков. В нем "велось преподавание разных наук для поступивших в оное воспитанников как из среды армянской, так и других наций". Лазаревский институт сыграл значительную роль в развитии отечественного востоковедения и внес свою лепту в дело ознакомления русского читателя с историей, литературой и культурой народов Кавказа, Ближнего и Среднего Востока. Учениками этого института были выдающиеся деятели армянской и русской культуры.
Сооружение в Столповом переулке армянского храма Сурб Хач способствовало тому, что к концу XVIII века за переулком закрепилось новое название - Армянский, сохранившееся до наших дней. Во время Первой мировой войны, когда над Закавказьем нависла угроза захвата и разорения турками, в Москву в церковь Сурб Хач свозились богатства Армянской Церкви. Журнал "Старые годы" сообщал: "В армянском храме уже водворено более 100 сундуков с сокровищами, привезенными из Эчмиадзина, где много древних облачений, риз из литого золота, золотых вещей, пожертвованных русскими императорами католикосам, замечательных рукописей". К сожалению, в 1933 году храм был снесен, а на его месте построили невыразительное здание школы.
Другая армянская церковь в Москве существовала на Пресне, в другом месте компактного расселения армян. Здесь в 1729 году российские власти подарили участок земли грузинскому царю Вахтангу Левановичу. В 1731 году царь Вахтанг во время своего визита в Москву выделил часть земли на Пресне армянам, которых было много в его свите. Здесь была устроена армянская церковь Успения Богородицы и кладбище. Успенский храм существовал еще в конце 20-х годов XX века, но вскоре был снесен. Пустырь на его месте был застроен жилыми домами лишь в 60-е годы.
Третья церковь, Сурб Арутюн (Святое Воскресение), была сооружена в 1815 году при Армянском кладбище на Ваганьковском поле "иждивением" братьев Мины и Ивана Лазаревых. В этот храм были перенесены из Успенской церкви останки погребенных в ней родственников Лазаревых. Храм Сурб Арутюн стал фамильной усыпальницей Лазаревых, в нем были захоронены 23 представителя этой прославленной семьи.
Залог национального спасения
Переписи населения конца XIX - начала XX веков свидетельствуют о росте численности армянской общины Москвы. Традиционные места поселения (кварталы или улицы) уже не вмещали всех армян, поэтому рамки их расселения стали расширяться.
Наметилась тенденция к рассеиванию армян в большом городе, что, впрочем, не разрушало цельности общины. Армяне, жившие в русской среде, приспосабливались к особенностям нового быта, учились русскому языку, в большей или меньшей степени подвергались воздействию русской культуры. Степень этого воздействия колебалась от незначительных культурных заимствований до полного растворения в основной массе населения путем языковой и религиозной ассимиляции.
Число армян, перешедших в православие (а это было обязательным условием при поступлении на государственную службу в царской России), значительно уступало числу тех, кто утерял родной язык, но сохранил национальную религию.
Что же способствовало сохранению этнического самосознания и в конечном итоге сохранению армянской общины? Прежде всего, конечно, именно язык и вера.
После разрушения двух старейших храмов местом притяжения москвичей-армян стала церковь на Армянском кладбище. Люди приходят в храм - кто помолиться, кто поставить свечи. Если еще несколько лет назад венчание, крещение, отпевание были редкостью, то в наши дни это стало частью повседневной жизни.
Во все времена храм для армян был не только местом выполнения религиозных обрядов. В течение столетий этот народ, лишенный государственности, рассеянный по разным странам, именно в Церкви видел опору в несчастье, залог сохранения национального самосознания, языка и культуры.
20 октября 2004 г.
 СПЖ кв.jpg)
.jpg)
