«Степной травы пучок сухой,
Он и сухой благоухает!
И разом степи надо мной
Всё обаянье воскрешает…
Когда в степях, за станом стан,
Бродили орды кочевые,
Был хан Отро́к и хан Сырчан,
Два брата, ба́тыри лихие.
И раз у них шёл пир горой –
Велик полон был взят из Руси!
Певец им славу пел, рекой
Лился кумыс во всём улусе.
Вдруг шум и крик, и стук мечей,
И кровь, и смерть, и нет пощады!
Всё врозь бежит, что лебедей
Ловцами спугнутое стадо.
То с русской силой Мономах
Всесокрушающий явился;
Сырчан в донских залег мелях,
Отрок в горах кавказских скрылся»
Помню, как в отрочестве поразили меня эти строки: мы учили стихотворение А.Н. Майкова «Емшан» в шестом классе наизусть. Я бродил по пустынным улицам небольшого кубанского городка Лабинска, где мы тогда жили, и декламировал стихотворение с наслаждением вслух… Думал ли я тогда, что через шестьдесят лет буду читать эти строки перед паломниками, посетившими Свято-Духов монастырь, в начале рассказа о главной святыне нашей обители – чудотворной иконе святителя Николая Новосильского Доброго (народное название – Николы Доброго). Это яркое описание похода великого князя Владимира Мономаха в половецкие степи помогает воссоздать обстоятельства чуда, послужившего началом прославления иконы Николы Доброго. Сказание об этом чуде было помещено в Пролог – так называлась книга для чтения православных христиан Древней Руси: она содержала различные поучительные. душеполезные рассказы о святых и святынях.
На списке иконы Николы Доброго, имеющемся в обители, внизу написано крупными буквами с сокращениями и титлами: «В 1111 году пред сею иконою клялся в Киеве Половчанин об отдаче выкупа за свое освобождение из плена».
Согласно древнерусскому Сказанию об иконе, чудо произошло с половцем, который был взят в плен во время похода Владимира Мономаха на половецкие улусы. Целью этого похода было наказание половцев за постоянные набеги и водворение покоя на степных границах Киевской Руси. Часть степняков тогда была взята в плен, отдана в рабство, часть переселена во внутренние области Киевской Руси на постоянное жительство, а часть откочевала в донские степи, как об этом говорится в стихотворении Майкова.
Половец, о котором идет речь в сказании, достался благочестивому киевлянину Иоанну, особо чтившему Святителя Николая. Целый год пленник исполнял тяжелые работы, «железом окован», как говорится в Сказании (то есть в кандалах). Однажды Иван предложил своему рабу: «отпущу тебя на свободу, если ты дашь выкуп». Половец очень обрадовался и обещал хозяину прислать выкуп, как только прибудет домой. Тогда Иоанн повел пленника в церковь Святителя Николая и, указывая на икону Угодника, объявил, что освободит его если только он «даст поручителем» Святителя Николая в том, что привезет выкуп. Половец поклялся перед иконой в том, что выполнит свое обещание. Иоанн дал ему оружие и коня и отпустил домой, в степь.
Всю дорогу отпущенный раб смеялся над глупым русским и по приезде не стал исполнять обещание. Но половцу через несколько дней явился Святитель Николай – в том виде, в каком он был изображен на иконе. Клятвопреступник сначала не узнал его: так мало он обращал внимания на данное обещание. Сказание свидетельствует. что Святитель «милостиво» напомнил ему о выкупе: «Друг, не я ли поручился за тебя христианину, у которого ты был в плену? Вези за себя выкуп христианину: если же не привезешь, то увидишь беду от меня». Подивился сначала явлению Угодника половец, но потом мысленно отмахнулся от него: мол, это – всего лишь греза сна, и забыл думать о выкупе. Однако Святитель вскоре явился лжецу второй раз, когда тот скакал на коне в поле, с грозным напоминанием сбросил его с коня и стал трясти его с силою. Понял половец, что это не сон и, под сильным впечатлением от случившегося с ним, обещал уплатить выкуп. Но, как повествует Сказание, когда обманщик оправился от потрясения, то «в разгульной жизни забыл о своем намерении». Тогда последовало третье явление Святителя. Это произошло на собрании половецких князей и вельмож. В числе прочих приехал, и наш клятвопреступник и стал среди них на коне. Тут невидимо для окружающих явился Святитель Николай, сбросил обманщика с коня и стал сурово наказывать его. Вот как описывается это в источнике: «Страшно было смотреть на мучения клятвопреступника: то он подбрасываем был вверх и оттуда с силою повергался на землю, то ударялся головою о нее, то голова его была между ног. Стоявшие около него в страхе разбежались».
