Поводом напряжённых отношений между Россией и Турцией в 1853 году послужил спор о преимуществе православного духовенства перед католическим в совершении религиозных обрядов при Гробе Господнем. Дипломатические агенты Наполеона III при полной поддержке английского посла добились от турецкого султана отмены привилегий, которыми пользовалась православная церковь на Святой земле. Россия была возмущена притеснениями, чинимыми турецкими властями православным верующим, в том числе русским подданным, совершающих паломничество по Святым местам в Палестине (не пускали в храмы, мешали молиться, закрывали для них гостиницы и постоялые дворы).С этим не мог смириться Николай I. Трёхмесячные переговоры Управляющего военным министерством князя Меньшикова с Портой не привели к стабилизации обстановки между Россией и Турцией.
Предложение русского правительства к Англии и Франции о разделе Турции, англичане и французы восприняли как стремление России утвердится на Ближнем Востоке.
Они стали подталкивать султанскую Турцию к войне. Султан собрал верховный совет (диван) в количестве 280 сановников. После совещания все 280 человек торжественно провозгласили: «Да будет меч султана острым!» И турки активно готовились к боевым действиям против России. 15 октября несколько тысяч турок напало на русский пограничный пост Св. Николая, который охраняло 400 офицеров и солдат. 300 русский офицеров и солдат погибло, а остальные пошли на прорыв сквозь турецкие ряды. Только 24 русских солдата прорвались к своим. В числе погибших был и иеромонах Серафим, павший на поле брани в полном облачении и с крестом в руке[1].
Николай I сказал: «Россия возведена на брань, ей остается возложить упование на Бога, прибегнуть к силе оружия. Мы твердо убеждены, что наши верноподданные соединят с нами теплые молитвы ко Всевышнему. На Тя, Господи уповахом, да не постыдимся вовеки!»[2]
С момента объявления войны, по приказу П.С. Нахимова, на флагмане эскадры — корабле «Императрица Мария», был собран весь экипаж. Павел Степанович Нахимов прошел вдоль фронта и поздравил офицеров и команду с началом войны.
— Ребята! — услышали все так хорошо знакомый голос адмирала. — За царя и Отечество положим головы, а в Севастополь без славы не воротимся.
— Ура! — прогремело ему в ответ.[3]
Адмирал П.С. Нахимов
Русская эскадра под командованием П. С. Нахимова пересекла Черное море и подошла к турецкой крепости Синоп, где находился турецкий флот. В Синопе стояла эскадра под командованием одного из лучших турецких адмиралов — Осман-паши. Фактически хозяином на эскадре был главный советник турецкого флота англичанин Адольфус Слейд, состоявший на турецкой службе в чине контр-адмирала и носивший титул «Мушавер-паша», что означало «паша-консультант». 6 линейных кораблей и два фрегата русского флота с 710 пушками приготовились дать бой турецкому флоту, в состав которого входили: 7 фрегатов, 3 корвета, 4 военных транспорта, 2 параходофрегата с 472 орудиями. Турецкий флот уступал в мощности русскому, но вместе с крепостной артиллерией казался более грозным в сравнении с «потрепанными» штормом русскими кораблями.
В ходе Синопского сражения турки потеряли 15 кораблей. Из 4500 человек турецких экипажей 3000 было убито и ранено. Сам начальник эскадры вице-адмирал Осман-паша был взят в плен вместе с командирами фрегатов «Фазли-Аллах», «Ауни-Аллах».[4] Синопского разгрома избежал единственный турецкий корабль «Таиф», которым командовал Адольфус Слэд. В самый разгар сражения параход «Таиф», пользуясь преимуществом в скорости, вырвался из Синопской бухты. Тем временем бухта превратилась в кромешный ад: в ней все горело, взрывалось и тонуло. С полузатонувшего «Ауни-Аллаха» сняли командующего турецкой эскадрой вице-адмирала Осман-пашу. В плену оказались еще трое турецких командующих[5].
