О теологическом и научно-общественном понимании термина ноосфера

I. Вступление

Заметка посвящена предыстории понятия НУС – корню весьма популярного сейчас термина – ноосфера - «биосфера планеты Земля, контролируемая человеческим разумом». Постулируется, что ноосферой будут руководить просвещенные умы и поэтому она украшена мыслями о гуманности человечества и особенно ученых. В этой связи применение атомного оружия, которое стало анти символом ноосферы определяет триаду наука-мораль-человечество. Итак, в 1939 году Альберт Эйнштейн (1875-1955), считающийся чуть ли не символом ученого-гуманиста, предложил президенту США Рузвельту создать чудо-оружие, опередив Германию. Много лет спустя, в 1954 году, он признал: «В своей жизни я совершил одну большую ошибку – подписал письмо президенту Теодору Рузвельту с предложением создать атомную бомбу». Опасаясь того, что Германия опередит в создании «вундерваффе», Энерико Ферми (1901-1954) предложил Джулиусу Роберту Оппенгеймеру (1904-1967) наладить производство смертоносного стронция-90 для отравления продуктов питания и воды в Германии. Оппенгеймер встретил предложение с энтузиазмом, но затем посчитал его малоэффективным: ведь даже полмиллиона немцев не будет убито. В 1941 году президент Рузвельт одобрил ядерную программу, позже названную Манхэттенским проектом, научным руководителем которого стал Оппенгеймер, который позже сказал об этом так: «Мы сделали работу за дьявола». В августе 1945 года «Малыш» и «Толстяк» пали на Хиросиму и Нагасаки, поразив четверть миллиона жителей.

Теперь, восемь десятилетий спустя за миром нет ни контроля человеческим разумом, ни руководства процесса учёными. У власти стоят принимающие решение люди, далеко отстоящие от науки, а подчас и от морали.

Отправной точкой рассуждений о ноосфере считается небольшая заметка В.И. Вернадского (1863-1945) «Что нам нужно знать о ноосфере», которую он отправил И.В. Сталину 27 июня 1943 года. Но она была отвергнута для её опубликования в «Правде»: возможно, Верховный Главнокомандующий маршал И.В. Сталин не пропустил термин ноосфера из классической философии, связанной с богословием, которое он, Иосиф Джугашвили, обучавшийся в Духовной семинарии, достаточно хорошо знал, как и древнегреческий язык. Статья «Несколько слов о ноосфере» была опубликована позже в малоизвестном журнале «Успехи современной биологии» (1944, т.18, вып.2, сс. 113-120). Мысль о ноосфере долго замалчивалась советской наукой, но теперь учению о ноосфере, в которую переходит биосфера, посвящен необозримый объём публикаций.

Мы же попытаемся вскрыть только предысторию понятия ноосфера и сопряженного с нею понятия пневматосфера до того, как это слово провозгласил 26 июля 1937 года В.И. Вернадский на XVII сессии Геологического Конгресса. Мы попытаемся раскрыть очень и не очень древние мысли классических философов и современных богословов о зарождении и исходном смысле этих понятий, чтобы хотя бы оценить разделяющую их пропасть от оказавшихся рядом с ними терминов коммунизм, ноосферный социализм, устойчивое развитие, глобализм или «золотой миллиард». Обратимся к лежащему в корне термина ноосфера понятию «нус», который проистекает от логоса.

II. Нус до ноосферы

Кратко повторим эволюцию понятия «Нус», опираясь на статью Алексея Федоровича Лосева (Философская энциклопедия, М., 1967, т.4, сс. 104-105), нашего учителя, позволившего нам считать себя его учениками. Рассмотрим эволюцию понятия НУС в классической древнегреческой философии (начиная с VI в. до Р.Х.), сопоставляя его с речениями о Духе Святом в тексте Символа веры. Философские, вернее, богословские поиски христианства сконцентрированы в Никейском Символе веры на Первом Всемирном Соборе 325 года и завершены в Никейско-Цареградском Символе веры на Втором Всемирном Соборе 381 года, который перевели около 863 года на славянский язык равноапостольные «учители словенские» Кирилл (827-869) и Мефодий (820-885).

Нус проистекает от созидающего Логоса (λόγος «бог, слово, мысль»), который древние греки понимали как самую глубинную, устойчивую, основополагающую закономерность мира. Это конкретная протосила, которая созидает Космос. (Сравним в Символе Веры о Духе Святом: «иже от Отца исходящаго», но подчеркнем, что в Православном Символе веры сказано только «от Отца», тогда как в католическом говорится «иже от Отца и Сына исходящего», что стало одной из причин разделения церквей. Продолжим. «Нус – движущий принцип мирового порядка» (Символ Веры о Духе Святом: «Господа животворящаго»).