Половец лежал брошенный в поле, пока родственники не привезли его домой, где он пролежал без сознания и речи несколько дней. Когда он пришел в себя и рассказал родственникам о своей клятве и случившихся видениях, те пришли в ужас: «Как ты не побоялся обмануть русского Бога?» Клятвопреступник стал оправдываться: мол, он был дан на поруки не Богу, а святителю Николаю. Далее цитирую Сказание: «А это все равно, что Богу», - сказали они. – Разве ты не знаешь, что Русский Бог творит чудеса не только сам, но через святых своих? Если ты не привезешь выкупа, то оставь нас, один погибнешь, чтобы нам не погибнуть вместе с тобой». Как гласит источник, «наказание было так сильно, что не требовало особенного вразумления». Половец приказал своим слугам отделить два табуна лошадей – один для киевлянина и второй – в дар поручителю Святому Николаю. Прибывши в Киев, он не пошел прямо к своему господину, а пригнал коней к церкви Святителя Николая и пал перед иконою со словами: «Не мучь меня, Владыко, за то, что я солгал пере тобою. Теперь я привез за себя выкуп, потому что ты трижды являлся ко мне в таком виде, каковым я вижу тебя на иконе этой; во умилостливление же за то, что я солгал тебе, прими от меня, Владыко, небольшое стадо коней». Из церкви киевлянин поспешил к своему бывшему господину, чтобы отдать выкуп и рассказать ему о том, как наказал его Святитель Николай. Удивленный киевлянин поспешил в церковь Святителя Николая возблагодарил его и устроил пир для священников, монахов, родных и нищих. Молва о чудесном происшествии широко распространилась по степи и способствовала установлению мирных отношений между половцами и русскими.
Во всей этой истории есть много примечательных моментов. Мы можем судить по ней о присутствовавшем среди язычников-половцев крепком убеждении в существовании всемогущего Бога, о знании ими особенностей православной веры – в частности о том, что святые – это не особые божества, подобные почитаемым им идолам, но представители единого Бога, исполняющие Его волю. В данном отношении сии язычники оказываются наделенными гораздо более ясным духовным зрением, чем современные протестанты, упрекающие православных за почитание святых в идолопоклонстве. Вера наших древних соседей половцев, их твердая убежденность в существовании высшей небесной Реальности достойна всяческого уважения. Дикие язычники оказываются намного более мудрыми, чем представители современного «цивилизованного человечества», которые провозглашают «смерть Бога», повторяя, подобно неблагоразумному евангельскому богачу, собравшему большой урожай: «душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись!» (Лк 12:19). Слова Господа: «безумный! в эту ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?» (Лк 12:20). – обращены к таким неблагоразумным слепцам, поклоняющимся идолам богатства и комфорта, стремящимся устроить свое счастье на земле без Бога. Не видят, не слышат, «слепые вожди слепых», идут к погибели, ведя за собой малых сих, призывая: «Бери от жизни все! Не дай себе засохнуть!»
Святитель Филарет в своем «Катехизисе» говорит о внутреннем законе, совести, присутствующем в каждом человеке, независимо от места его рождения, национальности, вероисповедования и цитирует слова апостола Павла о язычниках: «Они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Рим. 2:15). Совесть – это голос Бога внутри человека. Это знание внутреннего закона становится неизмеримо более совершенным при исповедании единого Бога. «Вера, – говорит святой Кирилл Иерусалимский, – есть зрение, освящающее совесть; она даёт человеку ведение». Если вы не верите, то потому, что вы не удостоверены» (Ис. 7:9; Огласительное поучение, 5).
Традиционные религии несут людям веру, помогая противостоять хаосу, безумию, бездуховной идеологии глобализма, которая стремится уничтожить в человеке чувство зависимости от Высшей Реальности. Это наступление воинствующего атеистического абсурда осуществляется под лозунгом освобождения человека от якобы угнетающей человека веры в Бога, которая нарушает душевный комфорт и мешает человеку быть вполне удовлетворенным собой, безмятежно и сыто наслаждаться всеми благами жизни. Так называемый цивилизованный мир испытывает неприязнь по отношению к традиционным религиям, требовательно тревожащим совесть людей, стремящимся отвратить людей от наркотического упоения земным, преходящим, тленным и обратить их взор к Вечности, к высшему духовному предназначению человека как создания и образа Божия…
Но вернемся к стихотворению Аполлона Майкова «Емшан», которое было процитировано в начале доклада. Оно также проникнуто высокими духовными, нравственными смыслами, и в основе его также лежит древнерусское сказание, приведенное в Галицко-Волынской летописи (Ипатьевский список XIII века) [11].
«И шли года… Гулял в степях
Лишь буйный ветер на просторе…
Но вот — скончался Мономах,
И по Руси — туга и горе.
Зовёт к себе певца Сырчан
И к брату шлёт его с наказом:
«Он там богат, он царь тех стран,
Владыка надо всем Кавказом, —
Скажи ему, чтоб бросил всё,
Что умер враг, что спали цепи,
Чтоб шёл в наследие своё,
В благоухающие степи!"
Все произошло так, как и предполагал Сырчан. Хан Отрок не внемлет сначала призыву брата, остается глух к песням родины и велит слугам вывести назойливого певца вон:
«И взял пучок травы степной
Тогда певец, и подал хану —
И смотрит хан — и, сам не свой,
Как бы почуя в сердце рану,
За грудь схватился… Всё глядят:
Он — грозный хан, что ж это значит?
Он, пред которым все дрожат, —
Пучок травы целуя, плачет!
И вдруг, взмахнувши кулаком:
«Не царь я больше вам отныне! —
Воскликнул. — Смерть в краю родном
Милей, чем слава на чужбине!»
Наутро, чуть осел туман
И озлатились гор вершины,
В горах идёт уж караван —
Отрок с немногою дружиной.
Минуя гору за горой,
Всё ждёт он — скоро ль степь родная,
И вдаль глядит, травы степной
Пучок из рук не выпуская
При всех внешних отличиях в содержании и сюжете древнерусских сказаний, между ними существует глубокое внутреннее поэтическое и духовное сходство. Певец, как и Святитель Николай, трижды обращается с настоятельным призывом к совести половца. И только третий призыв находит отклик. Но если в первом случае раны, нанесенные упорствующему грешнику, носят внешний, физический характер, то во втором случае «эмигрант» Отрок, забывший родину в сладких удовольствиях и тщеславном самовозвеличивании, уязвлен духовно, в самую основу своего существа, в сердце. Передача хану Отроку «пучка травы степной» предстает как действие. исполненное огромной духовной силы, как причащение к святыне – Родине. Емшан – это не просто предмет, но высокий символ, указующий путь в Отечество, воскрешающий душу из забытья и небытия. Майков с большой художественной силой через ряд внешних деталей поведения хана передает нарастающий процесс внутреннего преображения, воскрешения души, сбрасывающей с себя иго «окамененного нечувствия», пробивающуюся наружу из гроба беспамятства, подобно тому, как на свет пробивается зеленая трава: «хан – и сам не свой» – «почуя в сердце рану» – «За грудь схватился».
Возвращаясь к началу, скажу: мы в свое время все учили это пронзительное стихотворение о любви к Родине в школе. Учат ли сегодня «Емшан» в школе? Вряд ли. Однако без воспитания патриотизма невозможно вырастить ответственного, зрелого человека, развить его личность. В этом мы сегодня убеждаемся воочию.