И. К. Айвазовский. «Синопский бой 18 ноября 1853 года (Ночь после боя)». 1853 год
В тот же день главнокомандующий войсками и флотом князь А. С. Меньшиков донес императору: «Первая турецкая эскадра, которая решилась выйти на бой, 18 числа ноября истреблена вице-адмиралом Нахимовым. Командующий оною адмирал Осман-паша, раненый, взят в плен...».[6] Рано утром 19 ноября на русской эскадре состоялось отпевание 39 погибших офицеров и матросов. 20 ноября эскадра Нахимова покинула Синоп, и через два дня русские корабли бросили якоря на Севастопольском рейде.
«Севастополь и флот гордятся Вами, Павел Степанович, — сказал адмирал Корнилов, поднявшись на борт «Императрицы Марии».[7]
2 декабря Адольфус Слэйд прибыл в Стамбул и сообщил турецкому султану о катастрофе. Турецкое правительство было в шоке.
Но и из Лондона русский посол Бруннов сообщал в Петербург о потрясающем впечатлении этой блестящей победы. Он писал, что в широких слоях английского общества распространяется как волна агрессивная истерия: «Где была Великобритания, которая недавно утверждала, что ее знамя развевается на морях Леванта затем, чтобы ограждать и оказывать покровительство независимости Турции, ее старинной союзнице? Она оставалась неподвижной. До сих пор она не посмела даже перейти пролив. Это значит дойти до предела позора. Жребий брошен. Больше отступать уже нельзя, не омрачая честь Англии неизгладимым пятном»[8].
Победа под Синопом в России была отмечена торжественно: «подщечина» Турции за ее пренебрежение к Православию и православному духовенству означала одновременно и «подщечины» Англии и Франции. В воскресение 29 ноября 1853 г. По случаю синопской победы в присутствии императора, генералов и адмиралов в большой церкви Зимнего дворца прошел торжественный молебен, который сопровождался салютом в Петропавловской крепости. В ответном рескрипте А. С. Меншикову Николай I писал: «Князь Александр Сергеевич! Победа при Синопе являет вновь, что Черноморский флот Наш достойно выполняет свое назначение. С искреннею, сердечною радостью поручаю вам сказать храбрым морякам Нашим, что Я благодарю их за подвиги, совершенные для славы России и для чести Русского флага. Я с удовольствием вижу, что Чесма не забывается в Русском флоте и что правнуки достойны своих прадедов»[9]. К Нахимову же император обратился со следующей грамотой: «Истреблением турецкой эскадры при Синопе Вы украсили летопись Русского флота новою победою, которая навсегда останется памятною в морской истории. Статут Военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия указывает награду за ваш подвиг. Исполняя с истинною радостию постановление статута, жалуем Вас кавалером Святого Георгия второй степени большого креста...».[10] Вся страна чествовала героев Синопа. И только один человек не разделял общей радости победы — это сам Нахимов. Нахимов отказался категорически от позирования художнику И. К. Айвазовскому, который хотел написать портрет победителя. Нахимов полагал, что разгром турок станет причиной вступления в войну против России Англии и Франции.
И действительно, в 1854 году около 100 кораблей объединенного англо-французского флота вошли в Чёрное море.
В начале сентября 1854 года 62 тыс. армия англичан и французов при 134 орудиях высадилась в Евпатории. В дальнейшем эта армия увеличиться почти в три раза.
33 тысячная русская армия под командованием князя Меншикова выступила против оккупантов. Решительное сражение произошло 8 (20) сентября 1854 года. Вооруженная в большинстве нарезными ружьями (штуцерами), вражеская пехота могла безнаказанно расстреливать с дальних дистанций русских солдат, имевших по преимуществу устаревшие гладкоствольные ружья, позволявшие вести огонь лишь со 120 метров. Тем не менее в результате русских контратак английская гвардия понесла крупные потери.
Только растянув фронт французы смогли обойти левый фланг русских войск и вынудить Меншикова отвести армию к Бахчисараю[11].
Князь А.С. Меншиков
Так как Меншиков оставил Севастополь, то Севастополь был предоставлен своим собственным силам. Благодаря решительности и энергии русских флотоводцев — В. А. Корнилова, П. С. Нахимова, В. М. Истомина, а также патриотическому порыву 22 тыс. снятых с кораблей моряков жителям Севастополя удалось подготовить к обороне не защищенный с суши город. В конце сентября 1854 года на бастионах Севастополя удалось сосредоточить до 30 тыс. бойцов.
Не решаясь атаковать Севастополь с севера, англичане и французы предприняли фланговый марш на Балаклаву и расположились там лагерем, чтобы открыть наступательные действия с юга. 5 октября Севастополь понес огромную утрату: на бастионе был убит адмирал Корнилов. Он умер со словами: «Скажите всем, как приятно умирать с чистой совестью. Благослови Господи Россию и Государя, спаси Севастополь и флот!»[12]
Франц Рубо. Панорама «Оборона Севастополя»
Защитники Севастополя не только выдержали первую бомбардировку города, но и нанесли ответным огнем большие потери противнику, заставив его отказаться от намеченного штурма русских позиций. Но, даже накопив в Балаклаве большие запасы оружия и доведя численность осадной армии до 120 тыс. солдат, англо-французские войска не смогли добиться какого-то существенного успеха[13].
В английской и французской истории, как Балаклава, так и три зимних месяца 1854 – 1855 гг. навсегда останутся мрачными воспоминаниями Крымской войны.
Почти сразу же после высадки союзных войск, громадный французский корабль «Генрих IV» был сорван со всех якорей и разбился у берегов Евпатории. Суда меньшего водоизмещения гибли одно за другим, По роковой для союзников случайности буря 14 ноября 1854 года потопила почти все транспорты, привезшие им зимние шинели, сапоги, теплое белье. Холера в ноябре была сильнее, чем в октябре, а в декабре сильнее, чем в ноябре. Вот как рисуется зимний быт союзной армии под Севастополем по одному письму, захваченному русскими разведчиками.
Письмо было послано 18 января 1855 г. из Константинополя и передает сведения о том, какие вести доходят из Севастополя до турецкой столицы. В частности там говорилось, что «севастопольские новости очень печальны. До выпадения снега насчитывалось от 300 до 400 больных. В константинопольском французском лазарете находятся 300 французских солдат с обмороженными ногами, позавчера принято 800 англичан с обмороженными частями тела. В Севастополе англичане в дурном положении, потому что они напиваются и умирают в снегу. Под Севастополем у них уже не более 6 тыс. человек под ружьем. Они покидают свои батареи и свои позиции, которые теперь заняты французами. Английские солдаты громко ропщут против лорда Раглана, который сидит в теплой избе не показывается своим солдатам, как это делает генерал Канробер. Несколько французских и английских солдат пустили себе пули в лоб. В госпиталях Константинополя находится 10 тыс. англичан, причем умирает каждый день до 40 человек. Турками все здесь пользуются, как вьючным скотом».[14]
Защитники Севастополя соревновались между собой в отваге и храбрости, украшая летопись героической обороны выдающимися подвигами. Имена военных инженеров Ползикова и Завалишина, стали известными всей России. Жители осажденного города делили с его защитниками и боевую славу, и всю тяжесть тревог и лишений. Народ запомнил образ бесстрашной русской женщины Дарьи Севастопольской, служившей санитаркой на передовой линии.
Дарья Севастопольская
Сохранилась память и о двенадцатилетнем мальчике Максиме Рыбальченко — юном герое Корниловского бастиона. Отважно действовали матросы: Петр Кошка и Федор Заика, солдаты Елисеев и Махов и др.
Дерзкими вылазками в тыл врага отличался матрос Петр Кошка. Так во время первой своей вылазки в расположение английских войск Петр Кошка убил ножом часового и барабанной дробью сыграл тревогу, вызвав панику в рядах англичан. Воспользовавшись паникой, спокойно вернулся на бастион.
В одной из ночных перестрелок англичанами был убит русский солдат-разведчик. Английские солдаты врыли убитого солдата в землю по пояс в близи своих укреплений, представляя их в виде цели для выстрелов русских воинов.
Писатель К.К. Голохвастов в книге: «Матрос 30-го Черноморского экипажа Петр Кошка и другие доблестные защитники Севастополя» писал: «Труп силуэтом выделялся над бастионом, белея над ним своей изодранной рубахой и развевающимися на ветру волосами.
– Это из Охотского полка, – говорили солдаты.
– Надо снять его, братцы! Не отдавать же его на поругание нехристям[15].
Петр Маркович Кошка
Глумление и издевательство над телом убитого солдата возмутило защитников Севастополя, и матрос 1-й статьи П. М. Кошка решил принести тело павшего героя. Сначала незамеченный неприятелем П. М. Кошка подполз к тому месту, где было врыто тело погибшего разведчика, затем встал и на виду изумлённых англичан начал выкапывать труп. По нему открыли огонь, но он продолжал работать, не обращая внимания на свист пуль. Освободив труп, П. М. Кошка взвалил его на плечи и возвратился на бастион. Он не был ранен, между тем, как в труп, который он принёс на бастион попало пять неприятельских пуль.[16]
7 марта 1855 года погиб адмирал В.И. Истомин. П.С.Нахимов, стал душой обороны Севастополя. Вот только один пример, характеризующий адмирала Нахимова как человека. Когда после очередного обстрела города, Нахимов делал обход раненых в городском госпитале, одному из матросов отнимали ногу:
— Ваше, Превосходительство! — обратился он к адмиралу.
— Что тебе нужно? — спросил Нахимов.
— А ведь это они нам за Синоп отплачивают.
— Правда, за Синоп.
— Ну, уж задам же я им Синоп,- отвечал матрос, сжимая кулак.
— Ваше превосходительство, кричал другой, весь обожженный. — Вы меня не узнаете?
— Да, тебя трудно узнать, братец, у тебя все лицо сорвано.
— Я фор-марсовый с «Двенадцати апостолов». Явите милость, позвольте опять на батарею!
— Да как же тебе идти в таком виде!
— Нет, уж позвольте, а то в халате уйду!
Отважному матросу сделали маску на лицо, и он отправился на батарею прямо с госпиталя.[17] Простота общения и искреннее уважение к людям — вот основа духовного мира и внутренней силы П.С. Нахимова, которая и позволила ему внушить осажденному Севастополю веру в победу. И Севастополь сражался так как мог сражаться только город русской славы.
Отвага защитников Севастополя привела к параличу воли руководителей союзной армии. Французский генерал Канробер позднее признался, что решил покончить с собой и однажды в полной парадной форме и в шляпе с белым пером направился в сторону вражеской траншеи. В течение нескольких секунд он стоял перед ротой русских пехотинцев, пока офицеры штаба силой не увели генерала назад.
Тогда Канробер попытался убедить генерала Пелисье принять у него командование армией. Но тот возвразил, что должен занять пост командующего только в случае смерти или серьезной болезни Канробера. В конце концов Канроберу удалось уговорить генерала Ниела поддержать его прошение об отставке.
Генерал Канробер
Ниел направил маршалу Ваилланту телеграмму с объяснением поступка Канробера. Там говорилось: «Он очень утомлен. Ответ дайте телеграммой. Генерал Полисье готов принять командование».[18]
19 марта 1855 г. к огромному облегчению Канробера командующим французскими войсками в Крыму был назначен генерал Полисье. Это был жестокий человек, готовый посылать солдат на смерть без колебаний. Для Полисье и Раглана Севастополь означал и альфу и омегу: захват — победу, пускай и страшной ценой, поражение — позор или смерть.
