Роль Православия в прошлом, настоящем и будущем России. Часть I
Часть II
/в алфавитном порядке/
«А»
АЛЕКСИЙ I /Симанский/
Святейший Патриарх Московский и всея Руси
(1877-1970)
«92 года земной жизни, 68 лет в монашестве, 57 – в архиерействе, 25 лет в высшем достоинстве Патриарха» (В книге «Мысли русских патриархов от начала до наших дней» М., 1999, с.357).
"Наше прошлое – это великая страна, и нет силы, способной нас выгнать оттуда"
(Цитата по газете "Десятина" 2000, №13(46), с.4).
* АЛЕКСИЙ II /Ри́дигер/
(1929-2008)
Святейший Патриарх Московский и всея Руси
«Одни уверяют себя и нас в том, что Православие – это некая национальная идеология. Мы же должны знать, что Православие – это поиск жизни в Боге и что всякое государственное и национальное устроение жизни для нас вторично.
Другие говорят, что Православие – это культура, некое «культурное наследие». Мы же должны знать, что Православие – это не создание культурных форм, а сокровенное стяжание Духа Святаго.
Третьи утверждают, что Православие – лишь одна из исторически сложившихся форм христианства и что она должна быть превзойдена в слиянии всех христианских конфессий. Мы же желаем соединения христиан не на минимальной основе общей веры (которая на деле окажется максимумом безверия протестантского мира), а на той предельной полноте Богоданного откровения, что было дано святым отцам. Ведь никогда в духовной жизни нельзя равняться на слабейших, но, напротив, всё время должно искать более опытных и духовно более богатых наставников» (В книге «Мысли русских патриархов от начала до наших дней» М., 1999, с.551-552).
* «Духовная мудрость человека определяется его отношением к тем несчастьям, которые постигают его самого, его народ, Родину. Она измеряется тем, в какой степени мы готовы принять, осознать и, если хотите, ОПРАВДАТЬ те страдания, которые постигают всех нас. Распознать в них не какую-то случайность, а крест, тяжёлый крест, через который человек должен обновиться, придти к спасению» (В книге «Мысли русских патриархов от начала до наших дней» М., 1999, с.552).
* 23.12.1998: «Правдивая оценка действительности возможна лишь в том случае, если подойдём ко всем событиям с критерия вечности, если станем сами и поставим свои мысли и дела перед лицом Праведного Бога» (В книге «Мысли русских патриархов от начала до наших дней» М., 1999, с.557).
* «Наше время отличается оскудением взаимной любви и просто терпимости. Нет мира ни между различными народами, ни в обществе, ни в семье. Несмотря на декларирование гуманизма и приоритета общечеловеческих ценностей, мы всё глубже погружаемся в распри и раздоры. Всего не объяснишь тяжким наследием прошлого, не свалишь и на экономический кризис. Такие объяснения вульгарны, материалистичны и нисколько не убедительны. Для нас, православных людей, нет сомнения, что причины подменяются следствиями. Настоящая причина всех нынешних нестроений и бед в том, что нет мира в душе человека».
* «Расщепление разума, воли и сердца обессилило человеческий дух. Мы пожинаем сегодня горькие плоды самодовлеющей секулярной картины мироздания, секулярного мировоззрения, сложившегося на протяжении веков» (В книге «Мысли русских патриархов от начала до наших дней» М., 1999, с.542).
* «Нас часто удручает, что духовные недуги одолевают и мирян, членов Церкви, и священнослужителей. Причина этой неисцелённости одна: нельзя быть христианином лишь на половину, или быть им, скажем, только по воскресеньям. И есть один только способ быть христианином, а именно, быть им ВПОЛНЕ, ВСЕЦЕЛО, ВСЕГДА» (В книге «Мысли русских патриархов от начала до наших дней» М., 1999, с.552-553).
* «Монархия в России была разной. Скажем великие княжества домосковского периода, царствование московского периода и императоры петербургские – это разные модели государственного строения. И главное, религиозное самосознание было разное. Скажем, великий князь Киевский или Владимирский или Московские князья, до Иоанна Грозного, ощущали себя служителями земли Русской. А начиная с Иоанна Грозного они чувствовали себя властителями. Не думаю, что так однозначно этот вопрос можно ставить или решать. Нельзя забывать, что для Церкви не могут существовать какие-то вечные и непреходящие национально-государственные устроения. Вечностью обладает человеческая душа. Всё остальное может уходить. Нам нужно, решая вопросы будущего нашей страны, всматриваться не столько в наше прошлое, сколько вслушиваться в голос Божий…» (В книге «Мысли русских патриархов от начала до наших дней» М., 1999, с.539).