Любовь к Родине, к Отечеству неотделима от любви к родителям, которая рассматривается в качестве одной из высших ценностей в традиционных религиях. Пятая заповедь Моисея гласит: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли». Обратите внимание: долголетие человека на земле связано с его любовью к родителям. Это касается и целых государств. Народы, лишенные патриотизма, духовно ущербны и недолговечны. И надо помнить о том, что путь в Отечество Небесное лежит через любовь к Отечеству земному.
Надо сказать, что в стихотворении «Емшан» происходит преодоление инерции сугубо негативного изображения половцев и кочевников в русской словесности, отношения к ним как к народам «поганым» и «беззаконным», чуждым духовности и нравственности. В книге Олжаса Сулейменова «Аз и Я» с особой эмоциональностью, в яркой образной форме выражено неприятие данной инерции: «Татищев изымал из обращения подлинные факты, заменяя их своим изложением. Рубил головы словами. А легко ли это? Рубанешь со злобой, думая - чужое, а оно, корявое, раскосое вдруг закричит по-русски - мама!.. Погладишь по льняной головке свое, исконное из конца в конец, а оно растает от нежности, прильнет к твоему слуху и лепечет, волнуясь, что-то гортанное...».
А.Н. Майков на художественно-образном, интуитивном уровне предвосхищает то изменение взгляда на историю отношений Руси со Степью, которое проявляется в XX веке у «евразийцев» и, в частности, в работах Л.Н. Гумилева, а также у современных представителей этого движения (А.С. Панарин, А.Г. Дугин, Р.Р. Вахитов и др.). Евразийство в настоящее время оказывает серьезное влияние на отечественную мысль и политику помогая постижению путей развития России, а также сопредельных стран Азии и Европы в историческом контексте живоносного духовного диалога народов.
Сегодня мы переживаем поворотный момент нашей истории. Выдвинутые вызовы требуют от нас мобилизации всех наших сил и, прежде всего сил духовных, которые были и остаются главным источником всех побед и свершений России. Архидьякон Антиохийского патриарха Павел Алеппский в своей книге о путешествии по Московской Руси в середине 17 века пишет: «Творец даровал русским царство, которого они достойны за то, что все заботы их – духовные, а не телесные. Таковы они все».
Сказанное сегодня можно отнести ко всем нашим соотечественникам, которые стремятся сохранить свои традиционные духовные ценности, которые остаются верными исповеданию единого Бога.
После торжественного подписания документов о вступлении в состав России новых территорий Президент России Владимир Владимирович Путин выступил перед людьми, собравшимися на Красной площади. Его выступление закончилось крылатым молитвенным обращением: «С Богом!».
Данное обращение заставляет нас вспомнить императора Константина и знамение креста, которое воссияло на небе в драматический для римской государственности Мы вспоминаеи также Крестителя Руси – равноапостольного князя Владимира, а также его правнука – Владимира Мономаха, во всех своих делах – семейных, государственных ратных – всегда прославлявшего Бога. «Велик Ты, Господи, и чудны дела Твои, — никакой разум человеческий не может поведать чудес Твоих! Велик Ты, Господи, и благословенно, и достославно имя Твое во веки по всей земле! И кто не подивится, кто не прославит славы Твоей, Твоих великих чудес и красот, на сем свете созданных!» Это слова из знаменитого памятника древнерусской литературы. «Поучения Владимира Мономаха».
Будем же и мы славить и призывать Бога во всех делах своих, следуя Его заветам и заповедям, всегда имея перед глазами пример наших предков, оставивших нам в наследие великую страну.
«Сим победиши!»
Икона св. Николая Новосильского Доброго (утрачена). Находилась в Новосильском Свято-Духовом монастыре. Фото из журнала «Светильник», 1915 г. 98,3х71,4 см
Иеродьякон Свято-Духова монастыря Ливенской епархии Орловской митрополии Нафанаил (Б.Г.Бобылев, д.пед.н, проф., магистр богословия, Почетный работник Высшего профессионального образования РФ)
