Растерянный идеалист с железным стержнем: обаятельный, много страдавший пастор Шлаг; и – по контрасту – восхитительный нахал Бубенцов из роскошной, бурлескной «Весны»: шикарный, с неповторимыми голосовыми модуляциями, дико ленивый, скверно-практичный.
Размах возможностей Р. Плятта был велик: и количество красок в палитре так точно смешивалось, показывая те, или иные состояния человека, моделируя мир героев, которым не суждено уходить…
…театр влёк с детства, влёк, втягивал, предлагая столько вариантов жизней: которые должны были подчиниться одной: осиянной мастерством Р. Плятта.
Сначала была студия под руководством Ю. Завадского, где Шоу и Островский предоставили возможности виртуозной реализации; недолго – ростовский театр имени М. Горького; и долго – Театр имени Моссовета.
Казарин в «Маскараде» не настроен на проигрыш, и блеск лермонтовского стиха, соединённый с драматическим нервом Плятта, дают колорит образа, который не забывается.
Дорн из «Чайки»: мягок и интеллигентен, вписан в своё время так, чтобы раскрыться всем грядущим.
Сильными и резкими штрихами и красками сделанный Цезарь из Шоу: сильный настолько, чтобы долго подчинять себе ситуации: пока одна из них, смертельная, не подчинит жизнь Цезаря себе.
…иронический, комедийный дар стягивался сильными золотыми нитями трагизма; а вот - хозяин особняка из «Деловых людей», мучимый ревматизмом, находящий родственную душу в грабителе, и основательность Плятта расходится суммами смеховых лучей, на которых и держится экранизация.
…торжественный Николо Амати: старый, благородный, знающий ради чего стоит жить.
Казалось, Плятт точно знает это и сам, созидая актёрскую вселенную, преобразовывая своими трактовками классические роли, сделав их столько, что хватит на долгие гирлянды вечности.