Нус у Платона (428-348 г. до н.э.) – рациональная часть бессмертной души (в Символе веры заключительные слова: «Чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века».

Аристотель(384-322г. до н.э.) считал, что Нус, мировой ум - перводвигатель всего сущего.

Неоплатоник Плотин (204-270 г. до н.э.), развил учение о Нусе. Нус – первое, что происходит из Единого ἕν (эн), и промежуточное между высшим Единым и низшей Душой, «вещество» Нуса идеального мира, вечно рождается от эмулирующего Единого и, существуя вечно, никогда не заканчивается. (Из письма П.А. Флоренского к В.И. Вернадскому: «вещество, проработанное Духом», то есть Духом Святым).

Нус есть демиургический момент, который организует беспорядочный материал в упорядоченное бытие (Символ веры о Духе Святом снова: «Господа животворящаго»).

И, наконец, Нус после Единого совершеннее всего, ближе всего к Единому и созерцает Его непосредственно (Символ Веры о Духе Святом: «Иже со Отцем и Сыном споклоняема и славима»). Как чистая мысль Нус созерцает и творит только истинное, в отличие от нашего человеческого ума (а это уже отличие от современного понимания ноосферы). Нус есть сила, составляющая основу идей, а идеи – энергия, их возможность и действительность. («Мысль не материальна, а работу совершает», – слова, приписанные В.И. Вернадскому, за которые его обвиняли в идеализме).

Неоплатонизм закончил классическую философию и подготовил путь к христианству. «Всё. Успел», – сказал Алексей Федорович Лосев, закончив диктовать своему секретарю Татьяне Шутовой последний том «Истории античной эстетики», посвященный неоплатонизму. Он счастливо, как ребёнок, улыбнулся: «Ну вот. И всё. Подошёл, наконец».

С приходом христианства изменился мiр. Наступило время христианской теологии. Блаженный Августин (354-430 гг.) трансформировал схемы Плотина при моделировании, с одной стороны, самопознания, а с другой, познающего себя индивидуального ума, что приближает его нус к современному пониманию ноосферы.

Ещё относительно недавно люди не осознавали себя как планетное явление, гадая о своем в ограниченном пространстве будущем, о котором формировались у различных этносов взгляды в рамках религий или философских учений. Египтяне знали, что будет конец света и воскрешение мёртвых, для чего заготавливали мумии. Мысль о неизбежном конце света и воскрешение во плоти живших получил от них иудаизм и привнёс её в христианство и ислам. Европейское онструирование мыслимого настоящего и планирование будущего исходит из «Государства» Платона (427-347 до н. э.), учителя и собеседника которого Сократа (469-399 до н.э.) его же сограждане и собеседники в демократической республике города Афины заставили выпить цикуту. Он не был первым, кто расплатился жизнью за то, что заглянул за занавес, отделявший от будущего. Но уж точно – не последний.

Построение будущего осторожно возводилось на отдельно взятых островах: «Утопия» (1516) Томаса Мора (1478-1535), лорд-канцлера Англии, кончившего жизнь на плахе, «Город Солнца» (1602) Томазо Кампанеллы (1568-1639), созданный им в темнице инквизиции, где он провел 32 года и где его подвергали пыткам. Обещания светлого будущего продолжили социалисты-утописты, чьё учение стало одним из «трех источников марксизма», в том числе Уильям Годвин (1756-1836), чьи труды дали толчок для теории народонаселения Мальтуса (1766-1834), а их особо внимательно изучал В.И. Вернадский. В русской философии концепцию «всеединства» развивал В.С. Соловьёв (1853-1900), а следом за ним пошли следующие поколения богословов и философов Серебряного века.

III. Ноосфера вослед мыслям В.И. Вернадского

Формирование понимания планетарной роли человечества как следствие учения о биосфере В.И. Вернадского шло независимо друг от друга в России и во Франции, но и у нас и там внешне даже как будто опережая его, но опираясь на его высказывания.

