По благословению владыки Иоанна, архиепископа Белгородского и Старооскольского
Мы живем во времена апокалипсические. Сбываются пророчества апостола Иоанна Богослова. Планете грозит экологическая катастрофа. Семь труб возвестили о начальных бедствиях. Горят леса, отравлены многие источники, реки, моря. Но есть время одуматься. Ведь Суд начнется с мира упорствующего, ожесточенного, отрекшегося от Спасителя. Трудно читать Откровение Святого Иоанна, но семь чаш гнева Господня истолковываются однозначно. Это полное поражение природы. Зло многолико, и оно усиливается. Святой Иоанн, тайнозритель, зовет за собой всех бодрствующих. Вот почему так много толкований у этой книги. Высочайший уровень обобщения в Апокалипсисе позволяет каждому заглянуть не только в судьбы мира, но и в свою душу.
Эти строки возникли 17 июля 1999 года в преддверии дня Сергия Радонежского неподалёку от Троице-Сергиевой Лавры. 17 июля — день особый. Накануне большого церковного праздника темные силы ожесточаются и, словно в воронку, утягивают за собой мир. Не случайно именно 17 июля была расстреляна Царская Семья И это годовщина гибели близкого мне человека. Открыв в этот день Апокалипсис и прочтя его трижды, я вдруг поняла, что все уже было, есть и будет. Таков закон Вечности, по которому упраздняется время. Другими словами, у каждого времени свой Апокалипсис. Все пророчества Святого Иоанна сбылись и сбываются. Вот почему в каждую эпоху вспоминали об антихристе.
Понять, расшифровать зло — это уже одержать над ним некоторую победу. И такую возможность нам дает Откровение Святого Иоанна. Он точно указал, что зло будет неоднократно появляться в образах зверя, лжепророка и блудницы.
Зверь — неуемная дерзкая сила, которую подпитывает лжепророк. И всегда найдется блудница, блудливая идея, чтобы оседлать зверя. Зло — пародия на добро, и оно выступает в трех ипостасях.
Каждое время — последнее для того, кто живет в нем. А дальше День Восьмой и Воскресение из мертвых. Тем, кто жил до нас, было не легче и не труднее прикоснуться к живой Вечности. Казалось бы, круг жизни замкнут, но есть силы, способные его разомкнуть. В древности писали о кругах ада и о семи небесах. Все повторяется на круги своя — точная формула жизни.
Когда Святой Иоанн оказался на острове Патмос, он заглянул в бездну времени и услышал плеск Вечности. Беспредельная радость всегда под рукой, но мы спешим отдернуть руку, как от огня. Иоанн Богослов жил неспешно, вслушиваясь в настойчивый и ритмичный шум моря. Над головой только небо. Блеск далеких звезд не казался холодным. Он уже ощутил испепеляющую силу слова. Древние книги писались на свитках. И он стал читать священную книгу с чувством ужаса, трепета и надежды. Что успел запомнить — запомнил и записал, но не простыми словами, а тайнописью образов. Есть ли ключ к расшифровке?
Я думаю, что есть, и предлагаю его в первой строке, из которой возникли и все остальные.
I
У каждого времени свой Апокалипсис.
И небо закручено в свиток тугой.
Когда же хоть в чем-то сумеем покаяться
Над этой отравленной нами рекой?
Однажды украдкой мы взглянем на небо,
А там приоткрыта для каждого дверь.
Что было — то будет. А может быть, не было?
Из моря всегда появляется зверь.
В обличье героя, всегда полководец
Народы ведет на погибель и смерть.
Всегда патриот, иногда инородец,
Он смертью измерить пытается твердь.
— Откуда он взялся? — дивятся народы.
И остров, и горы — его колыбель.
Пока не сомкнутся высокие своды,
Весь мир перед ним как заветная цель.
Развалины града, руины державы.
Все мало ему. Ненасытная пасть.
По трупам идет в ослеплении славы.
Из бездны пришедшему — в бездну упасть.
Блудница на нем как всегда восседает.
Прошла до него по земле саранча.
Он яростно бьется и всех побеждает,
Но гибнет пришедший с мечом — от меча.
Так разные страны в обличии зверя
Отчаянно бились за власть на земле.
И Ангел, серпом пожинающий время,
До срока стоял, незаметный во мгле.
Блуднице казалось, что всех опоила
Вином сладострастья: царя и купца —
И будто из бездны идущая сила
Растет беспредельно, не зная конца.
Блудница — не женщина. Город? Идея,
Влекущая зверя весь мир покорить?
Семерка правителей, рабски потея,
Готова блуднице всегда услужить.
Один из семерки, правитель великий
И есть этот самый неузнанный зверь.
Питается кровью земли многоликой
Ничьих не считая несметных потерь.
В погибель пойдет. Так записано в Книге,
Которую Ангел в руке протянул.
Слова в ней тяжелые, словно вериги,
Апостолу дал и крылами взмахнул.
А.Дюрер.Четыре всадника Апокалипсиса
II
ЧУДЕСА СВЯТОЙ ЗЕМЛИ
Звезда Вифлеема
Вечное чудо.
Простая пещера.
Бегство в Египет
c младенцем из плена.
Так начинается
Новая эра.
Ходит по мукам
Звезда Вифлеема.
Где просияет
и в ком отразится,
в песню вплетает
все вещая птица.
Падают камни,
сгорая во мгле.
Ярко сияет
Звезда на земле.
19 января. Крещение
Иордан! Иордан!
Только раз в году
Твои воды текут
как положено вспять,
где Содом и Гоморра
и мир в бреду.
Но и Мертвое море
умеет внимать.
И деревья тогда
свои ветви кладут
на остывшую ночью
соленую землю,
и огни сквозь туман
загораясь идут,
чтобы ты им сказал
еле слышно: «Приемлю».
Этот мир как тогда
перед тобой, Иордан,
в ожиданье Святого Крещенья.
И на миг отступают
и мгла, и туман,
будто есть и для нас
прощенье.
Пасха
От Гроба Господня
огонь загорится.
Весь мир тот огонь
облетит, словно птица,
на Светлую Пасху
откроет сердца,
и радости вешней
не будет конца.
Высокое небо
не знает предела.
Ты слышишь, как арфа
призывно запела.
У Гроба Господня
Небесные Силы.
И мертвые скоро
покинут могилы,
восстанут из гроба,
восстанут из ночи.
Все так, как на паперти
нищий пророчит.
III
Константинополь
Никогда я не был на Босфоре…
Сергей Есенин
Константинополь.
Собор Софии.
Незримый город
среди Стамбула.
Осталось Слово
и лик Мессии
среди прибоя
в глубинах гула…
Где дуют ветры
и волны моря
сметают царства
по Книге Судеб,
но только с Вышним
уже не споря,
ведь волны знают:
что было, будет.
Под сводом храма
осталась камни,
как будто эхо
далекой сечи,
напоминая
теперь о давнем.
А волны моря
так быстротечны.
Константинополь.
Собор Софии.
Незримый город
идет по водам.
И виден отблеск
в полях России.
И слышен отзвук
под вечным сводом.