Митрополит АНАСТАСИЙ /Грибановский/
(1873-1965)
«Митрополит, второй первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей.
1901 – ректор Московской Духовной семинарии, 1906 – епископ Серпуховской, участник Поместного собора 1917-18гг. – один из кандидатов в патриархи. Июль 1936г. избран председателем архиерейского синода собора Русской Православной Церкви Заграницей» (В книге: Блаженнейший митрополит Анастасий "Беседы с собственным сердцем" Джорданвилле, 1998).
«Святой равноапостольный князь Владимир есть подлинно величайшее явление русской истории: дело совершённое им, имеет вечное непреходящее значение не только для русского народа, но и для всей христианской Европы, с которой Россия жила уже тогда в близком общении.
Немеркнущим светом святой равноапостольный Владимир сияет перед нами с небесной высоты, всеобъемлющий, всепроникающий и лучезарный, как солнце. В нём, как лучи в центре, соединились и отразились все лучшие качества нашего народного характера. От него пошла Русская земля, для которой он навсегда предопределил пути её дальнейшего духовного, государственного и национального развития.
«…» Там же /что и у св. кн. Владимира – составитель/ жалость ко всем, как высшая форма любви с тех пор проникла, в сердце всего нашего народа, который до ныне любит «милость к падшим призывать» и считает грехом презирать даже ожесточённых преступников, называя их не иначе как «несчастными».
Ничем так не украшалась Древняя Русь, как широким русским милосердием, гостеприимством и щедростью ко всем меньшим братьям Христовым: последняя известна по всему миру. Не напрасно за сбором милостыни в Россию нередко приезжали из всех Восточных Церквей, особенно в то время, когда они стонали под игом неверных.
«…» Христианство сделалось для святого Владимира источником духовного света, озарившего не только его сердце, но и ум. Любовь к «книжным словесам» и данный им наказ «примати нарочитое у чади и даяти на учение книжное» священникам, которые должны были воспользоваться школою для утверждения новопросвещённых людей в вере, сделало его истинным отцом русского просвещения и родоначальником всей нашей духовной культуры, которая при самом своём зарождение была глубоко напоена духом Православия. Последнее оплодотворило самые её корни и не перестало питать во все последующие века. В этом тесном, органическом союзе нашей культуры с православной верой и состоит главный залог её могучей творческой силы, ибо Православие есть благодать и истина, принесённая на землю Христом Спасителем: оно есть высота, широта и глубина, в нём заключено совершенное добро и правда и вместе с ними красота. Как сияние его вечной истины, как отражение в нем божественной жизни, полной совершенной гармонии.
«…» Если России суждено восстать для новой жизни, то она должна созидать последнюю только на древнем основание Святой Руси, положенном её просветителем. Только православие, с его неисчерпаемою животворящею силою может снова оживить и возвеличить русский народ. В православной вере ему даровано такое сокровище, коим он не только может возродиться сам, но и обогатить весь мир.
Народ, который среди своих страданий не угасил своего светильника и сохранил свои лучшие чаяния, обращённые в вечность, не погиб. Он жив и достоин того, чтобы жить" (Цитата по газете «Воскресная школа» №27(147) июль 2000, с.3).
Священномученик АНДРОНИК /Никольский/, архиепископ Пермский
(1870-20.6.1918)
В 1908 г. Владыка писал: «Отсутствие... отпечатка набожности грустно отражается и в жизни народной. Общая теперь жалоба на народное пьянство, на безобразное даже, со смертоубийствами и непременно с драками, провождение деревенских праздников, разгул особенно молодежи, деревенские посиделки, часто толкающие молодежь на беспутство, падение семейных нравов и почтительной покорности младших старшим, тем более родителям, франтовство, бесчестность, озорство и хулиганство, мстительность и жестокость, вероломство и лживость до лжесвидетельства под присягой, что говорит уже об утрате и самой веры, ибо верующий побоится нарушать присягу. Молодое поколение и даже дети растут без всяких положительных и строгих правил жизни: какое-то одичание духовное отпечатлевается и на их лицах» (Иеромонах Дамаскин (Орловский) «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия» книга 2, Тверь, 1996, с.87).