В 1922 году В.И. Вернадского командируют по приглашению ректора Сорбонны во Францию. В своих лекциях там он особое внимание уделил биосфере, учение о которой он в это время формулировал. Лекции В.И. Вернадского слушали Эдуард Ле Руа (1870-1954) – профессор Сорбонны, математик, а также католический теолог, член Ордена иезуитов, Пьер Тейяр де Шарден (1881-1955) (в дальнейшем П. Тейяр) – профессор геологии, антрополог, первооткрыватель синантропа. По аналогии с биосферой они предложили по отношению к человечеству термин ноосфера, от слова нус или ноос – ум, как они его понимали, что было опубликовано в лекциях Э. Ле Руа в 1927-1931 годах (А.Г. Назаров. Ноосферная концепция: истоки научных представлений В.И. Вернадского и Пьера Тейяра де Шардена – Эдуарда Ле Руа // Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова РАН. Годичная научная конференция, 2013. Т. 1 (Второе пленарное заседание: К 150-летию со дня рождения, Владимира Ивановича Вернадского). М., 2013, с. 112-122).

Папская курия ещё в двадцатые годы запретила П. Тейяру публиковаться, а в 1926 году он был отправлен миссионером в Китай. Свои взгляды он развил, когда оказался практически арестованным во французском посольстве в Пекине в 1938-1940-х годах, во время оккупации северного Китая японцами. Книга «Феномен человека». вышла лишь в год его смерти в США – в 1955 году. Он писал, что эволюция, как и всё сущее, есть божественное становление материи, в истоках которого лежат божественные сила и мысль - логос (λόγος). Человек, наделённый сознанием и разумом, становится условием и орудием дальнейшего поступательного развития всей природы, с появлением человека эволюция природы и жизни приобретает качественно новый характер.

В последней главе своей книги «Феномен христианства» П. Тейяр прозревал иной, а не материальный смысл Ноосферы, он писал, что Ноосфера связана с приходом в Мiр через человечество Христа, что он рассматривал как венец божественного творения. Он прямо связывает будущее с иными временами как чаемое, которое придет как конец света и как Второе пришествие Христа. Уместно добавить, что «Феномен человека» у нас выходил трижды: в 1965 году (ДСП – для служебного пользования) и в 1987 году, но оба издания без последней главы. Полный текст вышел лишь в 2002 году. Подчеркнем: у произведения были годы замалчивания, затем относительное признание лишь в год кончины автора, а кроме того искаженные издания в течение полувека. Но те, кто прикасаются к Великим тайнам будущего, обречены.

Перейдем к собеседованию П.А. Флоренского и В.И. Вернадского, непосредственно касающихся проблемы ноосферы. Позже оно продолжалось через сына П.А. Флоренского, Кирилла Павловича, который стал «последним учеником» В.И. Вернадского и навечно остался рядом с ним на обратной стороне Луны, где их имена носят два кратера.

3 сентября 1929 года В.И. Вернадский вернулся в СССР, а 1 сентября 1929 года П.А. Флоренский написал ему письмо:

«Глубокоуважаемый Владимир Иванович, мне давно хотелось выразить Вам свою радость по поводу Ваших последних геохимических работ, и в особенности – по поводу концепции биосферы… В истории общественного сознания следует считать событием огромной важности, что явление жизни, наиболее близкий нам доступный и бесспорный факт, Вы и Ваша школа сделали предметом особого внимания и изучения и космической категорией. …Переходя на новый путь и провозглашая «верность земле», т. е. биосферическому опыту, мы должны настаивать на категориальном характере понятия жизни, т. е. коренном и, во всяком случае, не выводимом из наивных моделей механики факте жизни, но наоборот их порождающем. ….

Таким образом, духовная сила всегда остается в частицах тела, ею оформленного, где бы и как бы они ни были рассеяны и смешаны с другим веществом. Следовательно, вещество, участвовавшее в процессе жизни, и притом жизни индивидуальной, остаётся навеки в этом круговороте, хотя бы концентрация жизненного процесса в данный момент и была чрезвычайно малой... С своей же стороны хочу высказать мысль, нуждающуюся в конкретном обосновании и представляющую скорее эвристическое начало. Это именно мысль о существовании в биосфере, или, может быть, на биосфере того, что можно было бы назвать пневматосферой, т. е. о существовании особой части вещества, вовлечённой в круговорот культуры или, точнее, круговорот духа. Несводимость этого круговорота общему круговороту жизни едва ли может подлежать сомнению. Но есть много данных, правда, ещё недостаточно оформленных, намекающих на особую стойкость вещественных образований, проработанных духом, например, предметов искусства. Это заставляет подозревать существование и соответствующей особой сферы вещества в космосе…

С уважением к Вам П. Флоренский. 1929.IX.21. Москва, Б. Спасская, д. 11, кв. 1».