18 июня 1855года, в 40-ю годовщину Ватерлоо, союзники предприняли генеральный штурм Севастополя. Одетые в парадную форму 35 тыс. французов и 15 тыс. англичан девять раз бросались на бастионы Севастополя и девять раз откатывались назад. Разгром отборной 50 тыс. армии «подрубил» лорда Раглана.
Лорд Раглан
Лорд Раглан не смог пережить последнего поражения. 19 июня 1855 г. командующий английскими войсками лорд Раглан умер. Фактически он умер потому, что не выдержал всей тяжести войны.
25 июня 1855 г. параход «Каразон» пересек Бристольский залив. 26 июня Раглан был похоронен на кладбище Багминтон.[19]
28 июня (12 июля) 1855 года — в роковой день для защитников обороны Севастополя — Павел Степанович Нахимов как обычно поехал осматривать бастионы. Маршрут движения был опасен: сектор простреливался ружейным и артиллерийским огнем. Нахимов обратился к адъютанту со словами, которые оказались последними. «Как приятно ехать такими молодцами, как мы с вами. Так нужно, друг мой, ведь на всё воля Бога. Чтобы мы тут ни делали, за что бы ни укрывались — мы этим показали бы только слабость характера. Чистый душой и благородный человек будет всегда ожидать смерти спокойно и весело, а трус боится смерти, как трус».[20]
Французская пуля смертельно ранила Нахимова, когда он стоял по обыкновению в полный рост на бруствере того же 4 -го бастиона, где был убит Корнилов.
В.Е. Маковский. Смертельное ранение адмирала П.С. Нахимова 28 июня 1855 года. Масло. 1872. Альбом» Этюды Севастопольской жизни 1854-1855 годов»
Хоронили адмирала Нахимова в Михайловской церкви торжественно, насколько позволила боевая обстановка. Гроб его был покрыт пробитым пулями кормовым флагом с корабля «Императрица Мария», на котором адмирал и находился во время Синопского сражения.[21]
27 августа 1855 года ценой огромных потерь союзным войскам удалось захватить Малахов курган. В этот же день остатки русского гарнизона были отведены на Северную сторону севастопольской бухты, а уцелевшие укрепления были взорваны.
В истории до сих пор бытует мнение о тяжёлом поражении России в Крымской войне. Но всё познается в сравнении: русские моряки в количестве 3 тысяч человек взяли за два дня мощную крепость Корфу в 1799 году, французский генерал Шамо подписал акт о безоговорочной капитуляции крепости и передал Ф. Ф. Ушакову ключи от города.[22] Да, это действительно победа. Во время осады Севастополя англичане и французы почти год штурмовали Малахов курган и потеряли убитыми и ранеными более 70 тыс. человек. Французский генерал Шамо предпочёл сдаться в плен, а три русских адмирала: Истомин, Корнилов, Нахимов, погибли на бастионах Севастополя, как герои. Никто не отдавал ключи от города Севастополя англичанам и французам, они и город так до конца и не захватили. Мало того, русские войска под командованием генерала Муравьёва успешно действовали против турецких войск в Закавказье: они там «взяли» у турок г. Карс, а затем произошёл обмен — Россия вернула туркам Карс, а англичане и французы покинули частично захваченный ими Севастополь. Слабость хваленой британской военной организации отчетливо проявилась в Крымской войне. Английское командование действовало в Крыму неудачно.
Тяжелые потери английской армии вызывали сильнейшее недовольство среди широких кругов английского общества и значительно подорвали престиж Англии в колониях, особенно в Индии, сыграв немаловажную роль в подготовке сипайского восстания[23]. Это восстание (1857 – 1858 гг.) подготовили последние представители индийского государства маратхов. Восстание не смогло покончить с британским владычеством в Индии, но путь для экспансии Британии в глубь Азии был закрыт».[24]
Если исходить из того, что Россия вела войну с тремя огромными империями, которые не достигли в ходе боевых действий тех целей, которые они ставили перед собой первоначально, а именно «отбросить» Россию не только от Черного, но и от Балтийского морей, то следует вывод о том, что война закончилась в «ничью». Англичане, мечтавшие о захвате Кронштадта и Санкт-Петербурга, «столкнувшись» с русскими минами «поспешили» убраться с Балтики задолго до окончания Крымской войны.
17 (29) августа 1854 г. англо-французская эскадра из 6 боевых кораблей с 2200 матросами и 500 солдатами приблизились к Петропавловску. Командовал эскадрой английский адмирал Девид Прайс. Гарнизон Петропавловска вместе с ополчением насчитывал около тысячи человек. Командовал гарнизоном контр-адмирал В. С. Завойко. С 19 по 27 августа гарнизон, мужественно защищаясь, перешел в контрнаступление, в ходе которого десант англичан был «сброшен» в море, мало того, русские корабли в ночном бою нанесли английской эскадре сокрушительное поражение.[25]
Турция была на грани разгрома, а ее армия деморализована. Союзные войска потеряли в Крымской войне свыше 300 тыс. человек.[26] Англия потеряла 22 тыс. солдат, Франция около 100 тыс. бойцов. Франция стояла на краю финансового краха, а в Англии росло недовольство дороговизной, в связи с затянувшейся войной.[27]
Министр иностранных дел Англии граф Дж. Кларендон требовал перед подписанием Парижского мирного договора разрушить порт Николаев на Черном море, отказа России от всего Черноморского побережья до турецкой границы, уничтожения всех русских крепостей на Кавказе и т. д.
18 марта 1856 г. семь стран (Россия, Австрия, Франция, Великобритания, Турция, Пруссия и Сардинское королевство) подписали Парижский мирный договор.[28]
В 1856 году в Париже во время заключения мирного договора с Францией и Англией, русская делегация вела себя достойно. И как не стремились Франция и Англия вести себя с Россией, как с побежденной стороной, им это не удалось, потому что, как писали французские газеты «за спиной русской делегации «стояла тень» Нахимова»[29].
Академик Е. В. Тарле пишет, что «твердыня, за которую Нахимов отдал жизнь, не только стоила непредвиденных или ужасных жертв, но и изменила все былое умонастроение неприятельской коалиции, заставила Наполеона III немедленно после войны искать дружбы с Россией, принудила Англию к величайшему ее раздражению и разочарованию, отказаться от самых для нее существенных требований и претензий, фактически свела к минимуму русские потери при заключении мира и высоко вознесла моральный престиж русского народа».[30]
Александр Борисович Бадьянов, кандидат социологических наук
[1] Голохвастов, К. К. Матрос 30-го Черноморского экипажа Петр Кошка и другие доблестные защитники Севастополя / [Соч.] К. Голохвастова. — 2-е изд. — Санкт-Петербург: Т.Ф. Кузин, 1895. — 96 с.
[2] Голохвастов, К. К. Матрос 30-го Черноморского экипажа Петр Кошка и другие доблестные защитники Севастополя / [Соч.] К. Голохвастова. — 2-е изд. — Санкт-Петербург: Т.Ф. Кузин, 1895. — С.7
[3] Поликарпов В. Павел Степанович Нахимов. – М., 1960. – С. 141.
[4] Каллистов Н. Д. Флот в царствование императора Николая I. История российского флота. – М., 2007.
[5] См. Доценко В. Д. Морские битвы России: ХVIII – ХХ вв. / В. Д. Доценко; под. ред. адмирала В. Н. Поникаровского. – СПб., 2003. – C. 112.
[6] См. Доценко В. Д. Морские битвы России: ХVIII-ХХ вв. / В. Д. Доценко; под. ред. адмирала В. Н. Поникаровского. – СПб., 2003. – C. 112.