* Объяснительная записка органам «советской» власти:
«В проповеди я не «призываю народ, обратиться подобно расслабленному (а не прокажённым, как ошибочно сказано в постановлении) к Богу, чтобы всё возвратилось к старому». Напротив, я указываю, что БОГООТСТУПНИЧЕСТВО НАШЕ в старом и привело нас к современной разрухе в безбожном раю, где так трудно всем живётся среди злобы, вражды и братоубийства. Посему и призываю народ обратиться к Богу в покаянии и утверждаю, что только тогда, у Бога, и осознают все себя на деле, а не на словах равными и братьями, как свободные чада Божии.
«…» Незадолго перед арестом архиепископа один священник обратился к нему с просьбой о вразумлении: «Как спасти паству от губящих её волков и самому не впасть в уныние от озверения в народе и предстоящего поругания святынь?».
Владыка ответил: «Поверьте, отче, всё это безбожие и разбой есть вражеское наваждение, скверный налёт на русскую добрую и богобоязненную душу. За клятвопреступничество отнял Бог у народа разум и волю, пока не раскаются… /*/, а когда раскаются, то сначала постепенно, а потом целиком прозрят все духовно, почувствуют и силу, и как Илья Муромец – сбросят тот ужас, который окутал страну нашу. Вот и будем своим твёрдым, ясным и уверенным словом раскрывать людям правильное отношение к жизни и прежде всего к покаянию, после которого всё от Бога нам возвратится с лихвою… /*/. Может быть, меня на свете не будет, но не покидает меня надежда и уверенность, что Россия воскреснет со своим обращением к Богу. Ободряйте всех и примиряйте озлобленных с жизнью, вливайте в них начала светлой жизни по Евангелию Христа. Наше дело – собирать стадо Христово, организовывать живые церковно-народные силы по приходам, чтобы разочаровавшиеся во всяких партиях люди, здесь, в Церкви, нашли живую пристань и добрый покой. ВОСКРЕСНЕТ ДУША НАРОДНАЯ – ВОСКРЕСНЕТ И ТЕЛО ЕЁ – наша здоровая государственность. Да помогает Вам Премудрый Господь. Просите и молитесь о призывающем Божие благословение грешном архиепископе Андронике» (Цитата по книге Иеромонах Дамаскин (Орловский) «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия» книга 2, Тверь, 1996, с.106,112).
Митрополит АНТОНИЙ /Храповицкий/
(1863 - 1936)
«Епископ Православной российской церкви; с 30 мая 1918 года митрополит Киевский и Галицкий; впоследствии, после Гражданской войны в России, первый по времени председатель Архиерейского синода Русской православной церкви заграницей. Богослов, философ, в начале XX века активный поборник восстановления патриаршества в Русской церкви, набравший наибольшее число голосов как кандидат на патриарший престол на Всероссийском соборе в октябре 1917 года.
По словам митр. Виталия /Устинова/: «основатель Русской Православной Зарубежной Церкви» /Цитируемый источник/.
* «Речь, сказанная на годичном празднике Союза Русского Народа имени Архангела Михаила 8.11.1909 на панихиде по убиенным крамольниками патриотам»: «… Не так чувствовал и чувствует свою любовь к Родине народ русский. Не целью своей деятельности мыслит он свою страну и себя самого, а служебной силой для иной высшей цели, цели святой, божественной, всемирной. Нося в себе непоколебимую уверенность в невреждённом сохранении учения Христова, народ русский защищал и отстаивал с таким самоотвержением свою страну именно, как хранилище божественной истины, как служительницу евангельского благочестия: не себя самого, не своё благополучие, а это духовное сокровище ему вверенное, его сохранение и расширение почитают русские люди высшим напряжением своей и личной, и общественной, и государственной жизни. Самосознание русское, народное – есть самосознание не расовое, не племенное, а вероисповедное, религиозное. Начните убеждать русского в необходимости уважать евреев уже потому, что Пресвятая Богородица, св. Апостолы и Пророки были евреями, а не русскими: что он вам на это ответит? «Неправда, – скажет он, – это было давно, когда евреи были русскими». Он отлично знает, что древние евреи по-русски не говорили и о русских не слыхали, но он считает их своими предками, а себя их потомком именно по своему вероисповедному самосознанию. И в этом он прав, любезные слушатели. Да, не удивляйтесь: он чувствует и говорит согласно Христову глаголу, Который отнял у евреев, отступников право сыновства Аврааму (Ин. 8,39) и возложил на лоно Его многие народы (Мф. 8,11); не тоже ли говорит и предтеча Христов (Мф. 3,9) и Апостол Павел, возглашая с настойчивостью: «познайте же, что верующие суть сыны Авраама» (Гал. 3,7; ср. Рим. 4,16).
Скажу вам нечто более знаменательное о русском патриотизме. В Киевопечерской лавре в каждую субботу на заутрене читается акафист Пресвятой Богородице, а затем восторженная благодарственная молитва, в которой Матери Божией воздаётся хвала за то, что Она защитила Свой царствующий град, т.е. Константинополь от нашествия северных варваров язычников «от скифского воеводы зверообразного лукавого вепря предстателя бесом, оного прегордаго кагана… и многочисленныя воинства потопила еси и паки с небесе одождением горящих камым тьмы кораблей в море вреющемся разварила еси». О чём здесь речь? О победе греков над русскими во второй половине IX века.
Ясно, что народ наш считает своими духовными предками не древних русских язычников, а греческих христиан и их врагов, – своими врагами. Ясно, что такому народу невозможно привить только расового национализма; ясно, что истинно народным может оказаться только тот союз русских людей, который подобно союзу имени Архистратига Михаила примыкает к его религиозному вселенскому церковному патриотизму» («Сборник избранных сочинений Блаженнейшего Антония, Митрополита Киевского и Галицкого» Монреаль, 1986, с.253-254).
* «Слово, произнесённое 1.10.1909г. на празднике русских монархистов в Богородичной Церкви, сооружённой в память слуг Царёвых, убиенных крамольниками»: «Наше дело будет успешным в том лишь случае, если на притворно-иронический вопрос глупца-кадета: неужели вы надеетесь восстановить теократический патриотизм? вы ответе так, как все мы должны чувствовать, исповедовать и проповедовать.
«Мы верны Христу и святым Его, и Родине, и Самодержцу, и исконным упованиям наших предков, независимо от того какова внешняя участь ожидает нас и Россию. Являемся ли мы, как эта священная Церковь, первыми провозвестниками народного возрождения, предтечами славного будущего, когда Россия снова станет Русскою и православною благовестницею Христа для всей Азии и Юго-Восточной Европы; или мы, напротив, последние исповедники этих высоких и святых побуждений в несчастной, развращённой стране, обречённой в скором будущем на конечную погибель от червонных валетов еврейской революции, но мы останемся верны тому, что требует от нас Божия правда, и не здесь, а на небе ожидаем себе венцов. Мы будем радоваться, если образумевшееся общество и народ будут дружно возвращаться к своим историческим основам; мы будем горько плакать, если зараза безбожного и безнравственного восстания русских безумцев против своей родины начнёт умножаться, как чума: но если и огромное большинство добровольно кинется в эту погибель, как Панургово стадо, как Гадаринские свиньи, то мы за ними всё-таки не пойдём».
Да, так говори русский гражданин! Говори, как некогда три блаженных отрока пред Навуходоносором, как Максим Исповедник перед еретиками монофелитами. «Если и вся вселенная пойдёт по пути этого безумия, я один не пойду за всеми»! И как те три великие подвижники истинно одни во всём мире остались верными Богу и прославили Его правду посреди огненной пещи, так и мы останемся верными основам христианской жизни русской, много ли мало ли нас будет.
Не убоимся мы стоять за истину, если и нашим именам суждено вписаться на эти страшные мраморные доски, если и нашей крови суждено слиться с той кровью, в память которой воздвигнут сей храм.
И мы знаем, что если не на земле, то на небе, на последнем Божием суде оправдано будет наше дело и обозначится благословенный успех нашего предприятия. Но пусть знают и враги наши, что и на земле непродолжителен и ненадёжен успех тех, кто гонится за ним, а не за правдой» («Сборник избранных сочинений Блаженнейшего Антония, Митрополит Киевского и Галицкого» Монреаль, 1986, с.251).
/О нём:
* Архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской) вспоминал: «Характерны были некоторые мысли митр. Антония. Я запомнил некоторые, так как был удивлён ими. Он сказал мне однажды с убеждением: «Церковь нуждается в православном царе». А когда я его спросил: «Ну а если царя не будет?», он ответил: «Русская Церковь тогда станет захудалой, как Коптская или Эфиопская» (Архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской) «Избранное» Петрозаводск, 1992, с.78)/.