Таким образом, пневматосфера П.А. Флоренского – это богословский термин от пневма – не просто дух, а Дух Святый, а пневматология – раздел богословия о Духе Святом. Вероятно, Флоренскому очень важно было это обозначить, сказать, несмотря на то, что прошёл всего год после его ареста 1928 года, допросов, суда и ссылки в Нижний Новгород. Вся материя проработанной Духом станет только после преобразования, преображения всего сущего, но, возможно, священник Павел Флоренский допускал возможность «проработки» по отношению к отдельным предметам. И тогда можно и нужно думать, трудиться в надежде хотя бы в малой степени спасти, одухотворить происходящее. Это он и совершал, трудясь в Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры и, в то же время, в системе ГОЭЛРО, которая планировала облегчить жизнь людей. Но одухотворение материи состоит не просто в духовном развитии, средоточием чего является культура, а в Духе, который в Грядущем осветит, вернее, одухотворит всё сущее.

В.И. Вернадский ответил П.А. Флоренскому, высказав надежду о сближении научного, философского и религиозного мировоззрения: «<Ленинград>.13 октября 1929 года. …Мне кажется, мы сейчас переживаем очень ответственный перелом в научном мировоззрении. Впервые в научное мировоззрение должны войти явления жизни и м<ожет> б<ыть> мы подойдём к ослаблению того противоречия, которое наблюдается между научным представлением о Космосе и философским или религиозным его постижением. Ведь сейчас всё дорогое для человечества не находит в нём — в научном образе Космоса — места…».

IV. Над ноосферой

Мы начали с того, что формирование понятия ноосферы шло параллельно с изучением радиоактивности, что привело к применению атомной бомбы. Но в те же годы на одной шестой части суши и в Германии под обещания «непреодолимо светлого будущего» создавалась параллельная реальность: рабский труд в тюрьмах и лагерях. Уже сказано, что те, кто прикасаются к великим тайнам, обречены на страдания. Священник Павел Флоренский уже прошёл в 1928 году первый круг ада, когда его взяли из собственного дома на глазах жены и младших детей. Второй раз это случилось в ночь с 25 на 26 февраля 1933 года, когда он, заместитель директора по научной работе крупнейшего в стране Государственного электротехнического института имени В.И. Ленина был снова арестован в присутствии своего старшего сына Василия. Допросы начались 28 февраля. П.А. Флоренский прошел через моральные и, возможно, физические пытки. После допросов, последний из которых был 7 марта, его ждали БАМЛаг, потом Соловки, а в ночь с 8 на 9 декабря 1937 года – пуля в затылок.

П.А. Флоренскому было, вероятно, предложено дать письменные показания, и он написал в камере Бутырской тюрьмы «Предполагаемое государственное устройство в будущем», где изложил свои соображения о путях развития СССР (в дальнейшем – «Предполагаемое устройство») (П.А. Флоренский. Предполагаемое государственное устройство в будущем» с предисловием, послесловием и примечаниями. Рукопись, полученная из архива КГБ. // Литературная учеба. 1991. №3. Сс. 95-112. Многократно публиковалась в различных изданиях. По указанию президента Республики Абхазия С.В. Багапша фрагмент был опубликован в газете «Правда Абхазии» 2006. №6 (82), июль, с. 3). Священник Павел Флоренский понимал, что в протоколах его допросов уже достаточно для смертного приговора, он уже закрыл за собою дверь, был внутренне свободен и высказал свои взгляды о пути государственного развития Родины, быть может, допуская, что они окажутся когда-нибудь востребованными. Заключенный в камеру, он строил пневматосферу в одной стране, ибо знал великое значение произнесённого слова, пусть даже и неуслышанного. В ожидании расстрела, после тюремных пыток и издевательств, он написал патриотический философско-политический трактат, который по традиции был обращением из узилища к будущему.

Содержание работы таково:1. Общие положения. 2. Исторические предпосылки. 3. Государственный строй. 4. Аппарат управления. 5. Образование и воспитание. 6. Религиозные организации. 7. Сельское хозяйство. 8. Добывающая промышленность. 9. Перерабатывающая промышленность. 10. Финансовая система. 11. Торговля. 12. Кадры. 13. Научные исследования. 14. Народное здравие. 15. Быт. 16. Внутренняя политика (политическое управление). 17. Внешняя политика. 18. Переход к обсуждаемому строю.