[7] См. Фирсов И. И. Исторические портреты: Павел Нахимов, Федор Ушаков, Степан Макаров / Иван Фирсов – М., 2006. – C. 445.
[8] Цит. по: Тарле Е. В. Нахимов. – М.. 1950. – C. 27.
[9] Цит. по: Доценко В. Д. Морские битвы России: ХVIII-ХХ вв./ В. Д. Доценко; под. ред. Адмирала В. Н. Поникаровского. – СПб., 2003. – С. 113.
[10] Цит. по: Доценко В. Д. Морские битвы России: ХVIII-ХХ вв./ В. Д. Доценко; под. ред. адмирала В. Н. Поникаровского. – СПб., 2003. – C. 113.
[11] См. История России. Е. Морозова, М. А. Разматуллин и др. под. ред. А. Н. Сахарова. – М., 2006. – C. 133.
[12] Голохвастов, К. К. Матрос 30-го Черноморского экипажа Петр Кошка и другие доблестные защитники Севастополя / [Соч.] К. Голохвастова. — 2-е изд. — Санкт-Петербург: Т.Ф. Кузин, 1895.- с. 40.
[13] См. История СССР. Под ред. М. В. Нечкиной. – М., 1956. – С. 785.
[14] Цит.по: Тарле Е. В. Город русской славы (Севастополь в 1854 – 1855 гг.) – М., 1954. – С. 81 – 82.
[15] Голохвастов, К. К. Матрос 30-го Черноморского экипажа Петр Кошка и другие доблестные защитники Севастополя / [Соч.] К. Голохвастова. — 2-е изд. — Санкт-Петербург: Т.Ф. Кузин, 1895.- с. 69.
[16] См. П.С. Нахимов: Документы и материалы, Под ред. А.А. Сумарокова. М., Воениздат, 1954.
[17] См. Нахимов П. С. Документы и материалы. / Под. ред. А. А. Сумарокова. – М., 1954. – С. 642.
[18] Цит. по: Кристофер Хибберт. Крымская кампания 1854 – 1855 гг. Трагедия лорда Раглана. / Пер. с англ. Л. А. Игоревского. – М., 2004. – С. 318.
[19] См. Кристофер Хибберт. Крымская кампания 1854 – 1855 гг. Трагедия лорда Раглана. / Пер. с англ. Л. А. Игоревского. – М., 2004. – С. 340.
[20] Цит. по: Бекир-Заде Амин. Адмирал Нахимов. – М., 1999. – С. 179.
[21] См. Нахимов П. С. Документы и материалы. / Под. ред. А. А. Сумарокова. – М., 1954.
[22] См. Фирсов И. И. Исторические портреты: Павел Нахимов, Федор Ушаков, Степан Макаров. – М., 2006.
[23] См. История западноевропейских армий. / В. Н. Богданов, С. В. Ермаченков, Б. Г. Путилин, А. П. Рогалев. – М., 2003. – С. 28.
[24] См. Н. И. Васильева. Русская Хазария. Новый взгляд на историю. – М., 2001. – С. 251.
[25] См. Скрицкий Н. В. Крымская война. 1853 – 1856. – М., 2006. – С. 347.
[26] См. Бестужев И. В. Крымская война. – М., 1956.
[27] См. История России. В 2 т. С начала ХIХ в. до начала ХХI / А. Н. Сахаров, Л. Е. Морозова, М. А. Разматуллин и др. под. ред. А. Н. Сахарова. – М., 2006. – C. 125.
[28] См. История России. В 2 т. С начала ХIХ в. до начала ХХI. / А. Н. Сахаров, Л. Е. Морозова, М. А. Разматуллин и др. под. ред. А. Н. Сахарова. – М., 2006. – C. 125
[29] См. История СССР. Под ред. М. В. Нечкиной. – М., 1956. – С. 790.
[30] Тарле Е. В. Нахимов. – М., 1950. – С. 112.