И заключительный абзац, как будто и не связанный с предшествующим текстом. Подчеркнем: за 9 с половиной лет до 22 июня 1942 года Павел Флоренский пишет: «Совершенно очевидно, что Германия согласится принять участие в делах нашей страны ради подчинения её себе, и чем большей окажется ломка при этой помощи, тем большей будет сте­пень нашего подчинения. Основной первоначальный план Германии — ослабить Россию, истребив более активную часть населения, и так довести страну фактически до состояния колонии с крепостными – при этой «помощи» был бы продвинут далеко вперёд. И тем не менее, необходимо держать Германию и прочие державы в успокоительной для неё мысли, что мы не против неё и своевременно обратимся к ней за помощью. Это необходимо, чтобы нам оставаться всё время осведомленными относительно намерений и планов Германии и иметь возможность подсунуть ей фальшивый план интервенции, который сорвал бы возможность подготовить действительную интервенцию в тот момент, когда у нас, под покровом строгой государственной тайны, будет установлено единоначалие и государство может оказаться на кратчайший срок вполне готовым к обороне». 1933.III.16. <Москва, Бутырская тюрьма>.

Есть какой-то тайный сакральный смысл во внешнем сходстве биографий П. Тейяра и П.А. Флоренского (Оба приняли священный сан в 1911 году, оба почти одновременно начали подвергаться гонениям – запрету публикации, ссылке и гонению, оба получили признание лишь посмертно) в современной неоднозначности понимания и даже в одновременности создания терминов под влиянием В.И. Вернадского. Сходство есть и в глубинном подходе, который заложен в «ноосфере» (П. Тейяр 1927 г.) и «пневматосфере» (П.А. Флоренский 1929 г.). Именно так принял ноосферу архиепископ Сан-Францисский Иоанн Шаховской – сфера Духа. Если сделать обратный перевод на древнегреческий, то получится пневматосфера» (Архиепископ Сан-Францисский Иоанн (кн. Шаховской) «О тайне человеческой жизни». М., 1999; переизд. М., 2003).

Возможно, В.И. Вернадский помнил письмо П.А. Флоренского о теологическом термине пневматосфера, думаю, что понимал сокрытое, то, что было замаскировано П.А. Флоренским под словом «вещество». В.И. Вернадский, приняв от Ле Руа термин НООСФЕРА, убрал его теологическую окраску и пошел путём учёного-натуралиста, для которого ноосфера стала биосферой, контролируемой разумом (а не духом, как пневматофера П.А. Флоренского). О развитии теологического понимания слова ноосфера, по которому пошел П. Тейяр де Шарден, он не мог знать. Однако, убежден, что, принимая слово «ноосфера» от Ле Руа, В.И. Вернадский проанализировал его историю, берущую начало в древнегреческой философии. В наши дни о теологическом понимании ноосферы писал, в связи работами П.А. Флоренского, академик, специалист по ракетным двигателям Борис Викторович Раушенбах (2015-2001), который был в то же время одним из ведущих богословов, автором ряда теологических работ.

Первое. Через 4 месяца пришла победа СССР над фашистской Германией и всей объединившейся с Гитлером Европой, чьи потери лежат в нашей земле. Этой Победе отдали жизнь 27 миллионов наших соотечественников.

Второе. Через полгода 6 и 9 августа 1945 года на города Хиросиму и Нагасаки США сбросили как месть за Перл-Харбор, атомные бомбы. Сбылось то, о чем ещё в 1910 году предупреждал В.И. Вернадский. Ноосфера воцарилась на планете Земля, показав свои беспредельные возможности, свою безжалостность к людям, да и ко всей биосфере. Автор работал в руководимой А.Г. Назаровым Комиссии Верховного Совета СССР по преодолению последствий Чернобыльской катастрофы: борьбе с ними сознательно отдали жизнь сотни человек, свидетельствуя о высоте человеческого нуса – пневмы. (А.Г. Назаров А.Г., Фирсова Д.С., Флоренский П.В. Шевченко В.А. и др. (около 8О соавторов). Экспертная оценка программ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. М., 1991, 280 с., на русском и английском языках).

Ноосфера – это естественное, как и биосфера, а потому неизбежное явление, и надо разрабатывать стандартные научные подходы к её изучению. Теперь в школе вернадсковедения после основополагающих работ и, в первую очередь, публикации и обсуждения его рукописей В.П. Волковым, И.И. Мочаловым, А.Г. Назаровым, К.П. Флоренским, Ф.Т. Яншиной и А.Л. Яншиным, сформировалось научное ноосфероведение, но от него принципиально отличны мысли предшествовавших В.И. Вернадскому античных авторов и первых богословских терминов о сфере человечества: ноосфера - католического священника П. Тейяр и пневматосфера – православного священника П.А. Флоренского, которые чаяли путь человечества, опирающийся не на разум людей, а на божественные Нус или Пневму. И это не снижает роли человечества. Слово об ответственности человека за весь Мiр сказано в Послании к римлянам Апостола Павла (Рим. 8: 19-23): «Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих: потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего её, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучается доныне: и не только она, но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего».